Глава 12. О переработках и чувствах

Вирна Мэйс

– Лиархи, – говорит Н’етх. – Считается, что они были способны существовать как на земле, так и под водой. Это было основное их отличие от въерхов и от людей, это делало их сильнее, и превращало в доминирующую расу. С одной небольшой поправкой: чем дальше они уходили от воды, тем слабее становились.

Я слушаю преподавателя, точнее, пытаюсь слушать. Потому что после очередной ночной смены в голове у меня лишь туман и мысли о К’ярде. Его глаза, потемневшие от потери силы, до сих пор не дают мне покоя. Равно как и то, нормально ли он добрался домой. В Кэйпдоре мы сегодня не пересекались, но в Кэйпдоре вообще сложно пересечься, если не ходишь на один и тот же курс. Впрочем, М’эль здесь и Хар тоже, вряд ли они были бы такими спокойными, если бы что-то случилось.

– Именно поэтому они ушли в глубину? – спрашивает кто-то из аудитории.

– Согласно легенде они ушли, – разводит руками Н’етх, – потому что исчерпали свою миссию на земле…

– Да, но они бы здорово пригодились, когда пойдет следующая волна-убийца, – фыркает один из въерхов, остальные смеются. Пожалуй, все, кроме Кьяны и Хара. – Нет, ну а что? Они же управляют водой, значит, нам не пришлось бы рисковать жизнями и удерживать сушу, которую смоет ко всем едхам, если мы не…

Он осекается под взглядом преподавателя.

– Простите, ньестр Н’етх.

– Минус двадцать баллов, и в следующий раз следите за своими словами, – преподаватель уже отворачивается от пытающегося возразить въерха. – В прошлый раз я просил вас определиться с тем, какую форму отчетности вы выберете. Пожалуйста, отметьте на своих тапетах свой выбор и обозначьте темы, по которым хотите работать, если решили писать курсовую.

Я тыкаю в курсовую: мне гораздо проще будет отчитаться по одной теме, чем изучить все. Перечень тем, который выскакивает на тапет, длиннющий, и я ставлю галочку напротив лиархов, чтобы не заморачиваться. Мне дико хочется спать.

А еще дико хочется домой, я с сестрами даже толком не вижусь.

И, пожалуй, мне хочется увидеть К’ярда, чтобы понять, что с ним все в порядке. Если честно, раньше я даже не представляла, что въерх может потерять силу, никогда о таком не слышала. Как это вообще происходит? И сколько времени требуется на восстановление?

Вчера он выглядел едва ли лучше, чем в ту ночь, когда вытащил меня из воды, но тогда нас здорово помотало по волнам, я вообще удивлена, что мы выплыли. Точнее, что выплыл он. Все-таки каким бы хорошим пловцом ты ни был, в такой шторм достаточно сложно выбраться на берег. Особенно учитывая тот факт, что никто из людей и въерхов даже близко не подходит к воде, если это не бассейн.

Звенит звонок, в него врывается голос преподавателя.

– Нисса Мэйс, ньестра М’эль, задержитесь пожалуйста.

Из-за недосыпа до меня даже не сразу доходит, кого он попросил задержаться, но потом я смотрю, как Кьяна спускается к кафедре, и… и похоже, мне тоже надо туда спуститься. Я могу повозиться, конечно, подольше, но Н’етх смотрит на меня и ждет, поэтому приходится убрать тапет и идти вниз.

– У нас с вами очень непростая ситуация, девушки, – говорит он, улыбаясь. – Вы обе выбрали курсовую работу и одинаковую тему. Обычно это не возбраняется, но я бы предпочел, чтобы мои студентки работали в разных направлениях.

Кьяна хмурится, но вопрос задать не успевает.

– Если только вы не хотите поработать в паре.

Мы… нет. О нет.

Это уже даже не смешно. Если я готова работать в паре с К’ярдом, то с его девушкой точно нет.

– Чтобы это не выглядело как самодурство, поясню. Мне не хочется, чтобы вы говорили об одном и том же во время защиты. Я строю их таким образом, чтобы всем собравшимся хотелось не заснуть, а поучаствовать в обсуждении. И уж тем более не хочется, чтобы между вами существовало какое-либо соперничество.

Вот с последним он точно опоздал.

– Нет? – Н’етх разводит руками, глядя почему-то на меня. Я чувствую, что Кьяна тоже на меня смотрит, но сама на нее не смотрю. Интересно, она знает о том, что вчера ее парень приходил в «Бабочку»? А о том, что происходит с его силой?

«Никто не должен знать».

Никто – и она тоже? Судя по всему, так. Эта мысль меня так потрясает, что я на минуту выпадаю из реальности, а потом слышу.

– Что же, в таком случае одной из вас придется выбрать. Чтобы все было честно…

– Не стоит, ньестр, – Кьяна поднимает руку. – Я возьму другую тему.

Прежде чем я успеваю возразить, она уже взлетает по лестнице и исчезает за дверями.

– Удачного дня, нисса Мэйс, – произносит преподаватель, и я киваю, а потом поднимаюсь следом за ней.

Кьяна далеко не ушла, стоит в полувалле от аудитории и роется в сумке.

– Да чтоб его, – выдыхает, разворачивается в сторону дверей и сталкивается со мной взглядом. Глаза въерхи на миг расширяются, выдавая ее чувства, потом она шагает к аудитории.

– Почему ты отказалась? – спрашиваю я.

– Потому что это неважно. Возьму другую тему.

– Да ну? – говорю я. – То есть ты просто ткнула в список почти с закрытыми глазами, как это сделала я?

– Ты ткнула в список с закрытыми глазами? – она приподнимает брови.

– Ну вообще я взяла первую попавшуюся тему, потому что дико не выспалась.

Кьяна качает головой.

– М-да.

– Так что если хочешь, она твоя, – развожу руками. – Мне без разницы, я ткну еще раз.

Мгновение она смотрит на меня, а потом проходит мимо так резко, что я едва успеваю отскочить в сторону.

М-да – это точно. На нее-то что сегодня нашло?

Удар приходится мне в плечо: несильный вроде бы, но я валюсь с ног. Реально падаю, к счастью для меня, на мат.

– Вирна!

Парень бросается ко мне, протягивает руку, перехватив палку подмышкой так ловко, что мне остается только молча завидовать.

– Все в порядке?

– Все.

Заниматься мы с Вартасом решили у него, у него в квартире всего две комнаты, одна – для тренировок, вот и занимаемся. Учитывая, что за последние пару дней я спала в общей сложности часов пять, ноги меня еле держат, но Вартасу об этом точно не надо знать. Я должна научиться драться, а значит, буду учиться.

– Что-то я сильно в этом сомневаюсь. – Он недовольно косится на меня. – Ты сегодня ела?

– Ела.

– Что?

– Тебе список выдать, папочка?

Он морщится.

– Давай без этих твоих штучек, идет?

– Без каких?

– Перерыв, – говорит Вартас. – Пока не научишься нормально говорить, учить дальше не буду.

– Ну и пожалуйста, – бурчу я.

Сил сопротивляться у меня не осталось, поэтому я сажусь прямо на мат, а точнее, попросту снова падаю и цепляюсь за колени, чтобы не откинуться на спину. Потому что если лягу, то захраплю. Несмотря на то, что прошла лишь половина дня, глаза у меня уже слипаются. А мне, между прочим, через пару часов на одну работу, потом на другую. Эта мысль меня здорово подкидывает: нельзя раскисать и тратить время впустую.

– Продолжим, – говорю я. – Я просто не выспалась.

– Тебе нельзя работать в «Бабочке». – Вартас садится рядом со мной. – Ты хоть понимаешь, что себя загоняешь?

– Ничего, сейчас у меня подработка закончится и будет попроще.

– ЧТО?!

– Зачем же так орать? – я морщусь.

– Орать? – Вартас подскакивает, как если бы внутри него раскрутилась пружина, подходит к окну и распахивает его.

Окно здесь огромное, не в пример тем, что мне доводилось видеть раньше, хотя сама комнатка небольшая. Мат, лестница у стены, какие-то прикрученные к ней резинки, и еще массивная груша для отработки ударов. По разгоряченной спине тянет холодом, и я тыкаю в него пальцем:

– Если я простыну, виноват будешь ты.

– Ага, – говорит он. – Не простынешь.

После чего вздергивает меня за плечо и тащит на кухню. Я даже особо не шевелюсь, когда в нос ударяет характерный горьковато-терпкий аромат льяри, который Вартас готовит вручную. Все-таки Лэйс – донельзя странная, я бы такого замечательного парня точно сестрам представила.

Когда передо мной ставят чашку, с наслаждением вдыхаю аромат, а после делаю глоток. Пока я пью льяри, передо мной уже гора еды – хлеб с мясом, сыр, разогретая замороженная лапша с острым соусом. Запахи будят аппетит, и к тому времени, как я понимаю, что заниматься сегодня уже не смогу, становится поздно. От льяри в голове прояснилось, зато желудок тяжелый.

– Как ты вообще додумалась работать на двух работах? – интересуется Вартас, подперев рукой подбородок.

– Меня взяли на замену, я не хотела подводить…

– Я про «Бабочку». Ты всерьез думаешь, что что-нибудь там найдешь?

– Думаю, да. Я уверена. Они что-то знают, иначе не вытряхивали бы из меня, зачем и почему я общаюсь с К’ярдом.

Странно, но после нашего с ним общения в ложе ни Н’эргес, ни Дженна меня не вызывали. Я не сильно расстроилась, но все это и правда очень странно. Хотя гораздо более странно то, что я не могу перестать думать про К’ярда. Был он сегодня на занятиях или нет? После вчерашних откровений у меня в голове появились совсем странные мысли, в частности – могу ли я попросить его помочь защитить сестер. Не знаю, с чем это связано: видимо, с недосыпом, а может, с его словами о том, что он может дать мне рекомендацию. Зачем ему давать мне рекомендацию? Вот это совсем не то, о чем сейчас стоит думать. О его глазах и силе. И о том, что нам предстоит совместная работа, потому что в конце недели у нас курс у старого зануды.

Именно так его называл К’ярд.

– Прием! – Вартас щелкает пальцами у меня перед носом. – Суша вызывает Вирну.

– Чего?

– Того, – передразнивает он. – Ты вообще слышала, что я говорил?

– М-м-м…

– Я спрашивал, зачем ты общаешься с К’ярдом.

Вартас смотрит на меня так серьезно, что я морщусь.

– Он меня спас.

– И все?

– Слушай, ты это сейчас серьезно?

– Я серьезно, потому что этот парень не для тебя.

– Я записалась на курсы самообороны, а не к психологу.

– Вирна, едх тебя раздери. Это опасно. Ты что, не понимаешь, во что ты ввязалась? «Бабочка», Лэйси, море. Въерхи и Служба подводного ведомства. Если он узнает о том, чем занималась Лэйс…

– Он не узнает.

– Правда? Точно так же, как он «не узнал», что ты работаешь в «Бабочке»?

По спине бежит холодок.

– Зачем ему копаться в моей жизни? – спрашиваю я.

Вартас пожимает плечами.

– Потому что ему скучно?

– И в океан он за мной сиганул от скуки.

Парень хмурится.

– Я этого не говорил.

– А что ты говорил? – сама не понимая с чего, я завожусь. Подскакиваю на месте, подхватываю рюкзак. – По-моему, ты лезешь туда, куда тебя не просят. Я вполне способна разобраться со своей жизнью сама, и если ты считаешь, что у меня не хватит мозгов чтобы не подставить Лэйс и сестер, ты глубоко ошибаешься.

– Ну разумеется, именно поэтому ты лезешь в самое пекло, в клуб, где едх знает что творится, и светишь своей физиономией направо и налево.

– А ты вообще сидел и ждал, пока на тебя снизойдет озарение, – рычу я. – Как ты собирался ее искать? Общаясь с рыбами? Уповая на чудо?!

Вартас примирительно поднимает руки, но остановиться я уже не могу.

– Я единственная, кто хоть что-то делает, чтобы ее найти. Временами мне кажется, что все это впустую – что все, что я делаю, ни к чему не ведет. Но я хотя бы что-то делаю, понял? А не изображаю заботу, которую «обещал».

– Заботу? – цедит Вартас. – Твои сестры скоро забудут, как ты выглядишь. Пока ты «общаешься», – он выделяет последнее слово, – с парнем, который через пару месяцев не вспомнит даже как ты выглядишь.

– Да пошел ты!

Я вылетаю на лестницу, не дожидаясь лифта, просто бегу вниз. Наверное, это от недосыпа мне дико печет глаза и хочется тереть их, чтобы избавиться от этого жжения.

Что ж, по крайней мере во всей этой ситуации есть один существенный плюс: я расхотела спать.