Дни отдыха на гастролях – та еще нагрузка на мозг: после такой интенсивной работы очень трудно ничего не делать целый вечер, а то и день-два. От скуки мы начинали чудить: осветители с волосатыми задницами разгуливали по фойе в женских трусиках (те, что поскромнее, надевали платья). Такелажники-высотники ради развлечения пытались залезть на 30-этажные отели, а стокилограммовые звукотехники надевали в ресторан «плейбоевские» заячьи ушки или вампирские клыки. Из практических соображений техников обычно селили ближе к концертному залу. Может быть, это и удобно, но гостиницы зачастую размещались либо где-то за городом, либо в печальных серых кварталах рядом с шоссе или заводом. Делать было особенно нечего, разве что сидеть в комнатах и смотреть телевизор, пить, курить, играть в карты и жаловаться на ужасную жизнь, которую мы для себя выбрали.

Когда техническая команда решала собраться в гостиничном номере, предлагать свою комнату было величайшей глупостью: после такого сборища оставалась поврежденная мебель и запах, напоминающий пивоварню, в которой кто-то оставил кучу рыбьих потрохов. Чтобы справиться со скукой, мы придумывали себе новые развлечения – обычно за счет кого-нибудь еще. Одно из таких развлечений – достать ключ от чужого номера и переставить там мебель или спрятаться, дождаться, пока обитатель комнаты не придет с новой «подружкой», затем выскочить и застать их in flagrante. Чаще всего для этого применялись пластиковые ведра с ледяной водой и фотоаппарат. Под сиденье туалета мы засовывали пакетики с кетчупом и горчицей с отрезанными уголками: жертва садилась, и струйки липкого красно-желтого соуса тут же стекали по ногам. А в запасе у нас всегда был старый, как мир, розыгрыш с наклеиванием скотча под сиденье унитаза.

В еще одном отеле «Форте» мы провернули сложный технический трюк: вскрыли панель управления лифта и переставили соединения местами, а потом поменяли местами еще и все номера этажей на площадках. В результате, когда вы нажимали кнопку восьмого этажа, то приезжали на самом деле на шестой и видели там табличку «3». Хаос. Менеджер был на грани нервного срыва и грозился нас всех вышвырнуть, хотя, конечно, ничего не смог доказать.

Роттердамский «Хилтон» часто становился жертвой хулиганских выходок, потому что во время поездок в Голландию мы всегда были «навеселе» благодаря незаконным веществам, которые были легко доступны. После одного концерта у нас оказался совсем уж небогатый выбор развлечений: дорогой ночной клуб по соседству, где сидела куча бизнесменов, несомненно, считавших последним писком моды Барри Манилова – или совсем уж неказистый бар гостиницы. Невесело. Нам было скучно, спать не хотелось, идти некуда, так что мы решили повеселиться, вскрывая маленькие откидные дверцы в коридорах, ведущие в гардеробы, – за ними мы оставляли обувь, которую забирали для чистки горничные. Чтобы открыть дверцу, требовался квадратный металлический ключ – мы заменили его большой плоской отверткой. Что дальше? Переставить обувь в другую комнату? Весело? Может быть, попробовать заползти туда? Хоть это – весело?

Дверцы были очень узкими, так что пролезть туда, и то не без ссадин и царапин на ушах, смогли только самые худые и жилистые: я и Дик «Грязный шар» Оллет, наш специалист по электронике. Доказав на примере наших собственных номеров, что это возможно, мы решили перейти к следующему этапу – пробраться в комнату к кому-нибудь из мирно спящих коллег. «Грязный шар» пролез в дверцу, подобно растрепанному, полубезумному спецназовцу… после чего со всех ног выбежал через главный вход, захлопнул дверь и крикнул всем: «Шухер!» – чтобы даже лифта не ждали, а спрятались на пожарных лестницах. Оказалось, что, выбравшись из гардероба, он разбудил ни в чем не повинную семейную пару. Они, конечно, были шокированы: грабитель? Любовник жены? Уж точно не охрана отеля…

Существует множество стереотипов о поведении рок-групп в гостиницах – мол, музыканты часто ломают мебель и выкидывают из окон телевизоры. Кое-что из этого правда, но за все это потом надо платить. Богатые рок-звезды могут себе это позволить, а вот техники – нет. Я был ни в чем не виноват, но, тем не менее, в моем личном владении теперь есть кусок пожарного шланга из гостиницы «Холидей-Инн» в Толедо, штат Огайо. Я, по-моему, долларов двадцать заплатил в качестве возмещения ущерба. Еще в Огайо есть Кливленд, серый промышленный город на озере Эри. Город часто называют «ошибкой на озере». Когда-то там размещался зал «Ричфилд-Колизеум» и был влиятельный профсоюз работников сцены, теперь же там находится Зал славы рок-н-ролла – и гостиница для знаменитостей «Свингос». «Свингос» был отелем в стиле ретро с ярко раскрашенными номерами, отличным уголком отдыха от промышленного Среднего Запада. Селившимся там группам дарили футболки, в баре стояло отделанное ярко-розовым мехом фортепиано, а администрация не имела ничего против рок-н-ролльных выходок постояльцев. Кстати, Фредди жил в розовом номере. Я серьезно. Именно в «Свингос» 22 января 1977 года я изобрел коктейль «Докторс-Комфорт». Поздно вечером я, держа в руках бутылку «Саутерн-Комфорт», позаимствованную из концертного бара Джона, обошел все коридоры гостиницы, но так и не нашел в торговых автоматах колы, с которой можно было бы ее смешать. Так что я выбрал «Доктор Пеппер».

– Этот парень готов выпить что угодно, – сказала тогда моя спутница.

Впрочем, с большой порцией льда коктейль пошел просто на ура.

После заключительного концерта европейского турне 1977 года в Базеле несколько техников остались абсолютно беспомощными и без денег после того, как разозленный тур-менеджер выставил им большой счет за ущерб. Суточные отменялись до дальнейших извещений. Веселье началось после концерта в «Шпортхалле», когда все с нетерпением ждали вечеринки, посвященной окончанию турне, – с неизменными стриптизершами, девушками в коже, размахивавшими плетками при свете стробоскопов, и участием аудитории. К счастью, выпивка была за счет заведения, потому что от цен в швейцарских клубах у вас может случиться инфаркт кошелька. Вернувшись в гостиницу, гуляки продолжили веселье и разгромили второй этаж – битое стекло валялось по всему коридору. Я (что удивительно) в этот раз был невинным наблюдателем: отдыхал в своем номере 208 и предавался сладким грезам, потому что влюбился в милую швейцарскую девушку.

У нас завязались отношения на расстоянии, но я понял, что что-то не так, когда обнаружил автомат, пистолет и патроны, принадлежавшие ее бывшему молодому человеку, в ее цюрихской квартире. Это мне совсем не понравилось! Молодые швейцарские мужчины обязаны отслужить год в армии, а потом каждый год возвращаться на сборы, идущие несколько недель, – все это оплачивается богатыми швейцарскими властями. «Просто держите оружие и патроны дома, ребята!» Почему-то мне думается, что в Британии такое не пройдет. Швейцарцы, может быть, и пацифисты, но мне все равно пора валить.

Но вернемся в Базель: администратор гостиницы подсчитывал ущерб вместе с сильно шатающимся и пьяным в зюзю управляющим сценой, взявшим на себя роль полномочного представителя. Они вместе шли по коридору и подсчитывали разбитые лампы:

– Смотрите! Вот еще две, – показал управляющий сценой.

– Но они же не разбиты! – воскликнул администратор.

БАХ – правой рукой. ТРАХ – левой рукой.

– А теперь разбиты! – истерически расхохотался управляющий.

Швейцарец (если они чем и знамениты, то точно не чувством юмора) смеяться с ним не стал.

Если вы когда-нибудь выиграете большую сумму в лотерею и решите устроить погром в гостинице, мой вам совет: выбрасывая телевизор из окна, обязательно оставьте его включенным и подсоедините к удлинителю. Тогда, ударившись о землю, он очень зрелищно взорвется, рассыпав кучу разноцветных искр, да еще и выбьет пробки на всем этаже гостиницы. Но ни в коем случае не делайте так, бросая телевизор в бассейн. Или в людей.