Глава 16

- Что там еще стряслось, черт! - Лизунов чертыхался всю дорогу. Но Никита отметил: не одно только праздное любопытство выгнало Пылесоса из теплого и светлого кабинета "на землю". По пути они несколько раз запрашивали через дежурную часть координаты места, куда ехать. "За Александровкой" - это было чересчур расплывчато. Из рапорта дежурного они поняли пока только одно: кинолог и участковый обследовали у поселка берег реки, там наткнулись на спелеологов и потом вдруг срочно запросили помощи.

У моста за Александровкой им встретилась машина ППС. Старший наряда доложил, что дежурный им тоже приказал "переброситься" на этот участок. Чуть дальше на шоссе обнаружился "газик" - "канарейка", на котором кинолог и его спутник прибыли на место. Лизунов приказал "спешиться" и идти прямо к берегу реки, клял на все корки "эту чертову связь - толком не поймешь, куда выдвигаться!"

И вот среди сосен наконец мелькнул просвет - вода.

- Вон там, ниже по течению, лодочная станция, там же гольф-клуб, а вон справа шоссе. Там съезд к реке удобный и стоянка, - Лизунов быстро сориентировался на местности. - Мы в районе 46-го километра у фермерского хозяйства. А вон и они. - Он махнул рукой на невысокий холм, поросший молодым ельником, полого спускающийся к реке.

Они услышали зычные крики, громко лаяла овчарка. У подножия холма Колосов увидел кинолога, участкового и группу незнакомцев в оранжевых касках и грязных комбинезонах. Приблизившись, он понял, что это незнакомки - пять молодых девиц, галдевших как сороки. "Спасательницы, ешкин корень", - подумал он. Девушки были чем-то взбудоражены и, как ему показалось, напуганы. Мужчина среди них был только один - высокий парень в таком же комбинезоне, обвязанный толстой капроновой веревкой. Он как-то странно держал руки, точно совершал намаз или готовился к хирургической операции. Подойдя еще ближе, Никита увидел, что ладони парня окровавлены. Следы крови имелись и на комбинезоне - на брезентовых штанах.

А метрах в двадцати выше по склону холма Никита увидел темное зияющее отверстие - пещеру.

Их с Лизуновым обступили все разом. Из сбивчивых пояснений (женщины ж, господи!) они узнали, что спелеологи на этом участке проводили обследование так называемой вскрытой пещеры. Как они были уверены - еще одного хода в заброшенные каменоломни. И вдруг там внизу что-то случилось.

- Я там был и вот Женя Железнова. - Парень с окровавленными руками повернулся к Никите. Смуглое, тронутое загаром лицо парня было сейчас пепельным и покрылось мелкими бисеринками пота. - Только мы не здесь спускались, мы шли под землей по одному из маршрутов от Большого провала. Связь со страхующей группой держали по рации.

- А вы кто такой, простите? - спросил Лизунов сурово.

- Павел Шведов, проводник. А я Алина Гордеева, начальник экспедиции.

Это произнесла одна из спасательниц - высокая, сероглазая, на взгляд Колосова, слишком мужеподобная. В нагрудном кармане ее комбинезона торчала рация, у пояса в чехле фонарь и мобильный телефон.

- Наша штурмовая группа из двух человек работала под землей на маршруте, - пояснила она. - Мы их страховали наверху у входа. И вдруг Павел по рации доложил, что ему кажется, будто кроме них в катакомбах есть кто-то еще.

- Я этот маршрут прекрасно знаю, не раз ходил тут, - перебил ее Шведов. - Знал, что там впереди выход к реке. Когда нам до выхода оставалось примерно метров двести, мы с Женей внезапно услышали шаги в одном из боковых проходов. Сначала думали - показалось. Но нет. Окликнули. Раздался топот, словно кто-то убегал. Потом…

- Там еще были звуки… - Железнова жестикулировала от волнения. - Странные… Правда, под землей все сильно искажается, словно кто-то рычал, или кашлял, или хрипел, или все разом, одновременно… Мы пошли на звук, свернули в боковую штольню, и тут Швед… то есть Павел, поскользнулся на глине. Упал на колени. У него разбилась лампа. Когда поднялся, сказал, что во что-то вляпался. Мы думали - глина или помет летучих мышей, а я фонарем посветила - это кровь. Там целая лужа крови была на глинистом выступе. А потом мы снова услышали шаги. Они быстро удалялись. Я выскочила в боковой коридор, посветила фонарем… - Она обратила к Гордеевой побелевшее лицо, остальных она словно и не замечала. - Аля, я… я так испугалась! Смертельно… Эта тень… Я посветила фонарем, а там кто-то был в нише. Он отпрянул в сторону, исчез. Я успела заметить только тень и этот запах… Отвратительный, тошнотворный запах…

- Ничего, со всяким бывает, нервы. - Гордеева не смотрела на нее. - Не стоило так инстинктивно поддаваться панике. И сломя голову нестись к выходу.

- Она же испугалась. - Швед словно заступался за Железнову. - А со мной ничего. Я даже не ранен. Это чужая кровь. И потом, я знал, где выход, я выбрался.

Никита слушал этот диалог. Интересно, подумал он, они, эти спелеологи-спелеологини, которых он видит впервые, но о которых ему все уши прожужжала Катя, не хотят на людях перетряхивать грязное белье. Но истина, кажется, в том, что, перепугавшись насмерть кого-то или чего-то, эта Женя Железнова нарушила главную заповедь спасателей: бросила внизу под землей без света своего напарника и побежала к выходу. А он остался там один с разбитой лампой, и с ним не могли установить связь, рация, наверное, тоже повредилась, когда он упал. Поэтому, увидев наших - кинолога и участкового, эти куклы в комбинезонах и обратились за помощью: караул, милиция! Господи, обычное бабье, а туда же - спелеологи, исследователи, экстремалы!

- Ну-ка, пошли посмотрим. - Лизунов решительно скинул китель. - Покажешь, где вы там нашли кровь? - обернулся он к Шведову.

Тот кивнул, молча забрал у Железновой фонарь. Гордеева сняла свою каску, подала Лизунову. Железнова свою - Никите.

- Может, и мне с вами? - неуверенно предложил кинолог. Однако овчарка наотрез отказалась заходить в пещеру. Сколько он ни понукал пса, тот только глухо ворчал и упрямился.

- Ничего не поделаешь - клаустрофобия, - сдался кинолог.

Вопреки ожиданиям Колосова, проникнуть из пещеры в подземелье оказалось не так уж сложно. Своды подземного хода были довольно высокими, мужчины шли в полный рост. Только в двух местах пришлось сгибаться. Было очень сыро и холодно, тихо и темно. Пятно мощного фонаря выхватывало из мрака лишь отдельные фрагменты: скользкий глинистый пол, сырые стены. Никита потрогал их - известняк. Оглянулся: свет в конце тоннеля. От входа их уже отделяло метров тридцать.

- Мы шли вот здесь, - Шведов указал на извилистый боковой коридор. Справа от него Никита увидел еще один, пошире. Следом за проводником они протиснулись в узкий. Лизунов снова чертыхался На этот раз шепотом. Время тянулось медленно Наконец Швед остановился и посветил себе под ноги.

- Вот здесь я поскользнулся.

Никита присел на корточки, ощупал пол - мокрая раскисшая глина, а также… обширное пятно крови, уже впитавшейся в почву. Однако кровь была свежая Он достал носовой платок и взял пробу грунта Эксперты потом разберутся, что это еще за новая чертовщина.

Проход уводил дальше в глубь подземелья. Отсюда выхода на поверхность уже не было видно. Кругом их обступала черная бархатная тьма. Пятно света казалось жалким. Колосова внезапно охватило беспокойство: а что, если… если фонарь погаснет? У них же нет запасного. Поворот… Ноги разъезжались на глине. Еще поворот. Коридоры - узкий и широкий - сообщались так называемыми перемычками. Он вспомнил, что Железнова сказала: мы свернули. А свернуть она могла только сюда, в ход, ведущий снова на поверхность. Здесь коридоры разветвлялись. Узкий уводил дальше под землю. И если кто-то тут действительно был кроме спасателей, уйти он мог только в этом направлении. Они тщательно осмотрели пол в поисках следов. К сожалению, вязкая жидкая глина, в которой ноги тонули по щиколотку, надежды на их обнаружение не оставляла. Проход еще более сузился, и Шведов сказал, что дальше без специального снаряжения идти опасно.

Они вернулись в широкий коридор. Пошли назад. Темнота, скользкое месиво под ногами, влажные известковые стены. Никита касался их рукой, шел, и вдруг… под рукой - пустота.

- Подожди, посвети-ка сюда, - попросил он проводника. Шведов посветил.

Это была небольшая тупиковая пещера, довольно сухая, а в ней…

- Ничего себе, - Лизунов даже присвистнул.

Все пространство пещеры занимали два длинных деревянных ящика. Они попытались сдвинуть один, он оказался адски тяжелым. Как гроб. Сквозь щели между досок выбивались стружки. Колосов что есть силы рванул одну из досок крышки: эх, нечем поддеть… Рванул еще раз, доска затрещала. Вместе с Лизуновым они с трудом ее отодрали. Проводник посветил. В пене стружек желтое электрическое пятно выхватило полированные ружейные приклады, вороненую сталь.