Первые государства на Земле, первые очаги цивилизации возникли в странах с жарким климатом, в долинах рек с плодородными наносными почвами: в долине Нила, в долинах Тигра и Евфрата, Инда, в лессовых долинах китайских рек. Эти государства и принято называть государствами Древнего Востока.
Очаги европейской цивилизации возникли гораздо позже. Если всю историю человечества от рождения первых государств до наших дней разделить на две равные части, то окажется, что вся первая половина истории – это только история стран Древнего Востока. Античная, западная, цивилизация родилась лишь на середине истории.
Почему восточные государства возникли так рано? Потому что жаркий климат в сочетании с плодородными наносными почвами позволял получать высокий прибавочный продукт даже при низкой технике земледелия, до той «железной революции», которая сыграла решающую роль для перехода к цивилизации в Европе. А прибавочный продукт – главное условия перехода к классовому обществу, государству и цивилизации. Без прибавочного продукта невозможна городская жизнь, наука, искусство.
Но получать этот высокий прибавочный продукт от земледелия в странах Востока было возможно лишь при строительстве ирригационных систем: неорошаемая земля – это в жарком климате бесплодная пустыня.
Но для строительства таких систем надо было объединить силы населения речной долины, организовать совместную работу многих общин. Такое объединение и послужило основой рождения государств.
Государства Древнего Востока имели принципиальные отличия от античных рабовладельческих государств:
1) рабы не составляли там главную производительную силу общества, т. е. материальным производством, сельским хозяйством и ремеслом занимались не рабы, а люди, которые считались свободными;
2) там не было частной собственности на землю. Земля находилась в общинно-государственной собственности;
3) государство там приобрело форму «восточной деспотии», т. е. бесправия жителей перед лицом государства.
Причины этих особенностей таились в общинных отношениях. В странах Запада община распадалась при переходе к государству. Члены общины, которые прежде имели землю в общей собственности, делили землю в частную собственность, и каждая семья стала вести свое хозяйство. Общей осталась лишь обязанность защищать эту землю и свой народ с оружием в руках.
На Востоке так получиться не могло: ирригационные работы требовали коллективного труда. Но поскольку земля без воды ценности не представляла, то сохранилась и коллективная собственность на землю. Община сохранилась внутри государства.
Само государство, как уже сказано, возникло из необходимости объединить силы для строительства оросительных систем. Естественно, что эти системы стали государственной собственностью, а поскольку земля без орошения ценности не представляла, то и верховным собственником земли тоже становилось государство. Общинная собственность превращалась в государственную, оставаясь общинной, и государство возникало как объединение общин. Община при этом становилась ячейкой государства, инструментом эксплуатации общинников правящей верхушкой.
Обязанность людей трудиться на благо общины превратилась в государственную трудовую повинность. А поскольку все население работало на государство, труд рабов там играл второстепенную роль.
Античный рабовладелец должен был раба купить, потом кормить, одевать, и конечно, он содержал лишь столько рабов, сколько было необходимо для его хозяйства. А в распоряжении восточных владык находилась огромная армия даровых работников. Этих людей не надо было покупать, кормить, одевать. Эту массу дарового труда можно было использовать очень расточительно, для государственных работ большого масштаба. Поэтому там и строились такие колоссальные сооружения, как египетские пирамиды и грандиозные храмы и дворцы.
Следствием сочетания государственной собственности на землю и государственного управления общественными работами стала собственность государства на все хозяйство страны. Иными словами, сложилась централизованная государственная система хозяйства.
Для управления общественными работами требовался мощный бюрократический аппарат, который также был характерен для стран Востока.
Но если на Востоке рабы не составляли основную производительную силу общества, можно ли эти государства называть рабовладельческими?
Очевидно, нельзя. К. Маркс и Ф. Энгельс выделяли эти страны в особый, «азиатский способ производства». Поскольку этот термин введен основоположниками марксизма, очевидно, его следовало рассматривать как составную часть марксистской теории? Тем не менее в советской исторической науке «азиатский способ» не был принят как официальный. Он выпадал из системы исторического материализма, согласно которой все народы должны проходить один путь, одни и те же стадии развития: рабовладельческий строй, феодализм, капитализм… А тут параллельно генеральному направлению оказывается «азиатский способ», где нет ни рабовладельческого способа, ни феодализма. К тому же «азиатский способ» чем-то напоминал наш государственный социализм.
«Азиатский способ» (мы будем употреблять этот термин для обозначения особенностей экономического развития стран Востока) – не альтернатива рабовладельческой формации. В тот период, который на Востоке соответствовал европейскому феодализму, там сохранялись основные черты «азиатского способа». Сохранялись общинные отношения, сохранялась общинно-государственная собственность на землю. А это значит, что там не было феодалов: ведь феодал – собственник земли, да еще с крестьянами. Крестьяне подчинялись непосредственно государству через систему государственной администрации, платили государству высокие налоги, выполняли государственную трудовую повинность, и за счет всего этого существовала правящая верхушка, только не феодальная, как в Европе, а бюрократическая.
Бюрократическая, потому что сохранялась господствующая роль государства в экономике и требовался аппарат не только для управления государственным хозяйством, но и для контроля над всем хозяйством страны. Прямым следствием этого было продолжение восточной деспотии, т. е. бесправия жителей страны перед лицом государства.
Но экономическое развитие стран Востока затормозилось. Это принято называть «восточная стагнация». И европейские народы, которые пришли к цивилизации гораздо позже, быстро обогнали Восток в экономическом развитии, в результате чего страны Востока попали в экономическую, а частично и политическую зависимость от Запада.
Именно европейские ученые (Ньютон, Дарвин и др.) заложили основы современной науки. Именно в Европе был изобретен паровой двигатель и заложена основа машинной индустрии. Порох был известен уже в Древнем Востоке, но только в Европе с изобретением огнестрельного оружия он совершил революцию в военном деле. Бумага уже с древности была известна в Китае, но только в Европе с изобретением книгопечатания она породила взрыв информации.
В чем заключались причины «восточной стагнации»? В сохранении общинных отношений. Общинные отношения означали, что интересы общества (общины, а в конечном итоге – государства) ставились выше интересов отдельного человека и подавляли личную инициативу и предприимчивость. Общинные отношения означали замороженные на века традиции: все должно делаться так, как было при отцах и дедах. Например, если в индийской деревне отец и дед были цирюльниками, сын мог быть только цирюльником, все остальные пути были для него закрыты. Сохранялось господство общественной собственности на землю, но в условиях, когда земледелие еще оставалось основной отраслью хозяйства, для развития экономики была нужна частная собственность на землю.
Такова схема основных особенностей экономического развития стран Востока. В истории разных государств и на разных этапах развития она проявлялась по разному. В одних случаях это был огромный государственный сектор хозяйства, в других главную роль играла прямая эксплуатация государством общинников – земледельцев, причем община превращалась в административную ячейку. В некоторых случаях, особенно с развитием товарно-денежных отношений, на Восток проникали элементы европейской экономики, и особенности «азиатского способа производства» проявлялись лишь частично. Но общим для стран Древнего Востока было то, что рабовладельческие отношения здесь играли второстепенную роль, а господствующая верхушка существовала за счет эксплуатации основной массы земледельцев.