Книга: Кто убил Оливию Коллинз?
Назад: Лили и Дэвид №2
Дальше: Оливия №4

Крисси и Мэтт
№5

Мэтт говорил и говорил не переставая. Он ходил из комнаты в комнату, рассуждая о событиях дня, о реакции соседей: кто что сказал, кто что сделал. Нескончаемая трепотня. Крисси много лет не видела его таким разговорчивым. Ей хотелось только одного: чтобы он наконец заткнулся. Голова пухнет, пусть хоть пять минут помолчит, чтобы собраться с мыслями.
Он вернулся из кухни и встал между Крисси и телевизором, и ей волей-неволей пришлось посмотреть на него.
— «Британия ищет таланты» идет, — сказала она, не поднимая голову с подушки. Телевизор работал без звука, но он, похоже, не замечал. — Последний полуфинал. Ты мне загораживаешь.
— Ты что, серьезно? Я же с тобой разговариваю.
— Это не разговор. Это твой монолог.
— Что с тобой происходит? Как полиция ушла, так и лежишь на диване.
— Это шок, — сказала Крисси.
Мэтт сказал им, чтобы они поговорили с Роном. И что у Рона с Оливией — Рон и Оливия! — была интрижка.
Можно ли назвать это интрижкой? Если оба одинокие? Ведь это у нее с ним интрижка, разве нет?
Не ей судить Рона, это она понимала. Ведь это она замужем. И все равно, ее будто ударили под дых.
Первый раз у них с Роном все произошло прямо здесь, на этом диване.
Мэтт уехал на выходные, а Кэм спал наверху. В тот вечер задул шквальный ветер, и Рон зашел узнать, не пропал ли у нее спутниковый сигнал на телевизоре. Он действительно пропал. Она зажгла свечи и открыла бутылку вина, просто чтобы убить время. Она редко выпивала в одиночку, да и не любила это, но в те выходные настроение было поганое по очевидным причинам.
Она пригласила его войти, в итоге они стали пить вино и разболтались. У них нашлось так много общего. И он казался таким симпатичным. Он слушал ее, смеялся ее шуткам. Такой обаяшка, но не пошлый. Довольно умный на самом деле. И чуткий.
Рон рассказал, что у него есть младший брат, полный инвалид, который живет в специальном интернате. Несмотря на показное молодечество — якобы ему все равно, — Крисси увидела, что он по-настоящему переживает за брата. Рон потратил кучу денег, перестраивая дом, чтобы брат мог жить с ним, но этого так и не произошло. Родители и администрация интерната решили, что брату нужен постоянный уход; Рон предлагал оплачивать медсестру на дому, но этого оказалось недостаточно.
Рона никто не видел с этой стороны. До этого Крисси знала его по всегдашней роли дамского угодника, но теперь чувствовала, что ему самому нравилось демонстрировать ей свое уязвимое место, эту мягкость.
Когда Рон наклонился и попытался ее поцеловать, это оказалось полной неожиданностью. Он вел себя как настоящий джентльмен, дескать, она сразу же понравилась ему, еще с первой встречи, но ведь она замужем. Этот его взгляд, молящий о поцелуе, решил дело. Когда Мэтт смотрел на нее так последний раз? Она поставила свой бокал и привлекла его к себе. Он спросил, уверена ли она, а она ответила, что увереннее не бывает. Он мягко опустил ее на диван и начал раздевать, повторяя, какая она красивая, как он ее хочет. Она немного поплакала.
В своей глупой детской наивности она воображала, что между ними все по-особенному. А все это время…
Зато теперь ясно, почему Оливия так злобно тогда на нее набросилась.
— Алло? Крисси, прием!
Мэтт размахивал руками у нее перед лицом, как уличный регулировщик.
— Я говорю, какой еще шок? Ты даже не видела тела.
— Полиции ты пел другие песни, — сказала Крисси.
— При чем тут они, мы же не с ними сейчас разговариваем. По-моему, тебе пора уже забыть об этом. Брось, можно подумать, что вы дружили.
— Ты все еще загораживаешь телевизор, — холодно произнесла Крисси.
Мэтт сжал губы.
— Знаешь что, Крисси? — сказал он. — Пошло оно к черту. Давай поговорим про Оливию. И о том, почему ты можешь порадоваться ее смерти.
У Крисси екнуло сердце.
— Что ты сказал?
— Я сказал, что ты, скорее всего, радуешься, что ее больше нет.
Крисси приподнялась на диване.
— Ты это о чем?
— Я знаю, что она тебе угрожала.
— Я… я… Откуда ты знаешь?
Крисси побледнела и почувствовала, как у нее немеют лицо и тело, как будто перекрыли кран. У нее словно наступил внезапный паралич.
— Я все знаю, — сказал Мэтт, и от его взгляда у нее побежали мурашки по спине.
Дверь гостиной открылась, и на пороге появился Кэм.
— Вы что, ругаетесь? — поинтересовался он.
На нем была пижама с рисунком из «Звездных войн», брюки чуть ниже колен. Они купили ее, когда Кэму исполнилось девять, но и в одиннадцать, поношенная, линялая и уже слишком короткая, она оставалась у него любимой.
— Ты почему не спишь? — спросила Крисси.
Мэтт посмотрел на них обоих, покачал головой и вышел из комнаты.
Крисси почувствовала, как тело облегченно расслабилось. Молодец, Кэм, вовремя.
— Мне не заснуть, — сказал Кэм, присаживаясь к ней на диван.
Крисси вгляделась в лицо сына.
Она уже привыкла, что общение с сыном не обходилось без крика, визга, уговоров и выпрашиваний. Кэм стал явлением природы, с которым приходилось как-то жить. Иногда от одной мысли о нем ей становилось дурно.
Последнее время Крисси очень редко смотрела на него. Она смотрела за ним. Она смотрела сквозь него. Но не на него самого.
Сейчас она обратила на него внимание. Да, он злится, он встал без разрешения, но она не видела непослушания или наглости. Перед ней был расстроенный и испуганный мальчик.
Она протянула руку и коснулась его щеки, покрытой веснушками и расцарапанной во время очередного приключения, но такой нежной. У него еще оставалось в лице что-то совсем детское, легчайший намек на того вечно взъерошенного белоголового карапуза с большими голубыми глазами, который так радовался ей когда-то.
У нее перехватило дыхание и стиснуло грудь от нахлынувшей любви к сыну. Все это время, которое она провела одна с Кэмом, пока он был маленький, останется с ними навсегда. У Мэтта не было такой близости с сыном.
— Будешь смотреть со мной «Британия ищет таланты»? — спросила она.
Кэм удивился, но кивнул. Он ждал, что на него накричат, заставят идти обратно спать, пригрозят наказанием.
Крисси вытянула руку, вместе с пледом, который лежал у нее на плечах, и Кэм забрался к ней под бок. Он взглянул на мать, потом на телевизор — она снова включила звук, хор на экране собирался петь «Иерусалим».
Крисси поцеловала его в макушку, пахнущую шампунем, озоном и чем-то сладким. Сейчас ей просто хотелось побыть с сыном и не думать о том, что сказал Мэтт.
— Хорошо поют, — сказал он.
— Да, хорошо.
— Можно мне колу?
— Не наглей.
Она почувствовала, что он улыбается, и прижала сына к себе.
— Кэм?
— Ага?
— Прости за вчерашнее. Ты, наверное, очень испугался… всего этого. А потом еще я на тебя набросилась. Я… я, кажется, сама была немного в шоке. Мне нужно было с тобой поговорить. Все же мисс Коллинз наша соседка. Я даже не спросила тебя, как ты себя чувствуешь.
— Все нормально.
— Если у тебя потрясение, это вполне естественно.
— Да нет, все в порядке. Мне наплевать, что она умерла.
Крисси застыла.
— Ты это о чем, сынок?
Кэм поднял на нее глаза. Взгляд у него был грустно-озабоченный, как будто он скрывал какую-то жуткую тайну. У Крисси часто забилось сердце.
— Мам, она была плохая тетя, — сказал он.
Назад: Лили и Дэвид №2
Дальше: Оливия №4