Центральный банк -барьер на пути импортозамещения

Глава ЦБ РФ Эльвира Набиуллина успокоила: «Слабеет не рубль, а дорожают доллар и евро ко всем валютам развивающихся стран».

– Здорово у нас преподносят новости о курсе валют: «Евро достиг ценового максимумег, доллар тоже подрос…» А не проще ли честно и прямо сказать, что рубль падает, дешевеет, обесценивается?!

Из социальных сетей

Еще раз о валютном курсе рубля

Одна из самых популярных экономических тем российских СМИ – валютный курс рубля. И это не удивительно, поскольку страна оказалась глубоко интегрированной в мировой рынок и как экспортер, и как импортер. Соответственно курс рубля влияет на многие стороны экономической и социальной жизни нашего общества. Следует отметить две особенности валютного курса рубля.

Первая особенность – современный российский рубль с самого момента своего рождения (а родился он одновременно с Российской Федерацией в 1992 году) имел заниженный курс по отношению к доллару США и всем другим резервным валютам. Ориентиром для определения того, является курс денежной единицы заниженным или завышенным, является паритет покупательной способности этой единицы по отношению к доллару США (сокращенно – ППС). Так вот, курс рубля, устанавливаемый Банком России, в разные годы был занижен к доллару в 1,5-2,5 раза. В настоящее время официальный курс находится в районе 65 рублей за 1 доллар США. А ППС определяется пропорцией 30-35 рублей за 1 доллар США (экспертные оценки). Следовательно, сегодня курс рубля оказывается заниженным примерно в два раза.

Вторая особенность валютного курса рубля – его высокая волатильность, т.е. подверженность сильным колебаниям. Правда, начиная с 1995 года Банк России старался держать курс рубля в определенных рамках, называемых «валютным коридором». Для этого использовался такой инструмент Центробанка, как валютные интервенции (массированные закупки или продажи иностранной валюты). В 2014 году Банк России заявил о том, что отказывается от валютных интервенций и пускает рубль в «свободное плавание». Во-первых, это было грубым нарушением Конституции Российской Федерации, статья 75 которой прямо возлагала на Центральный банк задачу: «защита и обеспечение устойчивости рубля». Во-вторых, кончилось все это плачевно: в декабре 2014 года произошел катастрофический обвал валютного курса рубля. Однако никаких уроков из той истории извлечено не было. Центробанк по-прежнему нарушает Конституцию Российской Федерации, отстранился от выполнения задачи по поддержанию валютного курса рубля и всех держит в напряжении.

Примечательно, что именно в 2014 году у России начались неприятности во внешнеэкономической сфере, связанные с тем, что Вашингтон, а затем и его союзники стали вводить экономические санкции против нашей страны (в связи с присоединением к РФ Крыма, а также из-за подозрений Запада в том, что Москва оказывала военную поддержку Донбассу). Именно тогда президент и правительство Российской Федерации заявили, что стране нужно импортозамещение. Оно должно было помочь стране выстоять в условиях постоянного ужесточения экономических санкций. Была принята государственная программа импортозамещения на срок до 2020 года. В бюджет стали закладываться большие суммы на реализацию программы. Росстату было поручено отражать в своих показателях всю деятельность, связанную с импортозамещением (на сайте Росстата появился специальный раздел «Импортозамещение»). В правительстве в 2015 году была создана Комиссия по импортозамещению. Было определено четыре основных направления импортозамещения: 1) сельское хозяйство; 2) информационные технологии; 3) машиностроение; 4) товары для государственных закупок. Под последним, вероятно, в первую очередь имелась в виду продукция оборонно-промышленного комплекса (ОПК).

Я уже писал о том, что программа импортозамещения была сорвана. Хотя еще не наступил 2020 год (программа завершается в следующем году), однако уже и сегодня понятно, что в течение нескольких лет происходило топтание на месте. Я сейчас не буду приводить цифры, подтверждающие провал. Их сегодня достаточно в СМИ. Для наиболее любознательных рекомендую воспользоваться сайтом Росстата (раздел «Импортозамещение»). Власть, конечно, пытается доказать, что успехи в им-портозамещении есть. Но все это показуха. Например, говорят об успехах в ОПК. Там используют показатель, называемый «локализация производства». Когда специалисты начинают разбираться, то сталкиваются с откровенным обманом. Например, российское предприятие, изготовляющее конечную продукцию (скажем, танк) получает двигатель с другого российского предприятия. И отчитывается о том, что по двигателям достигнута полная локализация. Однако, позднее выясняется, что производящее двигатели предприятие часть узлов и деталей для своей продукции закупает по импорту. Кроме того, поставки тех же двигателей может осуществляться с предприятия, которое является российским лишь с точки зрения его регистрации в юрисдикции Российской Федерации. А вот по капиталу такое предприятие может быть полностью или частично иностранным. По команде «оттуда» поставки с такого «российского» предприятия будут остановлены. И танков наши вооруженные силы не получат.

Кое-какие успехи по импортозамещению были достигнуты в аграрном секторе, где наращивание производства возможно (да и то до определенных пределов) без особого наращивания инвестиций, особенно инвестиций в машины и оборудования. А вот для проведения настоящего импортозамещения в промышленности (включая военную промышленность) необходимы машины и оборудование. За годы «рыночных реформ» почти все собственные производства машин и оборудования (средств производства) были развалены. Для настоящего импортозамещения, как это ни странно звучит, нужен импорт. Закупки машин и оборудования на мировом рынке в течение некоторого времени ради того, чтобы потом уже окончательно отказаться от всякого импорта.

Именно так происходила индустриализация в СССР в 1930-е годы, когда на Советский Союз, согласно некоторым оценкам, приходилась львиная доля всех закупок машин и оборудования на мировом рынке. В 1931 г. доля СССР в мировом импорте машин и оборудования составила 7 В 1932 году эта доля выросла до %. В том числе в том году СССР импортировал 67% всех станков, что были произведены в мире. В 1937 году на СССР пришлось 70% импорта технологического оборудования в мире. Вот что такое настоящее импортозамещение, которое, оказывается, должно начинаться с масштабного импорта инвестиционных товаров; в Советском Союзе их называли «средства производства». Сначала создавали отрасли тяжелой промышленности, производство средств производства (группа отраслей «А»). А затем начиналось сворачивание импорта средств производства. Через некоторое время в строй вступали отрасли группы «Б» (производство предметов потребления). Сворачивался также импорт потребительских товаров. Страна выходила на траекторию независимого, самодостаточного развития.

Казалось бы, по этому отработанному на собственном опыте алгоритму должно проводиться и нынешнее импортозамещение (хотя лучше бы назвать его второй индустриализацией или реиндустриализацией страны). Но если мы посмотрим на внешнеторговую статистику, то не увидим никакого увеличения импорта инвестиционных товаров (машин, оборудования, инструментов, специальной аппаратуры и т.п.). Росстат дает достаточно грубую картину товарной структуры российского товарного импорта. Он выделил группу «Машины, оборудование и транспортные средства», куда помимо инвестиционных товаров попадают также товары потребительского назначения (например, легковые автомобили). Вот данные об импорте товаров по этой группе за ряд последних лет (млрд, долл.): 2013 г. – 152,8; 2014 г. -136,6; 2015 г. – 81,9; 2016 г. – 86,2; 2017 г. – 110,5. Федеральная таможенная служба РФ ведет более подробную статистику. В марте текущего года ФТС сообщила, что на протяжении последних трех лет происходило снижение импорта машин и оборудования производственного назначения. Ряд экспертов прокомментировал информацию ФТС. Среди причин падения импорта инвестиционных товаров назывались такие: 1) экономические санкции, запрещающие закупки российскими компаниями; 2) нехватка или отсутствие у предприятий средств для закупок; 3) заниженный курс рубля.

Вот с этого места я опять вернусь к тому, с чего начал, -к валютному курсу рубля. Как-то уже сложилось мнение, что российской экономике выгоден заниженный курс рубля. Мол, страны живет за счет экспорта нефти, нефтепродуктов, природного газа, иных природных ресурсов. А для сохранения и укрепления позиций на мировых рынках ей выгоден заниженный курс, стимулирующий экспорт. В экономической литературе это называют «валютным демпингом». Таким образом, заниженный курс выгоден российским экспортерам. Кроме того, бенефициаром заниженного курса является Минфин, который запасается валютой (в первую очередь это валюта Фонда национального благосостояния), а затем, подобно валютному спекулянту, конвертирует ее в рубли по заниженному курсу. Так, мол, ему легче исполнять бюджет.

Банк России также уверен, что делает благое дело, проводя массовые закупки валюты и тем самым понижая курс российского рубля. Именно в силу его постоянного валютного накопительства (мол, создаем валютные резервы – «подушку безопасности») курс рубля оказывается сильно заниженным по отношению к ППС.

На самом деле, вреда от заниженного курса больше, чем пользы. О всех негативах я не сумею сказать в одной статье. Отмечу лишь, что поддержание курса рубля на хронически низком уровне консервирует отсталую структуру экономики и экспорта. Россия будет оставаться «экономикой трубы» до тех пор, пока будет сохраняться заниженный курс рубля. Так называемый «валютный демпинг» означает, что кто-то субсидирует российский сырьевой экспорт. Этот «кто-то» – вся остальная (кроме экспортного сектора) российская экономика. И к этому «кто-то» относимся и мы с вами. Упомянутый «кто-то», или вся Россия за вычетом экспортеров, субсидирует экспортеров потому, что вынуждена оплачивать импорт по высоким рублевым ценам, а эти высокие цены возникают из-за низкого курса рубля. В 2017 году проводился опрос руководителей разных отраслей российской экономики с целью выяснить, как валютный курс рубля влияет на их рентабельность. Экспортеров среди них почти не было, преобладали прямые и косвенные импортеры. Выяснилось, что в среднем по экономике от курса рубля зависит 84% себестоимости продукции. Лишь 11% предприятий сообщили, что их издержки не зависят от валютных колебаний. Снизить расходы (за счет удачного перехода на более дешевые российские аналоги) удалось только 1-2% предприятий. Если в 2015 году 30% предприятий выражали готовность сократить или полностью свернуть закупки за рубежом машин, станков и технологических решений, то к 2017-му таких осталось лишь 7%. Немногим лучше ситуация по сырью: три года назад о попытке перейти на отечественные аналоги говорили 22% опрошенных руководителей, а в прошлом году их доля сократилась до 8%. 48% руководителей уверенно заявили, что укрепление национальной валюты помогло бы им в осуществлении инвестиций.

И самое обидное и безобразное во всей этой картине заключается в том, что значительная часть валютной выручки бенефициаров низкого курс рубля – российских экспортеров – назад в Россию не возвращается. Налогов с экспортных доходов в полной мере не платится. Проигравшими или потерпевшими оказываются российские компании, не являющиеся экспортерами, а также миллионы российских граждан, вынужденных переплачивать за импортные товары из-за низкого курса рубля. Этот порочный круг можно было бы разорвать, если бы была проведена индустриализация (импортозамещение), которая бы переключила внутренний спрос с импорта на отечественные товары. Но, как уже читатель понял, чтобы начать индустриализацию, нам нужен не заниженный, а нормальный рубль (т.е. рубль, имеющий валютный курс, примерно равный ППС; в нынешней ситуации это примерно 30-35 рублей за 1 доллар). Пока Центральный банк не приведет курс рубля в норму, нам на настоящее импортозамещение и экономическую независимость рассчитывать нечего. Общаясь с представителями российского бизнеса, я для себя открыл, что многие компании страдают и буквально задыхаются от заниженного курса рубля. Сколько раз, например, правительство ставило задачу сворачивания импорта лекарств и создания фармацевтических производств на территории Российской Федерации. И российский бизнес хочет проводить такое фармацевтическое импортозамещение, но не может. Фармацевтическая отрасль, которая еще сильно зависит от импортного сырья и оборудования, не может пока найти их российских аналогов. Для преодоления фармацевтической зависимости нужны на первых порах большие импортные закупки. А российский бизнес из-за безобразно заниженного курса рубля сделать этот первый шаг не может. И наши граждане вынуждены платить неприлично большие деньги за импортные лекарства. Да и те могут исчезнуть из аптек, если Запад будет дальше закручивать гайки экономических санкций.

Поскольку индустриализация предполагает долгосрочные инвестиции, то важнейшим условием начала здорового инвестиционного процесса является стабилизация курса российского рубля. Пока Центробанк не будет обеспечивать выполнение статьи 75 Конституции РФ, нам на долгосрочные инвестиции рассчитывать не стоит. Ни один нормальный инвестор не будет начинать проект без гарантий стабильности валютного курса рубля на период реализации проекта. А это применительно к проектам промышленности может быть срок в несколько лет.

Выше я обозначил три причины, которые объясняют падение импорта инвестиционных товаров в последние годы. Думаю, что среди них заниженный курс рубля является наиболее серьезной. Что-то я не припомню, чтобы кто-то из чиновников правительства или Центробанка хотя бы раз обмолвился об этой острейшей проблеме. Сдается мне, что настоящее импортозамещение их не интересует.