Без смеха о щекотке

Годы проведения эксперимента: 1933

Место проведения: США

Руководитель: Кларэнс Леуба (1899–1985 гг.)

Кларенс Джеймс Леуба был психологом и преподавал в Антиохийском колледже в Йеллоу-Спрингс, штат Огайо. Его отец Джеймс Генри Леуба, также был американским психологом, наиболее известным как ученый, внесший колоссальный вклад в психологию религии. Но нас интересует то, что сделал его сын Кларенс.

Практически всю свою карьеру Кларенс посвятил работе в Антиохийском колледже, на должности заведующего кафедры психологии (1930–1962 гг.). В Антиохии он был пионером в студенческом консультировании и новых методах обучения. Чувствуя, что метод лекций был недостаточно глубоким, он создал небольшие дискуссионные группы под руководством студентов, за которыми мог следить непосредственно профессор, находившийся рядом, чтобы предложить помощь или совет, не будучи навязчивым. Он был автором многочисленных статей, глав в чужих и своих собственных книгах, а также активным участником многочисленных профессиональных организаций.

Но его основной вклад в психологию заключался в том, что он акцентировал внимание на интеграции многих аспектов этой области, которые имели место в его собственной жизни и которые, по его мнению, слишком часто не поддаются описанию теоретических источников. Как истинный практический психолог, как человек, которого интересует то, что происходит в повседневности, Кларенс использовал все ресурсы, которая предоставила ему его судьба. Даже собственного сына.

В 1933 году он задался вопросом, является ли смех, вызванный щекоткой, врожденной реакцией человека на данный раздражитель или мы просто учимся этому, глядя на других. Казалось бы, ничего странного и ужасающего. И такое предположение действительно имеет место. Если не считать того, что Кларенс недолго искал испытуемых, а провел исследование, не выходя из дома. В интересах науки Леуба для начала запретил любое щекотание в своем доме. Щекотка только во время эксперимента. Более того доктор категорически запретил своей жене смеяться, когда она трогала младенца, дабы сын не слышал звук смеха и случайно не связал его с щекоткой.

Немного пугающе выглядели сами моменты тестирования и экспериментального вмешательства. Чтобы избежать малейшего влияния своего выражения лица на возможную реакцию младенца, Леуба надевал огромную картонную маску с узкими прорезями для глаз и осторожно щекотал ребенка в разных местах, начиная с подмышек. Представить такое довольно жутко, но Кларенс действительно заботился о чистоте исследования. Сама щекотка тоже контролировалась экспериментом. Сначала ученый щекотал слегка, потом энергичнее. Сначала под мышкой, затем по ребрам, затем за подбородком, шеей, коленями и ступнями.

Удивительно, но младенец все равно начинал смеяться. Однако, по словам Леуба, полученные результаты нельзя было считать достоверными из-за супруги доктора, которая позднее призналась, что однажды забыла про установленные в доме правила. По ее словам, все шло хорошо до конца апреля 1933 года. Но во время купания сына ее что-то рассмешило и, стоя на коленях рядом с ванночкой она случайно засмеялась так сильно, что стала подпрыгивать. По другим данным, жена Кларенса однажды забылась во время эксперимента и рассмеялась, слыша хихиканье малыша. Ученый решил, что даже одного события, включающего демонстрацию смеха в ответ на щекотку, будет достаточно, чтобы реакция закрепилась. Но это не беда! Ведь у психолога было два ребенка.

Вскоре после этого провала, терпеливая и явно очень любящая своего мужа супруга забеременела и родила дочь. На этот раз была проведена та же экспериментальная процедура, и, по-видимому, тенденции миссис Леубы к внеплановому увеселению детей сдерживались в течение семи месяцев. В конце концов, Кларенс получил те же результаты – его дочь начала спонтанно смеяться, когда ее щекотали несмотря на то, что ей такого не показали. Она продолжала демонстрировать обычную реакцию, принятую в обществе.

На самом деле экспериментальные пробы с картонными масками были не единственными во время эксперимента, а профессор Леуба стал весьма опытным щекотателем детей. Он нашел лучший способ заставить своих детей смеяться – щекотать их по ребрам и под мышками, не предупреждая их об этом заранее. Элемент неожиданности был важен для получения максимального реакционного ответа. Он заметил, что его дети стали контролировать интенсивность щекотки, держа его за палец, но затем требовали повторения игры.

Чарльз Дарвин теоретизировал связь между щекоткой и социальными отношениями, утверждая, что щекотка вызывает смех через ожидание удовольствия. Если незнакомец щекочет ребенка без каких-либо предварительных условий и застает его врасплох, вероятным результатом будет не смех, а отрешенность и неудовольствие. Дарвин также заметил, что для того, чтобы щекотка была эффективной, вы не должны заранее знать точную точку стимуляции, и объяснил, что именно поэтому некоторые люди не могут щекотать себя. Дарвин объяснил, почему мы смеемся, когда нас пощекотали, сказав: «Иногда кажется, что воображение щекочет нелепая идея, и это так называемое щекотание разума очень странное, оно аналогично тому, что происходит с телом. Явно рефлекторное действие, и аналогичным образом это ощущение определяется мелкими гладкими мышцами, которые служат для того, чтобы поднять отдельные волосы на теле».

Щекотка определяется многими детскими психологами как неотъемлемая связь между родителями и детьми. В концепции «родитель-ребенок» щекотка устанавливает в раннем возрасте удовольствие, связанное с прикосновением родителя, когда у него развивается доверительная связь. Родители могут дотронуться до ребенка и оказать неприятное воздействие, в таком случае в дальнейшем ребенок учится предотвращать вред от опасности. Эти щекотливые отношения продолжаются в течение всего детства и часто в ранние и средние подростковые годы.

Другое щекотливое «социальное общение» – это то, что формируется между братьями и сестрами относительно того же возраста. Многие тематические исследования показали, что братья и сестры часто используют щекотку в качестве альтернативы прямому насилию, пытаясь либо наказать, либо запугать друг друга. Щекотливые отношения между братьями и сестрами могут иногда перерастать в антиобщественную ситуацию, своего рода «щекотательные пытки», когда один брат может щекотать другого без пощады. Мотивация пыточного перенапряжения часто состоит в том, чтобы изобразить чувство доминирования над жертвой.

Как и в случае с родителями и братьями и сестрами, щекотка служит связующим звеном между друзьями и классифицируется психологами как часть самого высокого уровня социальной игры, которая включает особую близость или «когнитивное взаимодействие». Это говорит о том, что щекотка работает лучше всего, когда все вовлеченные стороны чувствуют себя комфортно в этой ситуации и друг с другом. Она может служить источником сексуальной энергии в подростковом возрасте, и некоторые люди заявили в исследовании, что их эрогенные зоны – это зоны, которые наиболее чувствительны к щекотке.

Хотя многие полагают, что некоторые люди любят щекотку, недавний опрос 84 студентов колледжей показал, что только 32 % респондентов любят щекотку, 32 % ответили нейтрально, а 36 % заявили, что им не нравится щекотка. Исследование также показало очень высокий уровень смущения и тревоги, связанных со щекоткой. Однако в том же исследовании авторы обнаружили, что лицевые мимические показатели счастья и развлечений не коррелируют с некоторыми людьми, которые указали, что им не нравится, когда их щекочут, на самом деле они чаще улыбаются во время щекотки, чем те, кто указал, что им нравится, когда их щекочут. Это говорит о том, что могут быть и другие факторы (такие как смущение и беспокойство) в случае тех, кто проявил неприязнь к щекотке, а не просто физическое ощущение. Было высказано предположение, что люди могут получать удовольствие от щекотки, потому что это вызывает смех и беспричинную радость. Социальные психологи считают, что эту эмоцию обычно вызывают у некоторых именно имитирующие выражения, а не наоборот.

Литература:

Alan J., Fridlund, Jennifer M. Loftis. Relations between tickling and humorous laughter: Preliminary support for the Darwin-Hecker hypothesis. – Biological Psychology, 1990. – V. 30. – 141–150 pp.

Darwin C. Expression of emotions in humans and animals. – London: John Murray, Albemarle Street, 1872. – 263 p.

Ellis H. Research on the Psychology of Sex. – The University Press, 1926. – V. III Philadelphia: FA Davis Co.

Fagen R. The Future of Play Theory: A Multidisciplinary Inquiry into the Contributions of Brian Sutton-Smith. – Albany NY: SUNY Press; 1995. – 22–24 pp.

Harris C.R., Alvarado N. Facial expressions, smile types, and self-report during humour, tickle, and pain. Cognition and Emotion, 2005. – V. 19. – 655–669 pp.

Leuba C. Tickling and laughter: Two genetic studies. – Journal of Genetic Psychology, 1994. – V. 58. – 201–209 pp.

Moran M. Erotic Tickling. – Publisher: Greenery Press, 2002. – ISBN: 9781890159467. The Basic Writings of Sigmund Freud / ed. by A.A. Brill. – The Modern Library, Inc., New York, 1938. – 1001 p.

Selden S. T. Tickle. – Journal of the American Academy of Dermatology, 2004. – V. 50. – 93–97 pp. – DOI: 10.1016/s0190-9622(03)02737-3.

Weiss S. The surprising reasons why we tickle one another. – Journal The Washington Post, 2016. – [Text] pdf: https://www.washingtonpost.com/news/speaking-of-science/wp/2016/02/06/the-surprising-reasons-why-we-tickle-one-another/