Глава 18. Деревня Белых Волков
Я стал подниматься на пологий холм, на вершине которого виднелись дома. Уже отсюда я видел обгоревшие крыши. Дыма не было, понятно, что за две недели все потухнет.
Приготовив лук, я подошел к первому дому.
«Марк, возьми лучше копье».
Я усмехнулся, а потом все же поменял оружие. С грустью глянув на отметины от медвежьих зубов у самого наконечника, я подумал, что копье выдержит хорошо, если одну битву.
Стена дома, у которого я прятался, была обуглена, ветер скидывал с крыши золу от соломы. Улочка впереди была пустынной, слышно только шелест ветра в траве, да в редких деревцах.
— Вроде никого, — сказал я, посидев так в тишине пять минут.
Затем я вышел на улочку и пошел к центру деревни. Меня окружали обгоревшие остовы домов, разломанные ограды, везде валялись брошенные вещи. Через некоторое время я с удивлением подметил, что одежда лежала слишком уж неестественно.
Остановившись, я отпинул пустое деревянное ведро. Передо мной лежали женская рубаха с дырой в спине, прямо возле нее длинная юбка. Дальше, за юбкой валялись двое сапожек. Но слишком уж правильно, как если бы кто баловался и попытался собрать из одежды манекен.
Я вошел в один из уцелевших домов. Здесь был опрокинут стол, на стуле возле стены также валялась мужская рубаха, и вниз свисали штанины, под которыми лежали ботинки.
– Что за нахрен? – удивился я.
«Не понимаю, что тебя удивляет?»
– Где тела? – спросил я, снова выглянув на улицу, — Трупы, скелеты обглоданные. Их кто-то утащил, а одежду снял?
Пройдясь по дому, я открыл двери. Все было разбросано, как если бы кто тут собирался в спешке.
Я забежал в следующую избу. У стены на лежаке лежали женские одежды, будто обнимающие детскую рубаху. Я зажмурился, внезапно поняв, что все это значит.
— Тела растворяются, значит, — я прислонился к косяку, пытаясь осознать, — Вот так это выглядит? Да?
«Это закон Регнума. Если житель умирает сам, его дух отходит Небу, а тело земле. Если жителя убивают, то дух отходит победителю».
– А тело?
«Земле. Всегда земле».
Картина женской и детской одежды, лежащих на лежаке, показалась мне очень жестокой. Дыры в ткани были отлично видно. Хорошо, хоть кровь, как я понял, тоже растворяется.
Я невесело засмеялся. Так вот как это выглядит в нулевом мире. Я неправильно воспринял слова Старого о том, что тело «забирает» земля. Оно реально растворяется.
– А как же все эти усыпальницы? Там тоже нет тел?
«Да, там нет их. Но если отнести туда тело умершего своей смертью, оно также растворится, но дух останется роду».
В следующий дом я открыл дверь с пинка. Внутри все то же самое: разбросанная мебель, посуда, и пригвожденные на месте жертвы. Скорпионы не церемонились, а пронеслись по деревне смертельной волной.
Я вышел на площадь. Свой столб я узнал сразу. Вдалеке лежал проткнутый нагрудник с одеждой. Туда отлетел воин, убитый Кроммалом.
Подойдя к столбу, я погладил шершавое дерево, и посмотрел на веревки, которые так и валялись на земле. Я взял одну, повязал на руку и обрезал концы.
— На счастье, – усмехнулся я.
Хали ничего не сказала, и я продолжил обход деревни. Печать я так и не нашел, только одежду жителей. На одной из улиц нашлось несколько кожаных нагрудников. Они были сильно повреждены, поэтому их, вероятно, и не забрали.
В основном были колотые отверстия, судя по форме, от копья и от меча. Попадались пробитые шлемы. Здесь, видимо, и случилась решающая битва между защитниками деревни и атакующими.
Я остановился возле нагрудника, располовиненного до пояса. Кто-то из Скорпионов почти разрубил Белого Волка. Бедняги, они были обречены на поражение. Судя по всему, стая Скорпионов на голову выше по мастерству.
— Печати нет, -- я покрутил головой, – Как думаешь, где она могла бы лежать?
«Мне кажется, мы обошли всю деревню. Наверняка Кабаны уже были здесь».
– Ладно, – сказал я, – Значит, пойдем, поищем воду. Умираю, хочу пить.
В тех домах, где я уже был, я уже перерыл все бочки или кувшины. Все, где могла бы быть вода. Осталось не так много неосмотренных мест в деревне, и вскоре я вернулся к площади со столбом.
– И что, так и нету воды? – я беспомощно смотрел кругом, чувствуя, что жажда начинает поднимать голову.
Какая ирония судьбы. Две недели назад я на этом же месте умирал от дикой жажды. И вот опять.
Потом я оглянулся назад, вдруг вспомнив маленькую деталь. Я ведь городской житель, и такая мелочь не бросилась мне в глаза, но сейчас мозги заработали.
Я вернулся на улицу, где первый раз нашел женскую одежду. Пустое ведро так и валялось рядом. Тут же, чуть поодаль, второе ведро и зацепившееся за дужку коромысло.
Эта женщина шла с водой. Или за водой. Я покрутил головой. Где может быть вода? Затем я уверенно пошел вниз на спуск, по утоптанной тропинке. Колодец я увидел сразу. Я не заметил его на подъеме, потому его каменный зев был скрыт раскидистым деревом.
Каменное кольцо было сложено в несколько рядов над землей, и возвышалось чуть выше моих колен. Рядом лежало ведро, а вот веревки не было. Я улыбнулся, похвалив себя за запасливость, и стал разматывать свою, с пояса.
Наконец, ведро полетело вниз, в освежающую темноту колодца. И ударилось обо что-то.
– Ау! – донеслось оттуда, и раздался всплеск. Явно не от пустой емкости.
Я отскочил от колодца, подняв копье. Через несколько мгновений за каменный край зацепились две ладони, и на свет появился мальчишка с короткими светлыми волосами. Мокрый, в доспехе, который был ему явно большим, он смотрел диким волчонком. Он вылез на верх кольца, в руке у него появился длинный кинжал.
«Белый Волк. Вторая мера, первая ступень. Но маловат совсем, личного пути еще нет».
– А, это ты, драная просва! – закричал он, – Так ты жив!
Он пулей слетел с колодца и прыгнул на меня. Я поначалу испугался, что дар Скорпионов умеет только убивать, и ушел с линии атаки, присев в круговом движении. Копьем я наметил удар в ноги, и Волчонок прыгнул, но выше пролетела моя нога, подсекая его в воздухе.
Мальчишку развернуло в воздухе, и он приложился лбом об землю. Я же мигом наступил на руку с кинжалом.
– Бросай! Сломаю!
Звереныш рыкнул и попытался ударить меня ногой, но я сильнее нажал на пальцы. Мальчишка заорал, кинжал выпал, и я отпинул его подальше.
Но тут Волчонок бросился уже с голыми руками. Я отскочил, пропустив его мимо, и легонько саданул древком по темечку. Кажется, техника Скорпионов начинает меня слушаться. По-крайней мере, я никого не убил.
Вскрикнув, звереныш упал и перекувыркнулся. Сидя на земле и потирая ушибленный затылок, он с ненавистью смотрел на меня.
– Как? – выдохнул он, – Как ты смог ударить меня?
Я молчал, раздумывая, что делать дальше, но Волчонок метнулся снова. Меткий тычок древком отбросил его назад, и мальчишка сел, согнувшись и схватившись за живот. Да, мягкостью техника Скорпионов не отличалась. Но, по-крайней мере, больше звереныш не делал попыток атаковать.
– Ты, – прошипел мальчишка, – Из-за тебя все это!
Он обвел руками деревню, а потом уткнулся в колени, и заплакал. Я не стал подходить, чтобы успокаивать. Если смог здесь прятаться и выживать две недели, значит, и сейчас не растает.
– Есть еще живые? – спросил я.
Волчонок стрельнул в меня злыми глазами. Я уж думал, что он ответит сейчас что-то в духе «как ты смеешь так разговаривать», но тут мальчишка отрицательно замотал головой.
Мы так и провели несколько минут в тишине. Он сидел на земле, утирая мокрое лицо, то ли от слез, то ли от воды в колодце. Я стоял напротив, выставив копье.
Мальчишке на вид было лет пятнадцать. Но он не был такого крупного телосложения, как юнцы в деревне Скорпионов. Те в таком возрасте могли уже подковы узлом завязывать.
– Были живые, – вдруг сказал Волчонок, – Но пришли… Кабаньи Клыки. Эти недозвери убили всех, а я успел спрятаться. Я умею…
Тут он замолчал. Я так понял, он не хотел сболтнуть лишнего.
«У него сильна стихия воды. Это редкость для зверя».
Я все же убрал оружие и обошел мальчишку по широкой дуге. Подойдя к колодцу, я вытянул ведро и, наконец-то, напился. Пить было неудобно, мне пришлось держать ведро одной рукой, другая лежала на копье, да еще я умудрялся следить одним глазом за зверенышем.
Мальчишка странно посмотрел на меня и двинул рукой. Я едва не поперхнулся, будто вода сама надумала полезть в горло, и я резко вытянул копье к горлу Волчонка.
– Еще такая шутка, и шутить буду уже я.
Звереныш надул губы и отвернулся, что-то пробурчав про каких-то там нулей.
– Так, значит, ты с водой можешь управляться? – с усмешкой спросил я, и указал на колодец.
Юнец недовольно нахмурился:
– Ты издеваешься, да, Перит?
Я удивленно замолчал и не сразу нашел, что ответить.
– Ты же поэтому меня и нашел в колодце? – зло прошипел Волчонок, – Ты же знал, что я с водой дружу!
«Мне кажется, он только что сказал имя твоего проповедника».
Я кивнул словам Хали. Меня зовут Перит, значит. Необычное имя.
– Давай с тобой так условимся, – сказал я зверенышу, – Там, на столбе, у меня память отшибло. Поэтому я задаю вопросы, ты отвечаешь.
Звереныш бросил новый упрямый взгляд, но я все равно спросил.
– Ты с водой управляешься, да?
– Да! У меня мама стихийник воды.
Я вздохнул, приняв новую информацию просто к сведению. То есть, вторая и первая мера вполне могут делать детей. Сразу вспомнились слова крестьянки из деревни Кабанов, что у изнасилованной нулячки мог появиться ребенок-первушник.
– Как тебя зовут?
Звереныш пожевал губы, раздумывая, отвечать мне или нет.
– Ты правда ничего не помнишь, да? – с недоверием спросил Волчонок, не сказав своего имени.
– Дай-ка я тебе объясню, – сказал я, – Твою деревню вырезали Скорпионы, но все это происки твоих хозяев, Кабанов.
– Они мне не хозяева! Понял, просва!
– Еще раз назовешь меня просвой, выпорю.
Волчонок возмутился, хотел еще что-то сказать, но передумал, и упрямо замолчал, отвернувшись.
Я продолжил:
– Это я принес в вашу деревню новую веру?
– Да, – выплюнул звереныш, – Будь она проклята!
– Но вы же почему-то мне поверили? Неужели не знали, что вера Просветленных – ересь?
Волчонок посмотрел на меня смущенным взглядом, и я понял, что в этих взрослых делах он не особо разбирался. Оно и понятно, что ему старшие сказали, так он и делал.
– Ты не видел, я приносил с собой печать? Ведь все Белые Волки подумали, что ваши хозя… что Кабаньи Клыки тоже приняли эту веру. Так?
Тут подросток согласно закивал.
– Да, старшие говорили об этом. Поэтому мы поверили тебе.
– Так, а почему меня распяли на столбе, не помнишь?
Мальчишка оглянулся на деревню, потом сказал:
– А потому что охотники пришли и сказали, что там, на Большой Земле, решили наказать Белых Волков за неправильную веру.
Сказав это, он снова зашмыгал носом и заплакал, а я тактично смотрел в сторону, будто бы не замечая этого. Когда он успокоился, я снова спросил:
– И что сделали ваши старшие?
– Ну, тебя привязали к столбу. И послали гонцов к Кабанам, но те не вернулись, а пришли… – он со злостью засопел, – Пришли Зеленые Скорпионы.
– Теперь все ясно.
Я усмехнулся. Подозреваю, что только Кабаньи Клыки знают, что стало с этими гонцами. Возможно, у них и была печать. Подданные пришли разрулить ситуацию, но никому уже не нужны были объяснения.
– Так как тебя зовут?
Волчонок поджал губы, не желая отвечать. Я смотрел на него несколько секунд, потом сказал:
– Послушай. Если ты думаешь, что Кабаны больше не придут, ты ошибаешься. Возможно, они уже бегут сюда.
– Тогда я расскажу им правду! Ты же здесь!
Я засмеялся.
– Ты говоришь, тут были живые. Они не пытались рассказать правду?
– Но тебя же тут не было…
Я простонал от подросткового упрямства и устало потер лоб.
– Ты пойми одно. Кабаны придут и убьют. Вдвоем мы будем или ты один. Это политика такая.
– А что это такое?
Покачав головой, я ответил:
– Все, забудь. Хочешь, оставайся в своем колодце и жди палачей. А можешь пойти со мной.
Мальчишка удивленно спросил:
– Куда?
Я почесал затылок. Действительно, куда. Так, если подумать, сейчас самые заинтересованные в смерти моей и пацана – Кабаны. Живой пацан – свидетель. А свидетель нужен сейчас Скорпионам, потому что на них катят бочку Кабаны.
Остается один путь. В деревню к Зеленым Скорпионам. В этом гребаном нулевом мире Старый и Торбун показались мне единственными адекватными… кхм… зверьми.
«Да, Марк, ты прав. Скорпионам надо будет довести мальчишку до Совета Стай. Сильный зверь с даром распознавания лжи допросит его».
Я подумал в ответ: «Вот только Просветленному в любом случае грозит смерть».
«Наконец-то ты стал соображать».
Пройдясь вокруг сидящего на земле Волчонка, я поймал себя на мысли, что и вправду никому тут и ничем не обязан. Ну, почти.
Скорпионы спасли мне жизнь, хотя сами же чуть не убили. Но если учесть все, что я сейчас знаю, то явно спасли. Ах, да, еще есть Адрианна, первушница, которая со мной спала.
Я засмеялся, и Волчонок с подозрением на меня покосился. Ну, это же идиотизм, секс, тем более в бредовом состоянии – это явно не смертный долг. Страшно представить, скольким в институте я остался обязан жизнью.
«А можно я посмотрю в твоей памяти?»
«Нет!»
А вот девочка Грезэ из деревушки… Она яркой картинкой возникла в голове. Так похожа.
«Марк, она не твоя дочь. Просто похожа».
Я покачал головой. Не просто.
«Хали, а что будет со Скорпионами и их крестьянами, если я не приведу Белого Волка?»
Моя спутница явно задумалась чуть подольше, чем надо для ответа.
«Я не особо разбираюсь в законах Инфериора. Думаю, ничего не будет. Скорпионы уже отдали долг».
Что-то она не договаривала. Это было слишком заметно.
«Ничего такого, что могло бы тебе угрожать. А вот если ты надумаешь вернуться.... Торбун ведь сам тебя пинками выгнал».
Я повернулся к Волчонку.
– Волк, ты смог бы в Совете Стай рассказать все, что здесь произошло?
Мальчишка поднял глаза.
– Конечно. Вот только я не дойду туда, дорога опасна.
– Один точно не дойдешь. А вот со мной…
Тут Волчонок засмеялся, и это было обидно.
– Перит, но ты же ноль.
Я дернул бровью.
– Хочешь проверить мою меру?
Звереныш надулся и опустил глаза.
«Марк, только не говори, что ты все же решил вернуться к Скорпионам».
«Да, Хали, именно так. Я обязан им».
«Это благородно, я понимаю. Я сама воин. Но это глупо».
«Без Скорпионов я не смогу поднять свою меру», – я попробовал предъявить свой аргумент, все-таки мне нужна была поддержка Хали.
«Я бы научила, мы бы нашли способ».
Я не стал ничего думать в ответ, а только спросил у Волчонка:
– Ты знаешь дорогу до Скорпионов?
Мальчишка дернулся, думая убежать:
– Они убьют меня!
– Нет. Если ты расскажешь им все то, что рассказал мне, то не убьют. Они сопроводят тебя к Серым Волкам, в Совет Стай.
Волчонок все-таки подскочил и отбежал за колодец.
– Нет, я не верю тебе!
Затем он молнией метнулся за кинжалом, лежащим неподалеку, и понесся наверх, в деревню. Едва я подумал про лук со стрелами, как моя рука с копьем дернулась, замахиваясь, но я остановил движение. Я откуда-то знал, что могу метко метнуть копье, и даже попасть.
Вот только убивать мальчишку мне не хотелось.
– А-а-а, – простонал я, – Ну, за что мне все это?
«Теперь ты меня понимаешь? Я тоже мучаюсь, какой напарник мне достался».
Я только отмахнулся от сарказма Хали. На самом верху волчонок вдруг остановился и внимательно посмотрел в ту сторону, откуда я пришел. Затем он скрылся за домом.
Почувствовав неладное, я выскочил из-за дерева, за которым скрывался колодец, и взбежал на склон. Вдалеке на холмах, по которым я шел утром, показались неясные точки. Они мелькнули на вершине, и исчезли внизу.
Я бы даже и не заметил их, если бы Белый Волчонок не посмотрел.
– Хали, ты видишь, кто там?
«Я ограничена твоим телом и твоей мерой».
– Понятно. Но, сдается мне, это могут быть только Кабаны.
