Глава 20. Возвращение.

Вот чуть позже была небольшая возможность подняться на берег, и кручи с обрывом нет. Там мы и сделали и хрустя кустарником, хруст даже перебил рёв движка по громкости, мы и поднялись наверх, дальше двигаясь между деревьев, тут всё ещё лес был, часто проламываясь прямо через кустарник так и двигались через лес. А заметив просвет, меня тут же в спину толкнули, тоже увидели, я остановил бронемашину. Глушить не стал, и привстав в люке мехвода, осмотрелся, после чего стал выбирать. Оставив девчат на месте, я сбегал к опушке и осмотрелся. Полевая дорога рядом вилась, рад что не ошибся, но вокруг пусто всё было. Мельком глянув на наручные часы, полдвенадцатого, я вернулся к танку, и мы покатали дальше. Я с тревогой погладывал на датчик уровня топлива. Быстро тот опускался. Мы после леса километров тридцать проехали, встречали лишь деревенских несколько раз, повезло так, те шарахались от бронемашины с крестами, но и всё. Дважды мосты впереди были, но мы их объезжали, переправляясь самостоятельно, благо места спуска и подъёма были найдены и не доставили проблем. Всё это длилось пока нам в лоб не вышла моторизованная колонна противника.

Я сразу засёк клубы пыли впереди от двигавшейся техники. Уверен у нас тоже такое демаскирующее облако пыли было. Я тут же остановил бронемашину, жаль бинокля нет, не видно кто движется, и велев девчатам вылезать, сейчас бой будет, мне топливо нужно, те без вопросов покинули танк, укрывшись в овражке, поросшем кустарником. Мы этот момент уже обговаривали, потому вопросов и не было. Я сам сполз задом в этот овражек, оставив торчать башню, и перебрался на место командира. Оба люка были открыты, рядом из врагов никого, а оглохнуть от стрельбы я не хотел. Взвёл затворы пулемётов и стал ожидать. Колонна сближалась и не сразу я рассмотрел, что там движутся, а когда разобрался, то в удивлении поднял брови домиком. Два мотоцикла, «Ганомаг», и три грузовика. Ничего не напоминает? Вот и я думаю, что это та самая группа что в лесу побывала и хуторян уничтожила. А я ведь надеялся, что мы повстречаемся, и смотри, мои надежды оправдались. Спасибо Фортуне. А теперь увидим, правильно ли меня Уникумом прозвали. Жаль в начальном периоде войны моя такая способность не пригодилась, не считая редких эпизодов. А сейчас нужно расстараться. Вот уж что, но я постараюсь чтобы никто не ушёл. Каратели, а их я уничтожу полностью и с удовольствием.

Двигались те уверенно, и когда до передовых мотоциклов метров сто осталось, я заметил, как привстал седок на передовом, похоже заметили башню, вот и открыл прицельный огонь из спаренного пулемёта. Двумя короткими очередями, срезал экипажи обоих мотоциклов. Всё, эти вне игры. Тут же заработал «ДШК», пули которого пробивали насквозь кузова грузовиков. Нужно вывести как можно больше солдат противника из строя, и крупнокалиберный пулемёт что бил по плотно сидевшим солдатам, а кузова открытые были, самое то. Некоторые из солдат успели при первых выстрелах покинуть кузова, но большинству не повезло, и я действительно мог стрелять, так что прицельные короткие очереди, на десять-пятнадцать патронов, просто опустошения в кузовах грузовиков произвели. По кабинам тоже прошёлся. Да, про «Ганомаг» я помнил, но что он мне мог сделать со своим пулемётом винтовочного калибра? Звон от попадания пуль по броне танка стоит, но и только. Тут главное в первые секунды нанести сокрушающее поражение живой силе, проредив их на столько на сколько это возможно, а дальше уже идёт зачистка. Да и канистры на бортах бронетранспортёра меня интересовали. «Ганомаг» пятился, обстреливая башню моего танка из своего пулемёта, а я закончил расстреливать кузова, дальше работал из «ДТ», по залёгшим солдатам противника. Теперь «Ганомаг». Перезарядив «ДТ», в ленте «ДШК» ещё осталось двадцать патронов, но мне хватило семи. Я прицельными очередями расстрелял бронетранспортёру ходовую, гусеницы сбил, то бишь. Ну и сбил также пулемёт, убив пулемётчика. Сам «МГ» вместе с щитком отлетели, при попадании ещё какие-то детали в сторону разлетались.

Несмотря на то что в ленте патроны ещё оставались, я перезарядил «ДШК», изредка постреливая по противнику из спаренного, на любые шевеления, что тут же прекращались, а потому что попадал, и закончив, закрыл люки, перебравшись на место мехвода, стал объезжать колонну стороной, дважды останавливался, и расстреливал из «ДТ» недобитков, добив второй диск и перезарядив на третий. После этого подъехал к «Ганомагу» с кормы, и обнаружил что десантные дверцы сзади открыты и кроме двух трупов внутри никого. Отлично, теперь я работал свободно. Катался вокруг колонны и расстреливал всех, не только кто пошевелится, но и по любому увиденному телу. По кузовам грузовиков тоже прошёлся. Использовал только спаренный пулемёт. После этого остановив танк, не стал глушить его, а выбравшись наружу, ещё и запер, убрав ключ в карман, а мало ли какой шустрый немчура заберётся и закроется внутри. Оно мне надо? Встал я у мотоциклов, так что сделав из «ТТ» контроль всем в голову, снял с одного унтера «МП» с запасными магазинами, и стал проводить зачистку. Тщательную. Что удобно, тут открытое поле было, не спрячешься, а добежать до оврага и укрыться в кустарнике где мой танк стоял, я никому не дал. Так что был уверен, что все кто ехал в этой колонне тут у дороги и остались. И трава тут не такая и высокая чтобы укрыться. Не было у карателей шансов, вот что я скажу. А недобитки всё же были, дважды мне приходилось падать, уходя от выстрелов, потом перекатом, и поливать откуда стреляли из «ПП». Дважды пробежался у колонны, и вокруг неё на двести метров, там троих нашёл, одного добить пришлось. Один из немцев полз с оторванными ногами, видимо под очередь «ДШК» попал, метров сто, пока от потери крови не издох. А теперь займёмся приятным делом, сбором трофеев. Сняв с того унтера, у которого «ПП» позаимствовал, бинокль с шеи, я позвал девчат, и открыв люки танка, велел им наблюдать за округой, дав оптику. Причём те захотели вооружится, отцы учили стрелять. Анне дал карабин, Кире такой же «МП» как и у меня. С боезапасом естественно, ремнями и фляжками.

Пока те меня прикрывали, я сделал первое дело, снял канистры, проверяя на запах, и где бензин, сразу сливал в баки танка, что продолжал тарахтеть. Не хотел рисковать, мало ли не заведу. Воронку нашёл в «Ганомаге», там же внутри небольшую канистру с моторным маслом. Проверив у своей машины, низкий уровень, тоже долил. В общем, я слил три канистры с бронетранспортёра, четвёртая с водой была, и две канистры с мотоциклов. Почти сто литров вышло. До полного совсем немного не хватало. Видимо каратели где-то недавно пополнили запасы топлива. Пока оставив пустые канистры в стороне, я стал обходить все трупы. Даже в кузова залез, не поленился и не побрезговал. Разделся почти донага, чтобы кровавом месиве не испачкаться, и собирал документы карателей. Где-то около шестидесяти собрал, в нескорых кузовах реально месиво было. Из трофеев, почти четыре десятка наручных часов в немецкий кожаный ранец ушло, туда же разная интересная мелочёвка. Мои трофеи, никому не отдам. Девчатам два ранца собрал, по котелку туда, себе тоже новенький нашёл, припасы из тех что уцелели. В основном из багажных отсеков колясок мотоциклов. Оружие ещё себе собрал. Только после этого стал сливать с баков грузовиков топливо, и переливать в баки танка. Всё, полные. Так я ещё две канистры до полного набрал, отложив. Это запас.

Что интересно, это не немцы были. Венгры. Поначалу и не понял, смотрю нашивки на рукавах, проверил документы, так и есть, венгерский националистический батальон «СС». Отлично. Я набил шесть ранцев, бинокли, планшетки с картами, другие трофеи, включая пистолеты разных типов, даже девчатам по «Вальтеру» подарил, а как перевозить не ясно. Внутрь танка не уйдут, там и так места нет. Хорошо в третьем грузовике два ящика нашёл, из-под снарядов, но тут их использовали для перевозки боеприпасов. У немцев не деревянные ящики, а картонные коробки, в дождь расползаются, вот кто-то ящики из-под наших гаубичных снарядов и приспособил. Я вытряхнул содержимое, отмыл водой из канистр от крови, и перенёс ящики к корме танка, там на корме и закрепил их, верёвки нашёл в грузовиках. Видимо для повешений местных жителей и держали. Вот так закрепив ящики, в один отправил трофеи, в другой канистры с бензином, и ранцы девчат, также немного продовольствия, в основном в виде консервов. Среди трофеев два фотоаппарата было, также я собрал фотографии где каратели позировали на фоне своих жертв, это в Особый отдел фронта уйдёт. Плёнки свежие были, так что снял уничтоженную колонну, сделав несколько снимков, девчата на её фоне попозировали, себя я тоже снял на танке, Анна умела пользоваться фотоаппаратом, она и помогла. На заднем фоне разбитая техника стояла. На память. Больше тут делать нечего, я поджёг всю технику, и мы покатили дальше. У венгров я взял свежие карты окрестностей, подробные, так что уже ехал уверено, оставив дороги в стороне, знал куда двигаться. Отъедем подальше, найдём где встать и поедим. Тут не только я голоден, но и пассажирки мои. Кстати, оружие те оставили снаружи, а при себе только пистолеты имеют. Сам я сидел в танке в чёрном комбинезоне, почти мой размер, рукава чуть закатать пришлось. Нашёл тюк комбеза под сиденьем водителя «Ганомага».

Аккуратно выглянул из-за куста, я задумчиво стал изучать мосток, что ремонтировали шестнадцать военнопленных в рванной советской военной форме. Охраняли их пятеро немцев. Тут же был грузовик. Помнится, под Минском была подобная ситуация. Только тут не советский грузовик на немцев работал, а французский трофей. Вчера мы отлично ту колонну карателей подловили, потом отъехав почти на сорок километров, пересекли водную преграду, довольно крупную речку, названную Раставица, и встав на берегу, поужинали. Сварили котелках три блюда. В первом, похлёбка, во втором каша, в третьем какао. Да, не имея проблем с топливом я изменил маршрут, двигаясь на север, в сторону Житомира, а не в сторону передовой, где нас могли ждать. Не подконтрольный танк немцев наверняка нервировал. Мы уже замечали, дважды, воздушных разведчиков, но оба раза успели укрыться. Потом отъехали от речки, укрылись на берегу в камышах, и переночевали. На следующий день, то есть, сегодня, двигались до обеда, въехав в крупный лес. До Житомира меньше тридцати километров оставалось, столько же до наших, иногда громыхание канонады доносилось, и вот пока девчата обед готовили, я решил прогуляться по округе, и вышел к опушке, а там и эту группу рассмотрел, и что интересно, одним из пленных был Васин, мы с ним учились на курсах в академии в Москве. Потом вдвоём командира нашего полка освободили из плена бандитов. Сомневаюсь, что тот прошлым лето в плен попал, после партизан в этих краях, немцы все оставшиеся лагеря военнопленных убрали отсюда от греха подальше, в Польшу и Германию, так что пленные свежие, наши тоже попадали в плен при наступлении, бывало и такое.

Опустив бинокль, я задумался. Парней нужно выручать, да и грузовик можно прихватить. Проблема в оружии, у меня при себе «МП», и пусть боезапас солидный, семь полных магазинов, шесть в чехлах и седьмой в самом «ПП», а до противника двести пятьдесят метров. Это не то расстояние чтобы использовать этот пистолет-пулемёт. Тут карабин нужен. Хотя речушка с топкими берегами через которую был перекинут мост, ныряла в лес, в котором я находился. Чуть дальше от меня. Можно по берегу, укрываясь в камышах и кустарнике, подобраться по ближе и срезать немцев. А бойцы мне нужны. Вооружу и использую. Да я решил ярко выйти из немецкого тыла. Например, взять генерала в плен. Вот для этого бойцы мне и нужны, одному мне это не провернуть. Однако ничего сделать я не успел, даже пошевелиться чтобы отползти назад и встав бежать к речке, на дороге появилась кавалькада разной немецкой техники. Там было три тяжёлых мотоцикла с пулемётами на колясках, два «Ганомага», два грузовика, радийный грузовик с кунгом и три легковых автомобиля. Когда те пересекали мосток, в кузова от «пленных» полетели гранаты, из леса ударили пулемёты. Да и «немцы» что охраняли «пленных» тоже участвовали в забаве. Дальше быстрый сбор трофеев, шмон машин, и уменьшившаяся колонна, часть техники была повреждена, быстро умотали, бросив у мостка только трупы. Ясно, наша разведка работала. Васин теперь там служит? Вполне может быть. Почему я не показался и не дал знать о себе? Потому что жить хочу. Пусть фуражка на голове наша, но комбез и оружие немецкие. Будут они разбираться. Охранение даст очередь на поражение и всё. Так что вжался в землю и не отсвечивал, пока наши не умотали. А ведь они исполнили мою идею, двоих генералов взятых в плен я точно рассмотрел, включая ещё несколько офицеров высоких званий. Молодцы ребята. Надеюсь им будет сопутствовать успех и те благополучно вернутся к нашим. Ничего, я их переплюну, возьму трёх генералов в плен. Не обращайте внимания, это я так шучу. А теперь обратно. Ползком вернувшись вглубь леса я встал и быстрым шагом, проверяясь, вернулся к стоянке. Обед как раз готов был.

Успокоив девчат, те расслышали взрывы гранат, да и стрельбу, тут меньше километра до мостка было, и мы приступили к обеду. Я размышлял что делать. От мысли взять высокопоставленного пленного я отказался, нам бы к нашим выйти без проблем, об этом и раздумывал. Мы собрались, я во фляжку остатки какао слил, и мы, устроившись в бронемашине, продолжили путь. Проехали около десяти километров, а дальше всё, забито немецкими войсками. Пришлось укрыться в овраге, потому как ближайшая роща тоже была занята немцами. Какое-то тыловое подразделение. В этом овражке ожидали два дня, пока наши наконец не собрались с силами и не двинули. Громыхания слышались уже близко, вот-вот наши появятся, на горизонте пыль и дымы от горевшей техники. Оставив девчат в том овражке вооружённых до зубов, я вернулся к дороге, мы по ней и приехали, и встал в засаду. Дальше, когда появилась крупная автоколонна, я стал бить одиночными выстрелами, в результате за полчаса на дороге и поле теперь замерло порядка десяти бронетранспортёров и ста грузовиков, треть из них горели. Крупнокалиберные пули разваливали двигатели, потому и набил столько. Было бы больше, если бы боезапас к концу не подошёл. Вернув танк на место стоянки, я переоделся в свою форму командира, девчата в танке заперлись, и вернулся к дороге. Там уже наши шли, явно удивляясь такому количеству побитой техники противника, несколько «тридцатьчетвёрок» промелькнуло, с десантом дальше за немцами ушли, и уже боевые подразделения появились, стрелковые. Выйдя на открытую местность, я помахал рукой и в мою сторону вскоре свернуло до отделения бойцов. Старшим сержант был, разобрав моё звание, тот подбежал и доложился. Сержант Сомов, Сто Девяносто Седьмая стрелковая дивизия, что совместно с отдельным танковым полком наступал на этом направлении. Полк этот я знал, был у него с проверкой, и командир знал меня лично. Я кратко описал свою историю, ну и то что это я тут побил немцев, и велел вызвать старшего по званию. Тут как раз танки пошли, восемь «КВ», вот вскоре и подошёл капитан-танкист. Тот внимательно выслушал мою историю, обрадовался, что у меня есть «Т-40», я уже сообщил что им бронемашину передают, а плавающий разведчик им очень нужен. Дальше передал танк, трофеи мои отдельно сложили, прошёл собеседование у особистов, и вскоре мы в кузове «полуторки» уже катили в Киев. Машину мне одолжил командир танкового полка, до штаба фронта. Тот пока ещё в Киеве и переезжать не собирался.

А вот настроение у меня было на нижнем уровне. Нет, так-то всё в порядке, всё отлично прошло, просто новости неприятные были. Да и девчата со мной, вон тоже в кузове устроились и отдыхают, но за небом поглядывают. Мы хоть небо и держим, но «охотники» могут налететь. А размышлял я о прошедшей беседе с подполковником Крининым, командиром того танкового полка. Если проще, то Потапов был убит позавчера. Диверсия, взорвали его вместе с охраной по пути к штабу, а на его место по приказу из Москвы был назначен командир Первой Ударной армии генерал Кузнецов. Вот только проблема в том, что мы с ним друг друга на дух не переносим. Были тёрки весной, пару месяцев назад. Надо сказать, генерал имел мало боевого опыта, часто лежал в госпиталях, и почему его назначили я не понимаю, но знал одно, тот меня вышвырнет из Киева, как только узнает, что я вернулся. Не уживёмся мы в одном штабе. Это если он не распорядится привлечь меня к военно-полевому суду. Всё же на территории противника был. Найти ему причину не проблема, та ещё мстительная сволочь. А Потапова жаль, хороший командир и комфронта был. Вот Хрущёва не жаль, они в одной машине ехали, но потеряв ногу и руки Хрущёв всё же выжил. Интересно, кто его, немцы или наши? Я думаю наши, многим Потапов ноги отоптал.

В город мы въехали ночью, на въезде прошли проверку и через десять минут, пришлось пересесть в кабину, чтобы показывать дорогу. Мы остановились у забора одного домового участка, где я и жил. Пока ехали, нас трижды патрули останавливали. После удачного покушения на комфронта, тут в несколько раз усилили безопасность. Лариса, или Лара, как я её называл, обрадовалась моему появлению. О моей пропаже той уже было известно. Оставив вещи и девчат, я разрешил водителю загнать машину во двор, переночует и обратно поедет, а поспит на сеновале, веранду девчатам отдали. Сам я, помывшись, Лара мне воды разогрела, быстро скользнул к той в постель. Из-за Лары я на девчат-комсомолок и не смотрел, что особо давления не было и спермотоксикозом я не страдал. Да и вообще интересная дивчина. Статная красавица двадцати двух лет от роду, с чёрной косой до попы. Муж погиб на заводе во время бомбёжки двадцать второго июня, в день начала войны. Детей не было, более того, Лара была уверена, что не может иметь детей, какой-то коновал ей об этом сообщил, так что мы особо и не сдерживались. Несколько месяцев счастья, и тут у Лары живот как попёр. Вот такие дела. А та счастлива, детишек она хотела. Не одного. Я ещё её свёкру и свекрови морально по голове постучал. Дом те подарили сыну на свадьбу, а после смерти отобрать хотели обратно, выкинув невестку на улицу. А тут я заселился, ну и постучал кулаком по столу. Отстали пока, но если честно, то они в своём праве, дом-то их.

Помиловавшись с Ларой, немного пообщались. Я описал ситуацию, про Потапова та и так знала, а тут я объяснил, что не в ладах с новым комфронта, так что скорее всего придётся уехать. Предлагаю ей перебраться в Москву, дом там куплю, будет её, сама себе хозяйка. Это моё спасибо за ребёнка. Та обещала подумать, на этой ноте мы и уснули. Уверен, что согласится. Сама та деревенская, деревушка километрах в ста от Киева и возвращаться к родственникам не хочет, а тут Москва. Да и я помогать буду. О свадьбе та не намекала, но думаю такие мысли Лару не раз посещали.

Утром мы сели завтракать, я и бойца позвал с сеновала. Чтобы не смущать того, сидел в исподней рубахе. Лара блинчиков напекла, молоко и сметана от соседки были, наша коза не доилась, недавно маленькие козлята появились, отлично позавтракали. После этого водитель уехал, Лара ему с собой блинчиков завернула, а мы с девчатами направились в штаб. Кира хочет отца увидеть, надеюсь он на месте, а у меня свои дела. К счастью, отец Киры был на месте и когда увидел дочь, это случилось на входе в здание штаба, остолбенел. Обнимаясь те плакали оба, я же, оставив их, направился по кабинетам, сдавая рапорты, писал объяснительные. Дольше всего в Особом отделе продержали, но отпустили. В разведотделе сообщили что они знают о том, что два топливных эшелона уничтожены в Виннице и ещё несколько эшелонов дополнительно сгорело, там крутился высотный разведчик. Вот и засёк. Теперь знают кто виноват. Сдал документы карателей и наших погибших, чтобы в списки потерь внесли. Фотоплёнку и фотографии карателей. Мне обещали снимки отдать чуть позже. А тут меня вызвали к комфронта. Так что уже в одиннадцать часов дня я выходил из здания штаба, сжимая в руках приказ откомандовать меня в распоряжение управления кадров РККА. То есть, я возвращаюсь в Москву, где надеюсь получу новое незнание. Кузнецов не орал, но говорил таким тоном, что хотелось помыться. Пришлось молчать и слушать. О награде за мои действия и думать нечего, это не Потапов. Запомним. Дальше беготня, дела сдавал, и теперь вот с направлением в руке был совершенно свободен. Надо Лару обрадовать, что уезжаем.

Тут-то и получил удар в плечо, отчего сделал полушаг вперёд, оборачиваясь и глядя на улыбающееся лицо генерала, отца Киры.

- Спасибо за дочь, - просто и искреннее сказал тот. - Бегаю и ищу тебя по отделам, узнал, что тебя вышибли из штаба, выдав направление. Это правда?

- Да. Лишился фронт своего талисмана.

- Талисмана? - уточнил знакомый полковник из отдела ВВС, что подошёл к нам.

- Ну да, Потапов меня своим талисманом считал, мол, пока я с ним никаких поражении он не терпит.

- Он же погиб.

- Так и меня рядом не было.

Полковник отошёл задумчивый, я же с трудом скрывая улыбку, это была просто шутка, повернулся к генералу. Ну а тот обняв меня и ещё раз поблагодарив, уточнил что у меня по планам. Судя по чёртикам у него в глазах, тот мою шутку отлично оценил, но виду не подал.

- В Москву отправлюсь, дел хватит.

- Прошу дочку забрать и подружку её. Там в Москве встретят.

- А что по отцу Анны?

- Погиб в первые дни войны, - коротко пояснил тот. - Мать осталась.

- Хорошо возьму. Только я не один, нас двое, да багаж. С билетами поможете?

- На завтра?

- Да.

- Будут билеты.

Договорившись обо всём, я достал из кармана свежие готовые фотографии. Снимки сделаны у колонны карателей-венгров, и отделив часть отдал генералу. Там обе девушки запечатлены. Память какая-никакая. После этого направился к Ларе. Та приняла такую новость, и согласилась отправится со мной. Свой дом, это свой дом. То, что у меня квартира есть, Лара в курсе, но для неё своё хозяйство — это жизнь, не хотела на городскую квартиру, дом с участком ей ближе. Там всё своё, родное. Свекровь та уже предупредила, они пришли и стали помогать собираться. Я посетил рынок и купил четыре дешёвеньких фанерных чемоданчика, два мне, два Ларе. Свои трофеи я забирал, а ранцы продал на рынке. Не в форме ходил, у меня комплект гражданской одежды имелся, тут приобрёл весной, да и вообще от многого неликвида избавился. Зато хорошую цену получил. Все наручные часы что с немцев снял почистил и продал. На пол дома денег теперь есть. Ларе подарок сделал, миниатюрные женские часики. Для неё это дорогой подарок. Потом была жаркая ночь любви, а рано утром мы уже покинули Киев, и когда рассвело столица Украины скрылась далеко позади. Вещи при нас, всю багажную полку заняли, девчата тоже тут, им верхние полки нам с Ларой нижние. А так мы смотрелись довольно забавной парой. Я на голову ниже Лары, это бросалось в глаза. Ну не знаю, в постели нам это не мешало. Дорога прошла спокойно, никто особо не шумел, хотя поезд и был переполнен, если были свободные места сидели там, даже в коридорах на полу. А у нас купейный вагон, что в плацкартном делалось, думать не хотелось. Поезд скорый был, так что уже в обед следующего дня за час до темноты, мы прибыли на Киевский вокзал Москвы. Девчат действительно встречали, тут и мама Анны присутствовала. Машина была, так что отправив их, я позвал носильщика с тележкой, это была дородная баба с круглым лицом, и мы вместе доставили вещи на площадь у вокзала. Тут я нанял пролётку, как раз подъехала, и мы поехали ко мне на квартиру. По пути я в комиссионный магазин заскочил, свежего хлеба купил, три пачки макарон, риса ведро, и масла подсолнечного. Карточки уже ввели, а у меня их с собой не было, вот и пришлось в этом магазине брать, тут без карточек, но куда дороже. Остальное на квартире и так есть, там небольшой склад продуктов длительного хранения.

Света в курсе что мы приехали, я сначала из Киева звонил, а сейчас с вокзала. Так что, когда мы приехали, Ольга, сестра Светы, нас уже встречала. Та вчера влажную приборку сделала, и к нашему прибытию щи отварила. Познакомив Лару с Ольгой, а то они только по письмам знакомы. Я Свете сразу сообщил что у меня ещё один ребёнок будет, так что они переписывались, а сам стал вещи поднимать в квартиру. Ревности между Ларой и Светы не было. Для Светы я ребёнка сделал по её просьбе, получились девочки-близняшки, но та этому ещё больше рада. Мужчина Свете был не нужен. Хотя если честно, это она раньше говорила, сейчас может быть и не так. Для Лары это был просто бурный роман, что перерос в нечто большее. Я же сразу говорил, женится не планирую, но если дети будут, помогать не откажусь. Чую мой холостяцкий ритм жизни скоро нарушат. Стоит одной из девиц написать заявление в соответствующие органы и меня обяжут женится. Хорошо, что обе девушки, что Света, что Лара, не такие. А даже если кто подобное удумает, заставить меня делать что-то очень сложно. Вон первую встречную под венец поведу, так что лучше меня не злить. Привык я к холостяцкой жизни и ничего менять не хочу.

Пока девушки готовили праздничный ужин, ко мне на квартиру и Света с дочками и Витей прийти должны. Витя из школы, а дочки сейчас в яслях, их чуть позже заберут. Так вот, пока Ольга с Ларой лично знакомились, и готовили праздничный ужин, я разложил вещи, погладив форму обрызгался одеколоном и направился в управление кадров РККА. Мне предписывалось прибыть при возможности быстро. Сдал направление, меня внесли в журнал приёма и учёта, ну и пообщался с дежурным, описав свою историю. Повторил свою шутку с талисманом, вместе поржали. Пожилой майор что тут был, покивал головой. Такое бывает. Обычно избавляются от посредственностей и откровенно никчёмных командиров, которых непонятно куда пристроить. Бывает и тех убирают кто не нравится, хотя командиры они неплохие, как в моём случае. Так что тут всё в норме. Я попросил майора попридержать моё назначение, хотя бы дня на три, хочу в столице пожить. Адрес я оставил, номер телефона тоже, да моя квартира телефонизирована, после этого вернулся к своим. Ну а потом был фуршет. Никого не приглашал, только свои, так что играл до вечера с дочками, ух и шустрые девахи, а ведь через три месяца год им будет. Ползают активно, но пока не ходят. Да и рано им.

А назначение я получил, уже на следующий день позвонили и пригласили зайти. Западный фронт. В Двадцать Первую армию генерал-лейтенанта Петровского. Завтра отбытие. Так что, не успели мы с Ларой дом купить, шесть объявлений объездили и ничего по душе той не пришлось. А раз выбирает она, то пусть дальше это делает. Ничего страшного, у меня на квартире поживёт. Всё равно всё её время займёт ребёнок. Пусть им и занимается, а не хозяйством. Так что мы попрощались, я Ларе открыл солидный вклад в Сбербанке на её имя, все те деньги что с трофеев получил и плюс с моего счёта добавил. На дом точно хватит, ещё и на живность останется. Так что та продолжала искать себе дом. Купит, если понравится, а Света с Ольгой в качестве поддержки присутствовать будут. Я договорился. Ну и уже пятого июня, в свой день рождения, отметить успели, даже подарки получил, я на пассажирском поезде выехал в Вязьму где и размещался штаб Западного фронта. Бои за Вязьму всю зиму шли, но к Москве врага не пустили, хотя Тверь те захватили, но дальше не прошли. Да и выбили их вскоре и отогнали. Перед отъездом я посетил того же нотариуса, и внёс в завещание ещё не рождённого ребёнка Лары как своего наследника. Девочка у неё будет или мальчик, не важно. Я о будущем их думал. А пока узнаем, что меня ждёт впереди.

***

Сидя на лавке в десантном отсеке транспортного «Ли-2», я мысленно матерился, доставалось всем, а особенно Петровскому. Тоже мне, нашёл палочку-выручалочку. Надо сказать, за эти две недели что я прибыл на фронт, произошло немало всего. Моя шутка в Киеве обернулась катастрофой. Не знаю, я тут как оракул беду накликал, или ещё чего, но четыре дня назад, как раз девятнадцатого июня, рухнул Юго-Западный фронт. Немцы смогли перекинуть резервы и ударили с двух сторон, со стороны Гомеля и со стороны Винницы. Прорвав фронт, те похоже заканчивают брать огромную группировку советских войск в котёл. Киев в него тоже попадал. Сейчас там огромная паника и неразбериха. А ведь Кузнецов, ставший комфронта, забрал с тех направлений резервы. Как раз и оставленные Потаповым, чтобы купировать попытки немцев устроить такие прорывы. Он эти резервы в наступление кинул, двадцать километров до Винницы не дошли. Вот такие дела. Да уж, Кузнецов это не Потапов, так и говорят вокруг. Потапову было наплевать что ему там из Политуправления или Генштаба сверху спускают, он воевал так как считал нужным. Поэтому у его фронта были минимальные потери в людях и в территориях, берёг он людей. На других фронтах такого не было. И наступал аккуратно, и чётко. Кузнецов же что та девушка лёгкого поведения, кому бы подмахнуть. Чтобы не спускали и сверху, спешил выполнить. Такой бардак начался, что и заканчивался вполне ожидаемо. А моя шутка ударила по мне. Она разошлась по войскам, талисмана нет, значит поражение. Меня в Особый отдел вызывали, песочили долго.

Ладно, это теперь история, судьба Юго-Западного фронта мне уже безразлична, я за Западным фронтом теперь числюсь. В штабе Двадцать Первой армии, в разведывательном отделе. Вы будете смеяться, но и тут я аналитик. В общем, генерал со мной долго общался после прибытия, и отправил знакомиться с работой и начальством. Надо сказать, интересно было, много новинок разведке дал, а тут три дня назад генерал вызывает меня и говорит. Мол, за лето блокаду с Ленинграда нужно снять, а наша армия как раз готовиться на Новгород наступать. В общем, отправляю тебя в тыл к немцам, сделай всё чтобы для армии наступление стало что лёгкой прогулкой. И дал три дня подготовки. Я когда вышел из землянки командарма, у меня голова пухла. Это вообще, что сейчас такое было? Я что бог, по мгновению всё сделать? Он меня кем считает? Нет, то что Потапов ему хвастался что я как начал на него работать так фарт и попёр, что и стало основой моей шутки про талисман, но вот это мне кажется слишком. Петровский совсем берега не видит? И ведь что интересно, я уже мысленно согласился поработать. Тот обещал звание полковника и выбить третью Золотую Звезду. Это если всё получится, и мы прорвём блокаду. А зная мою болезненную реакцию на это дело, явно обещанное сделает. Хотел дать радиста, но я как на неё посмотрел и сразу отказался. Залетит мигом, в моём вкусе, уж я постараюсь. Причём говорил в слух, отчего девушка бледнела и краснела. Она была преподавателем в школе радистов, для усиления в армию прибыла. Вот так получилось, что в самолёте я один, одет в десантный комбинезон. При мне два вещмешка с личными вещами и припасами на десять дней. «ППШ» и пистолет «ТТ», пяток гранат. Но главное, бумага от командарма такой силы, что я командирами корпусов могу командовать. Хотя корпусов нет, упразднили их, расформировав. В армиях дивизии и бригады, а корпусов нет. Мне даже стало любопытно что из всего этого выйдет. И да, выброска произойдёт меня одного. Петровский сказал я себе подчинённых там у немцев в тылу найду. Мол, дерзай. А знаете, мне даже стало любопытно что из всего этого получится.

- Надеюсь моя Фортуна не подведёт меня, - сказал я себе. - Не подведи, дорогая.

Тут раздался сигнал, борттехник открыл дверцу, и вскоре я шагнул в ночь, опускаясь под куполом парашюта, а самолёт завывая моторами полетел дальше. Поворачивать на месте сброса запрещено, так можно выдать где парашютисты опустились, но экипажу «Ли-2» это и не нужно, самолёт фактически перегруженный припасами летел в Ленинград, где с продовольствием начались уже большие проблемы, вот и сбросили меня по пути. А я, опускаясь, болтаясь под куполом, прикидывал что нужно сделать первым делом. Да что, выспаться конечно же. А там что-нибудь придумаю. И ещё, до конца прорыва блокады к нашим не выходить. Поднадоели, буду сам себе командир. Я сказал!

А на земле меня уже ждали, я оказываться опускался на лесную дорогу, где стояла на ночёвке танковая колонна.