Глава 74
Сан-Анджело, Техас, четверг, 5 мая 2016 года
Он толкнул дверь и вошел в пивную. Сел за стойку, как всегда, гневно стискивая челюсти. Стиснутые зубы, сжатые кулаки, все тело напряжено так, словно готово взорваться… и лишь после нескольких кружек пива жизнь становилась хотя бы терпимой.
В последние дни он начал пить раньше обычного. Свои обязанности он выполнил как положено, но что толку? Неудача есть неудача, даже если в ней нет твоей вины.
Он сделался здесь завсегдатаем, и бармен уже не спрашивал, что ему принести, – просто кивал и наливал пива.
– Эй! – послышался сбоку женский голос. – А ведь мы знакомы!
Он готов был пожать плечами, помотать головой, ответить: «Нет, вы обознались», – но решил сначала все-таки на нее взглянуть… и слова застряли у него в глотке.
– Точно, я тебя знаю! – просияв, продолжала она. – Мы в школе вместе учились!
– Дебра? – спросил он, не веря своим глазам.
Неужели она? Милая чистая девушка, фантазии о которой скрашивали ему бесконечно долгие уроки? Те же губы, тот же нос… однако на этом сходство кончалось. Она страшно исхудала, на изможденном лице торчали скулы. Волосы – когда-то каскад золотых кудрей – превратились в неопрятные, грязные даже на вид заросли белесой пакли. Кожа какая-то странная, словно маслянистая. И глаза. Пустые, мертвые глаза.
– Ну конечно! – откликнулась она, откровенно радуясь, что ее узнали. Должно быть, не так часто это случалось. – Как поживаешь?
Через несколько секунд он понял, что она не помнит, как его зовут – да и неудивительно. Он угостил ее пивом и в разговоре, рассказывая глупую историю о каком-то письме, полученном из школы, как бы невзначай упомянул свое имя. В глубоко запавших тусклых глазах отразилось облегчение: теперь можно было обращаться к нему по-человечески, без словечек типа «солнце» или «зая».
Он рассказал, чем сейчас занимается. На Дебру это явно произвело впечатление, да ему и самому стало чуть полегче. Задал тот же вопрос ей, упомянул: мол, слышал, что она уезжала в Калифорнию, – и Дебра отвела взгляд. Расплывчато ответила: да, там у нее была хорошая работа, только парень оказался урод. Теперь со всем этим покончено. И с работой, и с парнем. И с Калифорнией.
– Вообще-то я хочу уехать на автобусе, – сказала Дебра. – Может, даже сегодня.
– Куда?
Она пожала плечами.
– Не знаю. Куда глаза глядят. И начать сначала. С чистого листа, понимаешь?
– Понимаю.
– Что мне на самом деле нужно, – продолжала Дебра, – так это время. Чтобы подумать о своей жизни.
Он напрягся, словно она пнула его под дых.
– Да. Прекрасно понимаю, о чем ты. – Его голос дрогнул, и он сунул руку в карман. Полиэтиленовый пакетик почти обжег пальцы. Купил он его несколько месяцев назад – и носил с собой, вовсе не думая, что когда-нибудь использует. Просто еще одна фантазия. Конечно, на такое ему смелости не хватит! Но теперь он открыл пакетик и сжал в ладони круглую таблетку.
Через несколько минут Дебра вышла в туалет, быть может, желая уйти от неизбежных томительных пауз в разговоре. Едва она скрылась, он вытащил руку с зажатой в ней таблеткой из кармана. Оглянулся вокруг, заранее обливаясь по́том. Никто на него не смотрел. Одно быстрое движение – и таблетка оказалась в ее недопитом стакане. Целая вечность прошла, пока таблетка растворилась и исчезла, – и все это время и бармен, и любой посетитель могли заметить, что он делает, и поднять тревогу…
Однако никто не заметил.
* * *
К тому времени, как он предложил подвезти ее на автобусную станцию, Дебра уже с трудом соображала. Призналась, что денег на автобус нет. Он сунул ей в руку стодолларовую купюру, и она без возражений убрала ее в карман – похоже, привыкла брать деньги у едва знакомых мужчин.
Стоило сесть в фургон, как Дебра откинула голову на спинку кресла и закрыла глаза. Ящика сзади даже не заметила. Лопаты тоже.
Некоторое время он всерьез размышлял над тем, чтобы все бросить. Сердце стучало оглушительно, словно подключенное к стереосистеме. Но мозг наполняли образы, которым невозможно было противиться, и… в конце концов, она сама сказала, что ей нужно время подумать!
Он повез ее в ближайшее место. Разумеется, было темно – но дорогу он знал. Остановил фургон в нескольких ярдах от вырытой ямы. Вышел, взял с собой фонарь и лопату, подойдя к яме, легко нашел свою метку. Счистил с дощатой крышки землю и песок, откинул крышку – и один взгляд в разинутую черную пасть земли заставил его содрогнуться от сладкого предвкушения. Неужели это не мечта, не фантазия, а на самом деле?!
Открыв заднюю дверь фургона, он достал ящик и потащил его по песку, жалея, что не подъехал ближе и не поставил машину к яме задом.
«В следующий раз», – сказал он себе. Эта мысль его поразила. Разве будет следующий раз? Нет, такое можно совершить только однажды.
Подошел к машине спереди, открыл дверцу с пассажирской стороны. Отстегнул ремень безопасности. Когда наклонялся, в ноздри ударил запах Дебры: от нее пахло дешевыми духами и гнилью. Когда вытаскивал ее из машины, она начала просыпаться, что-то забормотала.
До сих пор ему казалось, что ящик вполне нормального размера; лишь теперь, когда понадобилось втиснуть в него живую женщину, стало очевидно, что для этой задачи он мал. И что ему мешало найти «гроб» побольше?
«Ты же не всерьез собирался это делать», – подсказал внутренний голос.
Он начал заталкивать Дебру внутрь. Она сердито заворчала. Он толкнул сильнее. Она попробовала сопротивляться; тогда он налег на нее со всей силы. Дебра закричала – не слишком громко, да и услышать ее крики здесь было некому. Хныкала, пыталась вцепиться в него ногтями. Он с размаху ударил ее по лицу. Она упала в ящик, ударившись головой, и вскрикнула. Хотела выбраться, схватившись за край ящика, но в этот миг он захлопнул крышку, попав ей по пальцам. С новым криком она отдернула руку, и он запер ящик на щеколду.
Самым сложным оказалось в кромешной темноте спихнуть ящик в яму. Едва сам туда не свалился. Наконец ящик неуклюже встал на место, и из него раздался приглушенный крик.
Он выпрямился, тяжело дыша от усилий и от возбуждения, схватил лопату, начал забрасывать ящик землей, но сразу обнаружил новую проблему. Земли вокруг не слишком много – большую яму легко не закопаешь. Ну что за идиот! Надо было привезти землю с собой!
В конце концов он сгреб лопатой землю вокруг, стараясь брать понемногу со всех сторон, чтобы не оставалось подозрительных неровностей, и добавил камней. Камни отлично заполняли пустоту, а когда они с глухим стуком падали на крышку ящика, в ответ раздавались новые и новые крики.
Он работал не покладая рук, боясь остановиться. Скоро крики затихли – а жаль, хотелось бы и дальше их слышать… Хорошо бы и видеть искаженное ужасом лицо, и следить за тем, как она бьется о стенки и крышу своей тюрьмы. Но это, разумеется, невозможно…
И тут его накрыло. Он готов был взорваться; тело властно требовало разрядки.
Всего несколько секунд – и за кульминацией последовало невероятное, никогда прежде не испытанное им чувство полной и блаженной пустоты. Он смотрел на пустую темную дорогу, на силуэт бензозаправки, в звездное небо. И говорил себе: теперь у Дебры есть время, много времени, чтобы подумать о своем поведении!
Вдруг его взгляд остановился на заправке уже по-новому, с иным чувством. До сих пор она его не беспокоила: стояла ночь, и заправка была закрыта. Теперь же словно ударило: а камеры? У них наверняка есть функция ночного видения. Если по несчастной случайности какая-нибудь камера направлена в его сторону…
Как же это она раньше не сообразил?
Но тут же пришел ответ – тот же самый ответ: «Ты не думал, что в самом деле решишься».
Может быть, выкопать Дебру, сказать ей, что пошутил? Отвезти на автобусную станцию, купить билет до Нью-Йорка. Она наркоманка – если начнет рассказывать, ей никто не поверит!
А если поверят? А если он попал на камеру…
О боже!
Нужно уничтожить запись.
Платить за модное «облачное» хранилище для записей с камер безопасности затрапезная бензозаправка, разумеется, не станет. Скорее всего, камеры подсоединены к компьютеру. Надо лишь разбить окно, попасть внутрь, уничтожить запись и исчезнуть. Среди разнообразного снаряжения в фургоне есть лыжная маска. А перчатки у него всегда с собой.
Он начал рыться в коробке с инструментами. Разбить окно, проникнуть внутрь, уничтожить запись. Дело двух минут. И он будет в безопасности…
