Через несколько минут Астольф подал голос:

– Если вы оба не против, я бы хотел слегка объясниться. Честно говоря, меня немного удивило, что вы смылись тогда на пару, но...

Бельфеба, весело рассмеявшись, быстро обернулась.

– Герцог Астольф, уразумей же хорошенько, что это мой самый настоящий и любимый супруг! Если бы не та рана, от коей исцелил ты меня столь диковинным образом, никогда не узнала бы я этого, поскольку заколдована я была сэром Ридом.

– Да ну? Рад это слышать. Хорошая штука брак – способствует росту населения. Все могло кончиться гораздо хуже, но он парень крепкий.

Астольф принялся считать:

– ...шесть, семь, восемь. Не хочешь собрать свои стрелы, а, старушка? Вон они – все в сарацинах. И чего я так суетился? Надо было вам их оставить, а то и не подрались как следует.

– Просто они атаковали не с совсем выгодной позиции, – скромно отозвался Ши. – А раз уж с благодарностями за наше спасение, похоже, покончено, может, расскажешь, отчего ты оказался здесь в самый нужный момент?

– Все очень просто, – ответил Астольф. – Я летал на разведку. Аграмант затеял какие-то перемещения, и возьму на себя смелость утверждать, что вскорости последует и битва. Жаль только, что Руджер не за нас. Опасный он тип, перед ним разве что Роланд устоять может. Я слышал, что он все-таки добрался до мусульманского лагеря.

Ши ухмыльнулся.

– Как добрался, так и выбрался. Точно знаю. Это я его забрал. Когда я видел его в последний раз, они с Брадамантой направлялись вызволять моего друга из-под залога.

Астольф выгнул брови.

– Да ну? Чертовски мило с твоей стороны. Баш на баш, выходит? Осмелюсь предположить, что император пожалует тебя титулом. Э, а это еще что за явление?

Явлением оказался Вацлав Полячек в облике волка-оборотня, который только что выпутался из мешанины тел на склоне и теперь медленно поднимался к ним на холм.

– Оборотень, чтоб я так жил! Обалдеть! Не должен иметь вообще никакого отношения к данному временному потоку!

Ши дал необходимые объяснения, и несколькими мастерскими пассами Астольф превратил волка обратно в Вацлава Полячека. Резиновый Чех прочистил глотку.

– Этот последний малый чуть меня не придушил, – пожаловался он, – но я одолел! До сих пор все болит, где эти крестьяне дубинками колотили. Эх, приятель, когда они дали мне прикурить, я и взаправду был рад, что я из тех волков, каких только серебром убить можно!

– Но как тебе удалось принять этот облик? – спросил Астольф. – Я достаточно разбираюсь в волшебстве, чтобы предположить, что оборотничество явно не в твоих привычках.

Полячек смущенно потупился.

– Я... гм... я просто уже по горло насытился пешей ходьбой и решил превратиться в орла, чтоб удобней было высматривать Руджера, да только опять стал волком. Наверное, я где-то напутал.

– Наверное, – согласился Астольф. – А теперь послушай-ка внимательно, молодой человек. Лично я не стал бы пробовать еще раз, окажись я на твоем месте. И ежу понятно, что когда-нибудь ты навеки застрянешь в превращенном состоянии, а это связано с кучей неудобств.

Полячек кивнул:

– Во-во. У меня развилась жуткая тяга к человеческому мясу. Бельфеба-то на дереве была, и достать ее я не мог, а вот ты, Гарольд, просто не представляешь, насколько был близок к тому, чтобы быть съеденным этой ночью.

Ши поперхнулся. Астольф рассмеялся и сказал:

– Ну, ребята, мне уже и впрямь пора лететь. Теперь, когда мы задали перцу разведывательной партии, император наверняка пожелает использовать эту долину для генерального наступления. Чао! Пошли, Лютик.

Он ушел.

– Если мы собираемся ввязываться в еще какие-то битвы, мне нужно хоть как-то вооружиться, – сказал Ши. – Пошли, Вотси, посмотрим, что там можно подобрать.

Они неторопливо двинулись вниз по склону, присматриваясь к различному оружию, в то время как Бельфеба, собрав свои стрелы, пробовала, но тут же выбрасывала те, что использовали сарацины – все они оказались слишком короткими. У подножья склона девушка прикрыла рукой рот.

– О любовь моя и повелитель, – произнесла она, – весьма одолевает меня усталость, и не сомневаюсь я, что и тебя тоже. Не отдохнуть ли нам немного?

– Давай, но только не здесь – больно уж мертвецов много, – отозвался Ши.

Они двинулись вдоль ложбины, с трудом пробираясь между камнями, пока не добрались до места, где сбоку от деревьев спускался чистый травянистый склон. Там они с наслаждением вытянулись. Полячек заметил:

– Единственно, от чего бы я сейчас не отказался, так это от толстого американского сандвича под стопочку и чашечку кофе. Может поколдуешь, Гарольд?

– Да много ли будет толку? – отозвался Ши, позевывая. – Я так до конца и не разобрался во всем этом магическом бизнесе. Хотел бы я знать, с чего произошла та осечка с джиннами...

Голос его притих. Голова Бельфебы уютно пристроилась у него на локте.

* * *

Ему казалось, что он лишь на минуточку прикрыл глаза, но когда он открыл их, рядом вовсю храпел Полячек, а солнце уже закатывалось за горный хребет.

– Эй, – позвал он. – Вставайте, ребята! Кто-то сюда едет.

И в самом деле – разбудил его топот копыт. В глубине ложбины показалось четверо всадников. Когда они приблизились, он узнал Брадаманту, Руджера, Чалмерса и Флоримель. Последняя скакала в дамском седле. Те осадили коней перед троицей на обочине, произошел обмен обычными приветствиями и рукопожатиями. Ши сказал:

– Я далеко не был уверен, что вы справитесь без посторонней помощи. Как это вам удалось?

Брадаманта ответила:

– Сэр рыцарь, если, конечно, рыцарем ты являешься – знай же, что сила кольца сего против любого колдовства на свете весьма велика есть? И держа кольцо в устах, а лорда Руджера за руку, простым делом было справиться с чародейством столь ничтожным, как та стена из пламени, и тем же путем спутников твоих вывести за собою. Сдержала ли я обещанье, данное тебе?

– Еще как, – ответил Ши. – Мы в расчете.

– Тогда направляюсь я к северу, к войску императора, вместе с пленником моим и напарником верным.

Она махнула на Руджера, который опять захихикал и заерзал в седле так, что чуть не свалился.

– Ладно, – сказал Ши. – Спасибо вам. Пока!

Он было потянулся, чтобы пожать ей руку, но прежде, чем их ладони успели соприкоснуться, вечернее небо расколола ярчайшая вспышка и громыхнул гром, отчего высокое дерево на обочине осыпало путешественников настоящим дождем из обгорелых щепок.

Одновременно вздрогнув, они обернулись и увидели Атланта Каренского, который стоял на пне с волшебным жезлом в руке, четко вырисовываясь в сумрачном свете.

– Всем соединиться руками! – быстро распорядился Чалмерс. – Ничего он нам не сделает, пока мы под защитой кольца Брадаманты.

– Проклятые предатели! – завопил колдун-коротышка. – Знайте же, что давно были бы вы уже в тысячу раз хуже, чем просто мертвы, но стоит среди вас несравненный паладин, жемчужина века, племянник мой! Но теперь, когда я достаточно близко, чтобы в точности нацелить мщенье свое, нет у вас больше пути к бегству!

Он направил жезл на Чалмерса и забормотал заклинание. Вокруг его кончика вспыхнуло голубоватое свечение, но ничего не произошло.

– Попробуй с другого ствола, – посоветовал Ши. – С этого мажешь.

Атлант топнул ногой и скорчил рожу.

– Аллах покарает меня, что забыл я совсем про кольцо волшебное! – Он хлопнул себя по голове. – Воистину сказано – не бывает победы без горечи пораженья!

Он принялся рисовать в воздухе какие-то силуэты.

– Сойдете с этого места – сразу получите награду за измену свою!

– Как следует держите меня за руку, Гарольд, – сказал Чалмерс, нагибаясь и свободной рукой очерчивая на земле вокруг компании круг. Добавив несколько геометрических элементов, он получил законченную пентаграмму, декламируя при этом свое собственное заклинание.

– Готово, – объявил он, отпуская руку Ши. – Мы в безопасности от него на сколь угодно долгое время, хотя, похоже, мы в осаде. Что это там еще?

Атлант опять нацелился своей палочкой, и все ощутили, как в воздухе мимо них что-то пронеслось, а скалу на противоположной стороне дороги расколола яркая вспышка. Бельфеба натянула тетиву.

– Не уверен, что это нам что-либо даст, юная леди, – заметил Чалмерс. – Боюсь, Гарольд, что этот джентльмен куда более квалифицированный чародей, чем я сам, и максимум, на что в настоящий момент приходится рассчитывать, это самая необходимая оборона.

– Может, я попробую? – встрял Полячек.

– Нет! – хором воскликнули Ши с Чалмерсом.

Доктор продолжил:

– Однако, Гарольд, нельзя не признать, что поэтическим элементом чар вы владеете блестяще. Если бы нам удалось объединить усилия, мы вполне могли бы достигнуть приемлемого результата.

– Не уверен, док, – отозвался Ши. – Попробовать-то можно, только мои заклинания в этом мире почему-то все невпопад срабатывают.

Он рассказал, как у него выросла борода и что вышло с обликом джиннов. За границами пентаграммы солнце уже скрывалось за горными вершинами. Среди удлинившихся теней лихорадочно колдовал Атлант, из-под жезла которого среди скал возник уже целый рой отвратительнейших тварей. Очевидно, он всерьез намеревался устроить самую настоящую осаду.

– Господи, ничего не понимаю, – всплеснул руками Чалмерс. – Гарольд, вы уверены, что правильно делали пассы? Хм-м... а на какой основе строился поэтический элемент?

Ши описал, как использовал переделанные отрывки из Шекспира и Суинберна.

– Ну, это уже легче! Объяснить такое нетрудно. Как и все полумусульманские миры, данный отличается чрезвычайной поэтичностью, и когда вы привлекаете высоко вдохновенные произведения, эффект вполне может в чем-то выходить за рамки обычных расчетов. По-моему, здесь кроется и выход из сложившейся ситуации. Вы не помните, случайно, несколько классических строк, связанных с движением или прогрессом?

– Может, Шелли сойдет? – предложил Ши.

– По-моему, вполне. Готовы? Тогда попробуйте сочетать ритм декламации с моими движениями.

Он принялся делать пассы, а Ши – декламировать:

Эффект это произвело довольно неожиданный. Четверка коней, на которых прибыла компания из Карены, подскочила прямо в воздух, словно на пружинах, и прежде, чем кто-либо успел остановить их, вихрем налетела на коллекцию монстров Атланта. Те раскатились было по сторонам, но явно с недостаточным проворством, чтобы уберечься от ударов летящих копыт, которые давили их, словно спелые помидоры. Руджер покатился со смеху; вид у Чалмерса был малость обескураженный.

– Честно признаться... – начал было он и тут же примолк, глядя вверх.

На фоне блекнущего вечернего неба шел на посадку герцог Астольф на своем гиппогрифе.

Он обратился к Ши:

– Звал меня, старина? Надеюсь, у тебя что-то действительно важное. Заклинаньице твое с сынами океана, конечно, оторви да выбрось, но как истый англичанин я не устоял. А-а, все ясно: суть проблемы в нашем старом дружке Атланте!

Содержатель баронского замка недовольно скривился из-за пределов пентаграммы.

– О благородные и могущественные владыки, нет теперь вам иного выхода, кроме как отпустить ко мне любимого моего племянника, жемчужину ислама. Ибо знайте же, что обладаю я куда большим могуществом, нежели все франкийские колдуны вместе взятые – за исключеньем, разве, одного Маладжиджи, да и тот в темнице по-прежнему.

Астольф склонил голову набок.

– И впрямь, – заметил он. – А ты хочешь, чтоб тебя отпустили, Руджер?

У жемчужины ислама в очередной раз возникли какие-то трудности с дыханием.

– Нет, клянусь Аллахом! – выдавил он наконец.

Астольф повернулся к чародею.

– Давай-ка вот чего сделаем, старина – предлагаю тебе спортивное решение проблемы. По-моему, присутствующие здесь друзья сэра Гарольда очень желают превратить эту леди в настоящее человеческое существо. Давай посмотрим, у кого это лучше получится. Победитель получает все, включая Руджера.

– Аллах свидетель, какой-то это франкийский трюк! – воскликнул Атлант.

– Дело твое, старина. Ты же знаешь, я ведь запросто могу всю эту компанию на Лютике увезти.

Астольф почесал гиппогрифа за ухом. Волшебник воздел руки к небесам.

– До чего же надоели мне эти сыновья сатаны! – взвыл он. – Ладно, принимаю я предложенье твое!

Они с Астольфом принялись торопливо делать пассы. Герцог внезапно исчез, а вокруг пентаграммы в воздухе возник туман, который становился все гуще и гуще, пока зрители окончательно не потеряли друг друга из виду.

Воздух наполнили какие-то шорохи. Потом туман рассеялся и пропал. Флоримель исчезла, из своей пентаграммы и возникла в той, что нарисовал Атлант. Тот начал:

– Смотрите же!.. – но тут же примолк, поскольку Астольф появился снова – вместе с каким-то человеком, таким же высоким, как и он сам, человеком с длинной, аккуратно расчесанной седой бородой и гривой седых же волос. Одет тот был с внушающей почтение строгостью в визитку, брюки в тонкую полоску и гетры. Сверкающий цилиндр был щегольски заломлен под строго установленным этикетом углом; из петлицы выглядывала розовая гвоздика.

– Разрешите мне, – внушительно начал Астольф, – представить вам достопочтенного Амвросия Сильвестра Мерлина, си-эм-джи, си-эс-ай, ди-эм-ди, эф-си-си, эф-ар-джи-эс, эф-эс-эй и еще куча такого в этом духе.*

Глубоким, напоминающим звук колокола голосом Мерлин произнес:

– Эта девушка – явно подделка вполне определенного рода, просто фокус. Сейчас я верну вам настоящую.

Из внутреннего кармана он выхватил волшебную палочку, начертил свою собственную пентаграмму и принялся колдовать. Опять сгустился туман, на сей раз переливающийся крохотными огоньками.

Минут через пять он растаял, и девушек оказалось уже две, абсолютно одинаковых во внешности, одежде и даже позе.

Мерлин спокойно сунул палочку обратно в глубины визитки и подступил к ближайшей Флоримели.

– Вот это и есть настоящая – моя. Разве нет, дорогая?

С этими словами он вежливо приподнял свой цилиндр.

– О да, добрый сэр! – Та даже взвизгнула от удовольствия. – И впрямь чувствую я, что кровь, а не снег течет в моих жилах!

Мерлин вытянул палец. На конце его возник желтый язычок пламени, ослепительно яркий в сумерках. Он взял Флоримель за руку и быстро провел по ней пламенем.

– Взгляните. Никакой иной реакции, кроме как у любой нормальной персоны. – Он задул пламя. – Ну-с, мне пора, Астольф. Извини нумизматическая выставка в Фидиас-клубе.

– Тысяча благодарностей, старина, – отозвался Астольф.

Мерлин исчез.

– Проклятое отродье! – завопил Атлант. – Здесь, здесь стоит истинная Флоримель!

Ши заметил, что Чалмерс делает какие-то пассы. Другая Флоримель – та, что в пентаграмме Атланта – моргнула раз или два, словно только пробуждаясь, и превратилась в девушку-крестьянку, которую Ши повстречал плачущей на обочине дороги в По.

Полячек булькнул.

– Эй, Касси! – возопил он.

Девушка подняла взгляд и тут же бросилась к нему, всхлипывая:

– Ах ты, волчонок ты мой!

– По-моему, все и так ясно, – объявил Астольф. – Пошли, Руджер.

– Нет! – взвизгнул Атлант. – Пусть волосы мои превратятся в скорпионов, если я допущу это!

– Ты же сам знаешь, что дело сделано, – отозвался герцог невозмутимо. – Этих людей твои чары уже не удержат. Законы магии, понимаешь ли: ты заключил соглашение, и никакое колдовство уже не спасет тебя от его исполнения.

– Клянусь семью отпрысками сатаны, сэр герцог – между нами не было соглашения, что я не имею права заполучить твою голову! – проскрежетал Атлант и поднял свой жезл, начиная опять что-то наколдовывать. Так же поступил и Астольф.

Ши тронул Чалмерса за плечо.

– Давайте-ка сваливать отсюда, – сказал он. – По-моему, сейчас начнется фейерверк.

Трое психологов со своими дамами повернулись к диспутантам спиной и сквозь притихшие сумерки резво устремились в сторону По. Не прошли они и полусотни шагов, как что-то оглушительно треснуло, словно пушечный выстрел, и местность озарила синяя электрическая вспышка. Один из чародеев метнул в другого молнию.

– Скорей! – поторопил Чалмерс.

Они бросились бегом. Один треск следовал за другим, сливаясь в ужасающей силы гром. Земля под ними начала сотрясаться. Со склона холма сорвался валун и, подскакивая, пронесся мимо них. На бегу они то и дело оглядывались через плечо. Бок холма накрыла огромная клубящаяся грозовая туча, освещенная снизу непрестанными вспышками, и под ней уже занимался лесной пожар. Кусок горы отвалился и заскользил вниз. Сквозь повторяющиеся раскаты грома они услышали пронзительный сигнал рога Астольфа.

– Минуточку! – взмолился Чалмерс, замедляя темп. – Я... э-э... определенно ощущаю, что необходимо пройти еще несколько курсов омоложения, прежде чем позволять себе подобные атлетические упражнения! Должен заметить, Гарольд, что я, по-моему, выявил причину, по которой Атлант был столь озабочен удержать нас подольше. Очевидно, он пока не раскрыл секрета межмировой транспортации, как бы ни был сведущ в остальном.

– Зуб даю, теперь он в жизни его не раскроет, – заметил Ши несколько мстительным тоном, оглядываясь назад – туда, где битва между двумя чародеями уже развилась до масштабов самого настоящего торнадо.

– Похоже на то, – отозвался Чалмерс.

– Послушайте-ка, вы оба, – вмешался Полячек. – Пока вы тут обсуждаете эти важные темы, что там с Уолтером?

– Черт побери! – присвистнул Ши. – Он же все еще там, в Занаду, и целую неделю питается медом, которого терпеть не может!

По физиономии Резинового Чеха медленно расплылась ухмылка.

– Думаешь, это все? – заметил он. – Вспомни-ка, сколько мы пробыли в Занаду? Несколько часов, хотя не могло же доку понадобиться больше, чем несколько минут, чтобы определить свою ошибку!

– О господи! – простонал Чалмерс. – Тогда Уолтер проторчал там месяц, а то и больше! Я должен обязательно заняться этой проблемой.

– И еще мне интересно, – сказал Ши, – как мы собираемся возвращать того фараона в Огайо. Но лично я нисколько не собираюсь терять сон по этой причине!

Он покрепче стиснул руку Бельфебы.