Владимир Пекальчук
Свинцом и фосфором. Собственность государства
- Взвод, подъем!
Этот крик будит меня каждое утро на протяжении четырех лет, но я все никак к нему не привыкну. Точнее, проблема не в самом крике – в интонациях. Для большинства наших инструкторов мы – мясо, а конкретно для нашего ответственного, Альтинга Кэр-Фойтла – еще и низшая раса в придачу.
На самом деле, нам повезло с ответственным инструктором, но понимаю это только я. Остальные не знают, что Кэр-Фойтл на самом деле не испытывает к нам жгучего презрения, просто копирует манеру общения с курсантами у других инструкторов, не особо разбираясь в тонкостях языка короткоухих. Длинноухие не воспринимают на слух проявления негативных коннотаций и эмоций, потому что в их обществе выйти на улицу с лицом, перепачканным в дерьме – меньший позор, чем позволить своим эмоциям управлять собой или хотя бы проявить их. Как итог – длинноухие не в состоянии по интонациям отличить вежливое обращение от пренебрежительного, и Кэр-Фойтл не исключение.
Мы вскакиваем, одеваемся, заправляем койки – на все про все у нас двести секунд и ни единой сверх того – и трусцой бежим умываться.
Оглядываюсь на ребят – многие не скрывают приподнятого настроения. Четыре адских года предварительной подготовки позади, сегодня в полдень мы покидаем учебку. Сегодня мы видим наших ненавистных инструкторов в последний раз. Сегодня мы ступаем на новый путь и становимся боевым подразделением.
Увы, до сегодняшнего замечательного дня дожили не все. Нас осталось двенадцать человек из двадцати: двое нынче на рудниках, шестеро – в лучшем мире. Перед инструкторами была поставлена задача отсеять не менее тридцати процентов и они отлично справились. А то, что из «специальной учебки» лишь два пути – урановые рудники или петля – проблема только наша и ничья больше.
Но сегодня наше базовое обучение заканчивается, дальше мы будем учиться не на опыте инструкторов, а на своем печальном и чужом фатальном. Но за избавление от инструкторов это не очень высокая цена. Конечно, инструкторы – все те же офицеры, но нестроевые, а это разница принципиальная: инструктор может измываться над нами как угодно и ему за это ничего не будет. В то же время офицер, служащий на «переднем краю», прекрасно понимает, что ссориться со своими соратниками и потенциальными спасателями не с руки, так что мы смело рассчитываем на гораздо лучшее отношение.
- Ну что, Саша, сегодня помашем рукой этим уродам? – задает риторический вопрос Дэви Кравитч.
- Угу, - киваю я.
Мы умываемся и строем двигаем в филиал рая на земле – столовую.
Не будет сильным преувеличением, если сказать, что примерно половина моего отряда приперлась в спецучебку за жратвой. Служба в «специальном тактическом отряде зачистки и спасения» – это своего рода лотерейный билет, по которому может привалить фантастический выигрыш: свобода, достаток, офицерская должность, а иногда – даже богатство и дворянский ранг. Статистика такова, что прослужить в спецотряде десять лет и не стать как минимум свободным человеком и офицером невозможно в принципе, а большинство добивается этого за три-четыре года.
И совсем другой вопрос, что до десятилетней выслуги в спецотряде доживают только два человека из ста, а восемьдесят процентов личного состава погибает в течение первых двух лет.
Увы и ах – аббревиатуру СТО мы расшифровываем не как «специальный тактический отряд», а «смертников толпа обреченных». Так что те из нас, которым особенно сильно не нравится быть государственной собственностью, могут спать спокойно: нам не суждено долго оставаться рабами. Свобода или смерть – это про нас.
Ни для кого не секрет, что «эстэошники» комплектуются только выходцами с самого низа: никто в своем уме сюда не пойдет, если есть хоть какая-то альтернатива в жизни. Так что ничего странного, что некоторые пришли сюда только ради замечательной кормежки, просто чтобы хоть немного пожить по-человечески. А то, что большинству из нас не светит даже нормальная могила – ну, велика беда, на «свободе» она нам тоже не светила: либо общая могила для нищеты, либо хирургический стол в морге медуниверситета какого-нибудь.
С другой стороны – те, которые быстро продемонстрируют выдающиеся способности на деле, имеют отличные перспективы получить свободу, офицерскую должность и возможность сделать карьеру в армии, а особо отличившиеся могут рассчитывать на особо теплые места. В частности, императорская гвардия состоит из выходцев из СТО процентов на семьдесят, и у всех поголовно огромное денежное довольствие и как минимум рыцарский ранг.
В столовой нас поджидал сюрприз в виде одинокой человеческой фигуры за нашим столом. Невысокий парень примерно на год старше нас, лет семнадцати-восемнадцати. В такой же гимнастерке, как наши, и с номером нашего подразделения на груди. Обычное, ничем не примечательное лицо с парой свежих шрамов.
- Привет, - первым поздоровался он.
- И тебе не хворать. Ты кто будешь?
- Меня зовут Ян. Определили к вам. Я из шестнадцатого отряда… был.
Мы начали переглядываться.
- Мы слыхали, что «шестнадцатый» погиб в полном составе, да еще и в ерундовой вылазке, - заметил Кай.
- Это потому, что меня тоже записали поначалу в погибшие. Но фактически я просто выбирался из Пустошей шесть дней и потом еще две недельки в одном неназываемом отделе погостил. Расскажи да расскажи им, почему все погибли, а ты один такой хороший взял да выбрался…
Я уселся за стол напротив него.
- И это очень уместный вопрос.
Ян пожал плечами:
- Повезло. Порча налетела внезапно, причем в месте, где ее не должно было быть и где она не должна была нас учуять… Вылазка и правда была ерундовой поначалу, мы не должны были встретить противника, тем более в том месте, где стали на привал. Половина ребят погибла еще до того, как я осознал, что происходит. К тому моменту, как я расстрелял рожок, в живых уже не было никого, так что мне осталось только свалить.
- И как тебе это удалось?
Он щелкнул пальцами и мгновенно оказался сидящим в метре от меня, напротив Дэви.
- Охренеть! Телепортация! – присвистнул Кай.
Я покачал головой:
- Маг-телепорт в СТО среди притупленных, натасканных спасать магов – это оксюморон. Синхронная невидимость и иллюзия.
- Угадал, - признал Ян. – Тебя как зовут?
- Александер. Только я не угадал, у меня как бы есть уши. Твой голос доносился сбоку, ты изначально сидел на этом месте.
- Ты лидер отряда?
- Вроде того.
- А у тебя какой талант?
Я ухмыльнулся:
- Мой главный талант – критическое мышление и наличие запасного плана. Еще я могу учуять присутствие сквозь стену, но не более чем с нескольких метров. Мало проку с такого таланта, а больше ничего, чего нет у других.
- Хм… Ты можешь находить невидимок.
- Угу. Только обычно это бесполезный талант.
Тут начали разносить завтрак.
Я отправил в рот первую ложку макарон с пряным соусом карри и спросил:
- Ян, а ты вообще как в спецучебке оказался?
- Да так же, как и все. Продался. Дай, думаю, хоть поживу как человек… А продаваться – так продаваться. Где еще мою жизнь оценят в шесть с половиной миллионов? Ну и потом… Когда у тебя в руках оружие – ты не так остро ощущаешь, что ты раб.
Рюиджи, сидящий рядом с новичком, хмыкнул:
- Одна проблема – куда и за сколько ты ни продайся, один хрен денег не увидишь. Мог бы хотя бы в телохранители продаться, они намного чаще доживают до пенсии…
Ян вздохнул.
- Была такая мысль, но это шило на мыло. Там какое дело: разок принципала потерял – твоя арендная стоимость снижается втрое, срок службы увеличивается пропорционально, а это значит, что молодым ты на свободу уже не выйдешь. Второй раз потерял – и ты на рудниках, а то и где похуже. А специальные подразделения… тут ставки повыше, но и игра по-крупному. Выиграл так выиграл. – Он выразительно помахал в воздухе толстой отбивной, наколотой на вилку: - вот где будут так кормить? Я перед учебкой успел поработать немного там и сям – мои ботинки тут стоят как месячный заработок на свободе… Повезет – отлично, не повезет – ну, знать судьба такая, но хотя бы поживу напоследок. Тем более что годик я уже отслужил…
- Чего не скажешь об остальном твоем отряде.
Ян философски развел руками:
- Мы все прекрасно знаем, куда пошли и каковы наши перспективы, не так ли?
На выходе из столовой нам помахали на прощание остальные отряды.
- Удачи вам, парни! – крикнул Саймон, лидер девятнадцатого отряда.
Ему еще полгода в этом аду, а мы уже на пути к славе и свободе... или к смерти.
Когда мы собирали свои манатки в казарме, Кай подошел ко мне и тихо сказал:
- Саша, мне не нравится этот Ян. Я ни на что не намекаю, но у него талант профессионального дезертира. Опять же, за каким хреном ему гостить в неназываемом отделе, будь у него запись видеорегистратора?
- Я знаю. Только видеорегистраторы в зонах сопряжения часто отказывают, как и любая другая электроника.
- И это очень удобно, правда?
Я кивнул:
- Будем приглядывать за ним.
А про себя подумал, что если Ян в ближайшее время не попытается оспорить мое лидерство в подразделении на правах самого опытного бойца – все же шесть дней в Зоне провел, на голой удаче там столько не протянуть в одиночку – то мои подозрения усилятся вдвое. Если человек изначально настроен на бегство ценой своего отряда, то ему неудобно быть командиром. С командира спрос за весь пропавший отряд, а у рядового всегда есть на кого свалить вину.
* * *
Наш новый статус ценного боевого персонала мы почувствовали практически сразу: транспорт, который за нами прислал наш новый хозяин, оказался не военным грузовиком, а крупным автобусом с вензелем знатного Дома на борту.
- Хреновый признак, - сказал вполголоса Рюиджи, но мы все его хорошо расслышали. – Вместо того чтобы набираться боевого опыта где-то на Краю, нас арендовал какой-то аристократ… за бешеные деньги. Видать, сильно его приперло…
- Зато не на Краю, - заметил я. – У богатых свои причуды. Что для нас бешеные деньги – для него может оказаться сущим пустяком…
Мы выстроились на плацу, наш ответственный инструктор обменялся приветствиями с прибывшим лейтенантом, подписал какие-то бумаги и повернулся к нам.
- Теперь вы подчиняетесь напрямую лейтенанту Валленделу. Желаю удачи на новом месте, - сообщил он нам и отошел в сторону.
Лейтенант – парень лет двадцати пяти, но явно не сразу из офицерки - шагнул вперед.
- Я лейтенант Валлендел, вооруженные силы Дома Керриган. Граф Керриган отныне является вашим арендатором, а я – вашим непосредственным командиром по его приказу. Кто из вас капрал?
Повисла тишина. Лейтенант ждет ответа, мы молчим, и я вижу краем глаза, как на лице Кэр-Фойтла появляется заинтересованность происходящим.
- Повторяю вопрос: кто из вас капрал? Два шага вперед!
Мы продолжаем молчать и стоять на месте, на лице нашего бывшего инструктора появляется слабое подобие улыбки: он уже все понял, чего не скажешь о Валленделе. Длинноухие обычно соображают быстрее людей, тут ничего не попишешь.
- У вас со слухом проблема или с речью?!
- У нас нет проблем, сэр, - спокойно ответил я, - она у вас. Вы по какой-то причине не знаете, что рабы не могут быть военнослужащими и, как следствие, не могут иметь воинских званий.
- Тогда почему я должен был повторять вопрос трижды?!!
- Первые два раза вы обращались к капралу, сэр, коим я не являюсь. Как только я счел, что ваш третий вопрос относится и ко мне в том числе – сразу же ответил.
- Да ты шутник, я погляжу, - как-то слишком спокойно отреагировал лейтенант.
- Как скажете, сэр!
Дэви, стоя слева от меня, шепнул, не разжимая губ:
- Саша, нахрена ты его бесишь?
- Тонко намекаю.
- Ладно, - сказал Валлендел, - тогда кто из вас старший в отряде?
И снова повисла тишина.
- Ну и? Почему на этот раз молчим?
Я поднял руку:
- Разрешите обратиться, сэр!
- Говори.
- Ян Вукович в отряде старший.
- Что?! – опешил от такого поворота Ян. – Сэр, это недоразумение! Я получил назначение в отряд вчера вечером, а прибыл сегодня утром!
- Но ты старше любого из нас на год. А лейтенант спросил, кто старше.
Валлендел посмотрел на меня прямой наводкой.
- Имя?
- Александер Терновский, сэр.
- Когда прикидываешься тупым, Терновский, важно не перегнуть палку. – Он заглянул в свои бумаги: - коэффициент интеллекта сто сорок семь… лидерские качества… Я догадывался, что лидер команды – ты, но не думал, что ты устроишь цирк на ровном месте. Был бы ты обычным пацаном – это еще туда-сюда, но подобное поведение после такого учебного заведения…
Я развел руками с наигранно виноватым видом.
- Был бы обычным пацаном – не посмел бы, сэр. Но теперь я государственная собственность стоимостью в шесть с половиной миллионов.
Лейтенант ухмыльнулся:
- Поправочка: шесть с половиной миллионов – это не твоя стоимость, а твой долг. Как тебе перспектива отрабатывать его на рудниках?
- А как вам перспектива пойти во главе отряда вместо меня, сэр? Я на рудниках протяну всяко дольше, чем вы – в зоне сопряжения.
Он усмехнулся, уже не так ехидно.
- Ладно, первый раунд по «кто сильнее выпендрится» за тобой, Терновский. На этом будем считать шапочное знакомство оконченным. По местам.
Когда мы садились в автобус, Кай шепнул мне в затылок:
- Как я и говорил… Теперь мы точно знаем запасной план Яна, да?
- Мы его и так знали.
Садясь в кресло, я подумал, что очень хочу знать, есть ли среди двенадцати нас хоть кто-то, кто будет рисковать собой ради остальных вместо того, чтобы спастись самому. Так что еще большой вопрос, вправе ли я винить Яна.
Автобус изнутри показался даже больше, чем выглядел снаружи, эдакий сухопутный лайнер на колесах. Помимо туалета, в нем нашлось место даже для маленького буфета и стюардессы. Само собой, что все мы разместились внутри с легкостью: нас тринадцать человек, два водителя, лейтенант, стюардесса и еще двое немолодых мужчин в одинаковых рубашках и с пистолетами под мышкой. Эти двое – судя по всему, ветераны из присягнувших, дослуживающие до пенсии на сугубо номинальных должностях: в любом нормальном Доме это стандартная практика.
Как только мы тронулись, стюардесса принялась разносить прохладительные напитки и закуски. Я обратил внимание, что это девушка лет двадцати с небольшим, не блистающая красотой, но с безупречными манерами и дикцией. Типичный для стюардов и стюардесс форменный наряд с гербом и едва заметной надписью «собственность Дома Керриган».
- Неплохой транспорт, - заметил Кай, отхлебнув из стакана лимонад. – Даже кондиционер есть и стюардесса...
- Особенно стюардесса.
- В смысле? – не понял он.
- Она одна стоит дороже всего автобуса. Тысяч триста, на глазок, а если знает два-три языка – то и триста пятьдесят.
- Откуда знаешь?
- Разбираюсь немного в том, сколько стоит воспитанница соответствующего учебного заведения. Манеры, правильное произношение, осанка, отлично ухожена, приятный голос… За нами прислали автобус, нафаршированный по первому разряду, и офицера, который великолепно держит себя в руках. Не удивлюсь, если и наш новый лейтенант – из частного военного училища, а не из государственной офицерки.
- Хм… Думаешь, он тоже раб?
- Раб не может быть офицером, даже в частной армии. Но пожизненная присяга Дому – это сто процентов, где бы его ни готовили, потому что имущество на восемьдесят с гаком миллионов, то есть нас, кому попало не доверят… В общем, мне это не очень нравится.
Тут сзади в промежуток между спинками зашептал Кравитч:
- Что, Саша, ты тоже задаешься вопросом, какая именно передряга заставила Дом Керриган выложить кругленькую сумму за нашу аренду?
- Вот то-то и оно. На самом деле, годовая аренда – восемь миллионов с чем-то, не так уж и много, если нас не угробят – не придется возмещать казне полную стоимость. Но тот факт, что богатый Дом не смог обойтись своими силами или наемниками из какой-нибудь частной военной компании, говорит сам за себя.
Автобус бежал по шоссе, мягко покачиваясь. Дело постепенно шло к обеду, и вскоре стюардесса принялась раздавать неброские картонные коробки с индивидуальными рационами.
Содержимое нас порадовало: это оказался не обычный военный ИРП, а его куда более дорогая версия, заказанная Домом для «своих». Вместо обычной тушенки – охотничьи колбаски, вместо энергетических батончиков – две крупные плитки шоколада, вместо сублимированной каши – плов с бараниной, вместо пресных галет – консервированный хлеб и печенье. И вершина совершенства – отличный салат из консервированных овощей и маринованного кальмара, чего я ни в одном армейском ИРП не встречал.
- Шикарная рыба в салате, - заметил Кай. – Никогда такой не пробовал.
- Это кальмар.
- Откуда знаешь?
Я уже собрался было сказать «едал разок когда-то», но в последний момент дал более честный ответ:
- На упаковке написано же.
В целом, ИРП мне понравился. Вкусный, не хуже того, как нас в учебке кормили, а сделать вкусный консервированный обед труднее и дороже, чем просто вкусный обед. Дом Керриган явно не бедный и не скаредный, и это хорошо для любого, кто принадлежит к этому Дому по присяге или по контракту. А вот для арендованных смертников признак дерьмовый: скорее всего, глава Дома трату в восемьдесят миллионов может себе позволить, если сильно припрет.
* * *
Мы ехали всю ночь почти без остановок, только вечером водители поменялись с теми двумя, которых я принял за ветеранов-силовиков: оказалось, что оба водителя в таких же форменных рубашках, только немного моложе. Кресла оказались более чем приемлемыми, автобус шел мягко, звукоизоляция салона на высоте, так что выспаться мне не помешало ничто.
Завтракали мы снова индивидуальными рационами, запивая чаем, кофе и соками, которые стюардесса разносила без ограничений.
Когда с завтраком было покончено, лейтенант Валлендел взялся за микрофон от внутренних громкоговорителей.
- Значит, даю вводную. Мы уже подъезжаем. На месте автобус остановится на улице. Выходим колонной по два, строевым шагом, по сторонам не глазеем и маршируем за мной. Там будут зеваки и репортеры – на них не пялиться. Рожа кирпичом, печатаем шаг и работаем на публику. Ваши вещи потом разгрузит обслуживающий персонал. Вопросы есть?
- Вопросов нет, сэр, есть проблема, - ответил я. – Как вы уже догадались – снова у вас. Видите ли, сэр, мы не умеем ходить строем, маршировать в ногу и так далее.
- Терновский, сделай одолжение самому себе, выключи режим имитации тупого и больше не включай.
- Я серьезен, как семидесятый калибр, сэр. У нас в спецучебке была настолько насыщенная программа, что на строевую подготовку и прочую ерунду, которой занимаются обычные военные, времени не хватило. Для строевого выпендрежа надо было нанять швейцарцев: они любят всякие парады… потому что больше ни на что не годятся.
- Ты издеваешься?
- Наши аттестационные листы у вас в папке, сэр. Можете прочитать и убедиться, что дисциплины «строевая подготовка» там нет.
- М-да. Ладно, тогда все то же самое, только без марширования. Еще вопросы или проблемы?
- Никак нет, сэр.
Когда автобус вкатил в город, пробежался по улицам и начал сбрасывать скорость, я выглянул в окно и убедился, что нас действительно встречает толпа человек где-то так на сто. Кто с камерой, кто с микрофоном, кто с фотоаппаратом.
- Саша, а ты заметил, что мы ни разу не на Краю и даже не близко? – сказал Кай. – Город – как минимум столица крупной префектуры… Ты машины видишь?
Я видел: черный массивный «Паладин-Континенталь» с оранжевым таксистским светильником прокатился мимо по встречной полосе, на обочине припаркован «Ультрамарин» новейшей модели.
- Кажется, мы в дворянском районе крупного города… Я даже не знаю, радоваться или плакать…
Кай философски пожал плечами:
- Думаю, нам недолго оставаться в неведении.
- Это точно.
Когда мы вышли из автобуса вслед за Валленделом, фотоаппараты защелкали ожесточеннее. Кажется, наш приезд – целое событие локального масштаба. Интересно, к чему бы это?
От автобуса в ворота, за воротами – приземистое здание с широко открытыми дверями. Краем глаза выхватываю охрану, как у ворот, так и у дверей, сбоку стоянка с парой специфических фургонов, на которых обычно катаются группы захвата…
Полицейский участок? А мы-то что тут делаем? Чем дальше, тем забавней.
Мы прошагали по безлюдному коридору и оказались в типичном зале для брифингов, где нас уже ждали: один гражданский и один полицейский чин.
То, что худощавый человек с умным сардоническим лицом за столом – дворянин и вообще важная шишка, я понял моментально, еще до того, как Валлендел вытянулся перед ним и доложил «его светлости», что отряд прибыл.
Молча растягиваемся в шеренгу. «Светлость» изучает нас, мы – его.
- Итак, будем знакомы, - сказал, наконец, дворянин. – Меня зовут Альбер Керриган, и добро пожаловать в Варну.
Должно быть, у нас начали вытягиваться лица. Варна? Лучший курорт не только империи, но и на тысячи километров вокруг нее? Серьезно?!
- Ваше вероятное недоумение по поводу того, зачем вы тут, имеет весьма простое и невеселое объяснение… Все относительно, конечно, что печально для меня – то редкая удача для вас… Вы, конечно, хоть краем уха да слыхали про Варну, но я распишу подробнее, тем более, что это моя гордость, как-никак. За последние шесть лет Дом Керриган создал большую корпорацию и в партнерстве с несколькими Домами поменьше превратил Варну из просто шикарного курорта в лучший. Сюда ездит отдыхать аристократия не только со всей страны, но и со всех уголков Земли. Здесь есть все, что можно пожелать: в Варне представлены все кухни мира, самые лучшие отели, любые существующие развлечения, включая даже искусственную гору для горнолыжного спорта. Казино, театры, парки развлечений. Любые виды спорта. Морские круизы, сухопутные туристические маршруты, дайвинг, скалолазание. Любые виды досуга на любой вкус, на любой кошелек. Ежедневно в городе дают концерты от одной до трех всемирно известных групп и исполнителей и куча помельче… Десятки тысяч высококлассного обслуживающего персонала. В общем, я мог бы долго рассказывать о самом главном своем достижении, но вы уже поняли, полагаю. Весь центр города – одно колоссальное предприятие, разделенное на дочерние предприятия для большей эффективности управления. Вы можете стать в любом месте центральной части города, посмотреть в любом направлении – и примерно половина всего, что попадет в ваше поле зрения, принадлежит Дому Керриган или партнерским Домам. Само собой, что здесь крутятся огромные деньги и прибыль извлекается тоже огромная… Ну, чуть раньше так и было, но настали трудные времена. Год назад Северный Альянс вместе с Турецкой империей немного оттеснил Зону Сопряжения, а она, сами знаете, штука такая, ты ее тут поджал – она в другую сторону расширилась… в нашу. Да вы в курсе, ваша специальность, как-никак. Итог – от Варны до Края двадцать километров, со всем, что из этого следует. Город оцеплен войсками по периметру, но в довершение всех бед тут появилась ячейка «Детей Нагаша», так что теперь еще и чернокнижники-террористы на мою голову… Имели место инциденты, жертвы весьма незначительные, но для курортного города это практически приговор.
Пока Керриган прокашливался, прочищая горло, мы молча переглянулись, не скрывая удивления. Да, расклад просто невероятный.
- Собственно, я подхожу к главному, - продолжил Керриган. – Пока до Края было семьдесят километров – все было хорошо, прибыль лилась рекой на банковские счета. А теперь тут не так спокойно: и фанатики-культисты, и «дети Нагаша» - все сюда слетелись. Мы приняли беспрецедентные меры безопасности и почти всех ловим еще при попытке просочиться в Варну. Но иногда служба безопасности терпит неудачу – и тогда нужны вы. Когда рыцарь-маг отслужил свою вахту и едет отдохнуть со своей семьей – он не хочет еще и во время отпуска встречаться с Порчей и чернокнижниками, сами понимаете. Мы провели пиар-акцию, связанную с вами, и теперь надеемся, что ситуацию удастся стабилизировать. Другими словами – что прибыль перестанет снижаться. Если не выйдет – весь наш консорциум вылетит в трубу, половина города пойдет с молотка за гроши, Дом Керриган окажется на самом дне, а вы… вы попадете на Край, как и должны были. Я уверен, что вам этого не хочется.
Он выдержал паузу и я понял, что надо что-то сказать.
- Вы совершенно правы, ваша светлость, нам туда не хочется.
- В таком случае, описываю вам специфику работы, - сказал граф. - Вам организовали неплохую рекламу, за вами будут следить газеты и телевидение. У вас будут камеры на шлемах и на оружии, ваши миссии будут транслироваться в прямом эфире. И эти миссии должны быть похожи на красивый сериал о буднях специального тактического отряда, а не на жуткую военную хронику: вы работаете на публику, которая, глядя на ваши приключения, наглядно убедится, что безопасность в лучшем курорте Старого Света обеспечивается соответствующим по уровню подразделением, способным шутя прихлопнуть любую дрянь, что бы там не выползло на свет божий… И постарайтесь не погибать слишком часто: Варна балансирует на грани рентабельности, если мне придется в самом начале выплачивать за погибших их полную стоимость… проект будет закрыт. Я и на вас получил кредит на льготных условиях только потому, что среди акционеров – люди из императорского окружения…
- Не сомневайтесь, ваша светлость, мы постараемся… не погибать.
- Надеюсь. А теперь – в соседней комнате находится арсенал. Капитан Кейн введет вас в курс дела, после чего вы сразу же отбываете на первую зачистку.
Вот тут я изрядно удивился:
- Как, уже? Вы что, где-то в нужном месте приковали какую-то мерзость, чтоб она была под рукой?
- Гляжу, ты смышленый. На подземной стоянке три дня назад заблокирован некромант… Собственно, тогда-то и родилась идея пристроить к делу спецотряд. Капитан, вам слово, а вы все рассаживайтесь.
Капитан щелчком пульта включил огромный настенный экран и брифинг начался.
Дело оказалось серьезным: имперская служба безопасности шла по следу некроманта через полстраны, а «всплыл» он в Варне. Попытка взять его своими силами обернулась катастрофой: маг-эсбэшник в реанимации, а рядовые агенты погибли и, что значительно хуже, стали слугами некроманта.
На самом деле, сценарий предсказуемый: для боевого мага, способного одним заклинанием разметать взвод солдат или оторвать башню танка, самый неудобный противник – некромант. Некромант ведет бой не напрямую, а руками своих марионеток, и потому не находится в зоне поражения мага. Он может сидеть в подвале, в мусорном контейнере, в шкафу, этажом выше, этажом ниже, слева, справа, сзади – да где угодно. Его слуги мертвы, им нельзя причинить боль, их нельзя убить. Огненный шар с радиусом поражения как у противотанковой гранаты способен превратить живых людей в вопящие факелы, но мертвым огонь нипочем, они будут переть вперед, не взирая ни на что и падут только когда обгорят до костей.
У меня имелось веское основание считать эсбшников идиотами: мало того, что противник неудобный, так еще и город – весьма неподходящее поле боя. Маг наивысшего, седьмого уровня на линии фронта – самая мощная боевая единица, соперничающая по разрушительной силе с крупнокалиберной гаубицей, а то и батареей их, но в месте вроде подземной стоянки такой боец скован по рукам и ногам: применив свой дар на полную мощность, он похоронит сам себя под обломками.
Впрочем, полиция отреагировала весьма оперативно, перекрыв оба выхода, и подтянула штурмовой отряд, обученный бороться с чернокнижниками и отлично экипированный. Однако и у штурмовиков что-то пошло не так: назад никто не вернулся.
- У меня вопрос, - сказал я.
- Задавайте, - ответил капитан.
- Вначале некромант наложил лапы на агентов СБ, затем вы скормили ему группу захвата, экипированную броней и отлично вооруженную, а теперь ждете от нас чуда? Как показала жизнь, даже наш непосредственный командир, лейтенант Валлендел, имеет крайне туманное представление о наших возможностях, а вы, капитан, скорее всего, не имеете и этого. Здесь нужны минимум две группы СТО вроде нашей. Мы-то умеем справляться с некромантами, но не после того, как вы вооружили его своими лучшими людьми и лучшим оружием.
- А некроманта там уже нет, - сказал Кейн. – Если б вы имели грамм терпения – я успел бы сообщить о том, что некромант уже на Страшном Суде. Видимо, он каким-то образом умудрился получить пулю, потому что его труп лежит на первом ярусе и виден через окно. Именно поэтому вы зайдете через подземный вход, чтобы не найти труп сразу.
- Дело в том, что факт гибели некроманта мы пока скрыли ото всех, - пояснил Валлендел. - Вы пойдете выкуривать его, перебьете зомби, и только в самом конце «обнаружите», что он уже мертв. Чтоб саспенс сохранялся.
- Хм… Ну это уже попроще.
- Вот и мы так думаем, - кивнул Керриган. – Я ведь не могу вас «слить», вы слишком дорого мне обошлись… И напоминаю – побольше бравады и игры на камеру, только не перестарайтесь. Шутники есть?
- Есть, - ответил ему Валлендел и указал на меня: - вот этот – большой комедиант.
- И это прекрасно, - сказал граф. – Пара уместных шуток может хорошо повлиять на рейтинг… А если все же будут потери… Обычно мне цинизм не свойственен, но… Презрение к смерти, фатализм и безбашенность – ваш имидж. Выйдете оттуда со скорбными лицами – и можете сразу паковать вещи в рейс на Край.
- А зачем нам их паковать? – удивился я. – Мы ведь их еще не распаковали.
- Говорю же – комедиант, - хмыкнул Валлендел.
После брифинга мы пошли в арсенал и принялись вытаскивать из шкафчиков оружие и броню.
Я улучил момент, когда Валлендел находился подальше от меня, и шепнул Каю:
- Слушай внимательно. Нужно срочно устроить диверсию. Урони дымовую кластерку и крикни «граната!». А потом скажешь, что нечаянно.
Глаза у приятеля полезли на лоб:
- Ты чего, Саша? Нахрена?!
- Мне надо заглянуть в документы Валлендела, они лежат на столе, другой возможности не будет.
- Зачем?!
- Глянуть, что написано в договоре.
- Какая тебе разница?
- Дружище, долго объяснять. Либо я увижу договор, либо саботирую эту миссию.
- Ты в своем уме?! – зашипел Кай.
- В своем. Если там написано то, чего я боюсь – мы все в заднице.
* * *
За что мне нравится Кай Зеркин – так это за умение быстро принимать решения, без колебаний претворять их в жизнь и доверять своему лидеру, то есть мне. Мой план прошел без сучка-задоринки, именно так, как это и было задумано.
Как только Кай завопил «ложись», а еще несколько голосов подхватили крик «граната», мы все кинулись кто куда, Валлендел «нырнул» за шкаф, а я выскочил из арсенала в комнату брифинга. Негромко хлопнуло, дымообразующие элементы полетели во все стороны. Падая за стол, я еще успел увидеть, как Керриган вскакивает, вытягивает руки вперед и закрывает себя и капитана кинетическим щитом. Не слабак, четвертый уровень дара как минимум.
А потом все вокруг с шипением заполнилось белым дымом. Последующая какофония из ругани капитана и Валлендела, а также нашей переклички мне очень помогла. Я почти наощупь добрался до стола, нащупал на нем папку и лег на пол. С расстояния в двадцать сантиметров я смог без труда разобрать текст договора, долгих тридцать секунд ушло на то, чтобы найти нужный раздел. Дым к этому времени начал рассеиваться, но самое главное я успел прочесть и своевременно вернул папку на место.
Потом начались разборы художеств. Кай оправдывался, что чека недостаточно туго сидела в гнезде, капитан Кейн спрашивал, цела ли «его светлость», а Валлендел вещал о нашей неуклюжести и раздолбайстве, неожиданном для такого дорогого подразделения.
- Ну, хорошо хоть, что не на задании и не осколочная, - сказал Керриган, который практически единственный сохранил полное спокойствие, - а иначе это было бы фиаско…
- Да ладно, чего все так боятся гранат? Они же ручные! – пошутил я.
Граф вздохнул с легкой грустью:
- Жаль, не было подготовленного подразделения постарше да посерьезней.
- Это с кем угодно может случиться, сэр, - внезапно заявил Ян. – Когда я был на втором году обучения, у нас прямо на занятии инструктор на собственной гранате подорвался… условно, к сожалению.
Мы продолжили напяливать экипировку, словно ни в чем не бывало. В принципе, после нашей учебки это происшествие – не что-то из ряда вон, а может быть, другие по моей реакции догадались, что происшествие с гранатой – мой план, все могли видеть, что я шептался с Каем, ну а мои парни меня хорошо знают. И хорошо, что наши новые хозяева – пока еще нет.
Я бегло просмотрел содержимое оружейных сейфов: весьма неплохо. Все знакомо, все на уровне, а нескольким «кишкодерам» я обрадовался, как старым друзьям, и немедленно наложил свои скрюченные лапки на один из них.
«Кишкодер», он же самозарядная крупнокалиберная винтовка специального назначения «Стахльверк М2», или просто М2 - по сути, визитная карточка подразделений вроде нашего. Штука относительно дорогая и редкая, потому что изготавливается малыми партиями, предназначена для стрельбы дорогими боеприпасами - и в специфических жизненных обстоятельствах, которых любой здравомыслящий человек попытается любой ценой избежать. Проще говоря, «кишкодер» изначально был создан для борьбы с противником, которого трудно застрелить из пистолета или автомата, то есть с Порчей, поднятыми мертвецами, одержимыми и магами.
Несмотря на слово «винтовка» в названии, конструктивно «кишкодер» - гладкоствольное оружие семидесятого калибра, оснащенное массивным несъемным штыком, напоминающим клинок алебарды. Восемнадцатимиллиметровые патроны с весьма широкой номенклатурой позволяют эффективно бороться практически с любым противником в любых условиях. Тяжелая свинцовая пуля способна проделать в теле дыру размером с детский кулачок, остроконечная оболочечная с легкостью пробивает стекло бронеавтомобиля или кирпичную стену, заряд, содержащий несколько десятков тоненьких стреловидных элементов из карбида вольфрама, наносит обширные повреждения врагам, имеющим броню или малые убойные зоны, картечный патрон превращает цель в месиво и отрывает конечности. Подкалиберный оперенный боеприпас с отделяющимся поддоном летит далеко и быстро, фугасная граната уступает по силе ручной гранате, но зато легко влетает в форточку с пятидесяти метров, а кумулятивно-осколочная вообще чхала как на наличие защиты у цели, так и на наличие рядом с целью союзников: Создательница уж как-нибудь своих узнает. Может быть. А еще – длинный список вспомогательных и тактических патронов вроде дымового, зажигательного, нокаутирующего, сигнального и прочих, ну и особые боеприпасы рунно-магического типа.
Помимо этого, «кишкодер» отлично подходит для рукопашного боя благодаря штык-лезвию и прочному прикладу скелетного типа, заменяя и пику, и алебарду, и секиру. Имеются и другие особенности, например, конструкция затвора позволяет вручную вставить патрон в ствол, при наличии в магазине неподходящих боеприпасов, за одну секунду, что гораздо быстрее полной замены магазина, а дульный тормоз и специальный гаситель отдачи дают возможность стрелять боеприпасами с мощностью до тринадцати-пятнадцати килоджоулей, которые гарантированно укладывают на месте разъяренного крупного слона. Такой «привет» может отразить своим щитом далеко не каждый боевой маг четвертого-пятого уровня, а даже если и отразит – «кишкодер» перезаряжается за долю секунды, что гораздо быстрее, нежели заново сотворить щит.
Само собой, что такая широта возможностей имеет свою цену. Всего шесть патронов, значительные масса и габариты, скорость полета пуль и гранат невысока, иначе семидесятый калибр имел бы дикую отдачу. Еще «кишкодер» требует как особой тактики применения, так и высокого мастерства пользователя, не говоря уже о специальной подготовке: неподготовленного человека отдача сбивает с ног и даже может отправить в больницу. Само собой, что обычному солдату лучше дать обыкновенный автомат, с ним он и одинокого зомби сумеет наизнанку вывернуть, если тот без бронежилета, естественно. А вот если противников несколько и посерьезней зомби – ну, тут «кишкодер» однозначно лучший выбор. К тому же, это практически единственная модель серийного оружия, с которым обычный человек имеет хоть какие-то шансы против боевого мага. А что обычному человеку владение таким оружием запрещено в принципе и в любой стране мира – это уже другой вопрос, главное, что «Стахльверк М2» есть у меня. Оружейники Рейха знают свое дело – и за это им благодарны и все «эстэошники» Аркадии, и аналогичные подразделения чеховенгерцев, и приморцы, и вообще все Содружество.
На облачение у нас ушло пятнадцать минут, что Валленделу показалось слишком долгим сроком.
- Вы только сейчас не особо торопитесь или так долго наряжаться считается нормой?
- Даже не знаю, сэр. В вашем училище основательно готовиться к бою считалось дурным тоном? Лично мы никуда не спешим, и готов держать пари, что и некромант тоже.
- Ну это понятно, но выход в эфир не стоит долго задерживать… Слушай, Терновский, а в спецучебке ты с инструкторами вот так же общался?
Я затянул ремень нарукавной бронепластины и ответил:
- Разумеется, нет, сэр, по той простой причине, что благосостояние и перспективы инструкторов от меня никак не зависели.
- Интересно, откуда в тебе столько цинизма и наглости?
- Собака бывает кусачей только от жизни собачей. Лично я в двенадцать лет уже стал убийцей, а вы меня упрекаете в цинизме?
На пороге арсенала появился Керриган.
- А вот это уже интересно. В твоем деле ничего такого нет.
- И из этого факта, ваша светлость, вы можете сделать правильные выводы о том, как обстоят дела в полицейских управлениях в трущобах. Скорее всего, дело даже не расследовалось, подумаешь, один беспризорник другого прибил… Но тогда я этого не знал.
- Хм… И как это произошло?
- Защищал свое право на существование, обретшее материальное воплощение в половине булки, от сверстника, который считал, что раз он сильнее, то ему оно нужнее. А у меня не осталось иных аргументов, кроме обломка кирпича.
- И ты так спокойно в этом признаешься?
Я удивленно приподнял брови:
- А почему я не должен быть спокоен? Даже если вы поставите в известность полицию – министерство обороны вряд ли позволит им судить свою собственность по такому ерундовому обвинению, как превышение пределов самообороны несовершеннолетним мальчиком.
- Если тебе повезет, ты не всегда будешь госсобственностью, а убийство не имеет срока давности.
- Есть одна тонкость, ваша светлость. За преступление, совершенное ребенком, нельзя посадить в обычную тюрьму, как и взрослого осужденного – в лагерь для несовершеннолетних. Такой вот юридический казус. Потому в крайнем случае меня отвезут в суд, я признаю вину в превышении самообороны, судья вынесет приговор – не более шести лет – а затем меня освободят прямо в зале суда в силу невозможности осуществить наказание. Собственно, теперь вы знаете истинную причину, по которой я оказался в СТО.
- А ты… расчетливый.
- И это – причина, по которой я лидер этого отряда. Могу я продолжать сборы на задание, ваша светлость?
* * *
Когда мы прибыли на место, там уже собралась целая куча журналистов и съемочных групп. Как только я, придерживая на плече «кишкодер», ступил на асфальт, вокруг аж посветлело от вспышек. Кто-то даже попытался пробраться через оцепление, однако полицейские отреагировали мягко, но решительно.
Камеры на шлемы и оружие нам прицепили еще в фургоне помощники режиссера передачи, проверили качество картинки и звука, так что мы вроде как готовы сыграть свою роль в этом шоу.
Мы спустились по служебной лестнице под землю, где напротив двери уже выстроили целый блокпост с крупнокалиберным пулеметом.
- Какой ситреп? – спросил я у сержанта.
- Нулевой. Ни единой попытки прорыва.
- Активность нежити? Шумы?
- Ничего.
Я кивнул Гайдриху:
- Вольф, камера.
Он присел у двери и достал миниатюрную камеру на гибком проводе.
- Вижу вестибюль. Чисто. Дальше дверь со стеклянным оконцем, за ним чисто.
- Освещение?
- Работает.
Я взглянул на часы:
- Значит так, парни, у нас на все про все от силы час.
- А куда нам спешить? – насторожился Рюиджи. – Давайте тихо, спокойно, как на учениях…
- Тебе захотелось обед пропустить?
Засмеялись все, включая солдат на блокпосту. Хорошее начало шоу.
Мы разблокировали дверь и проникли на стоянку. Я заглянул внутрь – стоянка как стоянка. Полупустая, из обстановки только машины, на земле – осколки стекла и труп в форме группы захвата.
- Как думаешь, Саша, он труп или затаившийся зомби?
- Слишком далеко, я не ощущаю его присутствия. Собственно, я и другой нежити не ощущаю, но они там стопроцентно есть, засада на входе – самое милое дело.
Кай толкнул меня локтем и очень выразительно взглянул мне в глаза:
- Так какой у нас план действий?
Я ответил ему таким же выразительным взглядом:
- Все как обычно, никаких импровизаций.
Разумеется, он не мог спросить «Так что там в документах?», а я – ответить «Все отлично, саботаж отменяется», ведь мы в эфире и на прослушке, но у нас с ним не возникает проблем во взаимопонимании: хорошо сработались.
- Заходим с гранатами или с гранатами, гранатами и гранатами?
- Зачем? У нас же есть Ян…
Вуковича такой поворот крепко напряг:
- А почему сразу Ян?!
- …и его двойник, - закончил я мысль. – Ставишь иллюзию вон там внутри, метрах в десяти – и зомби непременно на это клюнут, если они там есть.
- А ведь мысль.
Ян подошел к двери, стал возле меня, устремил взгляд в оконце и зашевелили неслышно губами. Несколько секунд спустя внутри стоянки, как раз на проезде, появился второй Ян. Настоящий начал топтаться на месте и вертеть головой, его копия синхронно повторяет каждое движение.
В этот момент слева и справа показались длинные, дерганные тени – и тут началось.
Вначале грохнул выстрел, потом второй, а затем неупокоенные мертвецы поперли на двойника с двух сторон, стреляя на ходу кто из чего. При этом желание некроманта зажать штурмующий отряд с двух сторон сработало в нашу пользу: две группы двигались к иллюзии строго с противоположных направлений, и каждая из них угодила под пули другой. И если бывшие агенты СБ оказались вооружены только легкими стволами, то у группы полицейского спецназа имелись штурмовые винтовки и крупнокалиберные дробовики.
На моих глазах одному зомби слева снесло полголовы, у другого, справа, отлетела рука. Новая порция выстрелов – и еще один падает, как подрубленный. Но вот бойки начали щелкать по пустым патронникам: перезаряжать зомби не умеют, как правило. Две толпы сошлись у иллюзорного Яна и принялись молотить его рукоятками пистолетов, прикладами автоматов, у одного даже нашелся пожарный топор. Оружие беспрепятственно проходило сквозь мираж и врезалось в зомби по ту сторону. Толпень мертвецов в буквальном смысле истребляла сама себя.
- Можно бесконечно смотреть на три вещи, - заметил Гайдрих. – На горящий огонь, текущую воду и на то, как зомби делают за нас нашу работу.
Я хмыкнул.
- У меня нет слов. Я, конечно, всегда знал, что зомби тупые, но чтоб настолько… Интересно, а чем в этот момент некромант занят?
- В смысле? – подыграл мне Рюиджи.
- Он что, не понимает, что его марионетки сами себя уничтожают?
- И правда… Слушай, что если он свалил давно? Это объясняет бездействие зомби.
- Как? Отсюда нет третьего выхода.
- Есть, - вмешался Вольфганг. – Водосток. Если он достаточно большой, через него можно пробраться в сливной коллектор, а там уже и в реку или отстойник за городом…
- Угу. Или сдохнуть медленной смертью, если застрянешь в водостоке.
- А у него выхода так и так нет. Альтернатива коллектору - только к Госпоже на Страшный Суд.
И тут махач зомби закончился: иллюзия пропала.
- Я все, выжат досуха, - сказал Ян, поднял прозрачное забрало и вытер со лба пот.
- Ну тогда дальше как обычно. Главное, что недоумки профукали все боеприпасы. Готовьте гранаты.
- Там полно дорогих машин, это ничего? – спросил Данко.
- Предлагаешь позвать владельцев и предложить забрать свои автомобили? Думаю, они предпочтут просто купить новый. Ну, парни, понеслась!
Мы пинками распахнули двери и швырнули гранаты так, чтобы до толпы они только докатились: некроманты иногда защищают своих слуг всякой магией типа отбивающего щита, в такого гранатой если запустить – можно погибнуть от нее же. Так что на всякий случай мы быстренько захлопнули двери: предосторожность лишней не бывает.
Четыре взрыва буквально разметали мертвецов и их части.
- Пошли, пошли, пошли! Следить за флангами!
И мы устремились внутрь, как делали сотни раз на учениях. Правда, разница в том, что теперь нас ждут настоящие, враждебные зомби, а не поднятые тренерами безобидные «куклы».
Первого же мертвяка, который попытался подняться, я угостил «слонобоем» - безоболочечным куском свинца весом в сорок граммов, запущенным с силой в восемь тысяч джоулей. Его пробило навылет, а за ним еще и дверцу красного «Клиппера» изувечило, причем нанесенный машине ущерб я смог оценить, глядя сквозь зомби. В следующий миг покойник сложился пополам и упал: кусок хребта исчез вместе с грудной клеткой.
Слева и справа застучали автоматы, гильзы со звоном покатились по полу, а потом грохнул «кишкодер» Кравитча. Все как на учениях – четко и размеренно.
Гранаты упростили дело: не важно, какой бронежилет на зомби, если граната взрывается под ногами, такой мертвец уже не особо опасен. Четыре взрыва и плотная толпа – уже половина успеха. Еще одному зомби в бронежилете я метким выстрелом снес голову, вложил в патронник еще один «слонобой», и тут как раз выяснилось, что больше стрелять не в кого: остались только безногие и безрукие. Контрольную зачистку провели в три автомата, бабахать из семидесятки ни к чему.
- Считайте трупы.
- Вроде агенты тут все… даже один в гражданской одежде лишний.
- Невезучий прохожий. Штурмовая бригада?
- Шесть. Еще где-то бродят четверо и неизвестное количество неучтенных невезучих прохожих.
- И некромант, - напомнил Кравитч.
- Ну он само собой, - попытался я исправить собственную оплошность, - ты же знаешь эту породу… Пока у него есть слуги – сам нипочем не вылезет. Ладно, перезаряжайтесь и идем дальше.
Заодно я осмотрел труп штурмовика, который мы увидели в самом начале, и убедился, что это просто мертвое тело: он поймал головой пулю и потому некромант поднять его не смог. Без мозга – ни туда, ни сюда, не только живым, но и мертвым.
Мы прошли по спирали два этажа парковки, по пути нам попался только один безоружный зомби в пиджаке, поэтому Рюиджи просто снес ему голову мечом. У яматианцев любовь к мечам, видимо, в генах, ведь он только по крови яматианец, на своей исторической родине никогда не был и на языке предков не говорит.
- Последний этаж за поворотом, - сообщил Драгутин. – Недостающие покойники должны быть впереди, больше им деться некуда. И хозяин их тоже там.
- А вот не факт. Он сейчас может спокойно сидеть в каком-то багажнике, на нижних этажах причем, которые мы уже миновали.
- Будь это так, он хоть как-то управлял бы своей нежитью. Держу пари, что его здесь больше нет. Видно, нашел способ выбраться. Но глядим в оба, мало ли…
Когда мы завернули за угол, то сразу заметили труп недалеко от стены, но разыграть сценку не успели: четверо закованных в защитную экипировку штурмовиков вышли на нас из-за крупного фургона, все четверо с оружием, и за одним забралом я успел разглядеть помутневшие, стеклянные глаза.
- Огонь!
Мы рассыпались по укрытиям, которыми тут являются только автомобили, и открыли интенсивную стрельбу. Первого парни четко срезали в четыре автомата, второму я оторвал руку «слонобоем», третьего свалил Кравитч. Четвертый успел дать по нам очередь, одна пуля скользнула по наплечнику Каспара, но его сразу же изрешетили, а затем Кай и Вацлав контрольными добили «моего» однорукого.
- Вроде все.
- А там тогда чей труп лежит? Идемте глянем. Ян, следи за тылом, вдруг не все…
Труп уже неслабо пованивал.
- Мне кажется, это некромант, - сказал Деви. – Правда, тут поди сравни, на фото он живой был, а здесь уже распухший и посиневший… Но одежда вроде та же…
- Не дождался нас, зараза, - вздохнул я, - а без него все было не то… Так просто, что даже неинтересно. Ладно, наше дело тут закончено. Надеюсь, зрителям понравилось…
- А я надеюсь, что они до начала передачи убрали от экранов детей, слабонервных, беременных женщин и домашних животных, - хихикнул Ян.
- Ага, посмотрел бы я такое «шоу» в детстве – стал бы заикой. – После этих слов я нажал на кнопку рации и вызвал Валлендела.
- Терновский запрашивает базу. Задание выполнено, некромант мертв, хоть и не от нашей пули, можете присылать бригаду чистильщиков, им тут придется попотеть...
- Отличная работа, - протрещал по рации Валлендел.
На выходе, пока мы шли через полицейский коридор к фургону, нам устроили маленькую овацию, а один проворный парень умудрился проскользнуть через оцепление и протянул нам микрофон.
- Четвертый канал! Пожалуйста, пару слов нашим зрителям!
- Не пренебрегайте страховкой ваших автомобилей, - ухмыльнулся я.
* * *
То ли было так задумано с самого начала, то ли Валлендел сделал правильные выводы из моей шутки о пропуске обеда, но на базе нас уже ждал этот самый обед, причем не из ИРП. Видимо, еду доставили из ближайшего ресторана, потому что две совершенно одинаковые полненькие девушки с азиатским разрезом глаз и в поварских колпаках, притащившие из кухни горячие, еще шкворчащие ростбифы, не смогли бы столько всего наготовить в четыре руки.
Обед, судя по всему, праздничный, потому что на столах отсутствовало первое, ростбифы не комплектовались никаким гарниром, зато закусок, копченостей и салатов – десятка три, включая бутерброды с черной икрой и салат из ананасов и крабового мяса, причем мясо было действительно крабовым, а не рыбой «а ля краб».
- А где его светлость? - спросил я у Валленедела. – Дебрифинга не будет?
- У него вагон дел, раскручивает наше начинание. А дебрифинг зачем? Вы справились, дело свое знаете, если вам нужен разбор полетов для себя – сами же и устроите, кто тут понимает в этом больше вас самих?
В общем, праздновали мы свое первое «настоящее» задание до упора: пока было место в желудках. Затем поварихи-близняшки принесли чай и кофе.
Тут Валлендел взглянул на часы.
- Так, у нас сейчас будет еще одна важная беседа, пойду встречу гостью, - сказал он. – Проведем беседу в брифинг-зале, пока празднуйте.
Как только он вышел, Кай наклонился ко мне:
- Ну так что, поделишься теперь, ради чего я устраивал цирк с гранатой?
Все моментально навострили уши.
- Естественно. Меня интересовали условия аренды, а точнее – сохранило ли министерство обороны право на досрочный разрыв аренды. К счастью, сохранило, иначе пришлось бы запороть всю эту затею.
- Но нахрена?! – выпучил глаза Ян.
- Объясняю по порядку. Цель любого из нас – как можно быстрее выбраться из СТО, и способ есть только один: если министерство обороны поймет, что мы принесем больше пользы в роли офицера спецназа или в императорской гвардии. Стоит кому-то крепко отличиться – и вот он, твой билет на лифт, везущий вверх. Но это было бы невозможно, если бы министерство отдало права аренды полностью, потому что наш новый хозяин мог бы нас просто не отпустить, и нам пришлось бы трубить полностью все десять лет.
Тут заговорили все и сразу, так что я поднял руку:
- Стоп, парни, давайте по очереди. Кай?
- Ты что, предпочел бы на Край угодить?!
Я вздохнул.
- Да, я предпочел бы угодить на Край, и вот почему… Что ждет нас тут? А ничего хорошего. Это лучший в мире курорт, но не для нас. В этот раз нам повезло, что некромант оказался кретином и сдох без нашей помощи, а иначе мы сейчас, может быть, поминали бы кого-то из нас, а не праздновали легкую победу. Но это не последний некромант, «детей Нагаша» хлебом не корми, только дай убить кого-то из дворян. А граф еще и про культистов-фанатиков упоминал, между прочим.
Тут вмешался Рюиджи:
- Ну это ведь еще не факт, я думаю, тут шансы дожить до выслуги гораздо больше, чем на Краю. Там можно сгинуть разом всем, вот как «шестнадцатый»…
- Я так не считаю, - покачал я головой. - Но идем дальше. Какие у нас тут перспективы? Ладно, убьем пару некромантов, может, даже кого-то спасем, может, даже без потерь… А перспективы где?!
- А тебе дожить до выслуги, получить пожизненную пенсию, жить припеваючи и больше никогда в жизни не работать – мало? – спросил Ян.
Я вздохнул.
- Да, ребята, мне этого мало. Я на самый верх хочу. Высокая государственная должность, огромный авторитет, собственный Дом.
- Оп-па, вот мы и приехали, - заметил Юджин.
- Угу, - подтвердил Вольфганг. – Налицо кое-какие разногласия. Я-то думал, что ты, Саша, хочешь того же, что и мы… Мы, жалкие смертные, просто хотим устроиться в этом мире по-человечески… Парни, а давайте поднимем руки все, у кого большие амбиции, кому мало просто дожить до выслуги…
- А зачем? – спросил я. – Ведь мы и так хорошо друг друга знаем. Разве что я скрывал свои устремления до поры до времени. Только вот ведь какая штука: на самом деле, разногласий у нас нет, они иллюзорны. Вы основываетесь на ничем не подкрепленной предпосылке, что тут, в Варне, вам будет проще дожить до выслуги. Так вот, парни, ни хрена подобного…
Сразу же несколько человек попытались возразить, но тут подал голос Вацлав:
- Ребята, не спешите. Ведь Саша сейчас аргументирует свою точку зрения, не так ли?
Этот риторический вопрос сразу же установил тишину и порядок: Вацлав Горданов из тех людей, которые говорят очень редко и только по делу. Собственно, именно поэтому Вацлав среди нас стоит немного особняком: у него нет закадычных приятелей, потому что он всегда молчит, если только к нему не обратиться напрямую, отсюда и репутация парня, который «просто молча делает свое дело». А если Вацлав внезапно заговорил – это уже событие.
- Разумеется. Первая предпосылка, что тут не так опасно. Это иллюзия, навеянная большим, богатым городом, но на деле все хуже. Наши враги тут – не безмозглая Порча и не Одержимые, которые редко действуют сообща. Чтобы устроить террористический акт в таком охраняемом месте, нужна организация и подготовка. Покойный некромант, на секундочку, угробил нахрен подразделение имперской СБ, а это спецы отличные, и маг, который все еще в реанимации, тоже был не слабак, в ИСБ не держат ни слабаков, ни дураков. Повторюсь, сегодня нам повезло, что некромант пулю поймал, не более того. Так что на Краю нас ждут регулярные стычки с менее опасным врагом. Здесь – операции против малочисленного, но очень опасного противника. – Я глотнул чая и продолжил: - и второй момент – время выслуги и сама выслуга. На Краю способные очень быстро выдвигаются, а затем их забирают из СТО. В спецназ, который редко ходит на задания, офицером в строевые части, которые воюют большими массами и где у офицеров выживаемость куда выше, чем в СТО, самые отчаянные – в частные гвардии и даже в императорскую. А гвардейцы после назначения в гвардию дерутся в среднем полтора раза за всю жизнь. Самые умные и талантливые делают карьеру в министерстве обороны и влиятельных Домах, а тем, кому особенно везет на подвиг, становятся не только рыцарями, но и наследственными дворянами. А что мы имеем тут? Здесь мы не сможем выдвинуться, воюя для зрителей. Это зрители не знают, что некромант изначально был мертвый, а люди в министерстве в курсах. Они понимают реальную ценность нашей показной крутости. Тут нас ждет служба без особой надежды на досрочную свободу и карьеру. Все десять лет полностью, что, помноженное на более опасных противников, дает шансы выживания не выше, чем на Краю. И после этих десяти лет мы толком никому не будем нужны.
- Саша, ты упускаешь еще один момент, - сказал Юджин. – А именно – нашу популярность. Мы же будем звездами телевидения, героями, причем все-таки реальными, в отличие от актеров. Это открывает перед нами невиданные возможности.
Я презрительно фыркнул.
- Я уже прямо вижу избалованную дворянскую дочурку, тычущую пальцем в экран со словами «папа, папа, купи мне вот этого, вихрастого!». Серьезно, Юджин, ты этого хочешь?
И по глазам ребят прочитал: да, они этого хотят.
- Тут главное, чтобы она была не страшная, - ухмыльнулся Драгутин.
- А она будет страшная, толстая и прыщавая. У дворянских дочерей нет никаких проблем с потенциальными женихами, и к тем, которые не только богаты и знатны, но и красивы, да еще и с даром, сватаются уже не просто дворяне – но принцы с княжичами. А те, которые не принцы – неизменно поразительно умны, красивы и талантливы, мы рядом с такими просто померкнем. И если к какой-то дворяночке не спешат набиваться в друзья и ухажеры парни ее круга – то она таки будет страшненькая. И даже это – еще не предел бед.
- Куда уж хуже? – криво улыбнулся Кай.
- Я тебе скажу, дружище. Хуже страшненькой дворянской дочки – капризная и своевольная страшненькая дворяночка. Вы просто не представляете себе, что это за люди, а я в детстве жил в дворянском особняке.
- Да ладно?! – хором не поверили Вольфгант и Бела.
- А вы думаете, откуда я знаю, чем кальмар и крабы отличаются от рыбы? Кто-нибудь из вас заметил, что вот этот славный салатец – не с диковинной рыбой, а с крабовым мясом? Вижу, вы не знали. А я знаю, потому что ел и кальмаров, и крабов, и еще много чего. Мои родители работали в особняке одного провинциального дворянина, отец – вначале помощником мажордома, потом и мажордомом, мама – горничной. А я был на два года старше хозяйского сына и обычно за ним присматривал и играл с ним, за что получал карманные деньги от хозяина… Так вот, вы не представляете себе, насколько это были капризные люди. Все поголовно. И сыночек, и хозяин, и хозяйка, и их родня, набегавшая в гости. Хозяин тиранил всю челядь, кроме моих родителей, и только потому, что когда-то, во время Херсонесской войны, он командовал полком, в котором служил мой отец. Папа никогда не рассказывал про войну, но я знаю, что полк тогда понес кошмарные потери, а хозяин с войны вернулся без ноги, и у меня есть основания полагать, что отец спас ему жизнь. Потому родители были на привилегированном положении в доме, но всем остальным попадало регулярно. Вы не поймите превратно – никакого жестокого обращения, и вообще хозяин был из тех дворян, которые равняются на альвов и во всем подражают длинноухим, включая манеру общения. В жизни не слышал, чтобы он голос на прислугу повысил, но угодить ему было трудно. Однажды садовник подстриг кусты у дома чуть овально, а не круглыми шарами, так хозяин заставил его пересадить их в глубину сада, а на их место – кусты из глубины, и уже их подстричь как надо… Еще раз, парни, я подчеркну, что хозяева от природы были людьми очень добрыми. Сынок их охотно угощал меня любыми сладостями, а при виде птички или кошки сразу бежал в дом за хлебом или колбасой, точнее, меня посылал… Хозяева тоже порядочные, добрые и не жадные. Но капризные и привередливые – просто нет спасу, это словами не описать, и это при том, что их капризы еще не касались меня лично.
- Ну так это не так уже и страшно, - заметил Бела.
- Ты не видишь леса за деревьями. А что, если бы они были не такими добрыми, но такими же капризными? Вот не угодил ты той страшненькой капризной дворяночке, чей папа перекупил твою аренду – и беда. А если у тебя в нужный момент на нее не встанет, ведь она страшненькая, тогда что ты делать будешь? А ведь она еще и ревнивой будет – сто процентов. Не приведи Госпожа взглянул на симпатичное личико идущей мимо девушки – все, вешайся, ты на рудниках! Так что я предпочитаю оставаться собственностью государства.
Несколько секунд все переваривали услышанное, затем Рюиджи заметил:
- Так-то в твоих словах есть смысл, но мысль о том, что на Краю нам будет лучше… выглядит дико. С точки зрения карьеры – да, там быстрее. Но там все быстрее – и карьеру сделать, и погибнуть. Да, мы все к тому готовы были изначально, но если нам выпал шанс прослужить на спокойной волне и дожить, если не всем, так большинству… Ты пойми, Саша, лично у меня нет огромных амбиций, большие шансы выжить в обмен на карьеру – для меня хорошая сделка.
Я посмотрел ему в глаза:
- Рю, это иллюзия. Первый же некромант или Одержимый – и у нас будут потери с высокой вероятностью. Граф Керриган – человек не военный по натуре, хоть и является рыцарем в запасе, и не понимает наших реалий. Его предприятие обречено на провал, если только он не найдет деньги на то, чтобы заменять погибших регулярно.
- На Краю у нас будут потери со стопроцентной вероятностью, Саша.
- Или как с моим бывшим отрядом, - добавил Ян. – Раз – и все погибли. Довольно очевидно, что мы напоролись на Одержимого, который и устроил нам ловушку, но так кто угодно напороться может, включая нас.
Я вздохнул.
- Парни, гляньте в коридор, там Валлендел не стоит часом?
- Нет, - сказал Каспар, выглянув.
- Тогда последи, чтобы он не подкрался… Видно, настала пора выдать вам тайну, которую я так долго хранил. Для меня Край – самое безопасное место, потому что я чувствую и Порчу, и Одержимых на большом расстоянии. Будь я тогда в шестнадцатом отряде – он бы не погиб.
- С чего ты так решил? – скептически спросил Кай. – Ты же вот мертвецов с десяти метров не учуял…
- Потому что они – не Порча, не эфириалы и не Одержимые.
- Ты никогда с ними не встречался, откуда тебе знать, что ты их учуешь издали?
Я выдержал эффектную паузу.
- На самом деле, ребята, встречался. Еще до учебки. Город, где я жил в дворянском доме, назывался Темерин.
Повисла мертвая тишина.
- Ты хочешь сказать, что был там, когда шесть лет назад… - сказал, наконец, Кай.
- Угу. Собственно, именно так я и осиротел.
- То есть, ты оказался в числе тех немногих, которые сумели спастись, потому что уже тогда чувствовал всю эту потустороннюю дрянь?
Я отхлебнул из кружки и кивнул.
- В общем-то, да. На самом деле, жертв было не так много, как говорит молва, потому что все началось в центре города, и жители окраин в большинстве своем успели убежать. Но все произошло настолько быстро, что из центра мало кто успел спастись, и я был последним живым человеком, кто выбрался оттуда самостоятельно. Хотя впоследствии бригады зачистки обнаружили еще некоторое число спрятавшихся выживших.
- Вот оно что… И как все это было?
Я пожал плечами:
- Да просто начался шум посреди дня, а потом хозяин побежал в кабинет и принес винтовки… Я не понимал, зачем, но отец закричал, чтобы мы прятались в подвал, а хозяин – что в подвале есть потайной выход в городскую канализацию… Особняк очень старый, тогда такие штуки были в моде… А потом началась стрельба. Отец с хозяином отбили атаку первых нападающих, так что часть людей, в том числе и я с хозяйским пацаном, успели спрятаться в подвале. А потом наверху рвануло, твари пробрались в подвал и начался кошмар. Нас спасла старая няня: она знала, где вход, открыла его и еще успела закрыть за нами дверь до того, как одна из тварей на нее набросилась... В общем, то, как я выживал в городе, ставшем зоной сопряжения, я плохо помню, память прячет детали от психики. Но если коротко, то я заранее знал, где есть твари, а где – нет. В тот короткий момент, когда в подвале твари были буквально в пяти шагах, я ощутил жуткое покалывание всем телом, и впоследствии оно охватывало меня всякий раз, когда я смотрел в направлении, где они меня поджидали. И просто шел туда, где не «кололо».
- Ну, это же могло быть совпадением? Безумным везением?
- Четыре года я так и думал. Я не знал, что у меня есть такой дар, а если б знал – моя жизнь сложилась бы совсем иначе. И, может быть, сейчас я как раз подавал бы документы в какое-нибудь престижное училище… Я спас бы мелкого, если б знал о своем даре… В той канализации мы наткнулись на группу людей и шли с ними. На развилке люди разделились, и мы пошли с одной группой, потому что я нутром чуял: в другом проходе будет беда. Потом снова была развилка, и в одном коридоре лежали растерзанные трупы в красных лужах… и люди пошли по «чистому». А я не мог пойти с ними, тот коридор пугал меня больше. И я пошел по тому, с трупами, хоть это было против логики и против инстинкта. А мелкий никак не хотел идти со мной… и я подумал, может, ему с теми людьми будет безопаснее, там даже был один человек с ружьем… Если бы я настоял на своем – спас бы мелкого, а у него была родня в другом городе, тоже дворяне, и я сам наверняка стал бы привилегированным младшим членом Дома… Неприятно вспоминать. И вообще, мелкий никак не заслуживал своей судьбы. Все те люди, мои родители, хозяева… никто не заслуживал. Но мелкого я мог спасти… Увы. Впоследствии узнал, что через канализацию из центра города выбрался один я. Коридор с трупами оказался безопасен, мне даже не пришлось падать рядом с ними и притворяться мертвым…
- Порчу ты бы этим не обманул.
- Я тогда ничего не знал о Порче, а моей психике требовалось обоснование, почему я иду по колено в крови, а не по вроде бы пустому проходу, и я придумал уловку с трупами. Как бы там ни было, я выбрался из канализации уже на окраине и потом еще два дня прятался на чердаке, пока не пришли группы зачистки и не выбили всю дрянь из пригородов. Это были ужасные два дня: на первых этажах сидела Порча, и я боялся, что она начнет подниматься выше. На этот случай я присмотрел толстый телевизионный кабель на тросе, протянутый от соседнего дома, в котором тоже был безопасный чердак… В том доме тоже хватало дряни – на первых этажах. Я знал, что она там, и что ее нет на чердаке. В общем, вот так все и случилось. Потом меня долго держали в больнице, за замком, с кучей вооруженных солдат… Доктор сказал – охраняют меня, в клетке Порча до меня не доберется…
- Проверяли, а не скрытый ли ты Одержимый.
- Естественно. Но я этого не знал, и там меня, наконец, отпустил страх, сменившийся отчаянием и тоской… А потом – ужасный детский приют, откуда я сбежал, потому что на улице было сытнее и привольней. Два года беспризорником – ну а про булку вы уже знаете. И только два года назад, когда мы все проходили через «кошмарилку», когда во мне нашли и выработали талант чувствовать присутствие сквозь стену, я все понял. Когда я пытаюсь почувствовать – я смотрю сквозь стену туда, где хочу чувствовать, и ощущаю покалывание, если там кто-то есть. Точно такое же чувство, как тогда, в Темерине. Только слабое и без примеси омерзения. И вот тогда я понял, что у меня талант такой – чувствовать Порчу. Либо врожденный, либо появившийся от шока в подвале особняка.
- Вот оно как, значит, - протянул Дэви. – Слушай, Саша, а почему ты скрыл этот талант? Ведь ты мог бы попасть в Паранормальный Корпус, у них выживаемость несопоставима, и…
- Вот как раз поэтому. Я не хочу в Паранормальный. Сами посудите – у меня уже два года учебки за плечами. Мне бы изменили договор и перевели в Паранормальный, но долг за деньги, потраченные на два года подготовки, все равно висел бы в договоре. Потом, много вы знаете известных людей из Паранормального, не считая боевого отдела?
- Хм… Никого.
- То-то и оно. Служба за скромное жалованье и без перспектив – на кой оно мне надо? К тому же… - Я сделал паузу и продолжил: - понимаете, ребята, мне мало обнаруживать Порчу. Я хочу в нее стрелять.
Ненадолго повисла тягучая тишина.
- Похоже, твой путь в СТО – несколько более личное дело, нежели расчетливый побег от правосудия, - криво улыбнулся Драгутин.
- И да, и нет… То есть, я понимал, что в СТО долго не живут, что это – удел только самых отчаянных и самых обездоленных. Но тогда, в Темерине, когда я два дня просидел на чердаке, замерзший, без крошки еды и капли воды во рту, и до смерти испуганный, спасение пришло именно в лице бригад СТО. Я помню, какой музыкой мне казались раскаты пулеметов и грохот «кишкодеров». Началась зачистка дома, где я прятался, грохотало так, что я думал – они пушку внутрь пронесли. А потом я услышал шаги подкованных ботинок на лестничной клетке и закричал, что я тут… Ну как закричал – захрипел. И на чердак за мной забрался один парень… Думаю, он был примерно как мы, может, на год старше, ростом с теперешнего меня… и с «кишкодером» первой модели. Тогда он казался мне самым крутым парнем на свете… В общем, не то, чтоб мое будущее стало предопределено – но на всю остальную «армию» я смотрю свысока и вы знаете, почему. Эстэошники – единственный настоящий вид войск, который стоит чего-то, остальные – просто казенные дармоеды.
Внезапно Каспар заржал.
- Да я вспомнил цирк, который Саша устроил в первый год, - пояснил он. – «Сэр, я отказываюсь брать в руки это дерьмо! Дерьмо все, кроме «кишкодера»»!
Я улыбнулся:
- Мне было всего двенадцать лет, чего вы хотите?
- Нам всем столько было… Так выходит, все-таки по зову души?
- Да все-таки нет… Расчет. На который наложил свой отпечаток и мой жизненный опыт в Темерине… Когда я сбежал с места преступления – забился в какой-то угол, спеша съесть злополучную булку до того, как меня поймает полиция… и вернулся в памяти в те самые страшные два дня на чердаке… Я понял, что с меня хватит. Что я не могу прятаться, жить прячась. Неважно, от Порчи ли, от полиции ли… Все, хватит. Я хочу жить, выпрямившись в полный рост. А что СТО оказался единственным действенным способом и от полиции уйти, и наверх подняться – это уже другой вопрос. Хотя правда и в том, что в какой-то другой род войск я бы не пошел в принципе. И, признаюсь, в первый год я мечтал, как выучусь, стану самым крутым в наборе, попаду в самый лучший отряд с тем парнем, который вытащил меня с чердака, и мы будем крошить всю эту мерзость вместе…
- Ну, тогда понятно, отчего ты стал лучшим среди всех, - сказал Рюиджи. – Я-то думал, грешным делом, что неполноценный по сравнению с тобой, а оказывается, у тебя просто была мечта… Осталось найти того парня.
- Я нашел, - медленно протянул я. – На мемориальной стене. Он погиб годом позже, и в тот момент, когда я подписывал купчий договор, его уже не было среди живых.
Снова повисла тишина.
- Ладно, все это – былое, - сказал Клемент, - но как быть с настоящим? Саша, по-твоему, нам стоит угробить весь бизнес Дому Керриган, чтобы попасть на Край, и надеяться, что там нам будет легче выжить, чем тут?
- …И только потому, что Саша хочет стрелять в Порчу? – ввернул Вольфганг.
- Да нет. Все-таки, выжить я хочу сильнее. Но там не будет ни некромантов, ни культистов – только эфириалы и Порча. Все то, что я могу учуять издали.
- Есть еще одна проблемка, Саша. Керриган может со злости отправить нас на рудники. В качестве мести.
- В этом случае ему придется выплатить в казну нашу полную стоимость, что при финансовом крушении Дома Керриган станет не только глупым, но и невозможным, потому он просто прекратит аренду. Однако – нет, я не считаю, что нам надо все немедленно запороть. Все, что я рассказал вам про наши перспективы здесь – мои умозаключения. Я доверяю своим мозгам, но вместе с тем не могу предвидеть будущее, а подобного опыта еще ни у кого не было. Не исключено, что наше положение будет иметь некоторые непредвиденные плюсы, которые перекроют все. Потому мы выждем и поглядим. Если внезапно все станет зашибись как хорошо – тогда только идиот захочет на Край. Но если события будут развиваться так, как я предсказал… ну вы поняли. И к слову, нам не обязательно делать пакость Керригану. Если наши с вами мнения разделятся – думаю, он просто договорится о замене меня и тех, кто останется со мной, на других парней из учебки.
- Ребята, а давайте смотреть на ситуацию с оптимизмом, - мечтательно протянул Рюиджи. – Ведь мы станем известными, знаменитыми… настоящими звездами телевидения. И это действительно может повернуться массой преимуществ. Нас могут пригласить сниматься в других сериалах или фильмах, уже не настоящих… Вы не мечтали стать актерами?
- Актером – это круто, - согласился я, - они хоть и не бывают дворянами, но живут как дворяне, и при этом не военнообязанные. Только это вряд ли, актерскому мастерству надо учиться, надо иметь выдающиеся внешние данные и талант. А то, что в реальном замесе мы чего-то стоим, а киношные актеры попадают в обморок – значения не имеет. Хотя – кто его знает… В общем, парни. Мы ждем, что будет, хотя бы до второй миссии, и потом уже будем решать, как дальше быть. Все согласны?
Оказалось, что все, и тут Каспар сказал:
- Валлендел идет.
Мы все сделали вид, что все время спокойно дожевывали остатки пиршества, когда в комнату вошел лейтенант.
- Так, пошли все сюда, потом доедите.
В брифинг-зале за столом уже сидела миловидная женщина, или даже верней будет сказать – леди лет тридцати, в строгом деловом костюме и с нагрудным значком-пропуском.
- Знакомьтесь: это госпожа ЛаВей, наш консультант по вопросам имиджа.
- Можно просто Антуана, - улыбнулась она.
Мы нестройным хором поздоровались и принялись рассаживаться вокруг стола, госпожа ЛаВей достала из папки стопку бумаг и совещание началось.
Первым делом нас поставили перед тем фактом, что мы теперь – в некоторой мере публичные персоны, а значит – очень сильно зависим от того, как нас воспринимает публика.
- То чувство, когда ты четыре года был уверен, что зависишь от умения стрелять и драться… - проронил я.
- Все немного сложнее, - улыбнулась Антуана. – В обычном бою оно примерно так и есть, но все меняется, если бой транслируют по центральному каналу. Недостаточно просто победить: надо, чтобы зритель порадовался этой победе. Чтобы он был на вашей стороне. Чтобы он переживал за исход боя и за вас. Симпатизируя лично вам, зритель проникается вашей борьбой, целью вашей борьбы. И тогда, решая, куда съездить на выходные, «туда» или «сюда», он вспомнит, что «там» стоят на страже замечательные парни. Симпатия к вам превращается в симпатию к городу, понимаете?
- Должно быть, по этой же причине автомобили рекламируют пышнотелые полуобнаженные девушки? – ухмыльнулся Кай.
- Абсолютно верно. Желание обладания частично переносится с девушки на объект рекламы. Итак, во-первых, надо поработать над персональным имиджем. Вам необходимы персональные черты, выделяющие вас, вы должны стать разными, насколько это возможно в армейских реалиях. «Весельчак», «оружейный маньяк», «перфекционист», «качок», «стиляга», «невозмутимый», «задира», «вояка» - и так далее. Много разных типажей – и зритель наверняка увидит среди них пару симпатичных для него лично.
- Ну и как зритель будет видеть наши типажи под броней и касками?
- Зритель будет видеть вас не только в касках. Как только передача наберет достаточно рейтинга, вы начнете давать интервью, появляться на публике и так далее. И тогда мы займемся этим вопросом более плотно, а пока что надо выяснить, у кого из вас какие склонности и предпочтения.
И она достала из нагрудного кармана позолоченную авторучку.
Примерно час мы потратили впустую на всю эту трепотню, затем она попрощалась, забрала свою папку и ушла.
- Ну, парни, кто там хотел быть актером? – с иронией спросил я.
- А что, актеры тоже должны заниматься такой нудятиной? – спросил Рюиджи.
- Угу. Причем в десять раз больше. Актер без своих фанатов – ноль без палочки.
- М-да, невесело как-то…
Тут Валлендел постучал по столу карандашом:
- Мы еще не закончили. Вот ваш распорядок и инструкции по поводу быта на первое время, ознакомьтесь.
Мы взяли распечатки и впились в них глазами. Тренировка – раз в день, огневая подготовка – четыре раза в неделю, медосмотр – раз в неделю. Выход с базы – только по разрешению командования. Боевая готовность – двадцать четыре часа в сутки. Прием пищи – три раза в день, причем доставлять ее будут из ресторана неподалеку, а также в нашем распоряжении кухня на базе и холодильники, набитые полуфабрикатами, соками и прочим добром.
- Только предупреждаю: кто начнет заплывать жирком – будет поститься в карцере на воде и сухарях.
Мы дочитали и начали обеспокоенно переглядываться, и отнюдь не из-за карцера. В общем, я лидер – видимо, поднимать тему тоже мне.
- Сэр, тут как бы проблемка нарисовалась…
Валлендел скрестил руки на груди:
- У вас или у меня?
- У вас. Давайте начистоту: любая наша проблема, кроме некромантов сотоварищи – на самом деле ваша. Потому что огромный концерн, который балансирует на грани рентабельности – вроде, так его светлость сказал? – может запросто полететь в тартары, если мы на каком-то задании… не выложимся на полную, скажем так.
- К чему ты клонишь?
- К тому, что наша позитивная мотивация – ваша забота, сэр.
Глаза лейтенанта стали чуть злее:
- Если перспектива не попасть на Край в качестве мотивации не годится – есть еще перспектива не попасть на рудники.
- Прежде чем угрожать рудником – спросите у графа, может ли он позволить себе такие траты… сэр.
- Еще шесть миллиончиков на ваше вразумление наскребет.
Я оглянулся:
- Парни, я чего-то не понимаю или сэр лейтенант не умеет считать?
- Полагаю, второе, - с готовностью, как и ожидалось, отозвался Кай, остальные закивали.
Снова смотрю на Валлендела, он на меня.
- Умножайте на двенадцать, сэр, потому что если вы думаете, что можете отправить на рудники только одного, а остальные притихнут – сильно ошибаетесь.
- На тринадцать, - сказал Ян.
- Ну да, - поспешно поправился я, - не привык за сутки, что нас уже тринадцать. Так что, лейтенант, чем еще пугать будешь? Края мы не боимся, на рудники у графа нет денег. Все? Аргументы кончились?
Вывести Валлендела из себя оказалось не так-то просто, даже несмотря на то, что я фамильярно перешел на «ты». Он почти не изменился в лице, но слова подбирал аж несколько секунд.
- Ну что ж, - сказал лейтенант, - ты прав, Терновский, на все сто. На новый отряд денег нет, сослать вас гнить в рудниках не получится, потому граф просто договорится и вас поменяют на другое подразделение, а вы поедете на Край. Все счастливы?
- Более чем. Был горд служить под вашим командованием, сэр.
Несмотря на весь драматизм ситуации, моя последняя реплика заставила пару человек прыснуть от смеха.
Валлендел собрал свои бумаги и пошел к выходу, но в дверях обернулся:
- Ах да, теперь я уже просто не могу не спросить: так что это за проблему ты пытался упомянуть?
- В нашем распорядке не упоминаются ни выходные, ни денежное довольствие на эти выходные, в то время как на Краю служащие СТО всегда получают и то, и другое.
И вот тут самоконтроль Валлендела наконец-то пробило, причем навылет: его лицо вытянулось, глаза расширились.
- Что-о-о-о?!! Выходные?!! Вы из-за выходных предпочли Край?!! Из-за несчастных выходных?!!
- Два момента, сэр. Первый – нам всем по шестнадцать лет, и последние четыре года мы провели практически в заточении, видя симпатичную женскую особь в лучшем случае раз в полгода. И вот теперь мы снова в заключении? Уж лучше на Краю, там хотя бы веселее в этом плане. И второе: на самом деле, главная причина не в выходных, а в вас… сэр. Я попытался начать обсуждение проблемы в конструктивном русле, а вы сразу перешли на угрозы. Позвольте открыть вам глаза на одну неочевидную для вас вещь: львиная доля эстэошников идет в СТО ради того, чтобы хоть немного пожить по-человечески. Очень многие из нас выросли на улице, которая приучила нас на агрессию отвечать агрессией, и терпеть подобное отношение будут немногие. Эстэошники – отчаянные люди, никогда этого не забывайте. А теперь – желаю мужества. Оно вам понадобится, когда будете рассказывать графу, как создали ему проблему на ровном месте.
Валлендел сжал челюсти, повернулся и вышел.
- Надеюсь, мы не пожалеем об этом решении, - вздохнул Ян. – Ну или хотя бы не сильно.
Когда он внезапно сказал «на тринадцать» - меня это изрядно удивило, он с нами чуть больше суток, а не четыре года. Может, он все же стоящий парень, а мы с Каем ошиблись на его счет? Впрочем, жизнь покажет.
- Лично я рад, что все так быстро разрешилось, - признался я. – Сделав графу западло, мы бы все равно не попали на рудники, но за нами закрепилась бы репутация ненадежных, особенно если бы саботаж стал очевиден, а значит – прощайте радужные надежды на место в гвардии... А так – разойдемся по-хорошему, и все счастливы. Нам – перспективы, другим парням, у которых нет никого с моим редким талантом – чуть большие шансы, может быть. А граф остается при своих, ничего не теряя.
- Хорошо, если так, - поддержал меня Кай. – Вдруг твой талант станет нашей реальной удачей, все же не хочется сгинуть в первые дни.
- Поверьте мне, я не самоубийца и не сумасшедший. А теперь идемте доедать, на Краю нам салат с крабами никто не даст.
* * *
Наутро мы принялись паковать вещи, благо, у нас и вещей мало, и распаковать толком их не успели.
Однако вместо Валлендела, или кто там должен везти нас на Край, появился невысокий полноватый человек в пиджаке и с аккуратной бородкой.
- Мы уже отправляемся? – спросил я, поздоровавшись.
- Отправляетесь? Нет, я тут не за этим.
- А вы, простите, кто?
- Меня зовут Мэрриот, - представился он, - я первый помощник главы службы безопасности Дома Керриган, отвечаю за все силы быстрого реагирования, в том числе и за ваше подразделение.
Я переглянулся с остальными, затем снова повернулся к Мэрриоту.
- Валлендела… сменили? – уточнил я.
- Нет, не сменили, так уж вышло, что его сменить нельзя. Он – лицо подразделения, так сказать.
- Он что, чем-то знаменит?
Мэрриот приподнял брови:
- А вы не знаете, кто он такой?
Я снова повернулся к ребятам:
- Вы?.. Нет, ну и я не знаю.
- Странно… его полстраны знает. Вы разве не слыхали про двойной теракт на лайнере «Корделия»?
- Это где «дети Нагаша» и культисты сообща устроили нападение? Нам рассказывали – в том смысле, что это был первый и единственный случай совместных действий тех и других – но без деталей.
- Валлендел был на борту лайнера – и прославился в процессе борьбы экипажа и пассажиров с террористами. А особенно – тем, что прорвался к радиорубке сквозь толпу нежити и провел радистку, орудуя кухонным мясницким секачом и, так сказать, одной левой. Потому что правую к тому моменту ему уже отгрызли.
- Ни хрена себе! – воскликнул Клемент, остальные принялись огокать и присвистывать.
- Постойте, у него же обе руки на месте, - сказал я.
- Правая – магический протез, сделанный свартальвами. Король оплатил, в придачу к «пурпурному щиту».
Меня удивило не столько то, что у Валлендела, оказывается, высшая военная награда империи – за такое ее вполне уместно получить – сколько тот факт, что он об этом не упоминал.
- Одной левой… Хм, впечатляет.
Мэрриот кивнул.
- Да, меня тоже. Однако из армии Валлендела комиссовали, протез в обыденной жизни почти как своя рука, свартальвы даже осязание вернули. Но в военном деле… проблематично, скажем так. И вот полгода назад Дом Керриган забрал его к себе… По правде говоря, подав идею арендовать подразделение СТО под его командование, я был уверен, что вы поладите…
Я пожал плечами:
- Если б Валлендел поставил себя как старший товарищ – так бы оно и случилось. Но он предпочел играться в офицера, не зная, что эстэошники сами себе выбирают лидера и офицерские погоны их не впечатляют. Говорил ему, скажу и вам: мы в основной массе с улицы, и приучены жизнью…
- Да я знаю, слушал ваш разговор…
- Прослушка?
- Диктофон у Валлендела. Должен признать, что Валлендел… сдал после тех событий. Люди, которые знали его раньше, заметили, что у него ухудшился характер слегка – все-таки жизнь испорчена, карьера перечеркнута – но я не думал, что тут такие сложности возникнут, да еще и по такому пустяковому поводу...
- Мы не считаем это пустяком после четырех лет ада в учебке.
- Это недоразумение. Просто потому, что момент с увольнительными никто не продумал. Никто не заморачивался с мелочами, задачи все-все продумать и предусмотреть вообще не было, быт групп СТО после учебки никто не изучал. Мы полагали, что бытовые моменты сами по себе всплывут и будут решаться по мере возникновения… В общем, что касается Валлендела – он изначально исполнял представительские и административно-руководящие функции. Перегнул палку – ну, тут ваша общая вина, мне так кажется. Что, если мы просто сделаем вид, будто вчерашнего разговора не было? Конфликт – это плохо, но заменить его на этом формальном месте некем, да и нельзя в принципе, хоть бы и было кем, потому что замена командира на второй же день – это верный признак, что не все ладно…
Я посмотрел на остальных и понял, что они, в общем-то, рады остаться: слова словами, а душа на край не хочет, сколько бы раз я ни сказал про свой талант. Их трудно винить: они его не видели в действии, а доверить свою жизнь тому, чего не видно, не только трудно, но и не очень разумно.
- Хорошо, будем считать инцидент исчерпанным.
- Замечательно, - улыбнулся Мэрриот. – Я поручу соответствующим людям проработать момент с увольнительными. А вообще, черный телефон на столе в брифинг-зале – внутренний. Сто семь – это звонок прямо в мой рабочий кабинет. Ну, на самый-самый крайний случай.
- Отлично, договорились, - сказал я.
Мы пожали друг другу руки и Мэрриот ушел.
- Хе-хе, - ухмыльнулся Кравитч, - мы заставили Дом Керриган пойти на попятный.
- Вряд ли. Просто Мэрриот – не Валлендел, он не стал идти на принцип и лезть в бутылку по пустякам. Второй раз номер у нас не прокатит, если что.
Рюиджи беспечно махнул рукой:
- И не надо. Зачем нам лишние проблемы? Тут более важный вопрос, когда к нам снова придут Цубоми и Цубаса?
- Кто это?
- А те две девочки, что вчера нам мясцо жарили. Я ночью уснуть не мог, переживал, что больше их не увижу…
- Так ты даже успел у них имена узнать? Во даешь, - одобрил Каспар.
- Ага. Значит, предупреждаю всех: Цубоми моя, к ней не подкатывать, а то насажу на Сашин «кишкодер» и скажу, что так и было!
- Лады, только вначале научи, как их различать.
- Пф-ф-ф, это же элементарно! Цубоми в два раза симпатичнее!
* * *
Завтрак нам привезли из ресторана, но вчерашние девочки, к огромному сожалению Рюиджи, не появились. Да и к моему тоже: хоть полненькие не совсем мой тип, я бы не отказался пообщаться хотя бы и с той, которая в два раза менее симпатична. Правда, как по мне, они идентичны, видимо, только яматианцы могут отличать других яматианцев друг от друга.
Ну да ладно, будет увольнительная – будут и девочки. По крайней мере, мне очень хочется в это верить.
После завтрака пришел, как ни в чем не бывало, Валлендел и раздал нам многократно сложенные листы.
- Карта главной части города. Надо знать, что где находится и как куда идти или ехать.
Мы добросовестно заучили основные маршруты, а после обеда – проклятье, девочки снова не пришли! – Валлендел проверил, как мы запомнили карту. Оказалось, что кое-как справились все, а я при этом первый раз за четыре года получил наихудший балл во всем отряде.
- Не все же кое-кому быть лучшим, - прокомментировал Юджин.
- Это точно, и сам устал уже.
Потом была тренировка: оказалось, на базе имеется даже тренажерный зал и душевая на двадцать с лишним человек.
Вечером мы почистили оружие и стали готовиться ко сну.
- Саша, а кто дежурным будет? – спросил Кай.
- А он у нас должен быть? В той распечатке ничего про расписания дежурств не сказано.
- Ну если по уму, с учетом того, что круглые сутки боеготовность, то он у нас должен быть.
- Там у двери, на самом выходе, есть охрана и караулка. Я думаю, они нас разбудят, если что. Не сказано ничего про дежурства – не надо искать себе лишних хлопот.
И мы завалились спать, благо кровати, матрасы, подушки и одеяла – замечательные, не то, что в адской учебке.
Правда, поспать сладко нам не удалось: сирена тревоги взвыла посреди ночи.
- Это еще что за фокусы? – громко сказал я, вскакивая с койки.
- Второй день подряд?! – возмутился Бела.
- Вообще-то, через день, - поправил его Ян, - уже как бы третьи сутки пошли…
- Это все равно как-то задохрена!
Тут я с ним вполне согласен: две зачистки за тридцать шесть часов, на самом деле: позавчера в полдень, а сейчас – практически в самом начале суток. Если так дело пойдет и дальше – у меня очень хреновый для всех нас прогноз. Да и для графа сотоварищи – тоже, потому что если отряд зачистки должен вкалывать через день, то дела в городе очень плохи и скрыть это долго не получится.
Мы принялись натягивать форму, обуваться и извлекать из шкафчиков оружие и доспехи. Тут по коридору загрохотали ботинки и появился полицейский сержант.
- Чрезвычайное происшествие на старом пирсе! – выпалил он.
- Какое именно?
- Без понятия!
- Фургон уже ждет?
- Ждет.
Мы закончили экипироваться, тут прибежали заспанные помощники операторов – проверять наши камеры.
- В машине проверите, - сказал я и мы трусцой погнали загружаться.
В фургоне мне, наконец, удалось связаться с командованием – это оказался все тот же Мэрриот.
- Двадцать минут назад на самом краю пирса отказали две камеры, - сообщил он, - один из двух сторожей пошел проверить и пропал. Через десять минут второй сторож врубил освещение на полную и собрался на поиски, и тут третья камера обнаружила вот это.
На настенном мониторе мы увидели нечеткое изображение человека, лежащего на каком-то темном круглом пятне.
- А, чтоб им, - я хотел было сплюнуть, но вспомнил, что в фургоне. – То некромант, теперь культисты… Подступы перекрыты?
- Патрульные наряды уже занимают позиции.
- Уже занимают? Поздно, они уже удрали, у них было десять минут с гаком, чтобы убраться оттуда.
- Чужак бы побрал… Тогда просто проверьте, безопасен ли пирс.
- Вы издеваетесь? Ни хрена он не безопасен! Следите за человеком на рунном круге, как только встанет или пошевелится – сообщите! Успеть бы…
- Не успеем, - авторитетно заявил Данко Стоянов, - там минут пятнадцать надо всего, этот временной люфт почти закончился. Вот-вот встанет.
- Ну так хотя бы грохнем это, пока оно не разогрелось и не привыкло… Заряжайте картечь и разрывные.
А про себя подумал, что как-то уж слишком быстро началась самая жесть. Одно хорошо: свеженький «одержимый» нуждается в нескольких часах или даже днях, чтобы полностью обжиться в теле, в течение этого периода он куда менее опасен. Ну и второй плюс – скоро станет одним эфириалом меньше в Мироздании. Вживаясь в тело, они становятся материальными в привычном понимании этого слова – и, как результат, смертными.
Когда фургон начал тормозить, Клемент внезапно спросил:
- А как так вышло, что культисты за десять минут с момента отключения камер умудрились нарисовать круг и провести ритуал? Там один круг рисовать часа два надо!
- Легко и просто, - ответил ему Гайдрих. – Если взломать систему наблюдения – можно перед камерами хоть оргию устроить, у охраны на мониторах будет неподвижная картинка с пустым пирсом.
- То есть, культисты взломали систему наблюдения? А если там простые дешевые аналоговые камеры?
Я криво усмехнулся:
- Тогда можно взломать охранника. Мэрриот, вы слышите меня?
- Слышу.
- Задержите второго охранника на всякий случай.
- Принято.
Выгружаемся из фургона у ограды, идем к пирсу мимо полицейских машин с мигалками и полицейских с оружием наготове.
- Саша, план?
- Как обычно, стандартное построение. Бела, Данко, Клемент, Вольфганг, Дэви, Юджин – вы с ПНВ. Если эта мразь вырубит нам электронику – сразу же снимаете. Напоминаю, держать глаза закрытыми две секунды не нужно, «оно» нас и без блеска зрачков видит, скорее всего. Остальные с фонарями, держите осветительные шашки наготове. Кай, Рюиджи – «рунные синие». Как только вам покажется, что оно рядом или скоро окажется рядом – бросайте возле нас. Дэви, у тебя шрапнель?
- Да.
- Ну, пусть Создательница нас не оставит. Вперед.
Пока я раздавал инструкции – старался поймать взгляд каждого и выразительно, без слов намекнуть, что ситуация под контролем, поскольку «одержимый» - именно тот противник, которого я отлично чувствую. Но сказать в голос о том, что я учуял его еще у полицейских машин, не могу… Гребаные камеры, я уже начинаю их ненавидеть.
Мы растягиваемся в цепочку и двигаем вперед. В общем, пирс как пирс, широкий, двусторонний, с длинной цепочкой не очень капитальных построек по центру: видимо, когда-то там располагались кафешки, магазинчики и бары. Нынче пирс не работает, может быть, потому, что из-за кризиса снизилось число различных рейсов. Видимо, как раз поэтому культисты выбрали для своего ритуала именно это место. Оно, в общем-то, полностью отвечает их требованиям: над головой только небо, под ногами только монолитная твердь без нижних этажей, подвалов и тому подобных пустот. Почему эфирные приблуды так ненавидят многоярусность – вопрос открытый, как и вопрос о их ненависти к значительным водным массам.
Однако в этот раз культистам пришлось провести призыв именно тут: водные массы вокруг пирса не очень-то и помешали, а где еще они найдут площадку под открытым небом и без пустот под ногами? Парки под видеонаблюдением, да и гуляют по ним даже ночью, спортивные стадионы тоже под наблюдением и полицейские патрули всегда рядом. Варна – город одновременно праздности, потому что отдыхающим не нужно утром на службу, и круглосуточной занятости, потому что обслуживающий персонал, имя которому легион, должен и ночью обслуживать поздних гуляк и готовить все необходимое для тех, кто живет по обычному графику. Так что найти площадку, отвечающую как техническим требованиям ритуала, так и соображениям скрытности, очень даже непросто, а провести нечестивую процедуру за пределами города не позволяют меры безопасности и военное оцепление.
В общем-то, расклад в нашу пользу: одержимому деваться некуда. Вероятность того, что он попытается выбраться с пирса вплавь, практически нулевая, по причине крайнего отвращения одержимых к воде. Обосновавшись в теле, эфириал становится способен нормально существовать в многоярусном пространстве, но его отвращение к высоте и воде никуда не девается. Так что прямо сейчас мы перекрыли пирс полностью, и одержимый не имеет других возможностей, кроме как прорваться сквозь нас.
- Это Мэрриот! – протрещало в наушнике. – Камеры вышли из строя! Погодите, уже снова работают. Рунный круг пуст!
- Шустрый, сволочь, - процедил Дэви, поднимая вверх прибор ночного видения, - только встал – и уже с электроникой шутит.
- Готовьте осветительные шашки, на фонари надежды мало. Дэви, вешай светильник.
Кравитч лязгнул затвором, заряжая в патронник осветительную ракету, и пальнул вверх. Несколько секунд спустя в темном небе повисла и зажглась осветительная шашка, бросающая вниз колеблющийся и слабый, но такой нужный нам свет.
- Минус две тысячи империалов, - я не оглядывался, но буквально чувствовал ухмылку Дэви.
- Фигня, граф купит у альвов еще. Кто виноват, что мы двадцать лет не можем освоить производство левитирующих шашек, а покупаем их у длинноухих втридорога?
- Маги виноваты, - сказал Ян, - потому что все поголовно хотят быть дворянами. И император, который дает дворянство только боевым магам, хотя маги-ремесленники порой бывают полезнее…
- Да дело не в них, - заметил Данко. - Такому ремеслу, я слыхал, надо учиться пятьдесят лет. Альвы и свартальвы при их-то жизни могут позволить себе побыть учениками полвека, а люди…
- Завязывайте базар-вокзал. Двухступенчатое продвижение, проверяет та сторона, куда выходит лицом помещение. И никаких осколочных, если оно уже играет со светом, то нашей гранатой нас всех угробит только так.
И мы пошли вперед. Доходя до очередного павильона или ларька, часть цепи продвигалась вперед и осматривала его, а вторая часть оставалась на месте, чтобы, окажись одержимый там, он не был посреди между нами и мы не расстреляли друг друга, как давешние мертвецы.
Проверяя каждое помещение, мы продвигались вперед, шаг за шагом приближаясь к цели. Вот уже до конца пирса осталось тридцать метров, перед нами – стоящий поперед на самом краю павильон.
- Оно там. Трехсекундная готовность.
Я вставил в патронник оболочечный «слонобой», прицелился туда, где «кололо» сильней всего, и нажал на спуск. Грохот – а затем злобный стук автоматов и пулеметов. Первый шквал свинца, стали и фосфора прошелся по уровню груди, второй – на уровне колен.
- Перезарядка! – почти одновременно крикнули автоматчики.
- Отставить огонь, - сказал я. – Не думаю, что оно уцелело. Я проверяю, Дэви страхует. Вы прикрываете.
Но тут павильон превратился в пылающее решето: зажигательные пули сделали свое дело, так что проверить стало проблематично. Впрочем, ветерок повеял в нашу сторону и принес запах гари с четкой примесью горелого мяса. Хотя о том, что одержимый уже готов, я понял еще в момент расстрела павильона: перестало колоть.
- И так будет с каждой наволочью, которая припрется в нашу смену, - заявил я и взвалил «кишкодер» на плечо. – Мэрриот, прием!
- На связи.
- Можете вызывать пожарных.
- Принято, вызываю.
- Дело в шляпе стопроцентно, - сказал Кай, - воняет горелым мясом.
- И это замечательно: дело в шляпе куда лучше, чем если дело – шляпа, - заржал Рюиджи.
- Парни, следите за языком – мы в прямом эфире, - заметил Каспар.
Я покачал головой:
- Посреди ночи? Вряд ли, думаю, днем пустят, и все лишние слова «запикают». И вообще, я сомневаюсь, что нас смотрят дети, а тех, которые нас все-таки смотрят, вряд ли смутит неаккуратное слово. Ждем ребят на большой красной машине, они тут все потушат, проведем опознание останков и обратно на базу, досыпать.
- Какое там досыпать, - махнул рукой Дэви. – У меня от запаха жареного слюнки течь начинают. Может, дальше уже без нас справятся?
- Мы должны удостовериться, что оно мертво. Оно, конечно, уже сгорело, но процедура есть процедура.
* * *
Вернувшись на базу, мы достали из холодильника несколько килограммов сосисок и поджарили их. Воспользовавшись тем, что на кухне нет камер, а шкворчащие сковородки затрудняют работу жучков, если они тут есть, я начал совещание.
- В общем, парни, дело дрянь. Зачистка каждые тридцать шесть часов – это просто адский ад, через месяц, может статься, многих из нас уже не будет в живых. Такой жести нет даже на Краю. В этот раз мы слишком быстро прибыли и расстреляли одержимого до того, как он стал опасен по-настоящему. Так будет не всегда. Есть еще сомневающиеся в том, что надо переселяться на Край?
- Я только замечу кое-что, - сказал Гайдрих. – Эти два инцидента – не правило. Раньше такого не было, потому что, случайся в Варне такие дела через день – граф бы в принципе не стал арендовать нас, потому что Варна уже не представляла бы никакой ценности как курорт. Не будет никаких зачисток ни завтра, ни послезавтра, а если будут – тогда Керриган поймет, что спасти Варну ему не судьба, и в нашей службе отпадет надобность. Надо посмотреть, когда случится третье чэпэ, тогда и решать, а две зачистки через день – скорее совпадение.
Я кивнул:
- В общем-то, у нас нет вариантов, иначе как ждать, потому что саботаж мы только на зачистке и сможем провернуть.
- И как мы это сделаем, если не путем жертвы кого-то из нас? – спросил Ян.
- Элементарно. Например, только что мы могли бы идти строго по одной стороне. Будь одержимый готов к действию – он прорвался бы по другой, а нам надо было бы просто не попасть, стреляя вслед. Полицейское оцепление мало что могло бы противопоставить ему, а гибель многих полицейских стала бы резонансной. Мы в этом случае ничего не теряем, даже если граф слышит нас прямо сейчас – он ничего не может поделать, потому что сослать на рудники тотально всех и арендовать новых он не может, а отправить одного не вариант, отношения к делу остальных он уже не изменит. На Краю куда меньше «работы», там главное пережить первые два года, когда рейды тренировочные. Пережил, опыт приобрел – и дальше ходишь только по реальным причинам или отбиваешь прорывы. То и другое – весьма нечасто. Ян, сколько раз «шестнадцатый» ходил за год?
- Пять раз, - отозвался Ян, - из которых два раза вообще без единого выстрела, один раз обстреляли тварь издали, один раз был серьезный бой, но по итогу у нас только один раненый, которого после комиссовали. А на пятый рейд… раз, и сразу почти все. Еще ходили в вылазки – это два-три километра от рубежей, в сопровождении инструкторов. Много раз. Но за все вылазки не видели ничего опасного, так что они не в счет. Встреча с реальным противником ближе пяти километров – это вообще единичные случаи.
- Вот то-то и оно, - подытожил я. – Перспектив здесь я не вижу, каких-то огромных плюсов тоже. То есть, имей я гарантию, что мы тут протянем все десять лет и при этом погибнет не более половины из нас… Это была бы стоящая лотерея, а так...
- Угу, особенно для тебя, при твоем-то секретном таланте, - ухмыльнулся Данко.
- Мой секретный талант помогает только против одержимых – и нам всем. Против чернокнижника или некроманта мы будем в одной заднице на одинаковой глубине.
- Я согласен, - сказал Вацлав, - если были бы шансы на выживание хотя бы пятьдесят процентов – можно было бы говорить о них, но гарантий нет. А на Краю даже у среднего эстэошника шансы в районе восемнадцати-двадцати процентов, это статистика, а против нее не попрешь. Тут у нас больше или меньше шансов – большой вопрос. И учтите: из двадцати процентов на Краю два процента просто доживают до выслуги, это если сам совсем бездарный, но с безотказной удачей. Кто выживает на мастерстве четыре-пять лет – того обычно забирают из СТО, карьеру в армии делать или еще чего получше. А это в самом худшем случае офицерская зарплата плюс пенсия «эстэошника».
- Вацлав дело говорит, - Бела со стуком поставил кружку на стол. – Тут мало того что шансы под вопросом, так еще и помножить на полную десятку с туманными перспективами. И знаете, что еще вы все забыли? На Краю в жопе не только парни из СТО. На Краю в жопе все, от обычного пехотинца-контрактника до мага-дворянина. Там – в какой-то мере равенство. Неважно, солдат ты, офицер ты, дворянин ты или бесталанный вроде нас. Если ты уходишь оттуда живым – ты получаешь за это награду. У каждого она своя: солдату открыта дорога в частные войска или банковские охранники, офицер получает повышение, дворяне, надо думать, среди своих престиж свой повышают, почести, авторитет, все дела… Ну а мы из них всех рискуем сильнее, и награда больше. Все справедливо, все на Краю равны. А тут… Нести опасную службу в курортном городе… как-то неприятно. Саша правильно подметил: рай, да не для нас. А на Краю ад, в котором все равны. Кто-нибудь может назвать вменяемую причину остаться здесь? Только без откровенно сказочных, вроде надежды стать актером?
- Полностью согласен, - поддержал Драгутин. – Тут я чувствую себя рабом почти постоянно, и чувство не самое приятное. В учебке был ад, но у любого армейского рекрута этап обучения – ад, вопрос только в том, какой круг. На Краю ад, но опять для всех. Знаете, какое место в аду самое страшное? То, где есть окно с видом на рай.
Я усмехнулся:
- Ну вот, теперь вы знаете, каково было мне, когда я из жителя дворянской усадьбы, пусть слуги, но привилегированного, превратился в уличного оборванца. Вы-то в жизни знали, в основном, приют да улицу, а у меня был период получше, и контраст теперь особенно мучительный. Ладно, парни, колбаски уже готовы.
Некоторое время мы молчали, поедая жареные сосиски с соусом и сыром, а потом Юджин сказал:
- Слушай, Ян, вот ты год отслужил на краю. Расскажи, как вам там жилось?
Вукович дожевал свою сосиску, по-плебейски облизал пальцы и задумчиво облокотился о стол.
- Как вам сказать, ребята… Крабами и кальмарами нас там никто не потчевал, но жаловаться не приходилось. Мы стояли в городке, который скорее большая деревня с незначительным числом многоэтажек, пять километров от Края всего лишь. Три дня в неделю – боевое охранения рубежа, один день – дежурство в полной боеготовности в расположении части или патруль вокруг города. Три остальных дня – физические, теоретические, практические занятия, по факту – только до обеда. После обеда шли в увольнительные, правда, не более чем на четыре часа. В городе к нам очень хорошо относились, как жители, так и власти. Вообще ко всем военным хорошо относились, но к нам, «черным кителям» - особенно хорошо. Периодически пробиралась всякая дрянь с рубежа – облавы устраивали обычно нашими силами, нас там три подразделения дислоцировалось, военные шли как вспомогательные. Но мой «шестнадцатый» во время облав так ни разу и не видел добычу… В общем, в ларьках всякие мелочи типа сигарет, пончики и кофе в закусочной нам выдавали под расписку, платила за это городская управа. Там градоначальник – сам в молодости из специальных подразделений, дворянин. Не из СТО, само собой, но нашего брата он жаловал особо. Наш собственный комендант нам выдавал денежного довольствия больше, чем полагалось, надо думать, из своего кармана приплачивал. В общем, неплохо нам там было, особенно с учетом того, что любой из нас мог местным парням дать фору. Правда, самые-самые классные девчонки, конечно же, имели соответствующих ухажеров из хороших семей, но которые чуть попроще – у тех мы, как говорится, успехом пользовались. Я встречался с одной – не топ-модель и не голубых кровей, но фигура очень даже ничего, особенно спереди, а главное – заводная, так сказать, горячая. И ее семья тоже хорошо ко мне относилась, я к ним регулярно в гости ходил – с обязательным визитом в ее комнату, разумеется. В общем, грех жаловаться, и никто из нас не жаловался. «Кэп» наш вообще с двумя встречался: два часа с одной, затем шел к другой на два часа. Обе были уверены, что у него увольнительная только два часа.
- Во пострел… - протянул Кай с отчетливой ноткой зависти.
- Мы его за это называли «револьвером».
- Почему?
- А потому, что шестизарядный. Три увольнения умножить на две девушки. Говорю же – жаловаться было грех. Одно ограничение – абсолютный запрет алкоголя. Вернулся с запахом – месяц без увольнений. Но это была ерунда по сравнению с кучей плюсов. А «гвардейский» взвод – вот кому действительно весело жилось. «Гвардейцы» – это были парни по двадцать два года, пошли в учебку четырнадцатилетними и тогда уже имели по четыре года выслуги. Были собраны из трех разных взводов, когда те поредели. Вот они были элитой. Гвардейцами мы их называли потому, что квартировали они в пятиэтажном доме, где жили все наши офицеры с семьями. Они – на первом, офицеры и комендант – со второго по пятый. Ну вы поняли. Так вот, они жили каждый в отдельной комнате и девушек водили прямо туда, к себе, в расположение части. Ну и курили они – было там трое курящих – не самокрутки, не папиросы и не сигареты. Сигары, прикиньте? Не те, конечно, что у дворян, но все же, так что можете догадываться, сколько им приплачивал комендант. С учетом близости Края, экономить на своей личной спасательной группе было бы глупо. Да, забыл сказать, они не несли никакой патрульной службы вообще. Только непосредственные боевые операции, то бишь облавы, и надо сказать, что обычно настигали тварь именно они. Ну и еще один раз ходили в глубокий спасательный рейд… Дирижабль гражданский бурей занесло в Зону, электроника отказала, в том числе и стравливающий клапан… Теперь только идиот ставит на дирижабли клапан, управляемый электроникой, но то был не очень новый дирижабль.
- И как результат рейда был? – спросил Дэви.
- Они вернулись с тремя пассажирами… но без двоих своих. Такие вот дела.
- Два человека за год… не так уж и ужасно. Думаю, им всем на тот момент оставалось всего ничего, и прямо сейчас те из них, что еще живы, уже не служат в СТО… Мне вот интересно, а как городские парни относились к вам, своим конкурентам?
Ян ухмыльнулся:
- Вряд ли им нравилось, что мы отбиваем у них весьма недурственных девчонок, но при мне не было инцидентов. Говорили, что за год до нас один был: местный мачо увидел свою бывшую в баре с эстэошником, ну и понеслось. В итоге в больнице оказалось восемь человек – все сплошь средней и серьезной тяжести. А эстэошник вернулся в часть с синяком и на вопрос офицера, откуда синяк, ответил, что прививал населению уважение к имперским вооруженным силам. Да, вы учтите одну вещь: мы стояли в городе. А вокруг Края очень мало осталось деревень и городков так близко, то есть, большинство войск располагается прямо на рубеже, и меняется периодически, и вот там все гораздо печальнее, как в плане развлечений, так и в плане девочек. Условия фактически фронтовые. Мне рассказывал один парень из «гвардейцев», говорил, что мне просто повезло в городе дислоцироваться. Но даже там была отдушина, потому что давали уже не увольнительные, а полноценные выходные всему подразделению раз в одну-две недели. То есть, они на время перебирались в военный городок в ближайшем городе – ну а там уже все то же самое. Только вместо девочек – путаны, денег на них хватало, причем, насколько я знаю, очень многие жрицы любви свою, так сказать, карьеру начинают именно в подобных местах: смертники вроде нас не скупятся. Потому обычно там довольно свежие начинающие шлюшки.
- Да уж, - сказал Кай, - теперь мне хочется на Край еще сильнее.
Рюиджи только горестно вздохнул:
- Эх, Цубоми, Цубоми…
- Не парься раньше времени, - утешил его я. – Все равно раньше следующей миссии мы никуда не поедем, если только граф нас сейчас не подслушал. Ну а когда будет эта следующая миссия – мы не знаем. Так что ты, возможно, еще увидишься со своей Цубоми, и, может быть, даже не только увидишься… У нее был на форме герб или иное указание, что она чья-то собственность?
- Хм… Не обратил внимания.
- Если окажется, что она продала также и право на личную жизнь – тебя ждет былинный облом.
- И не говори, - вздохнул Рюиджи.
