Об «оздоровлении» кредитной системы РФ: нужна не «прополка» «банковских грядок», а радикальная реформа

Я много раз говорил и продолжаю говорить: отзыв Центральным банком России лицензий коммерческих банков, широко распиаренный нашими СМИ, – не более чем имитация бурной деятельности финансового мегарегулятора. Этот процесс резко активизировался с лета 2013 года, когда на Неглинку пришла Эльвира Набиуллина. «Прополку» «банковских грядок» (т. е. ликвидацию «плохих» банков путем отзыва лицензий) она определила как приоритетное направление работы Банка России.

С 2013 года число отозванных лицензий составило более 400. Вот число отзывов по годам: 2013 г. -32; 2014 г. – 86; 2015 г. – 90; 2016 г. – 94; 2017 г. – 47; 2018 г. – 58. Численность действующих коммерческих банков быстро сокращалась. Еще в 2010 году (на 1 января) количество действовавших в стране банков превышало тысячу (их было 1007). На начало 2013 года этот показатель был равен 897. А вот данные по последующим годам: 2014 г. – 859; 2015 г. – 783; 2016 г. -681; 2017 г. – 575; 2018 г. – 517; 2019 г. – 440 (данные цифры учитывают лишь коммерческие банки без небанковских кредитных организаций). Таким образом численность действующих банков с момента начала активной «прополки» сократилась ровно в два раза.

Некоторое несоответствие в цифрах отзыва лицензий и количества оставшихся банков объясняется тем, что отзыв лицензии еще не означает окончательную «смерть» кредитной организации. После отзыва лицензии следует ее ликвидация (в редчайших случаях такой ликвидации не происходит). Далее начинается процедура банкротства банка и его официальная ликвидация.

Я помню, что еще в мае 2016 года первый зампред Банка России Алексей Симановский высказал мнение, что ЦБ РФ может завершить основную работу по оздоровлению банковского сектора РФ до конца текущего или середины следующего года. Однако Симановский поспешил. В марте 2017 года председатель Центрального банка РФ Эльвира Набиуллина на съезде Ассоциации российских банков подвела предварительные итоги борьбы с недобросовестными банками на российском рынке и заверила всех, что «процесс полного оздоровления банковского сектора может занять два-три года». Если отсчитывать от того момента, то получается «прополку» «банковских грядок» Банк России должен завершить в этом году.

В прошлом и начале нынешнего года Э. Набиуллина несколько раз прямо или намеками дала знать, что процесс оздоровления банковской системы РФ близится к своему завершению. Что если и будут еще отзывы лицензий, то лишь единичные.

Что же мы видим в реальной жизни? На первые числа июня текущего года, по данным Банка России, число отозванных с начала года лицензий составило 21. В расчете на год может получиться 45. Примерно такое количество отзывов и предсказывали еще в начале текущего года эксперты. По сравнению с 2018 годом вероятно будет снижение показателя (количество отозванных лицензий), но в относительном выражении (количество отозванных лицензий по отношению к числу действующих банков) особого изменения по сравнению с предыдущими годами не будет. «Прополка» «банковских грядок» вопреки обещаниям чиновников Банка России будет продолжаться. Абсолютное количество ликвидаций банков, конечно, будет снижаться. Но в относительном выражении «смертность» в банковском мире будет оставаться прежней.

По состоянию на 1 июня текущего года число действующих банков было уже равно 424 (с начала года исчезло 16). Рейтинговое агентство «РА Эксперт» прогнозирует, что до конца года количество действующих банков упадет до 400. А к концу 2020 года – до 360. Это весьма корреспондирует с оценками главы банка ВТБ Андрея Костина, который еще в конце 2015 года говорил, что к 2021 году в России останется не более 300 банков.

Я выскажу более радикальное мнение по данному вопросу: процесс «прополки» не остановится и на уровне 300 и даже 200 банков (имеются и такие оценки). Потому что все банки в России «плохие». Не потому, что все, кто управляет этими банками и кто работает в этих банках – «плохие» люди. Просто потому, что та банковская система, которая была навязана России «хозяевами денег» (мировой финансовой олигархией) еще в первой половине 1990-х годов, изначально порочна. Все вынуждены в этой системе играть по тем правилам, которые были заложены еще в момент ее создания. Нужно менять конструкцию этой системы, менять правила игры (вернее – работы). Нужна не «прополка» «банковских грядок», а радикальная реформа банковской системы. По сути, требуется создание новой банковской системы, поскольку ныне действующую проще ликвидировать, ремонт и реконструкция окажутся очень дорогими и сложными. Из прежней системы можно взять лишь отдельные элементы, детали (например, техническую инфраструктуру, грамотных и честных специалистов).

Российская Федерация сегодня находится примерно в таком положении, в каком находился Советский Союз в середине 20-х годов, когда в стране проводилась так называемая «новая экономическая политика» (НЭП) – одна из разновидностей либеральной экономической политики, которая на тот момент стала уже серьезно угрожать социально-экономической стабильности и экономической независимости советского государства. Во второй половине 20-х годов руководство страны стало готовиться к индустриализации (она стартовала в 1929 году – ровно 90 лет назад). Для этого началось сворачивание НЭПа, выстраивание нового механизма управления экономикой. Об этом механизме и о том, как он создавался, я сейчас говорить не буду. Это можно прочитать в моей книге «Экономика Сталина» (М.: Кислород, 2015). Остановлюсь лишь на такой части этого механизма, который называется «денежно-кредитная система».

К середине 1920-х годов, в самый разгар НЭПа в СССР сложилась привычная для того времени двухуровневая кредитно-банковская система. Верхний уровень – Госбанк СССР. Он управлял денежным оборотом и обеспечивал стабильность национальной валюты, регулировал процентную ставку, резервные требования и устанавливал валютные котировки. Нижний уровень – банки, большинство из которых имели акционерную форму. Некоторые – с участием государства, но большинство были полностью частными. В 1926 году в стране насчитывалось более 400 самостоятельных, активно действовавших банков (т. е. примерно столько же, сколько их насчитывается сегодня в РФ). Картина российского банковского мира того времени удивительно напоминает сегодняшнюю. Сплошные злоупотребления, мошенничество, вывод денег в «серый» сектор экономики, забалансовые операции, ложные банкротства, потери денег вкладчиками и т. п. «Угар НЭПа» в банковском секторе страны был особенно опасным.

Наркомат финансов СССР, стоявший над Госбанком СССР, как надзирающий за кредитными организациями орган государства с 1927 года начали «закручивать гайки». Тогда не было отзыва лицензий. На рубеже 20-30-х годов коммерческие банки добровольно свертывали свою деятельность и самоликвидировались. Происходил демонтаж двухуровневой банковской системы, который завершился кредитной реформой 1930 года. Целью реформы было установление государственной монополии в банковском деле, придание банковскому кредиту четко целевого характера и создание специализированных государственных банков.

Кредитная реформа 1930 года являлась частью более широкой экономической реформы 1929–1932 гг., которая захватила разные сектора экономики. В начале 1930-х гг. произошло почти полное вытеснение частного капитала из различных секторов экономики.

В первую очередь, конечно, иностранного: были практически аннулированы все иностранные концессии. Вот картина по промышленности: в 1928 г. доля частных предприятий в промышленности составляла 18 %, а к 1933 г. она упала до 0,5 %. В сельском хозяйстве этот процесс имел такую динамику: с 97 % в 1928 г. до 20 % в 1933 г., в розничной торговле – с 24 % до нуля. В банковском секторе падение до нуля было достигнуто уже в 1931 году.

Число специализированных банков, возникших на «выходе» реформы, составило менее десятка. Это Промбанк, Электробанк, Цекомбанк, Центральный сельскохозяйственный банк, Покобанк, Всекобанк, Внешторгбанк. Отмечу, что несколько позднее первые два из названных банков были объединены, на их базе возник Банк долгосрочного кредитования промышленности и электрохозяйства (БДК).

Примечательно, что Госбанк СССР занимался не только и не столько руководством специализированными банками. Он сам был активно действующей кредитной организацией, имеющей свою специализированную нишу. Если так можно выразиться, он был равным другим банкам, просто несколько «более равным», чем другие. Можно сказать, что это уже была одноуровневая банковская система. Несколько особое положение Госбанка СССР определялось тем, что он занимался не только кредитованием, но и эмиссией советских рублей. В нем также сосредотачивался весь платежный оборот предприятий и организаций СССР (расчетный и кассовый центр советской экономики). Высшей инстанцией и для Госбанка СССР, и для специализированных государственных банков был Наркомат финансов СССР.

В результате реформы был ликвидирован коммерческий кредит (вместе с вексельным обращением). Функция краткосрочного кредитования была возложена исключительно на Госбанк СССР. Все долгосрочные кредитные операции были возложены на специализированные банки. Для осуществления своей деятельности они пользовались филиальной сетью Госбанка. В мае 1932 года было проведено окончательное разграничение кредитных функций Госбанка и специализированных банков.

В ходе реформы также была установлена полная государственная монополия на операции с валютой. Полномочия на такие операции получили Госбанк СССР и Внешторгбанк. Хождение иностранной валюты в стране было окончательно запрещено. Также был запрещен вывоз советских рублей за границу.

Сложившаяся в результате кредитной реформы банковская система СССР сохранялась без радикальных изменений до второй половины 1980-х годов. Т. е. просуществовала более полувека. Менялись лишь названия отдельных банков, появлялись или, наоборот, исчезали некоторые специализированные государственные банки. Например, Промбанк, Электробанк слились и образовали Банк долгосрочного кредитования промышленности и электрохозяйства. В 1936 году появилось новое название: Всесоюзный банк финансирования капитального строительства промышленности, транспорта и связи (Промбанк). В 1959 году вывеска была еще раз изменена, новое название: Всесоюзный банк финансирования капитальных вложений – Стройбанк СССР (объединены Промбанк, Сельхозбанк и Цекомбанк СССР). Наконец, 1 января 1988 года Стройбанк был разделен на Промышленно-строительный банк СССР (Промстройбанк СССР), Агропромышленный банк СССР (Агропромбанк СССР) и Банк жилищно-коммунального хозяйства и социального развития СССР (Жилсоцбанк СССР). А далее государственный специализированный банк стал стремительно «реформироваться». Вывеска «Промстройбанк» сохранилась, но это уже было принципиально иная организация по сравнению с той, которая возникла в результате реформы 1930 года.

Еще раз хочу повторить простую мысль: отзывы лицензий у коммерческих банков никакого оздоровления банковской системы Российской Федерации не принесут. Это лишь имитация деятельности. Но такая имитация ведет к тому, что мы теряем время, экономическая ситуация в стране лишь ухудшается. Нынешняя банковская система не только не работает на отечественную экономику, она, наоборот, вносит свой вклад в ее уничтожение. Ведь по каналам российских банков продолжается выведение за пределы страны каждый год десятков миллиардов долларов. Банки, претерпевающие банкротства, тянут за собой на «тот свет» многих своих корпоративных клиентов. Банки, которые Центробанк берет на санирование, требуют даже не миллиарды, а триллионы рублей. И Центробанк такие астрономические суммы находит, включая на полную мощность «печатный станок». А это инфляция, которая, как известно, является невидимым налогов на всех наших граждан. И т. д. И т. п.

Под видом создания «эффективной» банковской системы более четверти века назад произошло «минирование» российской экономики. И теперь нужно срочное, осторожное, грамотное ее «разминирование».

Но это первая половина дела. Вторая – выстраивание «правильной» банковской системы РФ. Какой? И как ее выстраивать? – Нам нет необходимости «изобретать велосипед». Перед нашими глазами – опыт кредитной реформы 1930 года.