Глава 39. Между нами правда

Вирна Мэйс

Мне кажется, что у меня галлюцинации, хотя им взяться неоткуда. Но К’ярду тоже неоткуда тут взяться: сейчас разгар дня, он должен быть на подводной зоологии. На той самой, с которой началось наше знакомство, и лучше бы оно никогда не случалось. Потому что сейчас от желания попятиться и сбежать в дом меня отделяет только чувство собственного достоинства и мысль о том, что отсюда бежать некуда. Это пустынное побережье, и здесь…

– Вирна, там еще один рюкзак остался. А девчонки, кажется, счастливы… – Вартас выходит с рюкзаками на крыльцо, и это, кажется, худшее, что могло случиться.

Потому что его голос я только слышу, а вижу взгляд К’ярда, и он сначала становится темным, как земные недра, а потом таким же раскаленным, как то, что находится под толщей земли. В довершение ко всему он направляется к нам, и желание сбежать к сестрам становится прямо-таки непреодолимым, но вот сейчас этого точно нельзя делать. Мне надо пошевелиться или что-то сказать, или сделать хоть что-то, но я словно вросла каблуками в пол.

В тот самый, который по ощущениям проваливается ко всем едхам, и я падаю в эту трещину, все глубже и глубже, на самую глубину горящего огнем взгляда.

– Ну, Мэйс. Что застыла? Не хочешь поздороваться? – интересуется он, сунув руки в карманы.

Сейчас это выше моих сил, вот так стоять на крыльце и смотреть на него, поэтому я молча подхватываю, а если быть точной, выхватываю один рюкзак из рук Вартаса и несу к эйрлату. Для этого мне приходится пройти мимо К’ярда, слишком близко, и от этого темнеет перед глазами. Пальцы начинают дрожать, и приходится с силой сдавить потрепанную петлю для вешалки на рюкзаке.

Вартас подходит к эйрлату следом за мной.

– Ты знала, что он здесь будет?

– Нет. – Голос срывается на хриплый шепот, приходится выждать пару секунд, прежде чем продолжить: – Не знала.

Рюкзаки мы складываем в багажник, после чего я поворачиваюсь к Вартасу:

– Сходи за девчонками. Пожалуйста.

Мне кажется не самой удачной идеей оставаться наедине с К’ярдом, но гораздо менее удачная идея – оставлять их с Вартасом. Напряжение над побережьем клубится и скручивается в тугие спирали, как надвигающийся ураган, хотя на небе сейчас ни облачка.

Вартас награждает меня пристальным взглядом, но все-таки идет к дому. Хоть бы Зоргу что-то понадобилось на побережье – я не представляю, что, но он же должен видеть, что к нему еще кое-кто пришел! Или ему без разницы?

Когда Вартас шагает к ступеням, К’ярд слегка сдвигается вправо и резко задевает его плечом. Выходит весьма ощутимо, но к счастью, Вартас лишь на мгновение цепляет его взглядом, а после взлетает по ступенькам и скрывается за дверями.

К’ярд подходит ко мне.

Я же не думала, что все будет так просто, правда? Но если молчать, и делать вид, что его здесь нет…

Это получается относительно, особенно когда он останавливается в двух шагах от меня, протягивает взглядом снизу вверх.

– Значит, так, да? – цедит сквозь зубы.

Я отворачиваюсь, но меня резко хватают за плечо и разворачивают лицом к себе.

– Не смей отворачиваться, когда я с тобой говорю.

– Не смей?! – Во мне вспыхивает такая ярость, что его руку я сбрасываю с непонятной, непостижимой силой. – Кто ты вообще такой, чтобы говорить со мной в таком тоне?!

– Твой бывший парень, – говорит он. – Или тот, кого ты использовала, как последнего идиота? Скажи мне.

Вот теперь меня начинает трясти. Вся моя выдержка или все то, что я держала в себе годами, осыпается как осколки ракушек. Мне кажется, что еще немного – и я влеплю ему пощечину. Останавливает только то, что он прав. То есть, он считает, что он прав, и он должен так считать дальше. Поэтому я мило улыбаюсь и говорю:

– Почему как последнего? Ты далеко не последний, у меня еще все впереди.

В следующий миг земля под ногами содрогается, я отскакиваю в сторону на инстинктах, понимая, что волна его силы только чудом не зацепила эйрлат. От раскалившегося докрасна взгляда меня встряхивает сильнее, чем могло бы встряхнуть, если бы я не отпрыгнула в сторону, а в следующий момент он смотрит в ту же сторону, что и я.

– Знаешь, что? – говорит он. – Ты права. Твоих сестер привез сюда я, и забрать тоже смогу только я. Тебе придется хорошенько меня попросить, Мэйс.

– Отойди от нее.

У Вартаса спокойный голос. Очень спокойный – настолько, что мне становится не по себе, просто потому что в точности так же он выглядел тогда на пустынной улочке Пятнадцатого. Митри и Тай стоят за его спиной, и явно ничего не понимают, переводят взгляд с меня на Лайтнера, и обратно. К’ярд медленно оборачивается, и я шагаю между ними.

– Хорошо, – говорю, глядя ему в глаза. – Как мне тебя попросить?

Мгновение он смотрит на меня так, будто не верит своим глазам, потом его лицо искажается. Лайтнер плотно сжимает губы, но все-таки выплевывает:

– Да пошла ты.

И разворачивается, чтобы уйти.

Я едва успеваю выдохнуть, когда Вартас все с теми же интонациями произносит:

– Извинись.

Тай вскрикивает: К’ярд двигается так быстро, что я едва успеваю заметить летящий в лицо Вартаса кулак. Тот уворачивается, а следом Лайтнер блокирует его выпад с такой яростной силой, что ни одна энергия вар-до не способна удержать. Земля вокруг них содрогается, Тай кричит, а у Митри расширяются глаза.

– Ви-и-и-рна… – сдавленно шипит она, как будто ей нечем дышать.

Она тычет пальцем за мою спину, и я не понимаю, почему.

Но все-таки оборачиваюсь, чтобы увидеть идущую на нас волну размером с трехэтажный дом. Она обрушивается на берег, швыряя на меня стоящий рядом эйрлат. За мгновение до удара земля вздрагивает, и машину волочет по земле, в сторону от меня. В лицо ударяют брызги, вода накрывает меня с головой.

В груди вспыхивает дикий, панический страх, перекрывающий вдох судорогой. Я даже закричать не могу, чувствую только, как меня подхватывают чьи-то руки, и падаю в темноту.

В себя я прихожу от того, что Митри убирает волосы с моего лба.

– Вирна! – негромко шепчет она. – Вирна, просыпайся. Одежда уже высохла. Вартас говорит, пора ехать.

Я открываю глаза: надо мной невысокий, я бы сказала, совсем низенький, особенно после новой городской квартиры, потолок. Сестра сидит рядом со мной и улыбается. Тай выглядывает из-за ее спины.

Первым делом я вспоминаю, что произошло, а потом рывком сажусь на кровати. Притягиваю к себе сначала Митри, потом Тай, судорожно обнимаю.

– Эй, задушишь! – притворно хрипит Митри, а потом вырывается со смехом. – Вартас нас успел оттащить, даже не зацепило почти.

Я мотаю головой.

– Что? Как такое возможно?

Сестра высвобождается из моих объятий, а вот Тай не спешит. Запрокинув голову, смотрит на меня.

– Не представляю, – пожимает плечами Митри. – Волна была одна и разбилась почти сразу, когда Лайтнер тебя подхватил. Нам разве что ноги намочило.

– А?

Я все еще не понимаю, что произошло.

Одна волна? В океане?

На меня всей ее тяжестью обрушиваются воспоминания: вот Митри с ужасом смотрит мне за спину, вот я оборачиваюсь, а на меня идет толща воды. Точнее, она идет на берег, и мне повезло, что стояла я достаточно далеко. Летящий на меня эйрлат, дрожащая земля, снова повсюду вода, чьи-то руки на талии и темнота.

Не чьи-то.

К’ярда.

Он меня снова вытащил, и кажется, два раза подряд. Если бы не сила въерха, меня бы размазало ровным слоем по берегу, под эйрлатом…

Сила въерха!

– Где К’ярд? – шепотом спрашиваю я. – Что с ним?

– А что с ним? – Митри с удивлением смотрит на меня. – Высушился и ушел.

– Ушел?

– Да, куда-то в сторону мыса Гор.

К Эн.

Только сейчас я замечаю, что в моих руках по-прежнему Тай, и она на меня смотрит, прямо-таки вглядывается в лицо. Спросить, что такое, я не успеваю, потому что открывается дверь и входит Вартас.

– Ай!

Я заворачиваюсь в слегка сползшее покрывало (ладно, обнаженные плечи и спина – не так уж страшно), но он рывком вылетает в коридор и уже оттуда рычит:

– Вирна! Я думал, ты уже оделась. Времени у нас не сказать, чтобы много.

– Сейчас оденусь, – говорю я и отпускаю младшую. – Девочки, спускайтесь, я сейчас буду.

Тай продолжает на меня глазеть, но ее уводит Митри. Чуть ли не силой вытаскивает за дверь.

Когда остаюсь одна (в комнате, где какое-то время жили мои девчонки), быстро откидываю одеяло и одеваюсь. Я вылетела из дома в первом, что попалось под руку, потому что торопилась, и это – короткая юбка, облегающий джемпер, новая курточка, шарфик и сапоги. Да, увидев меня такой, вряд ли Лайтнер теперь сомневается в том, что я сказала Хару.

Мне бы радоваться надо, но радоваться не получается.

На сердце так мерзко, как только может быть, единственное, что радует – так это то, что он снова на побережье. И не только. Если после такого всплеска силы рядом с океаном он просто ушел, значит, его сила восстановилась. Значит, я ему больше не нужна, чтобы помогать Эн. И вообще больше не нужна.

Все это крутится в голове, пока я одеваюсь.

Это, а еще волна.

Единственная!

Что это могло быть, если не какой-то сбой установки въерхов? Чем больше я об этом думаю, тем больше понимаю, что все делаю правильно. И с Лайтнером в том числе. Если бы я сказала ему правду, если бы мы остались рядом, рано или поздно Дженна, Н’эргес, кто-то еще или все они вместе потребовали бы от меня именно того, что они требовали изначально. К тому моменту, когда отказаться я бы уже не смогла, а точнее, мне бы этого не позволили. Поэтому чем дальше мы друг от друга, тем лучше. Во всех смыслах.

Я спускаюсь вслед за сестрами и благодарю Зорга. На мою благодарность он даже не меняется в лице, только бросает: «Угу», – и отворачивается, давая понять, что мы и так здесь задержались.

Мы и так задержались.

И не только.

Эйрлат основательно поцарапало о камни, чудо, что он вообще выжил. Выжил только благодаря К’ярду, но помимо царапин правое крыло изрядно помято.

– Вартас… – шепчу я.

– Вирна, не сейчас. Поехали.

Мы выдвигаемся в обратный путь. Девочки на заднем сиденье, мы с Вартасом впереди. Несмотря на то, что система обогрева уже высушила сиденья, в салоне все равно пахнет солью и водорослями. Когда мы взлетаем, я на миг оборачиваюсь в сторону мыса Гор, но тут же себя одергиваю.

Митри замечает мой взгляд, и этого уже более чем достаточно, чтобы снова почувствовать себя мерзко.

– Откуда она взялась, это волна? – цедит Вартас.

Дженна говорила об установках, я ловлю эту мысль просто на кончике языка. Ему я все рассказала, и я собиралась все рассказать сестрам, но вот так обрушивать на них информацию о Лэйс и о том, что я теперь буду ныряльщицей, особенно после того, что случилось – это слишком.

– Испугались? – спрашиваю, повернувшись к девочкам.

– Больше за тебя, – фыркает Митри.

А Тай быстро-быстро мотает головой.

– Что, совсем нет? – улыбаюсь. – Какая ты у меня смелая!

Сестренка моргает, плотно сжимает губы, а потом говорит:

– Вирна! Какие у тебя были глаза!

– Представляю, какие у меня были глаза, – смеюсь. – Когда на меня шло это чудовище…

Тут только до меня доходит, что Тай не могла видеть моих глаз, когда я повернулась к ним спиной. И что Митри в недоумении смотрит на младшую – видимо, в точности так же, как сейчас я.

– Кроха, ты о чем? – спрашиваю я.

– Твои глаза, – говорит Тай. – Они были такие же, как у того парня. Только синие.

«Такие же» глаза мне представляются особенно ярко, только не синие. Раскаленные, как ядро земли, как самое сердце нашего мира.

– Не говори ерунды, – резко обрываю сестру и отворачиваюсь.

– Но я правда видела!

– Тай, ты просто перепугалась, – смеется Митри.

– Не испугалась я! – почти кричит сестренка. – У нее были…

– Хватит!

Я говорю это так, что в салоне эйрлата мгновенно становится очень тихо. Настолько тихо, что мне кажется, я слышу биение своего сердца. Эта тишина длится какие-то мгновения, потом Тай начинает реветь. Митри прижимает ее к себе и хмуро смотрит на меня через зеркало заднего вида.

Я обхватываю себя руками и смотрю на проносящийся за окнами пейзаж. Сама не отдаю себе отчета, что ногти вонзаются в ладони все сильнее. До той минуты, пока не чувствую острую боль, и только тогда расслабляю пальцы, глядя на красные лунки, из которых сочится кровь.

– Возьми платок. – Вартас протягивает мне свой, и я машинально оборачиваю им руку.

Тай потихоньку успокаивается (Митри вроде что-то шепчет ей и гладит по голове), и снова становится тихо. Эта тишина давит на меня все то время, пока мы летим. В городе становится шумно, даже несмотря на плотно запечатанные окна суета Ландорхорна врывается в меня, словно выдергивая из толщи воды на поверхность. Кажется, только тогда я делаю первый глубокий вдох и расслабляюсь.

– Спасибо, – благодарю Вартаса, когда он останавливает эйрлат на парковке перед нашим домом. Сестры выходят, я наклоняюсь, чтобы достать рюкзаки, но он меня опережает. Резко выдергивает их, не позволяя мне взять самую тяжесть.

– Да что ты за человек такой, Вирна, – выдыхает сквозь плотно сжатые зубы, а потом резко шагает в сторону дома.

Сестры осматриваются, Тай крутит головой, Митри просто осторожно разглядывает холл. Лифты здесь работают по сканированию радужки, равно как и вход в сам дом. Насколько я понимаю, эта ультрасовременная система безопасности, поэтому Ромине сюда не войти. Сюда не войти вообще никому, кому я не предоставлю допуск. А чтобы его предоставить, надо звонить Дженне. Данные считываются в минуту, потом так же быстро загружаются в систему, защищенную кодовым доступом владельца квартиры. Мне, разумеется, этот доступ не выдавали, но если не сделать разрешение Митри, будет сложновато.

– Зайдешь? – спрашиваю Вартаса, хотя он уже и так зашел, чтобы сбросить рюкзаки в просторной прихожей.

Тай ахает. Впечатления настолько велики, что она, кажется, уже забыла про обиду.

– Ты сама знаешь, что мне некогда.

– Я заплачу за ремонт. Сколько потребуется…

– Мне достаточно было бы простого спасибо.

– Но я же сказала тебе спаси…

Последний слог поглощен грохотом закрывшейся двери.

– Он расстроен из-за эйрлата, – говорю я в ответ на пристальный взгляд Митри.

– Ага. Конечно. Из-за эйрлата, – фыркает сестра.

Мне хочется поинтересоваться, что это за намеки, но Тай уже убежала в комнату.

– Какая большая! Какая большая, она же больше чем весь наш дом!

Первые пару дней мне тоже так казалось – просторная столовая, совмещенная с комнатой отдыха, где стоит диван, кресла и маленький столик. В столовой – стол на шестерых, стулья с красивой обивкой. Владелец квартиры явно любил красный цвет, потому что здесь много кармина, а еще золота. Две спальни – одна светлая, в светло-зеленых тонах, другая – в темно-синих, стальных. Не стоит говорить, какую выбрала я.

– Это ваша комната, – говорю я, поднимая жалюзи.

– Ты же расскажешь все, да? – Митри не сводит с меня взгляда. Тай с ногами прыгает на постель, и я понимаю, что снова готова на нее орать.

– Да. Позже. Разберите пока вещи.

Я выхожу, а точнее, позорно сбегаю к себе, где падаю кровать. Смотрю на потолок, который почему-то плавает перед глазами. Должна видеть люстру в форме морской звезды, оплетенную стеклянными водорослями (дизайнер здесь постарался на славу), но вижу почему-то побережье. Идущего ко мне К’ярда.

В этот момент понимаю, как отчаянно я устала.

Мне хочется отмотать время назад, и войти в аудиторию на пять минут раньше. Или на пять минут позже. Чтобы никогда с ним не пересекаться, чтобы не обратить на себя его внимание, чтобы сейчас о нем не думать. О нем, об Эн, о том, как все могло бы быть, и как уже никогда не будет.

Потолок вместе с люстрой начинает расплываться, но видимо, из-за того, что он плавал, я это не сразу замечаю. Только когда мне становится тяжело дышать.

Все тяжелее, тяжелее и тяжелее, и тогда я провожу ладонями по скулам, стирая соленые дорожки. Кожу начинает щипать, я отдергиваю руку и смотрю на ранки от ногтей. Перевожу взгляд на запястье: там еще остался след от прикосновения Кьяны. Но сегодня, когда К’ярд меня схватил, ничего не произошло. Или все дело в том, что я была в одежде?

Последняя мысль вызывает смех. Я начинаю смеяться, слезы текут, а я смеюсь – сначала тихо, потом начинаю хохотать и зажимаю руками рот. Просто запечатываю его ладонями, чтобы не позволить этому дикому звуку вырваться в комнату. То ли действует осознание прижатых к лицу рук, то ли понимание, что за соседней стеной мои сестры, но я все-таки замолкаю и тяжело дышу.

Потом уже легче.

Стираю остатки слез, и вовремя – в комнату заходит Митри.

– Эй. Все хорошо?

Я плотно сжимаю губы и качаю головой.

– Надо поесть. Вы голодные.

– Нет, мы поели у Зорга, пока ты спала.

Я не спала. Я была в отключке.

– Это подождет. – Митри подходит и садится рядом со мной. – Как и то, что ты собираешься мне сказать, чего бы это ни касалось.

– Это касается Лэйс.

У нее расширяются глаза, а потом…

– Все равно подождет, – говорит она. Притягивает меня к себе и обнимает, совсем как мама когда-то. И я позволяю себе уткнуться лицом ей в плечо, не думая ни о чем. Пока она гладит меня по волосам, мне кажется, что все будет хорошо. В эти короткие мгновения точно все хорошо.

В эти короткие мгновения я могу не думать о том, что разделяет нас с Лайтнером, с каждой минутой все сильнее отдаляя друг от друга.

Потому что между нами гораздо больше чем ложь.

Между нами правда.