Глава пятая
Тео безвольно осел на диван рядом с неподвижной Клемми. Сердце гулко стучало в груди, горло пекло от выброса желчи. Мамин риг выскользнул из его руки и, покатившись, остановился у журнального столика.
– Это какая-то дурацкая шутка, – вслух произнес он, зная, что остальные его не услышат.
На самом деле он не верил в то, что это розыгрыш: кроме трех человек, сидящих в этой комнате, у него просто не было друзей, достаточно близких, чтобы его разыгрывать. Да и суровые интонации того человека тоже звучали более чем убедительно. Может быть, его мать оставила свой риг дома как раз для того, чтобы уклониться от этих звонков? Особого смысла он в этом не видел, но от совпадения этих событий по времени ему стало не по себе. Когда он поднял руку, пальцы его дрожали из-за всплеска адреналина в крови.
– Черт, – нервно пробормотал он, прижимая ладонь к колену, чтобы унять дрожь. – Полиция, – громко произнес он.
Да, он просто позвонит в полицию. Они во всем разберутся и все уладят. Но ведь угроза была адресована его матери. А это означало, что те мерзавцы ее не нашли. Пока что не нашли, по крайней мере.
Нет, он реагирует слишком импульсивно. Угрозы в адрес Эллы говорили о том, что она находилась на шаг впереди этих головорезов и, следовательно, в данный момент была вне опасности. Тот человек ведь сам сказал, что время есть до завтрашнего дня. А значит, он должен просто предупредить ее. Где бы она ни была.
А может быть, она не взяла свой риг именно для этого? Не хотела, чтобы ее отследили. В какое бы дерьмо она ни вляпалась на этот раз, возможно, в ней наконец проснулась ответственность за свои поступки и теперь она старается все уладить.
Да, наверное, так оно и есть.
Тео судорожно вдохнул, внезапно осознав, что напряжен гораздо сильнее, чем ему казалось. Он взглянул на своих друзей, неподвижно развалившихся на диванах в неестественных позах трупов, застигнутых врасплох неожиданным выстрелом; то, что они живы, выдавало только размеренное движение груди при дыхании. Правда, Бакстер дышал тяжело и часто – можно было не сомневаться, что в данный момент он с удовольствием испытывает какое-то сильное и волнующее физическое ощущение.
Может, ему стоит присоединиться к ним? Рассказать про этот звонок? Но в голову не приходило ни единой полезной идеи, которую они могли бы осуществить, особенно находясь в виртуальном заточении. К тому же Бакстер отнесется к этому с насмешкой – он всегда умел отыскать для этого способ, – а перспектива паники на глазах у Клемми выглядела еще менее привлекательно. Поэтому он присоединится к ним, выбросит все это из головы, а когда мама появится, его тревога из-за этого звонка вернет его в реальность и он сможет докопаться до сути проблемы.
Так он и сделает.
И все же спокойное применение термина вивисекция немало напугало и смутило его. Это был не какой-то взбешенный головорез, требующий денег. Этот человек тщательно продумывал угрозы для достижения нужного результата. С наглым жестким вымогателем полиция легко справилась бы; но человек умный, у которого хватило технической смекалки, чтобы замаскировать свой айди пользователя, нес в себе угрозу чего-то большего – чего-то более организованного. А впутывать его мать в какую-то преступную деятельность – это последнее, чего им всем хотелось бы.
Или предпоследнее, поправил он себя. Последнюю строчку этого списка все-таки занимало «дать себя убить».
В мимолетном порыве паранойи Тео пересел так, чтобы видеть перед собой коридор, – на случай, если кто-то зайдет в квартиру. Он взял последнее пиво и схватил банку обеими руками, чтобы она не тряслась, пока он будет пить. Взгляд его блуждал между входной дверью и маминым ригом, с которого на него насмешливо смотрел улыбчивый эмоджи – символ компании «Эмоутив».
Но ничего не происходило. Его друзья сидели неподвижно, и Тео поймал себя на том, что его внимание постепенно переключилось на ритмичное дыхание Клемми. На шее ее уже появились мелкие капельки испарины, которые поднимались все выше, к четко очерченной линии челюсти, к тонким нежным волоскам на затылке…
Тео решительно отвел глаза в сторону и допил свое пиво одним долгим глотком. Он избегал смотреть на нее, но, поскольку делать больше было нечего, время тянулось для него невыносимо медленно; наконец трое его друзей судорожно встрепенулись, когда их вывели из СПЕЙСа из-за подошедшего к концу лимита времени.
Клемми, которая сняла свой риг первой, устало потерла глаза, зевнула и потянулась с кошачьей грацией.
– Это было потрясающе, – усмехнулась она.
Следующим был Бакстер: скинув свой риг на диван, он тут же вскочил на ноги.
– С дороги, мне срочно нужно отлить! – воскликнул он и пулей вылетел из комнаты.
Милтон опустил свой риг на шею и, почесав макушку, с сияющей улыбкой взглянул на Тео.
– Это было круто. А Марв… Боже ж ты мой… – Он покачал головой, словно сомневаясь в том, что сейчас видел.
Клемми коротко хохотнула и закивала в подтверждение его слов:
– Я в курсе. Марв. Нам повезло, что мы оказались там. Это был момент, который прославит «Эпицентр Урагана»!
Тео переводил непонимающий взгляд с одного на другую и только потом сообразил, что они просто не заметили его отсутствия в течение последних трех часов. И его горячее желание поделиться с друзьями своими тревогами мгновенно сменилось ощущением пустоты и одиночества.
– Ну да. Марв… – невнятно пробормотал он.
– А потом… – Милтон хлопнул в ладоши, чтобы нагляднее изобразить то, чему они стали свидетелями. – Бац! И все. Держу пари, что Система неслабо прижучит его.
Тео удивился. Систему администрирования СПЕЙСа вообще упоминали крайне редко, только в случаях очень грубых нарушений довольно нестрогих условий пользования этим сервисом. Лично он даже не мог себе представить какое-то нарушение, кроме разве что уничтожения слифов, которое сейчас каралось таким же тюремным сроком, как и убийство в реальном мире.
Клемми снова кивнула:
– Да, пожизненный бан.
В комнату вернулся Бакстер, на ходу застегивая змейку на ширинке брюк.
– Да уж. Тут есть над чем задуматься, верно?
Остальные серьезно закивали в ответ. Бакстер взял свой риг и обернулся к Тео:
– Что ж, было реально круто. Я обещал Клемми, что провожу ее до метро.
Тео не проронил ни слова, пока они собирали свое оборудование и направлялись к выходу, продолжая обсуждение, роняя какие-то странные обрывочные комментарии насчет Марва и того, что там, черт возьми, произошло. А потом они ушли, и квартиру наполнила гнетущая тишина.
Тео прислонился спиной к двери. Его переполняли самые разные эмоции, но в основном разочарование или злость – трудно сказать. Он с той же болью в сердце подумал, что обычно в это время его мама была уже дома. Снова сев на диван, он решил, что будет ждать ее. Он взял свой риг и начал вяло вертеть его в руках, глядя, как свет отражается от гладкой поверхности пластика. Где-то крутилась мысль о том, чтобы впрыгнуть в СПЕЙС и выяснить подробности насчет инцидента с Марвом, но искушение было слабым: все его любопытство гасло от леденящего холода, которым тянуло от услышанных им угрожающих слов.
Нет. Скоро придет Элла, и они вдвоем разберутся, как выбраться из ситуации, в которой она очутилась. Все будет просто.
Тео вздрогнул и проснулся. Его риг скатился с колен и упал на пол.
– Мама? – позвал он.
Тишина.
Он встал и хотел позвать еще раз, но потом передумал. Немного придя в себя после сна, он понял, что солнце уже вовсю светит сквозь щель между занавесками. Уверенный, что его разбудил какой-то шум, он потихоньку вышел в коридор. Входная дверь была заперта. Он замер и прислушался.
Ничего.
Звенящая тишина в квартире еще больше усугублялась замечательной звукоизоляцией современных зданий. В большинстве случаев это было благом – если только вы не собираетесь звать на помощь…
Тео прошел через переднюю к маминой спальне. Дверь туда была приоткрыта. Это она ее так оставила? Он не мог припомнить. Набрав побольше воздуха, Тео затаил дыхание и слегка толкнул дверь, чтобы она открылась полностью. При этом он весь сжался, готовый отскочить назад при малейшем движении внутри…
Комната выглядела так, будто внутри шифоньера сдетонировала бомба; впрочем, сколько себя помнил Тео, здесь это было нормальным явлением, «состоянием по умолчанию», так сказать. Однако Эллы тут не оказалось. Он быстро проверил ванную комнату и собственную спальню, после чего вернулся в гостиную.
– Куда же ты подевалась, черт побери? – пробормотал он себе под нос и заглянул в мамин риг, не замигало ли на экране новое сообщение. Ничего.
Он сел на диван и принялся перебирать те немногие варианты действий, которые лежали на поверхности. Может быть, заявить о ее исчезновении? Но она пропала меньше суток назад, так что даже он сам не был полностью уверен на этот счет. Позвонить ее друзьям? Тео не знал ни одного, и это заставило его задуматься. Выходит, она была так же одинока, как и он?
Часы в уголке его ДР-визора показывали 8: 30 утра – время, когда у Эллы обычно начинался рабочий день в Заповеднике. Ее уволили оттуда, но она ведь сама говорила, что не теряет надежды восстановиться, разве нет? Или тогда она просто выдавала желаемое за действительное? Как бы там ни было, но пока что это была его единственная ниточка.
Тео принес из своей комнаты видавший виды черный брезентовый рюкзак, сунул туда риг Эллы и застегнул единственную пряжку, которая была еще не сломана. Затем он надел свой риг и направился к выходу, следуя указаниям карты дополненной реальности, которая показывала кратчайший путь к Заповеднику.
