Глава 34

Во время заседания следственной группы Никласа трясло. Рассказывая историю Эдмунда и Андреа, ему приходилось останавливаться и переводить дух. Когда Никлас, наконец, дошел до самой сути – визита к Хайди, пот градом стекал по лбу. Хотя слушатели, несомненно, были удивлены и захвачены его рассказом, он заметил, как они переглядывались. Им не понравилось, что он действовал в одиночку и не поделился своими открытиями раньше.

– Ты поверил тому, что говорили твои рассказчики? – нарушил тишину Бё.

Поверил ли он? Мог ли он с уверенностью утверждать, что Лилли Марие рассказала ему полную и чистую правду? А Хайди? Физически она действительно была ущербной, как и говорили окружащие, но, общаясь с ней, Никлас чувствовал, что она не так проста, как принято считать.

– Да, – твердо ответил Никлас. – К тому же не сложно подтвердить, что Лилли Марие действительно дочь Андреа.

– Я помню, кто-то говорил о женщине, провалившейся под лед, но не могу ее вспомнить, – Бё прикрыл глаза, как будто вновь копался в глубинах памяти. – Ходили разные слухи. О муже-алкоголике и о том, что дома у них все было очень неблагополучно. Кажется, люди начали болтать уже после несчастья, и все это подтверждает твой рассказ. Ведь детей распределили по разным семьям.

– Если история подтвердится, по крайней мере, то, что рассказала Хайди, мы в тупике, – Брокс словно кого-то в этом обвинял. На его лице проступила усталость, меньше всего ему сейчас было нужно, чтобы те тоненькие нити, которые наметились в расследовании, оборвались.

– Я думаю, мне стоит самому с ней поговорить, Сандсбакк тоже наверняка захочет присоединиться.

Через полчаса должны были приехать следователи из Центрального управления, и Броксу явно не хотелось рассказывать им о том, что среди них есть одиночка.

– То есть ты считаешь, что из-за кукол эта история превращается всего лишь в ностальгическую чепуху? – Линд покачал головой. То ли он не поверил тому, что рассказала Хайди, то ли подозревал, что убийца использовал кукол, чтобы сбить полицейских со следа. – Я, конечно, ничего не хочу сказать, но то, что через двадцать пять лет Хайди вдруг почувствовала, что останки ее младшей сестры скоро проявятся, звучит весьма неправдоподобно.

Все замолчали, Никлас хотел было еще раз сказать, что и Лилли Марие, и Хайди говорили вполне убедительно, но промолчал. Он сказал достаточно.

– Нужно допросить обеих. Хочу получить еще одно мнение помимо твоего, Никлас, – Брокс не смотрел Никла-су в глаза, было ясно, что он рассержен из-за вольностей, которые тот себе позволил. А может быть, он просто разозлился, ведь теперь у них не оставалось никаких версий.

– Кажется, я сегодня не слишком популярен.

Никлас пил кофе в кабинете Линда.

– Если твоя история подтвердится, станешь звездой.

– Но…? – Никлас чувствовал, что Линд скептически отнесся к услышанному.

– Я готов поверить в историю об Эдмунде и Андреа, многие из нас что-то слышали об этом. Но я очень сомневаюсь в сверхъестественных способностях Хайди.

– Она кажется гораздо более адекватной, чем мне рассказывали.

– Судя по ее рассказу, так оно и есть, и все-таки… – Линд махнул рукой, показывая, что готов принять любые варианты, но по выражению лица было ясно, что это не так.

– Не знаю, – Никлас задержал дыхание из-за новой волны спазмов, заставившей его согнуться. – С первого же дня я чувствовал, что мы идем по ложному пути и что разгадка совсем не там, где кажется на первый взгляд.

– Что с тобой, Никлас? – Линд отставил чашку с кофе и передернул плечами, как будто стряхивая с себя мошку.

– Кажется, подцепил вирус. Живот крутит.

– Ты бледный как смерть. Поезжай домой – отлежись. Я скажу Броксу, что ты ужасно выглядел.

– Спасибо за комплимент.

– Моя дружба безгранична.

Сначала Никлас отказался от предложения Линда, но из-за новых спазмов ему пришлось уехать. Дома никого не было. Скорее всего, Карианне опять вызвали в банк. Похоже, дела у нее налаживались. И все благодаря ужасному преступлению.

Спазмы накатывали регулярно, но уже не были такими сильными. Он лежал на диване и смотрел на рысь. Невероятно – он отправил зубочистку на анализ, опять не поставив в известность Брокса. Если Карианне когда-нибудь об этом узнает, она решит, что он сошел с ума.

Мысли вертелись вокруг событий последних дней, ощущение, что он что-то упустил, становилось все сильнее. Он попытался обдумать все еще раз, прошелся по всем событиям, начиная с того дня, когда нашли Эллен Стеен и заканчивая беседой с Хайди. Он представлял себе картину вновь и вновь, все сильнее убеждаясь в том, что разгадка у него перед глазами, в чем-то, на что они давно уже не обращают внимание. Вспоминал, как лежали на песке распростертые женщины, одетые как куклы, которых Андреа подарила своим детям. Неужели убийца действительно использовал прибившихся на пляж кукол лишь для того, чтобы сбить их со следа? Ведь он не только повторил их одежду – поза, в которой лежала Сара Халворсен, была неестественной, ее специально уложили так, чтобы она указывала куда-то рукой. Никлас вспомнил, что проследил взглядом за направлением руки – горы, вершина, Брокс назвал ее Рог. Тогда это не навело его ни на какие мысли, да и сейчас тоже… А в какой позе лежала Эллен Стеен? Когда они с Линдом приехали на место происшествия, врачи уже пытались реанимировать женщину. Они вполне могли упустить почерк преступника.

Он вспомнил, как звали пожилую пару, которая обнаружила женщину – Ада и Юлиан, но вот фамилию он не запомнил. Никлас взял телефонный каталог и принялся искать. Бергланд занимал в каталоге всего шесть страниц, так что через минуту он набирал номер телефона единственного Юлиана в городе. Ответила Ада. Никлас представился и попросил ее описать позу, в которой лежала Эллен Стеен, когда они ее нашли.

– Она лежала на животе, – ответила Ада и добавила недовольным тоном: – Вообще-то я это уже говорила.

– Я знаю. Я хотел бы узнать детали: как были расположены ее руки? Они были вытянуты вдоль тела?

– Повторюсь: одна рука была вытянута вперед, как будто она пыталась ползти или…

Он почувствовал, что она еще под впечатлением от случившегося.

– Постарайтесь представить себе, как она лежала. В каком направлении была вытянута рука?

– Господи! – Ада глубоко вздохнула, как будто вопрос был безнадежным. – Юлиан! Юлиааан!

Когда Юлиан взял трубку, Никлас ожидал худшего. Он повторил свой вопрос и услышал, как старик задал его жене, потом они немного пошептались:

– Моя жена все никак не может отойти от того происшествия.

– Понимаю. Поверьте, я не стал бы вас беспокоить, если бы не интересы следствия.

– Ада подошла первой, но мы оба уверены, что одна рука у женщины была вытянута.

– И куда указывала?

– Послушайте, ну откуда же нам знать?

– В сторону гор или…

– Да, да, в сторону гор…

У Никласа перехватило дыхание – новый приступ скрутил его.

– Пожалуйста, сделайте мне одолжение. Давайте съездим на пляж сейчас, и вы попробуете показать, как она лежала.

– Ну, хорошо…

Никлас почувствовал, что старик сомневается, и представил себе, как он ищет поддержки у жены.

– Прямо сейчас?

– Нам нужен дневной свет. Я за вами заеду.

– Вы знаете, у нас много дел…

– Где вы живете?

– Прямо у школы. Красный дом с белыми окнами.

– Буду через десять минут.

– Примерно так, – Ада немного походила туда-сюда, словно прислушиваясь к себе, потом остановилась, поставила ноги вместе и посмотрела на горы вдали.

Огораживающую ленту давно убрали, но металлический штырь все еще стоял на том месте, где нашли Эллен Стеен.

Ада Хермансен подняла полы пальто и при поддержке заботливого супруга опустилась на колени. Она разглядывала песок, а потом посмотрела вдаль. Потом немного отодвинулась и сделала то же самое.

– Да, – она кивнула, самой себе подтверждая, что уверена в своих словах. – Рука указывала в этом направлении.

Никлас встал на колени возле нее и посмотрел туда, куда показывала женщина.

– На среднюю вершину?

Она опустила руку, видимо, еще сомневаясь.

– Я не совсем уверена, но думаю, что да, – Ада обернулась. – Юлиан, как по-твоему?

Ее супругу явно было не по себе, он вытянул шею и внимательно посмотрел на горные вершины.

– Средняя из вершин Онестинд? Вообще-то, я не обратил внимания, куда указывала рука, заметил только, что она была вытянута вперед. Вполне возможно, именно в этом направлении.

– Да, я уверена, – женщина попыталась встать, и Никлас поспешил ей помочь.

– Думаете, это что-то значит? – спросила она, стряхивая песок с коленей.

– Нужно перевернуть все камни.

– Я всегда говорила: куклы о чем-то предупреждают.

В этот момент Никласу пришла в голову идея.

– У вас случайно нет карты Бергланда?

– Даже несколько, – Юлиан явно пытался понять, о чем думает полицейский.

– Можно я одолжу одну?

Через полчаса Никлас вернулся домой. Он отвез Аду и Юлиана домой и забрал у них карту времен семидесятых, она была самой подробной. Он разложил стол и полностью раскрыл карту. Пляж, на котором нашли Сару Халворсен, находился севернее того, на котором он только что побывал. На карте были отмечены вершины Онестинд и Рог, он проверил это перед тем, как взять карту. Женщин положили так, чтобы они куда-то указывали, Никлас не мог поверить, что это получилось случайно. Линейки у него не было, так что ему пришлось довольствоваться куском плинтуса. Никлас как можно точнее отметил те места, где нашли женщин, учел погрешность высоты и провел линию между вершинами и отмеченными точками. Он довел линии до пересечения. Они встретились на восточном побережье Бергланда в одной из многочисленных бухт. Хотя Никлас не очень хорошо был знаком с окрестностями, он сразу же узнал эту бухту и понял, что там находится всего один дом – дом отца Карианне.

В этот момент он понял, что разгадка всегда была у него перед глазами. Все дело в Карианне. Несмотря на то, что болезнь лишила ее возможности жить обычной жизнью подростка, удача всегда ей сопутствовала. Все началось с места в колледже. В этот момент отец решил – нет, не управлять жизнью дочери, а контролировать ее окружение, чтобы все было ей на пользу. Ему пришлось ненадолго ослабить поводок после того, как она уехала из дома, а все попытки заманить ее обратно заканчивались ничем. Никлас понял, что Карианне рассказала отцу о первых симптомах своей болезни, о том, что что-то опять не так. Скорее всего, Рейнхард узнал все задолго до Никласа. И стремление держать ситуацию под контролем снова проснулось. А для этого требовалось заманить ее домой. Поэтому появилась его болезнь. Правильно? Картинки мелькали перед глазами, странные, невероятные, от них у него закружилась голова. Он не хотел им верить, но не мог отделаться от мысли. Мотивов нет, связи между жертвами нет – прямо как в сценарии фильма ужасов, мелькающего на экране. Кари-анне сейчас на работе. Заменяет Эллен Стеен. Живот снова скрутило. Он вспомнил, как тетка хвалила свою племянницу, утверждала, что нападение на нее было актом слепого и бесцельного насилия. Потому что никто не мог желать Эллен зла. Разве что тот, кто недавно переехал в их городок, сидит без работы и располагает достаточными знаниями и опытом, чтобы занять ее место. В этот момент комок в животе перерос в приступ тошноты, и Никлас побежал в ванную. Его неистово рвало в унитаз, а перед глазами вставал образ Карианне. Она показывала ему полуостров, каждую бухточку, каждый закуток. И привела его к дому своей мечты, сказала, что в таком доме она, не задумываясь, осталась бы навсегда. Это был дом Сары Халворсен.