10.9.3. Человек

Хотя Тюрго еще не было 50 лет, здоровье его было сильно расстроено. Особенно мучили его приступы подагры. Из 20 месяцев, которые он был министром, семь месяцев провел в постели. Тем не менее его работа не прерывалась ни на один день: он диктовал проекты законов, доклады и письма, принимал чиновников, инструктировал помощников. В кабинет короля его иногда носили в портшезе.

Он и далее презирал болезнь, хотя она упорно преследовала его. Часто он мог ходить только на костылях, которые с мрачным юмором называл «мои лапы». Впрочем, умер он от болезни печени. Это случилось в мае 1781 г., ровно через пять лет после отставки.

Друзей поражало спокойствие духа, с которым Тюрго переносил свою опалу и крах его реформ. Он мог шутить даже по поводу вскрытия цензорами его писем. Казалось, он удалился в частную жизнь с удовольствием: в течение 15 лет, пока он был интендантом и министром, ему не хватало времени на книги, научные занятия и общение с друзьями. Теперь он получил это время.

В июне 1776 г. он пишет своему секретарю и другу Кайяру: «Досуг и полная свобода представляют собой главный чистый продукт двух лет, которые я провел в министерстве. Я постараюсь использовать их (досуг и свободу.-А. А.) с приятностью и пользой».

В письмах Тюрго последних лет множество упоминаний о его библиотеке, которую он за несколько месяцев до смерти разместил в купленном им новом доме. Во многих письмах он обсуждает вопросы литературы и музыки, говорит о своих занятиях физикой и астрономией.

В 1778 г. в качестве годичного президента Академии надписей и изящной словесности он торжественно вводит в число академиков своего нового друга – Б. Франклина. Для Франклина, как посла восставших американских колоний, он пишет свое последнее экономическое сочинение – «Мемуар о налогах». Американские дела в эти годы сильно волнуют его, как и все французское общество. Со всегда свойственным ему оптимизмом он надеется, что заокеанская республика избегнет ошибок и пороков дряхлой феодальной Европы.

Тюрго – постоянный гость в салонах своего старого друга герцогини д’Анвиль и вдовы философа Гельвеция, где собираются самые свободомыслящие и просвещенные люди. Разум великого поклонника человеческого разума оставался острым и ясным до последнего дня. Тюрго был в жизни несколько суровым и суховатым человеком. Недостаток гибкости, излишнюю прямолинейность ему порой ставили в упрек. Это, видимо, затрудняло общение с ним иногда даже близких к нему людей и отпугивало людей малознакомых.

Особенно его раздражали в людях лицемерие, легкомыслие, непоследовательность. Придворных манер Тюрго не имел и не усвоил. Версальских шаркунов, пишет его биограф, смущала и пугала одна его внешность – «пронизывающие темные глаза, массивный лоб, величественные черты, сама посадка головы и достоинство, как у римской статуи».

11. Хозяйство Европы в период промышленной революции

Мануфактурный период, как уже сказано, период переходный, когда капиталистическое хозяйство «сосуществовало» с феодальным, будучи еще не в силах его победить. Со второй половины XVIII в. капитализм одерживает решительную победу, причем рост производства с этого времени резко ускоряется В тем заключались преимущества капитализма, которые сделали неизбежной его победу?

1. Феодалы не любили и не умели заниматься хозяйством. Это военное сословие. Профессия феодалов – военное дело, Хозяйство для них только источник доходов, которые они тратят на свое потребление, на роскошь, отличающую их от простолюдинов.

Буржуа – хозяйственник по профессии. Для него хозяйство – главное, и хозяйству он посвящает не только всю свою энергию, но и деньги, т. е. полученную от хозяйства прибыль он старается вложить обратно в хозяйство, чтобы увеличить свой капитал.

2. При феодализме технический прогресс был крайне медленным, потому что классический феодализм – это натуральное хозяйство, а при натуральном хозяйстве нет стимулов к техническому прогрессу. Крестьянину незачем производить продукции больше, чем требуется для себя и феодальной ренты, а в ремесле этот прогресс был под запретом.

При капитализме появляется сильный стимул технического прогресса – конкуренция. Если капиталист вводит новую технику, он получает дополнительную прибыль. При этом техническая перестройка одного предприятия становится обязательной и для других: кто отстает в техническом отношении, тот разоряется Поэтому изобретательство, новая техника получают стремительное распространение.

3. Для феодализма было характерно мелкое производство – ремесленник в городе, крестьянин в деревне. Производственной единицей в сельском хозяйстве было хозяйство крестьянина, а не феодала. Даже если крестьянин работал на барщине, на господском поле, он имел свои орудия труда. Феодал в принципе не вкладывал в производство капитал, не покупал производственного оборудования.

Капитализм обобществляет производство, заменяет эти мелкие семейные хозяйственные ячейки крупными предприятиями. А крупное производство давало возможность применять машины.

4. При феодализме крестьянин имел свое хозяйство и был экономически независим от феодала. Его можно было только внешнеэкономическим принуждением, силой заставить работать на феодала или отдавать ему часть своей продукции.

Капиталисту не надо заставлять работать на него. Рабочий умрет от голода, если не будет работать на капиталиста. Он сам ищет себе эксплуататора и встает в очередь, если работы не хватает. О таком положении феодал не мог и мечтать.

Эти преимущества не только обеспечили его победу, но и ускорили темпы технического и экономического прогресса,

Но почему капитализм побеждает только со второй половины XVIII в.? Потому что с этого времени начинается промышленный переворот – переход от мануфактуры к фабрике, от ручного труда к машинам. Мануфактура с ее ручным трудом еще не могла использовать преимущества капитализма, преимущества крупного производства перед мелким.

Но вымышленный переворот это не только переворот в технике, он сопровождается изменениями и в общественных отношениях. К. Маркс писал: «Машины – средство производства прибавочной стоимости». Увеличивая производительность труда, т. е. количество продукции на работника, машины увеличивают величину лишь прибавочного продукта, а необходимый продукт остается прежним. Если при переходе к машинам рабочий производит в 10 раз больше продукции, чем прежде, то его зарплата, расходы на его содержание не увеличиваются в 10 раз. Правда, нужно учитывать, что производительность труда повысилась не потому, что рабочий стал интенсивней или дольше работать, а потому что хозяин предприятия заплатил за машину. Эту машину изготовили тоже рабочие, и часть стоимости машины пошла на оплату их труда. Кроме того, если рабочий изготовил в 10 раз больше продукции, то выручка от продажи этой продукции выросла не в 10 раз, а меньше: переход к машинному производству существенно понижал цены продукции.

И все же, если на мануфактурной стадии производства рабочий еще мог надеяться стать капиталистом, то завести оснащенную машинами фабрику на свои сбережения рабочий явно не мог. Между рабочим и капиталистом вырастает стена. Промышленный переворот завершает формирование двух классов буржуазного общества – буржуазии и пролетариата.

В разных странах переворот происходил в разное время, но раньше всего начался в Англии, на примере которой мы и будем рассматривать ход этого переворота.

Принято считать, что в Англии он начался в 70-х гг.

XVIII в. и закончился в 20-х гг. XIX в. На континенте промышленная революция началась лишь в начале XIX в., когда во Франции распространилось механическое хлопкопрядение. В германских землях переход к машинной индустрии начинается в середине XIX в., в России – в последней трети XIX в. И лишь в начале XX в. промышленная революция охватывает всю Европу.

К тому же следует выделить три этапа промышленной революции. Начинается она в большинстве стран с хлопчатобумажной промышленности и быстро охватывает другие отрасли легкой промышленности. Лишь после этого, на втором этапе, она распространяется на тяжелую промышленность. Дело в том, что до переворота в легкой промышленности для тяжелой не было достаточно емкого рынка сбыта. Пока не было машин, не могло быть машиностроения. Первые машины изготовлялись или в кустарных мастерских, или на самих текстильных предприятиях, для которых они предназначались. Лишь в первой половине XIX в. появились металлообрабатывающие станки – токарные, фрезерные, сверлильные, а в середине этого века начали действовать машиностроительные заводы. Так что и в Англии промышленный переворот еще не завершился в 20-х гг.

XIX в. Во второй половине XIX в. ведущей отраслью европейской промышленности стала металлургия, которая обеспечивала сырьем машиностроение и железные дороги.

И лишь в третью очередь техническая революция охватывает транспорт. Даже в Англии первые пароходы (пока только речные) и первые железные дороги появились в XIX в. Следует заметить, что если первая железная дорога в Англии (Стоктон – Дарлингтон) имела коммерческое значение, предназначались в основном для перевозки угля, то первая железная дорога в России в 1837 г. соединила столицу с Царским Селом – летней резиденцией императора, а первая железная дорога во Франции в 1832 г. соединила столицу с Сен-Жерменским предместьем, где находился королевский замок.

Первое морское паровое судно было построено в России в 1815 г., но 87 % морского судоходства даже в 1890 г. приходилось на парусные суда. Это и позволяет нам утверждать, что технический переворот на транспорте происходил лишь в третью очередь.

Таким образом, если говорить о континентальной Европе, то промышленная революция здесь продолжалась на протяжении всего XIX в. А в XVIII в., несмотря на победное шествие капитализма, на континенте еще господствовал «старый порядок» – не феодальные пережитки, а феодальная система хозяйства.

Население Европы (включая Англию) за XVIII в. увеличилось на 58 % – со 118 до 187 млн. За XIX в. оно еще удвоилось. В отличие от Средних веков, когда массовая гибель людей от холеры и чумы сменялась скачкообразным ростом населения, теперь происходил равномерный демографический рост. Успехи медицинской науки уже кончали с эпидемиями, но одновременно понизилась рождаемость.

Самые высокие темпы демографического роста наблюдались в Великобритании и России. Население России за XIX в. выросло в 4 раза, Великобритании – в 3,5 раза. Это свидетельствует, что темпы роста населения не были впрямую связаны с экономическим прогрессом: если Великобритания была лидером экономического развития, то Россия – одной из самых отстающих стран.

Подавляющее большинство населения Европы было занято в сельском хозяйстве. В Англии в начале XVIII в. сельские жители составляли 75 % населения, во Франции до 85 %. Основой аграрного сектора континентальной Европы были мелкие крестьянские хозяйства, которые находились в той или иной степени зависимости от господствующего сословия феодалов. Англия, где огораживания почти уничтожили мелкое крестьянское землевладение, была исключением.

Сохранились общинные порядки: если пахотные земли были закреплены за владельцами, то коллективное пользование лугами и другими угодьями оставалось.

Крестьянское хозяйство – это низкая техника земледелия и низкая урожайность. Средняя урожайность зерновых в XVIII в. составляла «сам-4». Такая урожайность, обеспечивая потребности крестьянской семьи, препятствовала превращению натурального хозяйства в товарное производство.

Но в XVIII в. на континенте уже началась агарная революция, социально-экономической основой которой стал переход от натурального крестьянского хозяйства к фермерскому товарному производству. По мере разрушения уравнительных общинных отношений из состава крестьянства выделялся слой предприимчивых фермеров, которые готовили продукцию для продажи, втягиваясь в рыночные отношения.

Изменялся характер аренды. Мелкая крестьянская аренда, которая в сущности принципиально не отличалась от традиционных феодальных отношений, вытеснялась крупной «коммерческой», когда земля арендовалась для организации товарного производства с использованием наемного труда.

Земли в сельской местности охотно скупала городская буржуазия. Иметь загородный дом было престижно, а, кроме того, земельная собственность была самым надежным видом капиталовложений и под залог земли всегда можно было получить кредит. Естественно, по крайней мере часть этой буржуазии использовала землю для организации товарного производства.

Наконец, и часть феодалов втягивается в рыночные отношения, превращая домен в крупное товарное хозяйство. Как уже отмечено, особенно интенсивно этот процесс шел в странах Восточной Европы.

В отличие от промышленной аграрная революция началась не с применения машин. Машины, начиная с механической молотилки, начинают использоваться лишь во второй половине XIX в. А до этого техника оставалась традиционной, лишь все чаще плуг заменял соху, а при сборке урожая вместо серпов стали использовать косы.

Аграрная революция заключалась в переходе к интенсивным методам, позволявшим увеличить продуктивность и рентабельность сельского хозяйства.

Основным направлением был переход к многопольным севооборотам. Если прежде треть, а то и половина пашни отдыхала под паром, не принося дохода, то теперь использовалась вся площадь пашни. Пар заменили посевы кормовых культур, клевера, репы, турнепса. Увеличивались площади под картофелем, кукурузой, гречихой. Особое значение имел картофель, который в голодные годы заменял крестьянам хлеб. Росли посевы технических культур, особенно льна: спрос на волокно был высоким и обеспечивал повышенный доход с земли.

Многопольные севообороты и новые культуры доламывали общинную систему. Теперь уже нельзя было выгонять скот на поле после уборки урожая, общественное пастбище сокращалось, да тем, кто выращивал кормовые культуры, оно было не так уж и необходимо.

Эта аграрная революция началась в Англии уже в XVII в., во Франции – с середины XVIII в., в Германии – в конце XVIII в., а в Испании – даже в конце XIX в.

Аграрная революция ускоряла развитие промышленности. Она давала дешевое сырье и продовольствие для рабочих, позволяя сокращать производственные затраты, но главное – она сопровождалась разорением натурального крестьянского хозяйства и «выталкивала» из аграрного сектора тех, кто не мог приспособиться к новым условиям.

Но города пока росли медленно. В XVIII в. горожане составляли не более 20 % населения (за исключением Нидерландов). Дело в том, что, несмотря на начало промышленной революции, XVIII в. – это период расцвета мануфактурного производства, а мануфактура развивалась преимущественно за пределами города. И не только потому, что в городах ее стесняли цеховые ограничения. Рассеянная мануфактура, которая охватывала сельские районы, в отличие от централизованной, не требовала значительных капиталовложений. Основную массу рабочих такой мануфактуры составляли неразорившиеся крестьяне. Крестьянин был занят сельскохозяйственными полевыми работами только часть года, поэтому зимой он был рад любому дополнительному заработку. Это была самая дешевая рабочая сила. К тому же квалифицированная мануфактура вырастала из прежних крестьянских промыслов. Скупщик продукции таких промыслов обычно и становился хозяином рассеянной мануфактуры. Это было настолько просто и рентабельно, что в XVIII в. наблюдалось даже «бегство» промышленности из городов в деревни.

И, в частности, победа английской промышленности над голландской была победой сельской рассеянной мануфактуры над городской.

Доля централизованных мануфактур в Европе была незначительна. Это были в основном казенные предприятия, обслуживавшие потребности государства и королевских дворов. Они готовили вооружение, обмундирование, военные корабли, предметы роскоши для высшего слоя общества. Они выполняли государственные заказы, и государство компенсировало издержки производства. Но по своей структуре они были близки будущим фабрикам и заводам: здесь был основной капитал, а рабочие уже не были связаны с сельским хозяйством и существовали за счет заработной платы.

Следует заметить, что до промышленного переворота промышленники еще не могли соперничать с банкирами и купцами по величине капитала.

Итак, раньше, чем в других странах, промышленный переворот начался в Англии. Именно она теперь становится экономическим лидером, оттеснив Голландию – прежнего лидера. В XVIII в. конкурентом, соперником Англии, оставалась Франция.

Франция считалась традиционно самым сильным и самым просвещенным государством Европы. Раздробленные на части германия и Италия, маленькая Португалия не могли быть союзниками. Испания с ее реакционным режимом постепенно теряла позиция в европейских делах. По территории и численности населения Франция намного превосходила Англию. В 1800 г. в Англии насчитывалось 16,2 млн. жителей, а во Франции – 27,3 млн. Изобретений во Франции было не меньше, чем в Англии. Достаточно упомянуть льнопрядильную машину Жирара, шелкоткацкий станок Жаккара, сталеплавильную печь Мартена. Правда, эти изобретения были сделаны уже в XIX в., но, как уже говорилось, XIX в. – это разгар промышленной революции.

Однако во Франции господство феодальных отношений сохранялось до конца XVIII в. Если в Англии одной из главных предпосылок промышленной революции стала ликвидация крестьянства в ходе огораживаний, то Великая французская революция закрепила мелкое крестьянское землевладение, натуральные хозяйства крестьян. Это обстоятельство затормозило развитие промышленности.

Поэтом если в Англии развивались преимущественно отрасли массового производства, «базовые» отрасти – хлопчатобумажная, шерстяная, металлургическая, машиностроительная, то Франция стала специализироваться на производстве предметов роскоши, модных товаров. Если в Англии переворот начался с хлопчатобумажной промышленности, то Франция стала лидером по производству тканей. Франция диктовала моду, и аристократы всех стран считали долгом одеваться у французских портных, покупать французскую мебель и французский фарфор. Но производство модных товаров – это не массовое производство на народный рынок. Модные товары тем и ценились, что они были индивидуальными, изготовлялись в штучных экземплярах с большой затратой квалифицированного ручного труда. Это тормозило переход к машинному производству, и по мере победного шествия промышленной революции Франция все более отставала от Англии.

Такова была общая картина состояния европейской экономики в период промышленного переворота. Аграрная революция, расцвет мануфактурного производства на базе крестьянских промыслов – основные процессы, на фоне которых промышленный переворот шел к своему завершению.

Литература

1. Бродель Ф. Материальная цивилизация, экономика и капитализм. Т. 2–3. М., 1992.

2. Всемирная история. Т. 5–6. М., 1958–1959.

3. История Европы. Т. 4–5. М., 1994–2000.

4. Кулихиер И. М. История экономического быта Западной Европы. Т. 2. М-Л., 1931.

5. Маркс К. Капитал. Т. 1. Соч. М., 1987.

6. Мотылев В. И. Экономическая история зарубежных стран. М., 1961.

7. Полянский Ф. Я. Экономическая история зарубежных стран. М., 1961.

8. Сказкин С. Д. Очерки по истории западноевропейского крестьянства в Средние века. М., 1968.