2.5.2. Морская торговля и колонизация

Главное место в хозяйстве финикийских городов занимала международная посредническая торговля. Уже во II тыс. до н. э. финикийцы вели морскую торговлю с Египтом и сухопутную – с Месопотамией и Малой Азией. Они совершали в это время регулярные плавания на Крит, главный очаг крито-микенской культуры, где зарождались основы будущей европейской цивилизации, а в финикийском городе Угарите существовал даже квартал микенских купцов.

В Грецию они везли предметы роскоши из Месопотамии, которые здесь высоко ценились, потому что в Греции только еще рождались полисы и собственное ремесло еще не достигло того уровня, которым Греция будет славиться позже. В «Одиссее» говорится о «многих нарядах», которые доставил сюда финикийский корабль. Часть финикийцев даже оседала в греческих городах, и их культурное влияние было настолько значительным, что именно финикийская письменность была положена в основу греческого алфавита.

Но греки считали финикийских купцов людьми лживыми и хитрыми (впрочем, это обычная репутация торговцев в стране со слабо развитыми товарно-денежными отношениями). «Прибыл в Египет тогда финикиец, обманщик лукавый, злобный хитрец, от которого много людей пострадало» – так рассказывает Гомер. Свинопас Эвмен, который помог Одиссею вернуть свое положение в Итаке, был в свое время захвачен финикийцами и продан в рабство.

Финикийцы были не только купцами, но и пиратами, захватывая чужие суда или прибрежных жителей ради обращения их в рабство. Гребцами на их судах были рабы.

Финикийские корабли доходили до Гибралтара и вели торговый обмен с населением Пиренейского полуострова. Денежного обращения эти местные жители пока еще не знали, поэтому серебро для них было просто одним из металлов. Финикийцы выменивали серебро на другие товары и в огромном количестве его вывозили.

К началу I тыс. до н. э. финикийцы заняли монопольное положение в торговле по Средиземному морю. В условиях, когда народы Средиземноморья находились на разных уровнях развития и ремесленные изделия развитых стран ценились в отсталых неимоверно дорого по сравнению с сырьевыми и продовольственными товарами, такая посредническая торговля приносила огромные прибыли.

Во II тыс. до н. э. началась финикийская колонизация, во многом похожая на последовавшую позже греческую. Колонии основывались первоначально как торговые фактории для облегчения торговли с местным населением. Но, как и в Греции, дополнительной целью колонизации был отток избыточного населения. В запертых на узком пространстве между горами и морем финикийских государствах при сравнительно благоприятных условиях жизни с каждым поколением численность населения увеличивалась, и дома уже не всем хватало работы. Например, приблизительно в 1100 г. до н. э. происходит организованное массовое переселение молодежи Тира в Северную Африку и основание там города Утики.

Финикийские колонии появляются на всем Средиземноморье: Гадес на Пиренейском полуострове (нынешний Кадикс), города в Сицилии, Сардинии, на Мальте, Балеарских островах. Финикийцы основали колонию даже за Геркулесовыми столпами на Канарских островах.

Чаще всего они селились на островах, защищенных от нападений морским пространством. Нападений же с моря не приходилось опасаться: ведь финикийский флот здесь был сильнейшим. Страбон писал, что они «не владеют большими территориями на лежащем напротив побережье и не захватили другие острова, но главным образом живут на море» [4, с. 25]. Правда, эти слова относятся к гораздо более позднему времени.

Конечно, колонии подчинялись метрополии, т. е. тем финикийским городам, которыми они были основаны, и платили им денежный налог.

2.5.3. Карфагенская держава

В VIII в. до н. э. Финикия была завоевана ассирийскими царями и стала провинцией Ассирии. Граждане Тира пять лет (725–720 гг. до н. э.) выдерживали осаду на своем скалистом острове, страдая от жажды и голода. Сидон был разрушен, а царь Тира признал зависимость от Ассирии.

Колоний ассирийское завоевание не коснулось. Они получили независимость от метрополий и стали самостоятельными государствами.

Однако это оказалось не так уж хорошо для них. Финикия для колоний была объединяющей силой и защитой против врагов. В случае опасности на помощь мог прийти финикийский флот. К тому же началась конкурентная борьба с греческой колонизацией. Все это требовало объединения, и объединение совершилось под руководством Карфагена, колонии Тира, основанной приблизительно в 825 г. до н. э.

Одни колонии присоединялись к Карфагену добровольно, отдаваясь под его защиту, в других случаях Карфаген покорял силой. Например, Карфаген разгромил финикийскую колонию Гадес и утвердился на юге Пиренейского полуострова. Кроме того, Карфаген основывал и собственные колонии. Так возникла

Карфагенская держава, куда входило все побережье Северной Африки, юг Пиренеев, Сицилии и Сардинии. В сущности, Финикия восстановилась на новом месте, только теперь это было единое государство.

Конечно, главную роль в хозяйстве Карфагена и других городов Карфагенской державы играла посредническая торговля. В основном Карфаген торговал металлами и рабами. Металлы добывали в Пиренеях, а рабов захватывали в африканских племенах, остававшихся на стадии первобытно-общинного строя. Высоко ценившиеся в Риме и Греции рабы-негры поступали именно из Карфагена.

Посредническая торговля не требовала чеканить собственную монету. При расчетах здесь использовались греческие и персидские деньги, а также слитки драгоценных металлов.

Вывозил Карфаген и собственную продукцию. Здесь действовали крупные ремесленные мастерские, подобные греческим эргастериям, в которых использовался труд рабов. В этих мастерских готовилась керамика, ткани, изделия из драгоценных металлов, предназначавшиеся в основном для экспорта. И конечно, как и в Финикии, здесь строились морские суда.

Покоренные Карфагеном африканские племена облагались натуральным налогом: они должны были отдавать городу десятую часть урожая. Но сам город был окружен рабовладельческими имениями типа римских вилл. Это было интенсивное товарное хозяйство. Здесь были виноградники, плодовые сады, оливковые рощи, продукция которых шла на продажу, в том числе и за пределы Карфагена.

Имения рабовладельцев, ремесленные мастерские с использованием труда рабов – все это означало господство рабовладельческих отношений античного типа.

Если уже в Финикии мало что оставалось от «азиатского способа производства» и финикийские города лишь немногим отличались от греческих полисов, то теперь, оказавшись в тесной связи с античными государствами, финикийцы почти полностью переняли основные особенности их социально-экономического устройства. В Карфагене образованные люди знали Гомера, произведения греческих философов и поэтов, и только культ Молоха, бога войны, требовавший человеческих жертв, составлял контраст античным традициям.

Особенности социально-экономического строя Карфагена определяли и его политический строй, который вполне заслуживал название олигархии.

Высшую административную власть в Карфагене в V–IV вв. до н. э. осуществляли два суфета, избиравшиеся на один год. Это была полная аналогия двум римским консулам периода республики, которые также выбирались только на один год.

Власть суфетов была ограничена несколькими коллегиальными органами, которые комплектовались из самых знатных и богатых семей – советом 30 и советом старейшин из 300 членов. Кроме того, был еще контрольный орган – совет 104, который следил за деятельностью высших органов власти и соблюдением законов. Олигархи, объединенные в эти коллегиальные органы, бдительно следили, чтобы никто не мог стать диктатором, сосредоточив в своих руках всю власть.

Но войны, которые вел Карфаген, все же привели к установлению такой единоличной власти. В конце VI в. до н. э. была установлена военная диктатура полководца Магона, наследники которого продолжали править Карфагеном, и последним из этих наследников стал Ганнибал, который чуть не одержал победу над Римом.

Магон провел военную реформу, которая и обеспечила продолжение правления его наследников. До реформы сухопутное войско Карфагена представляло обычное народное ополчение, которое состояло из граждан, являвшихся для участия в военных действиях с собственным вооружением. Но такое ополчение обычно комплектуется из крестьян, а крестьян в Карфагене почти не было. Как местные племена, покоренные Карфагеном, так и собственники рабовладельческих хозяйств не могли составить основу такой армии. Правда, Карфаген насчитывал 200 тысяч жителей, но городской плебс в те времена также не составлял основу народного ополчения. Карфаген имел сильный флот, но слабое сухопутное войско.

Магон создал армию из наемников на полном государственном содержании. Только в отличие от реформы Тиглатпаласара III в Ассирии эта армия набиралась в основном из представителей других народов – иберов, лигуров и др. Эта армия, полностью зависимая от диктатора-полководца и ничем не связанная с олигархическими семействами, обеспечивала власть Магона и его наследников, хотя, конечно, магониды защищали интересы Карфагена, т. е. его олигархической верхушки.

Мы не будем прослеживать историю Пунических войн, закончившихся во II в. до н. э. гибелью Карфагенской державы, поскольку эти события относятся к политической истории. Отросток Востока в Средиземноморье, хотя и успешно перенимавший основы античного, западного хозяйства, не смог противостоять молодому растущему ядру западной цивилизации.

* * *

История Финикии и Карфагена – это история продвижения Востока на Запад, история ассимиляции восточной цивилизации Западом.

В финикийских городах, несмотря на то что их основным занятием была торговля по Средиземному морю между Востоком и Западом, еще сохранялись существенные черты «азиатского способа производства». Оставалось государственное, царское хозяйство с государственными мастерскими, фондом государственных земель, которые обрабатывались государственными работниками, подобными шумерским гурушам. Существовал административный бюрократический аппарат управления этим государственным хозяйством, государственные склады и строгий учет натуральных поступлений и расходов. В сельской местности господствовали общинные отношения, общины подчинялись государству, платили налоги, исполняли военную и трудовую повинность.

Но это государственное хозяйство уже играло второстепенную роль, оттесняясь на задний план международной торговлей купцов-мореходов.

В колониях, а потом в Карфагенской державе все эти «азиатские» элементы исчезали. Контактируя с античной цивилизацией, финикийцы перенимали ее порядки.

Уже не государство с его чиновниками, а олигархи, выросшие на барышах международной торговли, стали определяющей силой в экономике и политике. Господствующими стали рабовладельческие отношения: труд рабов использовался и в имениях богачей, и в ремесленных мастерских, и даже на флоте, где гребцами были тоже рабы.

Покоренные племена платили дань и были обязаны выполнять повинности в ползу государства, но это была дань завоевателям, а не обязанности общинников служить верховной власти своего народа.

Граждане Римской республики и греческих полисов были патриотами. В Карфагенской державе, разбросанной на землях других народов, не могло быть такой патриотической силы. И это обстоятельство не могли преодолеть полководческие таланты Гамилькара и Ганнибала.

Литература

1. Авдаков В. И. История Древнего Востока. М., 1970.

2. История Древнего Востока. М., 1988.

3. Циркин Ю. Б. Карфаген и его культура. М., 1986.

4 Шифман. И. Ш. Возникновение Карфагенской державы. М.-Л., 1963.

5. Шифман И. Ш. Культура древнего Угарита. М., 1987.