84

Он ехал быстро. Машина была послушной и хорошо сбалансированной. В ней работало радио, четвертый канал. Из усилителей лилась какая-то популярная мелодия, и сначала он подумал, не выключить ли ее. Но зачем? Почему бы ему не послушать музыку, если это последние мгновения его жизни? Пожалуй, мелодия слишком неприятная. Он выключил радио. Подумал о находящейся рядом бомбе.

О медленно разрушающемся металле. В точности как жизнь. Все преходяще.

Перед ним появился шлагбаум, где ему, на самом деле, следовало остановиться и заплатить. Вместо этого он переключил скорость и газанул, машина молниеносно подчинилась и проскочила. Удар оказался слабее, чем он предполагал. Шлагбаум разломался на несколько частей, оставив на переднем стекле маленькую трещину. И все.

Он увидел выезд и немного поодаль огни летнего вечера. Осознал, что не имеет ни малейшего представления о том, что его ждет. Вывезти деревянный ящик и сосуды из гаража – дальше этого он особенно не задумывался. Теперь же он выезжает в Стокгольм на машине, которая в любой момент может взорваться. Требуется найти место, как можно дальше от народа и плотной городской застройки. Это казалось невыполнимым заданием.

Выбравшись из гаража, он немного сбавил скорость, чтобы сориетироваться. Полицейские машины с мигающими голубыми огнями. Они перегородили виадук в обе стороны, но он увидел зазор между автобусом группы захвата и обычной полицейской машиной, по направлению к универмагу «Оленс» и площади Сергеля. Безусловно, это совсем не та дорога, по которой ему следует ехать – она ведет в самый центр города, но выбора нет. Требуется выбраться отсюда. В любую секунду может оказаться поздно, и его попытки предотвратить катастрофу пойдут насмарку. Он надавил на газ и предупреждающе загудел, чтобы люди разбежались. По крайней мере один человек понял его действия. Билли. Себастиан увидел, как он побежал, размахивая руками, чтобы другие полицейские не пытались его остановить. Он протиснул машину в зазор, тот оказался меньше, чем он поначалу подумал, и он поцарапал оба бока и оторвал одно из зеркал заднего вида. Перед ним вдруг открылись виадук и Кларабергсгатан. В этом направлении кроме него никто не ехал. Впереди он увидел колоссальные очереди на встречной полосе. Он увеличил скорость.

Куда ехать?

Его начала охватывать паника. Времени наверняка осталось немного, но едва ли можно выйти и оставить машину здесь. Он несет ответственность. Придется закончить начатое. Даже если это означает, что он заплатит самую высокую цену.

Возле церкви Святой Клары он увидел маленькую поперечную улочку, которая через еще одну поперечную улицу вела к большой Васагатан. Лучшая альтернатива. Конечно. Васагатан, правда, проходит мимо центрального стадиона, но потом пространство становится более открытым, и, если немножко повезет, он даже успеет добраться до воды. Он встал обеими ногами на тормоза, резко повернув руль. Шины недовольно завизжали, и заднюю часть на секунду повело, но он сумел сохранить контроль над накренившейся машиной и въехал в поперечную улицу. К следующему резкому повороту направо он был лучше подготовлен и избежал такого же бесконтрольного заноса. Перед ним вдруг оказалась улица Васагатан, которую, к его удивлению, еще не успели перекрыть, но, невзирая на это, он не стал сбавлять скорости. Вместо этого он навалился на гудок. Успел заметить, что правая полоса забита стоящими машинами, и резко вывернул налево, в сторону встречного транспорта. Первым делом он чуть не столкнулся с пассажирским автобусом. Еле-еле избежал столкновения, протиснувшись мимо такси. Опять поцарапал машину, на этот раз с пассажирской стороны, но скорости почти не потерял. Встречные машины останавливались или поспешно отворачивали в сторону. Он понимал, что нужно вернуться на другую, правильную полосу, но проблему создавала высокая разделительная полоса в центре улицы, и кроме того, неподвижная очередь с правой стороны тянулась до самой транспортной развязки на площади Тегельбаккен. Поэтому он продолжил ехать прямо, против движения. Немного впереди он увидел переход, где несколько пешеходов, невзирая на звуки резко тормозящих машин и сердитое гудение, начали переходить улицу. Себастиан принялся гудеть, как безумный, чтобы заставить их убраться. Они увидели его и побежали в разные стороны.

Чуть не задавив кого-то, он увидел показавшуюся впереди, за набережной Кларастрандследен, воду. Но увидел также и полицейские машины, стоявшие с проблесковыми маячками возле велосипедной дорожки и эффективно преграждавшие ему путь прямо к воде.

Самой хорошей возможности больше нет.

Себастиан, не сбавляя скорости, выехал на перекресток, вильнул вправо и, прибавив скорости, въехал под Центральный мост. Все может закончиться в любую секунду. В любую секунду химикалии могут смешаться. По крайней мере, это произойдет быстро. Он едва ли успеет что-нибудь заметить. «Это единственный плюс, – подумал он. – Если суждено умереть, то лучше пусть это произойдет мгновенно».

Он быстро бросил взгляд налево. От воды его отделяла метровая стена. Черт. Тоже не получится. Ему казалось, что он уже проживает взятое взаймы время.

Сколько времени прошло с тех пор, как он покинул гараж? Минута? Две?

Он продолжал двигаться вперед, больше даже не глядя на спидометр. Ехал быстро. Большего ему знать не требовалось. Стена становилась ниже и завершалась лестницей. Разница в высоте по-прежнему существовала, но ехать дальше он не решался. Он приближается к Ратуше, а чуть дальше начинаются жилые кварталы. Он изо всех сил вывернул руль влево. Ударился колесами о высокий тротуар, очевидно, что-то сломал, поскольку руль вдруг стало труднее поворачивать, и взял вправо. Оставалось немного. Только бы машина выдержала еще чуть-чуть. Тут он увидел впереди, возле берега, пароходики.

О них он не подумал. Но предпринимать что-либо поздно. Придется рискнуть. Вниз, на набережную. Люди бросились в сторону. Стали фотографировать. Себастиан целился в промежуток между красно-черно-белыми пароходиками, спокойно покачивавшимися в лучах вечернего солнца. Он от всей души надеялся, что не врежется в один из них, но выбора больше не было.

Где-то эта поездка должна закончиться. Получилось, что здесь.

Он до отказа нажал на газ и открыл дверцу. Будет больно, но что остается делать. Ему хотелось вытолкнуть машину как можно дальше в сверкающий залив. Для этого требовалась максимальная скорость. Край набережной мчался на него. Когда до него оставалось всего несколько метров, он отпустил руль и выбросился из машины. Секунду он чувствовал, что летит в свободном полете, потом пришла боль. Он покатился по жесткой земле. Все завертелось. Тело вопило. И тут он услышал приглушенный взрыв, сопровождаемый грохочущим гейзером воды, которая окатила его. Он увидел, как пароходики на секунду почти вылетели из воды.

Он приподнялся и сел. Пошевелить левой рукой он не мог. При каждом дыханье он ощущал боль.

Вся набережная была покрыта водой, а воздух был полон капель воды, таких мелких, что они больше напоминали туман. Пароходики ударялись друг о друга металлическими остовами. Посреди общего хаоса пробивались солнечные лучи, и на секунду он увидел радугу.

«Красивая», – подумал он. Потом он упал ничком и остался лежать.