2.2. Потеря промышленного лидерства

Колонии обеспечивали Англии огромные преимущества перед другими странами. Но именно эти преимущества затормозили рост английской экономики. Каким образом?

Английская промышленность оказалась в привилегированном положении. Она имела в колониях монопольные источники сырья и рынки сбыта. Английские промышленники имели гарантированные прибыли, и поэтому у них не было стимула к совершенствованию своих предприятий. Колониальные рынки и без этого поглощали их продукцию. А между тем оборудование английских заводов к началу XX в. уже устарело: ведь они строились раньше, чем заводы Германии и США. Достаточно сказать, что основой английской энергетики оставались паровые двигатели, тогда как в Германии и США решающие позиции завоевывала уже электроэнергетика.

Чтобы преодолеть техническое отставание от стран «молодого капитализма», была необходима реконструкция промышленности. Но это требовало огромных капиталовложений, а наиболее выгодным употреблением капитала был вывоз его в колонии. Поэтому новые капиталы, которые накапливались в Англии, преимущественно уходили в колонии, а не вкладывались в свою промышленность.

Главным рынком сбыта английской промышленности были колонии, но ведь колонии – рынок сбыта в основном для потребительских товаров, для продукции легкой промышленности. Поэтому и ведущую роль в Англии сохраняет легкая промышленность, тогда как в Германии и США на первый план выступает машиностроение. Особенно отставало в Англии развитие новых отраслей промышленности – электротехнической и химической.

Эти обстоятельства и привели к потере Англией промышленного лидерства. Она перестала быть «фабрикой мира». Если в середине XIX в. Англия давала половину мировой промышленной продукции, то к 1914 г. ее удельный вес в мировом промышленном производстве сократился до 14 %. Если мировое промышленное производство за период с 1870 по 1913 г. выросло в 5 раз, то английское – только в 2 раза. Выплавка чугуна в Англии за это время выросла на 71 %, тогда как в Германии – в 13,8 раза, а в США – в 18,2 раза. По объему промышленного производства Англия теперь отходит на 3-е место в мире, ее обгоняют США и Германия.

Замедленно в Англии происходит и концентрация производства, и образование монополий. Образование монополий тормозила и традиционная фритредерская политика. Объединившись в монополию, британские промышленники не могли контролировать рынок и устанавливать монопольные цены, потому что покупатели перешли бы в этом случае на более дешевую импортную продукцию. Тем более невозможно было установить монополию для продажи товара на внешнем рынке.

Правда, в Англии, как и в других странах, к концу XIX в. успешно шел процесс акционирования, и семейные фирмы сменялись акционерными компаниями. Но если в США, например, первые тресты возникли в новых отраслях – автомобильной, электротехнической, нефтяной, то в Англии первые монополии, возникшие в 90-х г. XIX в., – это трест Коута по производству ниток, обойный, ситцепечатный, щелочной тресты. Эти монополии явно не охватывали ведущие отрасли промышленности.

Правда, мощные монополии возникли в военной и судостроительной промышленности, которые находились под особым покровительством государства и выполняли государственные заказы. Важнейшие из них – «Армстронг» и «Виккерс», которые потом слились в один трест «Виккерс».

Но особенно бедственно отразились последствия колониальной имперской политики на сельском хозяйстве Англии. Историк Дж. Тревельян упадок земледелия даже назвал «важнейшим событием» Англии конца XIX в. [9, с. 551].

Дешевые сельскохозяйственные продукты шли из колоний, и это дополнялось притоком дешевого хлеба из Америки. Новые сельскохозяйственные машины позволяли фермерам Среднего Запада США снимать урожай с огромного пространства нетронутых земель прерий, а железные дороги и пароходы дешево доставляли американскую пшеницу в Англию. Технический уровень английского земледелия оставался очень высоким, но массовое производство зерна дешевыми способами оказывалось эффективней дорогостоящих методов обработки земли в Англии.

В конце 60-х г. XIX в. квартер пшеницы в Англии стоил 50 шиллингов, а в начале XX в. – 25 шиллингов. Приток дешевого хлеба действовал в основном именно на Англию, потому что другие страны Европы отгораживались от него высокими таможенными барьерами. В Англии же, кроме общего господства фритредерской политики, была еще свежа память о «голодных сороковых годах», когда повышение пошлин на зерно сделало хлеб слишком дорогим для простых людей.

Английские фермеры не могли конкурировать с дешевым импортным продовольствием, ведь они должны были отдавать часть доходов еще в качестве арендной платы лендлордам. Правда, арендная плата понизилась почти в два раза, но это не спасало. К тому же приходилось существенно повышать плату сельскохозяйственным рабочим, которые тянулись к городской жизни. Положение промышленного рабочего было более надежным: батрак был нужен фермеру лишь на время полевых работ. В город уходили не только батраки, но и дети фермеров в это время часто бросали сельское хозяйство, надеясь найти счастье в городе. И фермеры разорялись. Накануне мировой войны сельским хозяйством занималось лишь 8 % населения Англии.

В первую очередь сократились посевы зерновых. Посевные площади под пшеницей в Англии с 1870 по 1913 г. уменьшились почти в два раза. Бывшие поля отводились теперь под охотничьи угодья, площадки для игры в гольф, парки. По словам писателя Хаггарда, «некоторые местности в Англии опустели теперь, как южноафриканская степь». И свой хлеб теперь обеспечивал только пятую часть потребления.

Несколько дольше держалось животноводство, потому что мясо – скоропортящийся продукт, и его нельзя везти через океаны, а особенно – через тропические воды. Но в конце XIX в. появились пароходы-рефрижераторы, и Англия была засыпана дешевым мороженым мясом из колоний.

В результате английское сельское хозяйство сохранило значение только в качестве пригородного. Оно поставляло в города свежие овощи и продукты животноводства. 2/3 потребляемой сельскохозяйственной продукции теперь поступало из-за океанов.

Упадок сельского хозяйства не означал разорения лендлордов. Лендлорд оставался «сельским джентльменом», но основную часть доходов получал теперь не от сельского имения, а из других источников. Проспект акционерного общества производил благоприятное впечатление, если во главе правления стоял член палаты лордов. В отличие от фермеров лендлорды были образованными, хорошо информированными в области экономики людьми и своевременно вкладывали накопленные капиталы в наиболее перспективные отрасли хозяйства. Лендлорд жил в столице – Париже, Монте-Карло, Швейцарии, – а в имение являлся лишь отдохнуть от светской жизни и поохотиться. «А как часто бывало, хлеб сеяли лишь с тем, чтобы разводить куропаток», – писал современник [3, с. 265].

Особенно остро аграрный кризис проявлялся в Ирландии, где основную часть населения составляли мелкие арендаторы, живущие на грани постоянной нищеты. К тому же лендлордами здесь были часто англичане, представители страны, под властью которой находилась Ирландия. Они, как правило, почти не появлялись в своих ирландских владениях, а в Ирландии действовали их управляющие. Ирландия была очагом непрекращавшихся социальных выступлений, где экономические требования сочетались с политическими – с требованиями самоуправления Ирландии, гомруля. Формы этой борьбы были разнообразными. Именно там проявилась такая форма протеста, как бойкот, по имени управляющего капитана Бойкота, отличавшегося особенно жестокими методами эксплуатации арендаторов. Рабочие и прислуга покинули его, торговцы прекратили поставку ему продуктов, окружающие его игнорировали. Бойкот был вынужден покинуть имение.

Чтобы не доводить дело до открытого восстания Ирландии против Англии, правительство было вынуждено провести там земельную реформу 1903 г. Земля выкупалась государством у лендлордов и продавалась крестьянам-арендаторам в рассрочку на 68 лет. Ежегодные выкупные платежи были даже меньше прежней арендной платы, а лендлордам было заплачено за землю больше рыночной стоимости этой земли. Разница покрывалась за счет государственного бюджета. Реформа шла успешно, ик1913 г. из 19 млн акров пахотной земли в Ирландии 11 млн было уже в руках крестьян. Процесс передачи земли крестьянам сдерживал только недостаток денег в государственном бюджете.

Но земельная реформа не могла остановить движение за гомруль Ирландии. В 1905 г. это движение возглавила партия Шинн Фейн. Парламент несколько раз отклонял билль о гомруле, а когда его принятие стало неизбежным, жители Ольстера, наиболее экономически развитой северо-восточной части Ирландии, потребовали исключить этот район из состава Ирландии, оставив его как часть Великобритании. Причиной этого был не только относительно высокий экономический уровень, но и уровень жизни: здешнее протестантское население было настроено против католицизма, господствовавшего в остальной части Ирландии. В 1914 г. здесь стали формироваться вооруженные отряды для борьбы за отделение от Ирландии, причем с помощью Германии, противника Англии в надвигавшейся войне. В Ольстер из Англии были двинуты войска, чтобы навести порядок, но результатом стал «офицерский бунт»: офицеры английской армии отказались подчиниться своему правительству и действовать против ольстерцев. Ирландия получила самоуправление со своим парламентом и правительством, но наиболее развитая ее часть, Ольстер, осталась в составе Великобритании.