Как Антанта толкала Россию к экономической катастрофе и революции

Трудно сказать, были бы в России революционные перевороты февраля и октября 1917 году, не случись Первой мировой войны. Эта война показала экономическую слабость России, существенно подорвала ее экономику, еще более усилила ее экономическую зависимость от ведущих западных стран. И если Февральская революция была призвана зафиксировать эту зависимость и стать последним этапом на пути превращения России в полуколонию Запада, то Октябрьская революция открыто декларировала, что она от этой зависимости Россию спасает.

Россия воевала против Германии и ее союзников, находясь в составе антигерманской коалиции, включавшей более двух десятков стран. Ядром коалиции была Антанта – военно-политический блок, куда первоначально (в 1904 году) вошли Франция и Россия, а через три года к нему присоединилась Великобритания. Антанта выступала в качестве противовеса «Тройственному союзу» (Германия, Австро-Венгрия и Италия). Де-юре Соединенных Штатов Америки не было в Антанте, но это государство незримо влияло не деятельность блока. А с апреля 1917 года, когда США официально объявили войну Германии, это влияние стало более зримым.

О военном взаимодействии стран Антанты в годы войны сказано и написано очень много. Менее известна экономическая сторона их отношений.

А это очень важно для более глубокого и точного понимания истории Первой мировой войны и причин того экономического упадка России, который подтолкнул ее к революциям 1917 года.

Формат статьи заставляет раскрывать вопрос, пользуясь языком тезисов и «телеграфа». Несмотря на то, что накануне Первой мировой войны Россия переживала процесс индустриализации, к войне она экономически оказалась не подготовленной. Индустриализация была «однобокой», промышленность в России была преимущественно добывающей, плюс к этому имелись металлургия, нефтепереработка, а также пищевая и легкая промышленность. Машиностроение и оборонная промышленность, необходимые для успешного ведения войны, находились в зачаточном состоянии. Уже в ходе войны в спешном порядке создавались предприятия (или перепрофилировались имевшиеся заводы) для производства боеприпасов, но эти меры были запоздалыми, на фронте наблюдался патронный и снарядный «голод» (до начала 1916 года). Те российские предприятия, которые работали на фронт, находились в частных руках (в том числе принадлежали иностранному капиталу). Для них патриотические призывы власти были пустым звуком. Они заламывали двойные и тройные цены за военную продукцию, закупавшуюся государством. Тогда в ходу была поговорка «Кому война, а кому и мать родна». А большевики справедливо называли эту практику «узаконенным казнокрадством» (см. работу В. Ленина «Грозящая катастрофа и как с ней бороться»). Лишь с 1916 года началась национализация некоторых военных предприятий, они становились казенными. Мера правильная, но, увы, запоздалая.

С учетом сказанного, правительство Российской империи особые надежды возлагало на своих союзников по Антанте и США (как «незримого» члена блока). Между странами постепенно сложилась схема «сотрудничества», которая определялась следующими военными, политическими и экономическими условиями и соображениями.

На Россию союзники возлагали большие надежды как на главную военную ударную силу. Достаточно посмотреть статистику численности боевых частей и соединений, которые воевали против Германии и ее союзников, чтобы понять, что Россия была действительно главной ударной силой. Еще больше об этом свидетельствует статистика людских потерь. Поэтому союзники соглашались с тем, что России, как поставщику «пушечного мяса», надо помогать поставками оружия и военного снаряжения.

Кто на тот момент мог осуществлять такие поставки? Франция имела достаточно неплохую военную промышленность накануне войны, но она была оккупирована Германией, поэтому из активного сотрудничества выпадала. Великобритания имела предприятия по производству оружия, но ей самой нужно было оружие. Для России можно было выделить очень немногое. И тут на роль поставщика оружия и военного снаряжения неожиданно стали претендовать Соединенные Штаты. В 1914 году военная промышленность за океаном была в зачаточном состоянии. Но Америка, которая сама не участвовала в военных операциях на европейском театре войны, готова была быстро организовать нужные производства. Для заокеанских капиталистов возникла уникальная возможность заработать на войне.

Но беда заключалась в том, что у России были весьма ограничены финансовые возможности для масштабных военных закупок в Америке. Остановлюсь на этом чуть подробнее. Накануне Первой мировой войны в течение нескольких лет Россия имела активное сальдо внешней торговли, что обеспечило пополнение золотого запаса империи. Но этот временный положительный тренд оборвался с началом войны. Экспорт сильно уменьшился по сравнению с довоенным временем, а импорт остался почти без изменения. Так, за четыре года 1914-1917 гг. экспорт России составил 2,4 млрд, руб., а импорт – почти 7 млрд. руб. Таким образом, за четырехлетний период дефицит торгового баланса оказался равным 4,6 млрд. руб. При тогдашнем полновесном золотом рубле это была гигантская «дыра» в российской экономике.

Конечно, на первый взгляд, ситуация не была уж столь критичной для России. Ведь она успела к началу войны накопить золотые резервы, которые в 1914 году превысили 1300 тонн! Можно было бы тратить золотой запас на закупку необходимых для войны товаров. Но правительство жалось, всячески его оберегая. Может быть, оно придерживало золото на случай более тяжелых испытаний, полагая, что «черные дни» еще не настали? Нет, дело в другом. Напомню, что в 1897 году в России стараниями тогдашнего министра финансов С.Ю. Витте была проведена денежная реформа и страна перешла на золотой рубль. 17 лет Россия жила в условиях золотого стандарта. С началом Первой мировой войны действие стандарта было временно и частично приостановлено. Под словом «частично» имеется в виду, что был приостановлен размен бумажных денежных знаков (кредитных билетов) на «желтый металл». Но при этом стандарт продолжал действовать в той части, которая касалась обеспечения эмиссии бумажных денег золотом. Что это значит? – Что Россия не могла тратить свой золотой запас на закупки военных товаров, поскольку он (запас) был необходим для поддержания внутреннего денежного обращения в стране. Между прочим, в годы войны действие золотого стандарта приостановили и другие воюющие страны. Причем некоторые – в полном объеме, что давало возможность правительствам покрывать потребность в деньгах с помощью «печатных станков». «Печатный станок» – обычный способ покрытия государственных (в первую очередь, военных) расходов. В России ряд государственных и политических деятелей также ставили вопрос о полной отмене золотого стандарта на время войны, однако Россия продолжала воевать с «золотой удавкой» на шее. Ротшильды и другие «хозяева золота» продолжали держать руку на горле страны.

Что оставалось России в этом случае? Обратиться к «союзникам» за кредитами. Кто мог выступить в качестве такого кредитора? Хотя на момент начала Первой мировой войны экономически самой развитой страной были уже Соединенные Штаты, однако на роль международного кредитора они еще не годились. В 1914 году США были наряду с Россией крупнейшим чистым должником в мире (при этом у России внешний долг был преимущественно государственным, а у США частным). Лишь к концу войны позиция США в международных финансах кардинально изменилась, они наряду с Великобританией стали крупнейшим в мире чистым кредитором. А вот в начале войны монопольную позицию международного кредитора занимала Великобритания. И именно к ней обратилось правительство Российской империи за финансовой помощью. Лондон с готов был предоставлять кредиты России. В ходе переговоров между Лондоном и Петербургом (Петроградом) по вопросу финансовой помощи стали вырисовываться некоторые контуры кредитных соглашений. Во-первых, кредиты предоставлялись конкретно для оплаты военных поставок из США. Иначе говоря, кредиты были «связанными», и деньги английских банков перечислялись сразу на счета американских поставщиков. Во-вторых, под кредиты англичане требовали обеспечение в виде золота. По первому условию особых возражений с российской стороны не было. А вот по вопросу золотого обеспечения возникло напряжение. Вроде бы использование золота в качестве залога не должно было подорвать денежное обращение Российской империи (ведь металл оставался на балансе Государственного банка). Российская сторона не возражала против золотого залога. Но англичане настаивали на том, чтобы залоговое золото не оставалось в подвалах Государственного банка, а было перевезено на острова Туманного Альбиона.

Российское правительство понимало, что перемещение золотого запаса в Англию создает риск его полной потери, по данному пункту стороны никак не могли договориться. Переговоры сдвигались с «мертвой точки» лишь тогда, когда Германия начинала активные действия на западном фронте и наши «союзники» начинали призывать Россию к наступлению на восточном фронте. Фактически наступление наших войск против Германии становилось условием получения кредитов от Великобритании. Причем под залог золота, но, правда, без его перемещения за пределы России. Английские кредиты покупались русской кровью!

Сфера финансового «сотрудничества» внутри Антанты – яркое проявление «высоких отношений» между Россией и ее «союзниками». Военные задачи Антанты причудливо переплетались со шкурными финансовыми и экономическими интересами «союзников». Эти интересы нередко ставились выше военных задач. Приведу один пример, относящийся к Франции. Когда весной 1914 года в воздухе уже запахло порохом, Россия стала выводить свои валютные средства (они назывались в отчетах Минфина и Госбанка «золото за границей») из банков некоторых европейских стран. В первую очередь, из германских. А вот из французских банков валюту не стали забирать. Как-никак, главный союзник по Антанте! Когда в начале войны потребовалось оплачивать первые поставки из Америки в Россию, решили использовать валютные средства на счетах французских банков. Но, увы, Франция приняла решения заблокировать наши счета! На каком основании? – Обоснование Парижа было поразительным: средства блокируются в целях обеспечения интересов французских держателей российских долговых бумаг. Мол, если Россия во время войны не сможет обслуживать и погашать обязательства по своим облигациям, тогда будут использованы средства с заблокированных счетов.

Но вернемся к вопросу о «сотрудничестве» «союзников» в рамках «магического треугольника» Россия – Великобритания – Соединенные Штаты. Для Америки Первая мировая война пролилась «золотым дождем». Как мы уже отметили, за несколько лет она превратилась из крупнейшего чистого должника в крупнейшего чистого мирового кредитора. Она укрепила свою промышленность за счет заказов из Российской империи, которая на годы войны стала главным торговым партнером Америки. Дело дошло до того, что за счет денег России не только производились товары военного назначения, но также строились военные предприятия. В частности, в штате Делавэр строился завод по производству бездымного пороха (с использованием российских технологий). Некоторые эксперты полагают, что именно российские заказы положили начало формированию военно-промышленного комплекса США.

Что касается Англии, то она выдала России несколько крупных кредитов под обеспечение золота, причем сумела «дожать» Россию и добиться (начиная с 1915 года) переведения части золотого обеспечения на ее территорию. Я об этом подробно пишу в своей книге «Золото в экономике и политике России» (М.: Анкил, 2009). Вот некоторые цифры из этой работы. В ходе войны Россия перевела в Банк

Англии 498 т золота; 58 т вскоре были проданы, а остальные 440 т продолжали лежать в сейфах Банка Англии в качестве обеспечения.

То, что для Англии шло со знаком «плюс», для нас, наоборот, становилось минусом. Всего с начала войны до Октябрьской революции 1917 года из подвалов Государственного банка Российской империи утекло за границу «желтого металла» на сумму 643 млн. золотых рублей. Золота в запасах Госбанка становилось все меньше. В 1916-1917 гг. уже приходилось прибегать к «печатному станку», началось быстрое обесценение рубля.

При этом Россия за годы войны резко увеличила свою внешнюю задолженность. Приведу некоторые цифры из другой моей книги: «Генуэзская конференция в контексте мировой и российской истории» (М.: Кислород, 2015). Сумма военных займов, полученных Россией, составила 7223 млн. зол. рублей. И это без учета процентов. С ними уже к концу 1917 года получалось более 8 млрд, рублей. Как распределялась основная сумма долга? В пересчете на золотые рубли наши обязательства перед Великобританией составили 5100 млн., перед Францией – 1340 млн., перед США – 467 млн., перед Японией – 234 млн., перед Италией – 83 млн. Итак, более 70% военных долгов России – перед Великобританией. Фактически война к моменту ее завершения удвоила внешний долг России. Накануне революций 1917 года она стала безусловным «чемпионом» по внешнему долгу (Соединенные Штаты, с которыми Россия делила первые два места по внешнему долгу, к этому времени уже стали чистым кредитором).

Отмечу, что Запад весьма положительно воспринял Февральскую революцию в России. И в период между двумя революциями 1917 года Временное правительство даже сумело получить от Америки небольшой кредит (на сумму около 200 млн. долл.) в рамках программы финансовой помощи США союзникам, получившей название «заем свободы». Большевики в своей политической борьбе за власть вели жесткую критику экономического курса сначала царского, а затем временного правительства. В этой критике важнейшее внимание уделялось проблеме быстро растущего государственного долга России, который угрожал ей полной утратой независимости. Это была «ахиллесова пята» последних правительств старой России. При этом сохранить золотой стандарт даже в ограниченном виде не удалось. Временное правительство полностью сняло «золотой тормоз» с «печатного станка». Началась слабо контролируемая денежная эмиссия, что породило быстрое обесценение рубля. Это стало еще одной «ахиллесовой пятой» правительства в период между февралем и октябрем 1917 года.