Глава 4.
Незваный гость
Отойдя от восторга при виде каттер-мух, мальчишки забрались в машину «КорСна», чтобы насладиться совместным сновидением. Илэйн переключила программу на Лондон – вероятно, ребята проведут время во сне, бегая, сломя голову, в образе уличных мальчишек в романе Чарльза Диккенса, будучи частью шайки Артфула Доджера или же случайными прохожими с Бейкер Стрит – и только после этого плеснула себе бокал вина. Стаканчик-другой был первым номером в её списке дел на этот вечер. Вторым важным делом было избавиться от каттер-мух. Больше в списке других дел не было.
У Каттера наконец получилось – ему удалось в кои-то веки создать что-то не менее великое, чем чудо-трава. Илэйн это не удивило. Между Джейком и Каттером всегда шло скрытое соперничество из ряда тех молчаливых, почти неосознанных обезьяньих склок, в которые вступали ребята, чтобы завоевать первенство в группе. Вполне возможно, что ребята даже не осознавали, что между ними идёт борьба. В открытой схватке можно было потерять слишком многое, и вот почему, думала Илэйн, оба мальчика столь рьяно и неустанно старались убедить самих себя, что они нравились друг другу. Это была дружба по принципу самозащиты – этой тактики обычно придерживались девчонки, объединяясь с теми людьми, войны с которыми они стремились избежать. Гендерные различия, на взгляд Илэйн, были переоценены и заключались, скорее, в том, как пахли тела.
Каттер-мухи (их было четыре) имели тонкие, как бумага, пастельные крылья и прозрачные тела, напоминающие крошечные стеклянные мензурки, в которых были заключены внутренние органы и которые светились, словно неоновые трубки. На какую-то минуту-другую Илэйн сочла их потрясающими и очаровательными. Мухи следовали за ней по пятам и садились на неё как только она замирала на месте – усаживаясь на плечи, волосы и лицо, щекоча её кожу своими изящными крылышками. Она отмахивалась от мух и они взмывали вверх, танцуя под потолком. Илэйн никак не удавалось избавиться от навязчивых гадов.
Она не могла просто шлёпнуть их, разрушив часть Каттера, которая в них заключалась.
Мухи появились на свет рано днём. Три дня назад они были всего лишь картинками на стене. Каттер нарисовал их, смешав свои слюни с разными видами цветного песка и бог знает чего ещё. Он нарисовал их прямо на белей стене мастерской. Мухи были бесформенными и небрежными, словно бабочки, нарисованные ребёнком, лишённым творческих задатков. Илэйн обнаружила Каттера сидящим на полу перед мухами. Его рот был расслабленно приоткрыт, а глаза светились горнилами, в которых полыхало синее пламя. Отблески сияния плясали на стене, двигаясь причудливой водной рябью на поверхности нарисованных бабочек. Левая рука Каттера была чуть приподнята, пальцы слегка согнуты, словно он тянулся к дверной ручке, которая была видна лишь ему одному.
Он просидел так весь день и всю ночь. Его руки двигались туда-сюда, полусонно делая наброски форм в воздухе. Иногда он опускал руки на колени, чтобы отдохнуть. Временами он что-то напевал себе под нос. Ухмылялся, смеялся, выдувал пузыри слюней изо рта. Его глаза сияли.
Он ничего не ел. Не справлял нужду малую или большую. Каттер не выглядел спящим, даже когда первый день сменился вторым, а затем и третьим, хотя и бодрствующим его тоже назвать было нельзя.
Илэйн приставила следить за ним двоих мальчишек, которые менялись каждые четыре часа. Также она не забывала сама проверять его довольно часто. К полудню второго дня нарисованные на стене каттер-мухи смотрелись так же красочно и реалистично, как любая картина художников эпохи Ренессанса… разумеется, если бы художники Ренессанса обратили свой взор на нечто столь диковинное, как инопланетные мухи. На утро третьего дня Каттер зевнул и плоские синие лампы его глаз померкли, утратив своё излучаемое сияние. Йошии кинулся с криком за Илэйн. К тому моменту, как она добралась до мастерской, две мухи уже успели «вылупиться» из стены.
Она наблюдала за тем, как третья муха вытягивала крылышко из белой штукатурки, а за ним второе. Её крылья неистово трепетали. В следующий миг муха высвободилась и принялась наворачивать круги в воздухе. Её прозрачное, похожее по форме на лабораторную мензурку, тело светилось мягким сиянием, заполненное до краёв ярким жидким золотистым светом. Каттер уставился на сотворённую им жизнь с сонным выражением на опухшем лице. Каттер-мухи носились кругом, ища Илэйн. Одна села ей на плечо, другая – на её вытянутую руку, третья – на кончик носа. С тех пор они никак не оставляли её в покое.
При первом взгляде на них она была потрясена не менее остальных. Может, даже больше. Мальчики и раньше создавали живые существа. Каттер однажды сделал белых червей, которые, извиваясь, рассыпались в прах, проведя несколько часов в миске с грунтом. Влад с-пси-формил жука с глазами из чёрного стекла и жёстким, вытянутым телом, напоминающим по форме винт. Жук ввинтил себя в кусок сыра и питался им несколько дней, пока не лопнул, переполнившись дерьмом. Влад забыл снабдить своё создание механизмами сброса переработанной пищи. Но самым запоминающимся был случай, когда Милашка Бенджамин в юном возрасти девяти лет оживил стальное ведро. Ведро считало себя кошкой и часами напролёт вопило от ужаса – вопли отражались от его пустого дна до тех пор, пока Илэйн не швырнула его в пресс для мусора, чтобы избавить от страданий.
Но ни одному из ребят ещё не удавалось с-пси-формить нечто столь же невероятно, удивительно сложное. Каттер-мухи не могли размножаться или есть. Каттер забыл снабдить их ртами. Но мухи летали, мыслили, чувствовали, жаждали. И они жаждали её, Илэйн.
Те скачки, с которыми ныне шло развитие мальчишек, приводили Илэйн в ужас… Та скорость, с которой развивались их Дары…
Эти дары проявляли себя там, где квантовая механика соседствовала с магией, где наблюдатель мог изменить и исправить то, за чем он наблюдал. Как там говорил этот писатель давным-давно? Любая достаточно продвинутая технология становилась неотличимой от магии.
Программа, благодаря которой были созданы мальчики, Лигвин Проджект, вызывала ненависть и страх, на каждом шагу сталкиваясь с петициями, протестами, юридическими нападками и реальными нападками тоже, взрывами бомб, стрельбой. И все эти средства были направлены на то, чтобы уничтожить пси-формеров. Операция по пси-формированию допускались только на драконовских условиях безопасности. Мальчики свалятся замертво, если отважатся покинуть Порох – их ждёт фатальная эмболия. Им нельзя знать о том мире, что лежит за границами их собственного. И хоть они могли оттачивать и развивать свои умения, но чем больше был проект, тем больше физических сил он от них требовал, поскольку во время пси-формирования мальчики не могли ни есть, ни ходить в туалет ни отдыхать по-настоящему. Бывали случаи, когда пси-формер погибал от того, что мочевина попадала в кровоток во время работы над новым смелым и грандиозным проектом. Так что ни один из мальчиков не обладал достаточными силами для того, чтобы придумать целый мир из ничего. Их силы были разработаны таким образом, чтобы угаснуть к двадцати годам – мучительный процесс, в ходе которого часть из них, скорее всего, погибнет, сгорев от чудовищной лихорадки. И, разумеется, они не обладали ни статусом гражданина, ни гражданскими правами.
В то же время само их существование считалось главным достижением людской науки. В тех мирах, где они делали свою работу исправно, их считали героями. С использованием современных технологий на терраформирование неживого мира уходило два столетия. Пси-формеры справлялись всего за семнадцать лет. Всё начиналось с нож-травы, каттер-мух и вёдер-кошек. А заканчивалось экваториальными грозовыми ливнями, тёплыми океанами, прохладными тропическими лесами с огромными соснами и вечерними зарницами в прериях.
Илэйн была в кухне, стараясь отыскать что-нибудь, что можно было бы использовать в качестве ловушки для каттер-мух, пока сводящие её с ума крошечные создания так и вились вокруг неё, когда сработала сирена, пронзительно надрываясь нечеловеческим воем. Вскрикнув, Илэйн отшвырнула винный бокал.
Ухватившись рукой за столешницу, чтобы поймать равновесие, она привалилась к её краю, ожидая, когда сирена смолкнет и раздастся оповещение охранной системы, которая сообщит о проведении учебной тревоги. Вот только Илэйн понимала, что этого не могло быть, поскольку учебная тревога была проведена четыре дня назад. Мальчики установили ямайский акцент для искусственного интеллекта охранной системы. Что-то в том, как он звучит, вызывало у них смех, и Илэйн ни раз и не два пришлось вынести трапезу, в ходе которой ребята переговаривались за столом, коряво, но очень учтиво пародируя Боба Марли.
— Лапуля, звездолёт 1909 заходит в низкую орбиту планеты и запрашивает открытие коммуникационного канала с вами, чикуля, чё как?
— Низкую орбиту, — в отупении повторила Илэйн. Сколько вина она выпила? Её напряжённо застывшее лицо горело. Мысли путались. — Как такое возможно? Почему мне не сообщили, что они зашли в нашу солнечную систему? Прощу прощения… Они уже в низкой орбите?
— Звездолёт 1909 двигался скрытно, девчуля. Офицер Джексон запрашивает открытие коммуникационного канала с вами, чё как?
— Ясно. Пять минут. Мне нужно прибраться.
— Рад сообщить, лапуля, что командир корабля Джексон желает открыть коммуникационный канал прямо сейчас.
— Нет, погоди…
— Соединяю, бывай.
— Да чтоб тебя! — воскликнула Илэйн.
— Что? — раздался глубокий певучий голос. Женский. — Не поняла?
— Приветствую. Прошу прощения. Нет. Я говорила с охранной системой, — каттер-муха вилась возле лица Илэйн и она отмахнулась от неё. — Вы застали меня врасплох. Я не знала, что мы ждём гостей. Вы из службы снабжения? — спросила Илэйн, прекрасно понимая, что это не так. Корабли снабжения были небольшими беспилотниками, к тому же, их прибытие планировалось не раньше, чем через полтора года.
— Мы из Министерства обороны.
— Какими судьбами здесь оказалось министерство? И почему вы перемещаетесь скрытно?
— Это всего лишь предосторожность. Колониям пришлось дать отпор в связи с недавней серией угроз безопасности. Произошёл… инцидент. Боюсь, ситуация в реальном мире оставляет желать лучшего. Я введу вас в курс дела, как только окажусь на земле.
— Вы совершаете посадку, — сказала Илэйн. На этот раз это был не вопрос.
— Да, мы совершим посадку на звездолёте в двадцать-шесть-ноль-пять, как слышно?
— Принято. Я проложу вам курс.
— Не нужно. Ваши навигационные системы уже загрузили нам курс посадки ранее этим днём.
Джексон подключилась к их системам с орбиты планеты. Это не должно было удивить Илэйн, но всё же. Она даже дар речи потеряла на миг. В груди нарастало гнетущее чувство, и она никак не могла разжать кулаки. Илэйн не знала, чего хочет офицер Джексон, но она чувствовала, что добром это не кончится.
Тишину нарушил голос Джексон, радостный и беззаботный.
— Я привезла новости, которые вас обрадуют. У меня с собой ваш приказ на повышение. Комитет восхищён вашими успехами здесь и единогласно проголосовал за то, чтобы повысить вас до Старейшины.
— Просто чудесно, — отозвалась Илэйн, которой было плевать на новое звание.
— Не стоит так сильно радоваться. Вас всего лишь сменяют на посту. Поздравляю, Старейшина Хаммонд. Вы едете домой. — Затем, чуть помедлив, Джексон добавила. — А этим миром займусь я.
***
Илэйн казалось, что её сейчас вырвет. Когда Джексон прервала связь, кухня погрузилась в звенящую тишину. Как будто уши Илэйн были набиты ватой. Она слышала лишь прилив крови к голове. Казалось, что тишина заставляет её задыхаться. Она ни за что не уедет. Они не могут её заставить.
Илэйн стояла у кухонной столешницы бесконечно долго, пока у неё ноги не задрожали. Наконец она заметила каттер-муху в своих волосах, но не стала её отгонять. Она застыла перед раковиной, ожидая, когда её вырвет. Не вырвало. Илэйн просто откажется от повышения. Принимать его не обязательно. Никто не мог её заставить.
Илэйн срочно нужно было чем-то себя занять. Дрон-уборщик – огромный паук с контейнером для мусора вместо живота, буквально «мусорка на пузе» - собирал осколки её разбитого винного бокала. Илэйн оттолкнула дрон и, опустившись на колени, принялась собирать осколки сама.
Она держала изогнутые осколки в ладони левой руки, пока собирала стекло правой. На большом пальце красовалось винное пятно. Илэйн облизнула палец, тут же отдёрнув его, когда почувствовала вкус крови. Помедлив, он снова сунула палец в рот. Она даже не заметила, как порезалась. Она просто скажет им, что никуда не уедет и им придётся смириться с её решением.
Илэйн выкинула куски стекла в мусорный люк. Отыскав старый тюбик заживляющей мази, она нанесла капельку средства на свой палец, который сразу же начал зудеть от прилива тепла. Она скажет им, что хочет остаться и будет рада стать ассистентом Джексон. Это единственный выход. Илэйн не могла просто взять и исчезнуть. Это собьёт мальчиков с толку.
— Ты похожа на сказочную принцессу, — раздался голос Чарли.
Илэйн аж подпрыгнула на месте. Глаза Чарли были полу-прикрыты, волосы топорщились на затылке. На нём были носки без пятки и пижама.
— Ты проснулся, — заметила она.
— У тебя в волосах каттер-мухи, — пробормотал Чарли. — Как корона. Ой, улетели.
Илэйн встряхнула головой, прогоняя мух, которые тут же принялись виться в воздухе вокруг неё. Чарли наблюдал за их танцем. Его постоянно удивлённые глаза светились от счастья.
— Ты только посмотри, — сказал Чарли. — У нас есть трава и каттер-мухи. Осталось только раздобыть океан и тогда это место станет совсем как Кейп-Код. И ты сможешь сделать вид, что ты дома.
— Мне не нужно делать вид, — возразила она. Её дыхание и голос вот-вот могли отказать ей под воздействием непереносимого всплеска чувства - слишком сильного и пугающего, чтобы дать ему точное название.
— Почему сработала сигнализация?
— К нам кое-кто летит, — ответила она хриплым голосом.
— Кто к нам летит, мама? — спросил Чарли, кулачком потирая глаза.
Илэйн открыла рот, чтобы ответить, но изо рта вырвалось лишь бессмысленное карканье. Она ощутила внезапное чудовищное жжение в глазах, горло сдавило.
— Подойди ко мне, — наконец прошептала она, опустившись на колени возле мусорного люка.
Чарли послушно подошёл к ней, вздрогнув, когда она схватила его и порывисто прижала к себе. Зарывшись лицом в его волосы, она услышала собственный стон, напоминающий сдавленное икание.
— В чём дело?
Илэйн снова издала тот же звук. Она просто не могла больше держаться. Не могла.
— В чём дело, мама?
— Шшш. Не сейчас, Чарли.
Чарли молча ждал, пока она всхлипывала, уткнувшись в его волосы. Илэйн просто спросит Джексон, можно ли ей остаться. Она спросит, что от неё требуется, чтобы ей позволили остаться. И она сделает всё – что бы ни было, она это сделает. И тогда им придётся позволить ей остаться.
