Территория за линией оцепления превратилась в зону боевых действий. Из школы доносятся крики и выстрелы. Вокруг школы все замерло, и все – полиция и родители – понимают, что это значит. Офицеры вытаскивают из фургонов штурмовые винтовки, визжат тормоза, одна за другой подъезжают машины «Скорой помощи».

За ограждением толпятся репортеры. Они устанавливают камеры и готовятся к съемкам.

– Мы ведем прямой репортаж из старшей школы Оппортьюнити, где сегодня произошла перестрелка, потрясшая всю страну. Спецназ готовится штурмовать школу, родители ожидают известий о судьбе своих детей и…

Софиты заливают все вокруг ярким светом, камеры выхватывают из толпы то одно, то другое лицо.

Мы следуем за шерифом Ли, держась чуть поодаль. Мы с Крисом проходим буквально в дюйме перед съемочной группой, стараясь не обращать на них внимания. Я обхватываю себя руками.

– Значит, вот кто мы теперь? Герои сюжета для вечерних новостей?

Крис отвечает не сразу, потом сует руки в карманы.

– Стервятники…

За журналистами собрались родители. Они кричат и обращаются ко всем, кто их услышит, хотя полицейские отсекают все их вопросы.

– Нет, сэр, мы пока ничего не можем сказать о вашем сыне или дочери.

– Да, мэм, как только что-то будет известно, мы сразу же сообщим.

– Запишите свое имя, и мы сверимся с нашим списком.

– Нам не нужны контакты в школе. Пожалуйста, соблюдайте спокойствие.

– Клер!

Сердце у меня замирает при звуке отцовского голоса. Его отпустили с работы? И мама с ним?

Я смотрю в толпу, но все лица сливаются, как на пейзаже импрессионистов. Это картина отчаяния. Отца не видно. Мне хочется, чтобы он меня защитил, как когда-то в детстве. Тогда он катал меня на плечах, стоило мне устать. Но теперь он знает, что я не такая смелая, как Трейси.

Я не хочу, чтобы он или мама были здесь.

Мы с Крисом пробираемся поближе к полицейским. Не настолько близко к командному центру, чтобы нас заметили, но и не слишком далеко. Мы хотим услышать, что все еще можем хоть что-то сделать. Если я не могу быть смелой, буду хотя бы полезной.

Шериф отдает приказы спецназу. До нас долетают обрывки разговоров. Мы с Крисом ужасно замерзли, но пока еще не дошли до такой стадии отношений, чтобы греть друг друга.

Между нами что-то изменилось, и это меня пугает.

– Поговори со мной, пожалуйста.

За последние четыре года мы с Крисом стали лучшими друзьями. Всего пару месяцев назад он провез меня через полстраны, чтобы я повидалась с Трейси, прежде чем она отправится в пустыню. Он заказал места в гостинице, запасся едой, а я не могла думать ни о чем, кроме того, что моя сестра уезжает на другой конец света. Крис заботился о Мэтте как о собственном брате – особенно когда мы с Таем расстались. Мне нужно чувствовать его рядом.

Взгляд Криса мрачнеет, он отводит глаза.

– Нам всем есть о чем подумать, – тихо говорит он.

Крик проносится над родителями, журналистами, полицейскими. Я поворачиваюсь и чуть не пропускаю его слова:

– Я так боюсь тебя потерять.

Двойные двери распахиваются, и из школы начинают выбегать ученики.