Глава 20
Доктор Карвальо, закусив губу, продолжала в который раз перебирать на регенераторе режимы и настройки. Несмотря на все её усилия, изменения в зрительном нерве только продолжали нарастать.
Параллельно с этим, не желали устраняться и кое-какие проблемы сетчатки глаза плюс глазного дна (и ещё многое по мелочи), но эти пункты пока не были столь критичными.
Глаз учащегося, как механизм, был капитально выведен из строя сразу по трём независимым направлениям: рецепторный аппарат, воспринимающий свет и цвета, дегенерировал на глазах, пусть и не сломя голову.
Нейро-дегенеративные процессы в зрительном нерве нарастали уже как раз-таки каскадно. По личным впечатлениям, Камиле казалось, что там вообще всё очень плохо и балансирует на грани необратимости. Пусть пока и по эту сторону.
До кучи, имелись изменения в аккомодационном аппарате глаза. Но, в сравнении с прочим, то были уже мелочи. Если сохранить хоть какое-то изображение в глазу (и каналы его передачи в мозг), фокусировка этого изображения — дело десятое. Ей можно будет заняться попозже. Мышечная ткань всё же никак не нервная, восстанавливается на порядок легче. Хотя, именно сейчас не восстанавливала свои функции даже мышечная ткань.
Земляк из окрестностей Порто-Муртиньо, конечно, «удружил», нечего сказать…
С другой стороны, а что ему ещё оставалось? Карвальо была не первый год в своей должности, а до того также училась на казарме (поскольку для обучения выбрала, по понятным причинам, бесплатный военный медицинский университет). Нравы в такой среде для неё секретом никогда не были, потому к происшедшему она отнеслась с изрядной долей понимания и философии.
В пылу работы, Камила даже не заметила, что считает местного выходца своим земляком, несмотря на его развёрнутые уточнения, что это не совсем так.
Карвальо как раз обдумывала ещё один протокол коррекции (к сожалению, бывший лишь вариацией уже опробованного), когда этот одноглазый опарыш в регенерационной камере заморгал своим здоровым вторым глазом и весело вылупился на неё:
— Здравия желаю, госпожа капитан! — жизнерадостно осклабился учащийся из положения «лёжа», обозрев, видимо, её просвечивающий на фоне окна халат (и силуэт под ним).
— Заткнись, козёл, — зло уронила врач, не заморачиваясь этикетом. — Ты сейчас теряешь левый глаз. Что делать, не знаю. Процессы каскадные. Прибереги свой оптимизм до выхода отсюда с одним глазом вместо двух.
Пострадавший явно поверил всем её словам, что моментально отразилось на смене его настроения. Ровно через секунду Карвальо уже пожалела о сказанном в сердцах, поскольку только что банально выместила на учащемся неуместную злость за травмированного «своего».
Оперируемый, кстати, не только мигом побледнел, а и тут же заглох.
— Что, неужели ничего сделать нельзя? — уже совсем другим тоном спросил после паузы здоровенный парняга с последнего курса.
— Надо думать, с кем ссориться, — проворчала по инерции Камила. — Потом не придётся задавать такие тупые вопросы, стоя на раскоряку, жопой в коридор.
Тут врач снова спохватилась. Наличие условной медицинской искры у «младшего брата» никак не являлось поводом для разглашения. А она была в секунде от пояснения пациенту, что именно с ним сейчас происходит.
Это лишь её защитная реакция психики. Проговаривая проблему вслух, обдумываешь вопрос с разных сторон и заодно получаешь обратную связь от собеседника. Иногда помогает найти решение. Которое сейчас находиться никак не желало.
— Нужен внешний специалист, — тут же вслух призналась самой себе она, под испуганное молчание пациента. — Тогда у твоего глаза ещё есть шанс.
Никакой мозговой штурм не требовался, и причина происходящего лично ей была отлично ясна. Защитные реакции психики не помогут, да они и никогда не помогают.
На самом деле, Камила уже с полчаса как догадалась, в чём причина всего каскада процессов. Из упрямства, она до последнего перебирала варианты, оттягивая разговор, который ей не хотелось начинать первой. Как будто это что-то могло изменить.
— Я из нормальной семьи, — тут же сориентировался пациент, начиная думать в верную сторону. — Комм с собой, все услуги родня оплатит! Сохраните мне глаз, ну пожалуйста?!
Парняга в мгновение побледнел ещё больше, хотя, казалось, дальше уже некуда.
Капитан, успешно преодолевая собственное внутреннее сопротивление, моментально набрала нужный номер и включила комм на громкую связь (чтоб этот опарыш в капсуле не подумал, что цена обсуждается без его участия). Требуемый абонент, как обычно, ответил через секунду:
— Секретариат господина Ли. Чем могу помочь, доктор Карвальо?
— Уважаемая Чоу, мне нужна ваша помощь. — Без предисловий рубанула Камила, потому что китаянку отчего-то в глубине души не особо любила.
— Я в полном вашем распоряжении, — уже чуть растеряннее отозвалась та, не понимая, чего от неё хотят.
Видимо, вдобавок сомневаясь, всё ли правильно понимает на чужом языке, подумала Камила.
— Ваша помощь как кланового специалиста, а не как сотрудника секретариата, — уточнила Карвальо, многозначительно играя интонациями. — Вы понимаете, о чём я?
— У кого-то проблемы со здоровьем? — моментально включилась китаянка, тут же переходя на уверенный деловой тон.
— Да. Причём, кажется, это именно ваш профиль. — Доктор выделила слово интонацией. — Нейро-дегенеративные каскадные процессы глазного нерва, как следствие травмы… — Карвальо в течение полуминуты пересказала детали наблюдаемой клинической картины, не поддававшейся коррекции.
— Я могу спросить, кто ваш пациент? — вежливо спросила Чоу. — Мне надо что-то сказать начальнику насчёт своего отсутствия.
— Деньги есть! — зачем-то отозвался со своего места нервничающий старшекурсник. — Заплатят, сколько скажет! Пусть она поможет сохранить глаз!
Китаянка только поморщилась, скользнув взглядом по вопящему.
— Пострадавший — учащийся выпускного курса, бакалавриат Корпуса. Травма нанесена человеком с, предположительно, вашими возможностями. — Капитан твёрдо смотрела на собеседницу. — Вы понимаете, о чём я. Наша терапия почему-то не работает.
— Понятно, — коротко кивнула ЮньВэнь. — Буду в течение тридцати минут.
* * *
— Дядя Ли, я в Корпус! — голова родственницы возникла в двери, когда Ли наливал себе любовно заваренный пуэр. — Когда вернусь обратно, не знаю! Там с глазом у выпускника что-то.
— Что такое опять? Зачем это ещё? — ворчливо проворчал Рени, чисто ради порядка.
— Врачиха Корпуса просит помочь, или ваш выпускник без глаза. — ЮньВэнь дисциплинированно сообщила обстоятельства дела.
— А сами они что, уже совсем ничего не могут? — Ли пожирал глазами пиалку с чаем, оттого продолжал сердиться. — Мы им оборудования вкачали не просто по верхней планке, а дважды сверх того! Они там трупы должны поднимать! Если понадобится, — добавил он, подумав, и доливая ещё чаю, до самого краешка пиалки.
— Говорит, в глаз больному дал кто-то из наших, — легкомысленно отмахнулась ЮньВэнь. — Там деградируют одновременно нервы, мышцы и химия. Если это так, и если им не помочь, будет ваш выпускник с протезом вместо глаза ходить. Скажете не ехать, не поеду.
— Езжай, — коротко кивнул дядя, поднимая пиалку обеими руками. — Если это правда кто-то из наших отметился, вычисти логи в медсекторе. Не надо оставлять следы.
Родственница тряхнула волосами и бесшумно закрыла дверь с той стороны.
Рени сделал первый глоток и удовлетворённо крякнул: такой чай надо пить наедине с собой, с мыслями о приятном и со спокойствием в душе.
* * *
Поставив в известность босса, ЮньВэнь, однако, сразу в корпус не поехала. Вместо этого, она вначале вернулась на своё рабочее место и подключилась к телеметрии нужной регенеративной капсулы. Не то чтоб она сомневалась в диагнозе, поставленном «коллегой»; но всё и всегда нужно видеть своими глазами.
Хм, а ведь коллега не ошиблась. Как ни смешно, но глаз незадачливого выпускника действительно был травмирован как надо.
Существовали негласные правила. Одарённые школ разных регионов, находясь в гостях, не должны оставлять видимых следов своего вмешательства в жизнь хозяев территории. Помощь Корпусу самой ЮньВэнь в данный момент не стоила почти ничего — так, подать рядовой инициирующий импульс. А дальше уже всё сделает та самая дорогая капсула лаоваев.
Но если почти готовый продукт Корпуса был почти испорчен кем-то из своих, ситуацию надо быстро исправить (а почти готовый выпускник, успевающий по всем спецпредметам — ЮньВэнь успела глянуть его файл — это именно что почти готовый продукт Корпуса). Просто потому, что это находится в рамках хорошего тона и в порядке годами устоявшихся отношений (между различными течениями одарённых).
Ещё через пять минут секретарь господина Ли вовсю неслась по автобусной полосе, объезжая заторы (что, вообще-то, являлось нарушением).
* * *
— Вот он, проходите, — капитан Карвальо пропустила китаянку впереди себя и закрыла двери.
ЮньВэнь коротким движением сдвинула регенерационную насадку капсулы с головы пострадавшего и на долгие четверть минуты впилась в его щеку ногтями, а в глаз — взглядом.
— Ну что, доктор? — заискивающе заёрзал под её взглядом пациент. — Можно что-то сделать? Глаз будет видеть?
— Что скажете? — раздался из-за спины голос высокой женщины по имени Камила.
— Готово, — недовольно буркнула ЮньВэнь, вытирая руки заботливо протянутой одноразовой салфеткой. — Включайте заново самый первый протокол на вашей машине.
— Вначале мышцы? — удивилась Карвальо. — Не нервы?
— Нервы сами возьмут из соседних тканей всё, что им нужно. — Пояснила китаянка. Затем произнесла долгое сложное предложение на своём языке. — Не знаю, как это будет по-вашему. Насытьте мышечную ткань, чем полагается — и сами увидите результат. Минут через тридцать.
— Благодарю вас, — удивлённо произнесла капитан уже через десять минут, оторвав взгляд от монитора и по-новому глядя на секретаршу Ли. — И правда…
— Я никогда не обманываю, — чуть свысока, поджав губы, фыркнула китаянка, поднимаясь с кушетки. — А пока вы заканчиваете, можете пригласить сюда автора этой травмы? Мне очень нужно с ним поговорить. В наших с вами, и его, общих интересах, — теперь уже китаянка многозначительно выделяла интонацией нужные слова.
— Будьте добры, не сочтите за труд, — доктор Карвальо явно не хотела отрываться от управления процессом регенерации даже на мгновение. — Вон мой комм на столе, в регистрационном журнале последняя запись. Вызовите его, пожалуйста, с моего комма.
ЮньВэнь кивнула, подошла к столу, взяла в руки комм местной врачихи. Затем, уже удивленно сверкнув глазами, с некоторой задержкой всё же отправила срочный вызов соискателю Алексу. С приказом прибыть сейчас же в медблок к капитану Карвальо.
* * *
Подбегая к медблоку, искренне ломаю голову о причинах срочности вызова Камилы.
Самое смешное, мой первый предмет тут (история мировой культуры) мне понравился с этой первой лекции.
Скажи кто хотя бы неделю назад, что я буду разрываться между желанием снова зайти к Камиле или остаться на нудной лекции, я б не поверил. Конечно, к чёрту лекцию!
А вот в реальности всё оказывается не так однозначно.
Моё удивление за одно мгновение вырастает ещё больше, когда внутри медблока из-за второй двери появляется вовсе не Камила, а та китаянка с трассы.
Под удивлёнными взглядами присутствующих в коридоре учащихся, эта хань без затей сгребает мою куртку на груди и одним движением затаскивает меня внутрь, захлопывая за нами двери на замок. И говоря при этом на жонг-гуо (под напрягшиеся в коридоре уши учащихся):
— Иди сюда. Это я тебя вызывала.
