Книга: Земля бизонов
Назад: 16
Дальше: 18

17  

 

Спрятав в кустах плот и аркебузу, от которых в сложившихся обстоятельствах было больше хлопот, чем пользы, Сьенфуэгос не спеша взобрался на горный кряж, чтобы поискать то необходимое, что он успел заметить во время долгих переходов по этим негостеприимным местам.
Несмотря на все признаки того, что нужное сырье имелось здесь в изобилии, пришлось потратить почти полтора дня, чтобы найти нужное количество. Еще столько же времени потребовалось, чтобы собрать, растереть и очистить от примесей около двух килограммов серы и получить сырье приемлемого качества.
Гораздо проще оказалось найти этих местах, миллионы лет назад служивших дном древнего океана, селитру. А вот с углем оказалось сложнее. Необходимые для его получения липы и вербы поблизости не росли, и канарец решил заменить их кустарником, который тоже вполне годился за неимением лучшего.
Он нарубил с дюжину сучьев по полметра в длину и сантиметров десять в диаметре, сложил из них поленницу, какие он видел еще в детстве на Гомере, работу местных угольщиков, и сверху забросал землей, оставив четыре или пять отдушин, через которые бросил внутрь зажженную ветку, чтобы огонь медленно горел всю ночь.
Наутро он вытащил обгоревшие сучья и тщательно соскоблил с них внешний слой, получив таким образом около трех килограммов угольного порошка, вполне похожего на тот, которым он нередко пользовался у себя на Эскондиде — по крайней мере, внешне.
Вместе с этими припасами Сьенфуэгос уединился в одной из бесчисленных пещер, которыми изобиловали склоны ущелья, и сосредоточился на своей задаче, стараясь как можно точнее соблюсти все условия китайского рецепта.
Семь с половиной частей селитры, полторы части угля и одна часть серы.
Первые пробы, по правде сказать, его разочаровали: смесь лишь шипела, а порой даже казалось, что она просто сгорит без всякого толка, а вскоре она печально вздохнула и осталась лежать — бесполезная, как горсть песка.
Что-то явно пошло не так.
Да всё.
Он решил исследовать каждый ингредиент по отдельности, чтобы разобраться, где же кроется корень проблемы, и в конце концов пришел к выводу, что если сера и селитра оказались вполне годными — значит, все дело в угле, видимо, он был получен из свежей древесины, а потому условия горения оказались не такими, как требовалось.
Сьенфуэгос снова и снова повторял эксперименты, понемногу увеличивая дозу угля, пока наконец смесь не стала похожа на настоящий порох, хотя слишком полагаться на его эффективность, пожалуй, не стоило.
Когда он на следующий день срезал несколько полых стеблей тростника, заложил в них порох и запалил фитили, некоторые из них с треском сгорели, но другие ограничились лишь жалким хлопком, напоминающим скорее пуканье.
— Чудесно! — воскликнул он. — Такой позорный взрыв может разве что оскорбить воинов, хотя они вряд ли поймут, чего я от них хочу.
Значит, он опять располагал аркебузой с единственной пулей, извлеченной из кучи дерьма, и горсткой самодельных фейерверков, которые мало чем смогли бы помочь против полусотни краснокожих.
— У Давида имелась верная праща и хороший камень, а его противник был слишком велик, туп и медлителен, а потому Давиду не составило труда размозжить ему голову. Но боюсь, здесь не тот случай!
Сьенфуэгос всегда считал, что пресловутый царь Давид, в прошлом — такой же пастух, как и он, был вовсе не отважным героем, а жестоким и подлым трусом, который воспользовался доверчивостью противника, собравшегося сражаться по правилам чести своего времени, а ему даже не дали обнажить меч.
Канарец не сомневался, что если бы Давид потерпел неудачу с пращой, то немедленно бы пустился наутек до самой Самарии, а Голиаф последовал бы за ним.
Одно дело — сразиться с врагом лицом к лицу, и совсем другое — вероломно метнуть в него камень из пращи, не дав времени даже опомниться.
Увы, всем известно, что историю пишут победители и никого не интересуют, ценой каких подлостей достигнута победа.
— Я должен их перехитрить! — решил он под конец. — Пусть даже это и грязно...
Сьенфуэгос вновь спустился к реке, забрав стебли тростника с порохом. Остаток дня он решил отдохнуть, но с наступлением сумерек вновь начал действовать. Первым делом он осторожно разместил самодельные снаряды на плоту.
Затем вошел в воду, не рискуя забираться на утлое суденышко, а толкая его перед собой.
Оттолкнувшись от берега, он дал себе твердое обещание: действовать только в том случае, если можно хоть как-то рассчитывать на успех, а иначе продолжить плавание вниз по течению и постараться навсегда забыть бедолагу Сильвестре Андухара.
Уже совсем стемнело, когда он наконец добрался до деревни. Там тускло светился лишь вход в одну из пещер, но вскоре и этот слабый огонек погас, и деревня погрузилась во мрак.
Сьенфуэгос прислушивался к каждому шороху, не сводя глаз с противоположного берега и по-прежнему оставаясь в воде, только ладони он положил на плот.
Он знал, что умение прятаться и бесконечное терпение — единственные его помощники в этой долгой ночи, а любое неверное движение может обернуться необратимой катастрофой.
Даже самый чуткий страж, устремив взор на реку, не заметил бы, как полчаса спустя канарец вылез из реки — медленно, сантиметр за сантиметром, с ловкостью подкрадывающейся к добыче кошки, так что вода осталась неподвижной.
Только через полчаса он подобрался к носу ближайшего каноэ, лежащего кверху дном на берегу.
Очень медленно он стал подтягивать лодку к себе, удивившись, какой она оказалась легкой. Очень скоро он понял, в чем фокус: лодка, издали казавшаяся выдолбленной из толстого бревна, подобно пирогам уроженцев Карибского моря или Твердой Земли, на деле оказалась сшитой из дубленых шкур, натянутых на каркас из легких и гибких прутьев.
В силу этого лодки и впрямь были необычайно легки, но, увы, по той же причине — крайне неустойчивы.
Когда лодка оказалась в нескольких метрах от берега, Сьенфуэгос понял, что забраться в нее можно, лишь вытащив ее из воды, поскольку в воде такая «танцующая» лодка моментально переворачивалась.
Впервые в жизни он встречал такую легкую конструкцию.
Лодки из шкур!
Это же надо додуматься!
Земля безумцев!
— Сразу видно, что эти болваны в своей собачьей жизни даже моря никогда не видели! — проворчал канарец. — Там эти скорлупки перевернуло бы кверху дном первой же волной.
Однако, немного поразмыслив, он решил, что строители лодок вовсе не болваны, просто эти суденышки предназначены для перемещения по озерам и медленно текущим рекам со спокойными водами, к тому же такой челнок легко вытащить из воды и, взвалив на плечи, пронести по берегу, если на пути попадутся водопад или опасные пороги.
Правда, чтобы справиться с такой лодкой, пришлось бы освоить искусство плясуна на канате, иначе вряд ли удалось бы удержать каноэ в равновесии; вот только времени на это у него уже не было, вот в чем заключалась главная проблема.
Вот дерьмо!
Он провел в воде уже почти три часа и начал чувствовать дискомфорт.
Пришлось отказаться от первоначального плана — увести одну из раскрашенных каноэ и отправиться на нем вниз по течению. Теперь, разобравшись, что они собой представляют, Сьенфуэгос понимал, что далеко на такой лодке не уплывет: она тут же перевернется кверху килем, а он сам — кверху задницей.
А потому он решил выбраться на берег, спрятаться среди каноэ, согреться и как следует подумать, как выбраться из этой заварушки.
Нелегкая задача — напряженно думать, сидя глубокой ночью на берегу грязной реки в глубоком ущелье, в пятидесяти метрах от спящих дикарей, которые недолго думая превратят его в раба и заставят всю оставшуюся жизнь обтесывать камни.
Поиск решения дался нелегко: канарец не ожидал, что лодки окажутся слишком неустойчивыми, чтобы осуществить с их помощью его тщательно подготовленный план.
Сильвестре Андухар был его добрым другом, к тому же христианином, нуждающимся в помощи, но у Сьенфуэгоса были жены и дети, которые в нем тоже нуждались и сейчас, возможно, молили святого Христофора, помочь ему найти дорогу домой. А потому он не мог допустить, чтобы проклятые краснокожие захватили его в плен.
Да, совесть всегда плохой советчик для эгоиста, не желающего думать ни о чем, кроме собственного комфорта и забывая, что другие страдают и гибнут, пока он отсиживается в теплом и безопасном уголке.
Слишком много смертей на его совести.
Когда канарец наконец согрелся, то понял, что ничего не может сделать для Андухара, снова вошел в воду и стал отталкивать свой примитивный плот из веток к сужению реки, чтобы продолжить путь.
Но когда он уже был готов отдаться на волю течения, увлекающего его все дальше от деревни, с его губ сорвалось короткое восклицание:
— Ну и дурак же я! Точно дурак!
Спустя шесть часов наступил рассвет — хотя на плоскогорье уже давно палило солнце, в ущелье из-за высоких скал светало очень поздно, лишь когда солнечные лучи добирались до воды.
Какая-то старуха неуклюже выбралась из пещеры, спустилась к озеру и присела на корточки, чтобы справить нужду. Бросив взгляд налево, она затрясла головой, словно не веря своим глазам, а потом вскочила и пустилась бежать, враз позабыв обо всех старческих недугах, и время от времени вопила — должно быть, звала на помощь.
Через несколько минут полуголые жители деревни имели удовольствие наблюдать, как в центре озера, метрах в пятидесяти от берега, покачивается на волнах странной конструкции плот и с полдюжины их собственных каноэ, связанных парами борт к борту.
А внутри одной из спаренных лодок, которые сейчас выглядели на редкость устойчивыми, возвышался рослый мужчина богатырского телосложения, с гривой ослепительно-рыжих волос до плеч и длинной бородой.
Человек выглядел настолько необычно, что жители деревни, особенно женщины и дети, таращились на него с открытыми ртами. И, как будто этого было недостаточно, незнакомец медленно натянул странной формы лук и выпустил вверх маленькую стрелу, пролетевшую над головами туземцев, оставляя за собой тонкий дымовой след.
Следуя взглядом за стрелой, чей наконечник он заменил тростником с порохом собственного приготовления, Сьенфуэгос молился, чтобы фитиль, в котором он использовал остатки настоящего пороха, не потух в воздухе и выполнил свое предназначение. По правде говоря, он удивился, когда его хитрый механизм сработал и, оказавшись на крыше хижины, взорвался, как настоящий ярмарочный фейерверк.
Послышались крики ужаса, и несколько туземцев упали на землю, закрыв головы руками.
Когда переполох стих и умолкли крики и причитания, к кромке воды подошел воин с каменным топором и что-то прокричал рыжему агрессору на непонятном языке.
Тот лишь поднял руку и махнул в сторону пещеры, из которой несколько дней назад вышли пленники, после чего несколько раз дернул себя за бороду.
Индеец, похоже, понял его слова и тут же отдал короткий приказ. Двое мужчин бросились в пещеру и вернулись, волоча за собой Сильвестре Андухара, который при виде своего друга не смог сдержать крика радости, а по щекам его потекли слезы.
Сьенфуэгос немедленно крикнул:
— Перестань валять дурака и скажи им, чтобы немедленно отпустили тебя, или я обрушу на них все громы и молнии ада!
Андалузец обменялся несколькими словами с воином, который выглядел главным, и тот ответил с убийственной невозмутимостью.
Андухар перевел его слова, хотя несколько смягчил смысл:
— Он уверяет, что скорее убьет меня, чем отпустит!
— Как ему будет угодно!
Сьенфуэгос снова зарядил арбалет, поджег фитиль от тлеющих на дне котелка углей, и направил горящую стрелу в сторону самой большой хижины.
Стрела взметнулась в воздух на глазах у перепуганных краснокожих и вонзилась в соломенную крышу хижины, но тут же с шипением погасла, выпустив на прощание тонкую струйку дыма.
— Вот же мать твою за ногу! — пробормотал про себя разочарованный и растерянный Сьенфуэгос. — Прошу тебя, Господи, не подведи хоть сейчас!
Он выстрелил вновь, и на сей раз успешно. Прогремел громкий взрыв, и солома с треском занялась на глазах потрясенных зрителей, в том числе и самого Сьенфуэгоса, который не смог удержаться от ликующего возгласа:
— Твою ж мать! Если бы своими глазами не видел — не поверил бы!
Вместо ответа воин толкнул Андухара на колени и занес топор над его головой, давая понять, что размозжит пленнику голову, если Сьенфуэгос немедленно не прекратит свои диверсии.
Сильвестре Андухар замахал рукой, давая понять канарцу, чтобы уплывал, и громко крикнул:
— Прошу тебя, хватит! Уплывай, или этот сукин сын меня убьет! Ты сделал, что мог, я тебе признателен, но прошу тебя, уплывай!
Сьенфуэгос, словно не обратив внимания на его слова, снова зарядил арбалет. На сей раз стрела полетела в сторону огромного кукурузного поля, тянувшегося вдоль ущелья за деревней.
Затем он твердо заявил:
— Скажи ему, что, если он посмеет тебя убить, я подожгу кукурузу, и им целый год придется жрать уголь!
Сильвестре Андухар перевел угрозу достаточно громко, чтобы ее услышали во всех уголках селения, и тут же воздух огласился криками: женщины громко взывали к небу, простирая руки, или рыдали, закрыв лицо.
Очевидно, потеря урожая кукурузы стала бы для племени настоящей катастрофой.
В ответ на стенания женщин вперед вышли три старика; самый старший из них протянул открытую ладонь между топором и головой андалузца.
И тут, как понял Сьенфуэгос, начался жаркий спор между импульсивным воином, решительно настроенным осуществить свою угрозу, и мудрым стариком, пытавшимся ему втолковать, что благополучие племени важнее, чем жизнь какого-то жалкого раба.
Спор между ними настолько затянулся, что канарец в конце концов решил вмешаться и крикнул:
— Пусть решают скорее, а то у меня угли вот-вот погаснут, а если это случится — нам конец!
Андухар жестом попросил его немного потерпеть, затем снова что-то сказал старику и бросился назад в пещеру, из которой его только что выволокли.
Спустя пару минут он опять появился, подталкивая группу рабов в сторону берега.
Сьенфуэгос, не веря своим глазам, в ярости проревел:
— Что ты делаешь? Ты что, совсем спятил?
Андалузец ничего не ответил, и Сьенфуэгосу оставалось лишь наблюдать, как с десяток мужчин и женщин по указанию Сильвестре Андухаром бегут в ту сторону, где кончаются посадки кукурузы, а озеро вновь превращается в реку.
Между тем, сам андалузец бросился в воду и поплыл с такой скоростью, словно за ним гналась целая дюжина аллигаторов, пока не вцепился в борт из каноэ.
— Спасибо! — только и сказал он. — Ты снова спас мне жизнь! А теперь выкинь балласт, я помогу тебе оттолкнуть лодку.
— Но мы не можем тащить с собой всю эту ораву! — заметил Сьенфуэгос. — Они повиснут у нас на ногах, как гири!
— Не волнуйся! Поверь, я знаю, что делаю!
— Боюсь, ты один это и знаешь!
Спустя несколько минут они отвязали все каноэ от двух центральных, скрепленных между собой наподобие катамарана.
Большая часть пленников расселась по свободным лодкам, и принялись отчаянно грести, словно сам дьявол преследовал их по пятам.
Андухар велел какому-то мужчине горделивой наружности сесть перед ним, а девочка лет тринадцати расположилась впереди канарца. После этого, не теряя больше времени, андалузец схватил весло и принялся яростно грести, весело крикнув:
— Счастливо оставаться!
Они уже выбрались на середину реки, когда, обернувшись, канарец увидел, как туземцы носятся по деревне туда-сюда.
— Ты можешь объяснить, какого черта все это значит? — угрюмо спросил он.
— Потом объясню!
— Нет, сейчас! Кто эти двое и почему мы должны тащить их с собой?
— Это вождь племени навахо — мне точно известно, что они мирные люди, — и его дочь. Нам очень повезло, что мне удалось спасти эту парочку: они хорошо знают эти места.
Канарец мотнул головой вслед каноэ, скрывшимся за поворотом, и вновь спросил:
— А кто эти, припустившие с такой скоростью, что даже не удосужились нас поблагодарить?
Андухар лишь пожал плечами:
— Всего лишь рабы, которые не показались мне достаточно сильными, чтобы обтесывать камни до конца жизни. Из плена я их освободил, теперь пусть сами справляются, как умеют. Всё, помолчи и давай налегай на весла, а не то через десять минут эти сукины дети повиснут у нас на хвосте!
— На этот счет не волнуйся, — с улыбкой ответил канарец. — Я проделал дырки в днищах оставшихся лодок.
— Это ты хорошо придумал, да только все равно у меня душа не на месте, — ответил его спутник, изо всех сил орудуя веслом. — Держись подальше от пещер и гротов.
— Не каркай!
— Я-то не каркаю, да вот как бы не пришлось нам закаркать, ежели они нас поймают. А теперь заткнись и греби давай!
Они принялись грести изо всех сил, вождь навахо и его дочь им помогали. Но когда они оглянулись назад на излучине, то увидели, что несколько каноэ с пятью гребцами на каждой уже находятся в паре километров и неумолимо приближаются.

 

Назад: 16
Дальше: 18

Stacysoync
войти в 1хбет найти зеркало в пин ап пин ап официальный сайт казино mostbet indir 1 икс бет ставки на спорт мостбет зеркало ред 1xbet как заполнить личные данные зарегистрироваться на 1 xbet как проходит идентификация в mostbet мостбет скачать ред
JesseKer
slottica 20 slottica logowanie slottica aplikacja slottica 18 slottica kasyno slottica bonus bez depozytu slottica pl slottica wyplata slottica wypЕ‚ata slottica darmowe spiny slottica 23 slottica zaloguj slottica casino slottica slottica free spins slottica kasyno slottica wypЕ‚ata slottica pl slottica wyplata slottica 23 slottica darmowe spiny slottica 20 slottica wyplata slottica kasyno slottica wyplata slottica bonus bez depozytu 2021 slottica casino slottica slottica 20 slottica kasyno slottica zaloguj slottica bonus slottica 18 slottica wyplata slottica darmowe spiny slottica 18 slottica 18 slottica 18 slottica pl slottica logowanie slottica opinie slottica pl slottica 20 slottica opinie slottica wyplata slottica bonus bez depozytu 2021 slottica logowanie slottica darmowe spiny slottica 20 slottica