Глава 14. Подготовка.

Перед прощанием я передал форму и оружие с немцев, достал из кабины свои вещи, узнал, что пасека как раз в том лесу находится куда я грузовик гнал, ну а дальше те сами. Мне они не нужны, да и трофеи перегнать нужно, а то бросать реально жаба душит. Вот так загрузившись вещами, канистры в руки, и я направился к мотоциклу и тем трём немцам. Парни уже переодевались, собирали оружие и форму, трупы утаскивали подальше от дороги, трава есть, имеется шанс что их не сразу обнаружат. Когда я добрался до мотоцикла, запыхавшись и вспотев, плечо правое ныло, всё же не до конца восстановился, вдали взревел движок грузовика, и машина укатила, воя мотором, чуть позже и обе телеги следом отправились. Парням главное не светить побитыми лицами, а то мало ли что заподозрят. Я же, сложив вещи в коляску, стал снимать форму с немцев. Один моей комплекции был, пусть рядовой, главное форма подходила. Её и надел. После немца, пахнущая его потом, не самое приятное дело, но нужно было. Тела я тоже утащил за руки подальше на обочину чтобы трава высокая скрывала. После этого сел на мотоцикл, изображая обычного мотоциклиста, за спиной карабин наискосок видно, и запустив двигатель, покатил прочь в противоположную сторону куда летуны укатили. Им там километра три всего ехать, на вершине холма, куда я не успел подняться, опушку того леса можно хорошо рассмотреть. В баке «Цундапа» было всего две трети от объёма, я добавил из канистры что на коляске закреплена была, вот и катил, надолго топлива хватит. Пока мотоциклистов и грузовика не хватились, я планировал покинуть эту зону, что и сделал. Кстати, лётчиков предупредил что немцы в поисках к пасечнику могут нагрянуть, так что телеги, машину и самим им лучше в лесу укрыться. Да и следы замаскировать чтобы не было видно, что те в лес сворачивают.

У старшего поста тоже планшетка была и карта. Обозначений немного, но куда больше чем у унтера что муку вёз. Хотя бы разобрался что и где. А катил я в ту сторону куда грузовики с эмблемами Люфтваффе двигались. Хочу разведку провести, глянуть на аэродром, определить по зубам тот мне или нет. Определить какие силы для его уничтожения надобны. Да, забыл добавить, когда я передавал трофеи, то забрал кобуру с тем «Люгером» артиллерийской модели. Машинка великолепная, и я не прочь получить её в качестве наградного оружия. Автомат капитану отдал, а из одного магазина выщелкал патроны, мне тоже пригодятся. Зря, наверное, помимо пулемёта, установленного на коляске, мне досталось два карабина и «МП» с шестью запасными магазинами со старшего поста имевшего звание обер-ефрейтора. У ефрейтора тоже пистолет был, стандартный «Парабеллум», но заметно что потаскан, долго оружие хозяину служит. Теперь кобура с артиллерийским «Люгером» у меня на вещмешке закреплена, внутрь не уберёшь, места нет, только патроны внутрь высыпал. Как бы то ни было, я ехал, скорость держал приличную, один раз даже до пятидесяти километров в час разогнался. С холма скатываясь, а так не выше тридцати километров в час. Ехать долго пришлось, причём похоже в одно месте не там свернул, следов свежих нет, пришлось возвращаться, пока не заметил на горизонте постройки среди деревьев, но это не очередная деревня, и похоже самолёты. Остановился, доставая из коляски бинокль, он там на сиденье лежал, чтобы под рукой был, и убедился, что не ошибся. Аэродром, фронтовой, бомбардировочный. Жаль не штурмовой, но и это неплохо. Убрав бинокль на место, я достал планшетку с картой ефрейтора, и поставил обозначение с местоположением аэродрома, тут не было указано. Теперь стоит вскрыть систему охраны и что за часть тут стоит, сколько самолётов.

Приметив в стороне рощицу, я прикинул возможность разместится в ней и наблюдать за аэродромом. Однако подумав, отказался, слишком явное место для наблюдения, роща должна быть под присмотром, нужно что-то другое поискать. Я стронул тарахтевший на холостом ходу «Цундап» с места, и покатил дальше. Пришлось объехать аэродром, пока я не нашёл отличный овражек, заросший кустарником. Конечно высоких деревьев тут нет, чтобы забравшись на верхушку изучить расположение аэродрома, но как укрытие место идеальное. Вот так скатившись вниз, я прихватил топорик, нашёл его в багажном отсеке коляски пока трофеи изучал, и нарубив веток замаскировал машину. После этого осмотревшись, вроде тихо, хотя чувство направленного на меня взгляда имело место быть, расстелил кусок брезента, в мотоцикле нашёл и стал готовится к приёму пищи. А то третий час, а я так и не успел поесть, всё некогда было. Под рукой автомат и моя «Светка», плюс пара гранат и «Наган». В случае чего шуметь всё же нежелательно. А готовил я похлёбку. Мне так супу что-то захотелось, что решил не отказывать себе в этом желании. Фляжки у тех трёх немцев на посту были, те что с грузовиком захватил я лётчикам отдал. Так у постовых ещё двухлитровый термос с кофе оказался. Причём термос не немецкий, а наш. Себе его оставлю. Их мало выпускали, я всего один видел до войны, у комполка, но всё же были. Термос я не трогал, хотя кофе попробовал. Это конечно не какао, но тоже ничего, тем более молоко добавлено по вкусу и немного сахара. Так вот, проезжая речку я наполнил все четыре наличных у меня фляжки, и когда срубил сухой умерший куст, нарубив тонкие веточки и выкопав ямку своей лопаткой, да развёл костёр, то слил из одной фляжки воду в котелок, плюс половину из другой, и подвесил котелок над костром. Чай не буду заваривать, пока кофе не закончится.

А чужой взгляд всё елозил по мне, неприятный жгучий. Я же прикладывал, кто за мной наблюдает. Наши или немцы. Вроде и те и другие могут, аэродром неподалёку и трёх километров нет. Костерок бездымный у меня рассеивается и невидно со стороны. Так что любой может быть. А генерал говорил, что они отправляли немецкие аэродромы громить, вполне может тут кто-то из наших диверсантов окопался. Когда вода закипела, я посолил и спустил в воду нашинкованную луковицу, а чуть позже отломил немного макарон и тоже спустил в воду. При этом демонстративно достал гранату, у меня две «Ф-1» было, выдернул кольцо, и положил ту под ногу, прижав подошвой сапога предохранительный рычаг. К слову, гранат у меня было ровно девять. Шесть немецких «колотушек» с поста, и три моих, две «Ф-1» и одна противотанковая, сорокового года выпуска. Вот так продолжая заниматься готовкой, я вскрыл одну из банок с тушёнкой, и приготовил вывалить половину в котелок. Получится отличная мясная похлёбка. И всё же я прав, похоже я не один, никого не видел, но чувство не отпускало.

- Ладно, выходите, я вас вижу.

Особой надежды не было, что моя уловка сработает, но всё же, не сразу, секунд через десять, кусты раздвинулись и ко мне вышли двое, двухцветные камуфляжные костюмы, пилотки, заросшие лица, у одного «СВТ» как у меня, у другого «ППД» и пистолет, видимо командир. Да и планшетка только у него. Знаков различия не видно. Убрав гранату, вернул чеку на место, я встал и козырнул, представившись:

- Старший лейтенант Бард. Выполняю особое задание командира Шестьдесят Третьего стрелкового корпуса генерал-лейтенанта Петровского.

- Это тот Бард что под Луцком немцев удачно бил?

- Тот самый, - обмениваясь с обоими рукопожатиями, подтвердил я. - Тут временно, командировали. Немецкие лётчики наших изрядно нервируют, вот и просили помощи, сократить их. Две недели дали, потом вернусь.

- Капитан Сульцев, Двести Четырнадцатая воздушно-десантная бригада. Тут мы похоже с тем же заданием. Уничтожение вражеских аэродромов с техникой и личным заданием. Мы тут уже две недели, потери имею, но несколько сгоревших самолётов у нас на счету есть.

- Присоединяйтесь к столу, - предложил я, садясь и добавляя половину банки тушёнки в котелок. - Поедим и поговорим. Сам я сегодня только высадился с самолёта. На рассвете. Пока знакомлюсь с обстановкой. Разве что добавлю, грузовик с мукой захватил и уничтожил десяток полицаев, освободив наших лётчиков. У них есть где отсидеться, так что отдал им машину, и мы расстались. Ну и пять немцев уничтожил. Это пока все мои дела на сегодня.

- Очень приличные дела, - покачал головой капитан. - Кстати, как ты нас заметил?

- Не, не видел, - отрицательно мотнул я головой. - Взгляд почуял и решил проверить. А вы копились.

- Вот как? Что ж, буду знать.

Бойцы изрядно поизносились, и пусть добывали припасы у немцев, удалось всего пару раз, всё же сейчас те пусты были, так что от моего приглашения не отказались. Когда интендант собирал мне припасы, то спросил, что класть. Вот и велел ему три пачки макарон положить, они варятся быстро, пять банок с тушёнкой, пачку гречки, и кило сухарей. Вот и всё что у меня было. Овощи это ещё Света в Москве положила, и к слову луковица последняя. Те что были ещё в эшелоне съел, резал и ел с кашей или супом. Вполне ничего получалось. Сало и чеснок так и не трогал, как и обе банки с тушёнкой. И это я ещё не считаю пайки с поста и пачку шоколада водителя грузовика, что тут же в мотоцикле сложено. Так что на одного, дней на десять точно. У капитана всего два бойца было, мы поели втроём, потом тот боец что с капитаном вышел, сменил в охранении второго бойца, и тот жадно поел. Я сало выложил, чеснок, сухари. Ну и кофе допили, опустошив термос. Так что нормально, все сыты. То, что есть нужно молча, десантники видимо не знали и забрасывали меня вопросами. Так что описал свои действия на Украине, что и как происходило. Ну и меня те ошарашили. Они у этого аэродрома уже третьи сутки и теперь полностью уверены, что это ложный аэродром. Стащили сюда всю побитую и повреждённую технику, расставив рядами, усилили зенитную и наземную охрану, засады и засеки, в той роще тоже пост был. Немцы конечно на полосы садятся, но в основном транспортные и связные самолёты.

- Не обрадовали, - пробормотал я, попивая кофе. - Сюда шли гружёные машины и топливозаправщики с эмблемами Люфтваффе.

- Это когда было? - заинтересовался капитан.

- Часов в девять утра. В двадцати километрах отсюда встретил.

- Мы их не видели, - нахмурился капитан. - Значит настоящий аэродром где-то рядом. Однако мы не слышали шума моторов, хотя бомбардировщики на небольшой высоте, наблюдали, но они мимо пролетали.

- Работаем совместно? - поинтересовался я.

- Согласен.

- Тогда так, поделимся припасами, мне на сутки хватит, остальное заберёте и ищите где настоящий аэродром. Он у леса должен быть, так самолёты прятать удобно. Возможно есть капониры и усиленная охрана. Взлетать и с дороги могут, чтобы следов на поле не оставлять. Нужно прикинуть место встречи, встретимся там, если найдёте самолёты, а как я силы соберу, ударим по нему.

- Годится.

Дальше мы обсудили место встречи, что устроило обоих, где видел грузовики Люфтваффе и куда те ехали, и я поделился припасами, две гранаты отдал, одну «Ф-1» и противотанковую, патронами поделился, пятьдесят штук дал, и мы разбежались. Немецким оружием парни не заинтересовались. Только все немецкие гранаты забрали, те что «колотушки». Да, пачку кофе тоже им отдал, и шоколадом поделился. Мне чай больше нравится, чем кофе, но лучше всего какао. Парни остались, они этот овраг с наступлением темноты покинут, иначе внимание привлекут. А я, собравшись, завёл мотоцикл и покинув овраг покатил прочь. Встречных разных хватало, сам пару раз обгонял, деревенские тоже были, несколько немцев на велосипедах проехали, с карабинами за плечами. Похоже о десантниках немцы хорошо знали и продолжали искать. Однако пока пост фельджандармов мне не попадался. Два поста было, но это не то, да и не обратили те на меня внимания, да и я не привлекал его, с виду обычный солдат, правда один, надо бы мотоцикл на одиночку сменить, делая вид что посыльный, но пока не останавливали. А вот мотоцикл менять нужно, наверняка его уже хватились, и вскоре засекут меня на нём, связь между постами была хорошая, передадут его приметы и перехватят. Поэтому, когда я засёк ещё один пост на дороге, а я имел привычку подниматься на возвышенность и осматриваться в бинокль, и вроде у этих бляхи есть, далеко чтобы точно рассмотреть, то решил всё, буру технику. Не мотоцикл, хотя он тоже был, этот пост броневиком был усилен, советским пушечным «БА». На его бортах огромные кресты намалёваны, видимо, чтобы свои не подстрелили. В общем, изучив этот пост, те меня не видели, я за обратным скатом стоял, чуть высунув голову, и развернувшись доехал до опушки довольно большого леса, судя по карте.

Тут загнал мотоцикл вглубь леса, где повезло найти лестное озеро, и забросал технику ветками. Я решил переждать до вечера, термос отмыл от кофе, фляжки все помыл и наполнив, и подумав, стал разводить костерок, бездымный. У меня чуть початая пачка макарон и полбанки тушёнки остались, вот и сварил макароны и вывалил тушёнку. А готовое блюдо убрал в термос, он и для жидкой и для твёрдой пищи. Теперь не буду думать, что готовить, есть, и горячее. Да и время не нужно тратить на готовку. А вообще похоже в этом лесу какое-то нашу крупное соединение окружили. На опушке наспех вырытые стрелковые ячейки, от некоторых с обрушенными стенками ещё несёт мертвечиной, военного имущества брошено немало. Шинели, каски, «сорокапятку» без замка и прицела приметил, с пробитым щитом. Поискав я подобрал себе шинельку, та тут похоже не одну неделю лежала, слегка сырая, я её отряхнул от пыли, примерил, мой размер, и повесил на ветку сушится. Ночевать без подобной и необходимой вещи не очень удобно. Так и простыть на земле можно. А шинелька она всегда пригодится. Подумав, я поискал и подобрал ещё одну, тоже повесил сушиться, укрываться ею буду.

Все свои вещи из мотоцикла я достал и отнёс на опушку, когда темнеть начало, сюда же обе скатки шинели. Оставив вещи, при мне только «Наган» с глушителем, я так налегке рванул к перекрёстку, где меня дожидались пленные и захваченная техника. Пока ещё не, но я очень постараюсь. Пять километров до поста было, я проделал за час. Тут такое расстояние и за светлое время суток преодолеть сложно, а уж ночью, да ещё по неровной почве, можно засчитать настоящим подвигом. Дважды падал, один раз чуть серьёзно ногу не повредил, хорошо среагировал, когда правая нога проваливаться начала, в нору попал, и успел в перекат уйти. Однако добежал, последние двести метров двигаясь по-пластунски. Эти гады туалет вокруг устроили, чуть на заминированное место не заполз, пришлось крюк делать. Пока полз, поглядывал как там немцы. То, что пост не сняли с ночью, меня порадовало. В принципе, я на это и рассчитывал, раз пост усиленный. Однако, что меня удивило, народу что-то многовато. Я когда пост изучал кроме экипажа броневика и трёх жандармов больше никого не видел, а тут ещё отделение солдат присутствовало. Видимо их на ночь привезли, усиливать пост. Именно привезли, мотоцикл есть, броневик тоже, больше ничего из транспорта не имелось. Много немцев, отрицать глупо, два десятка на меня одного, так и возвращаться я не хотел, буду работать. В себе я был уверен. Надо проредить немцев так, чтобы те это заметили поздно, и желательно тихо. Тут резко и громко затрезвонил телефон перепугав не только меня, но и половину немцев. Матерился не я один. Чуть с Кондратием не повстречался. А старший поста, хохоча, явно его шутка, подошёл и снял трубку с аппарата.

Мысленно пообещав этому фельдфебелю страшной смерти, продолжил движение, пока тот своим разговором отвлекает внимание. Судя по ответам, тот доложился что у них на посту всё спокойно. Я же наткнулся на телефонный провод, тот шел до ближайшего столба, где натянута телефонная линия. А так, костёр у которого сидело шестеро солдат, вполне освещал пост, потому я и рассмотрел знаки различия старшего поста. Фельдфебель и есть. Причём у него имелась бляха, ох повезло, как и ещё у двоих. Один жандарм отдыхал, второй у обочины прогуливался, фельдфебель бдил. Один часовой у техники, причём двое из экипажа броневика внутри сидели, хотя дверца и открыта, душно им. Второго часового я случайно заметил. Подчасик он, охранял часового у техники. Похоже наши десантники заставали уважать себя, если немцы так своей безопасностью дорожат. Я снял подчасика, взрыв хохота у костра заглушил хлопок, и сразу часового снял, под ту же шумовую защиту. Так как часовой зашёл за броневик, его было не видно от костра, как и то что тот повалился. Я едва успел его подхватить чтобы тот не загрохотал амуницией, и осторожно положил на землю. Быстро выкинув из барабана две стрелянные гильзы, я подкрался к броневику, которым был «БА-11», а не «БА-10», как я поначалу думал. Там и разница то в шасси, у «десятки» с «полуторки» повышенной проходимости, у «одиннадцатого» с «ЗИС-6». С этой стороны дверь была закрыта, открыта та что со стороны костра, с правого борта. Заглянув в смотровую щель, я определил, что оба члена экипажа спали, один даже слегка похрапывал. Приставив ствол глушителя к щели, я стал дожидаться, когда у костра снова засмеются. Тут навоя шутка и снова взрыв хохота. Не умеют немцы смеяться, на гогот похоже. Однако шум помог. Дважды щёлкнул револьвер, и половина экипажа броневика уже не проснётся. С пулями в висках это сложно.

А вот тут всё прошло не по плану. Сначала стал приближаться рёв движка, на холме отсветы фар появились и грузовик покатился вниз к посту. Машина остановилась у поста, это «Блиц» был. Два солдата потащили к кузову термосы, а фельдфебель ругал водителя что тот поздно приехал, на что последний оправдывался, говоря о пробитом колесе. «Опель» уехал, похоже на нём развозят пищу постам в термосах, а я продолжил. Точнее я продолжал уничтожать противника и пока «Блиц» тарахтел мотором, двоих что отлить пошли, одного из «Нагана», второго ножом, потом ещё одного что к мотоциклу подошёл, в багажнике коляски ему что-то нужно было, а тут замер и стал принюхиваться. Свежую кровь учуял. Пришлось стрелять с пятнадцати метров. Так что немцев осталось двенадцать ровно. Я уже снял с того последнего автомат, кажется это унтер был, командир отделения, и приготовил к бою, вдруг тревога поднимется, и та всё же поднялась. Один из солдат окликнул тех что отошли, и моё далёкое «Я, Я», как-то не прокатило. Я ударил из автомата по немцам сидевшим у костра, удерживая автомат левой рукой, а с правой отстреливая из «Нагана» тех кто к оружию рванул. Когда в автомате и револьвере закончились патроны, раздавались только стоны, но уже никто не бегал. Сделав шаг за броневик, я отбросил автомат и быстро перезарядил револьвер, после чего пробежался и добил подранков. К сожалению, фельдфебель убит, но один из его подчинённых, с ранением в живот, о многом мне рассказал. Кстати, о ложном аэродроме тот не в курсе, видимо их не ставили в известность где ложные, а где действующие. На карте фельдфебеля к счастью все нужные метки были. Неподалёку от ложного на опушке небольшой рощи действительно располагался аэродром, думаю, как раз тех бомбардировщиков что видели десантники в небе. Более того, тут ещё два аэродрома указаны были, похоже со штурмовиками и истребителями. Это ближайшие, есть ли дальше, а должны, не указано, там нет зоны ответственности подразделения где служили эти жандармы.

Проворив подранков, я стал собирать оружие, укладывая в боевой отсек броневика и коляски. Да, я это всё забираю. Трофеи собрал, форму всю снял. Думаю, когда обнаружат что пост вырезан, а это сделают довольно быстро, дадут ориентировку с описью похищенного и угнанного, так что днём использовать то что я с поста угнал, не стоит. Убедившись, что остались только обобранные трупы, я залез в броневик и погнал на холм, проехал полпути до леса, согнав машину с дороги в сторону, чтобы внимание не привлекала, хотя тут как ночь наступила движение прекратилось, но мало ли, и по дороге рванул обратно, за мотоциклом. Тот тоже загружен был, в основном обмундированием и амуницией. Тут телефон и зазвенел. Я как раз у мотоцикла подкачивал топливо. Вздрогнув, выругался от души, по пути пнув изо всех сил труп фельдфебеля, ругаясь, снял трубку, и ответил:

- Фельдфебель Клюзе. Код Двенадцать - Четыре ЭМ.

Я повторил то что сказал фельдфебель в прошлый сеанс связи. Причём копировать голос не представляло сложности, у того то ли нос заложен, то ли гайморит разыгрался, говорил гнусавым голосом. Получалось у меня повторить его здорово. И да, немецкий язык я подтянул пока в госпитале лежал, там аж шестерых знатоков нашёл, и мы на нём общались, так что пусть лёгкий акцент есть, но языком я уже владел в полной мере, расширив словарный запас.

- Принято. Тихо у вас?

- Автоматную очередь слышали недалеко. Кто-то разом весь магазин выпустил. По звуку из нашего автомата. Я направил шесть солдат с унтером Хаффманом на холм, там видимость лучше, путь осмотрится.

- Да, с пятого поста тоже сообщили что в вашей стороне стреляли. Будут какие новости немедленно сообщите.

- Будет сделано.

Звания офицера что со мной связывался я не знал, но и так прокатило. Вернув трубку на место, я разбил телефон, потом завёл движок мотоцикла и погнал на холм. Так перекатами я перегонял технику. Загнав в лес, тут накатанная тропка была, так что не должны обнаружитесь свежие следы, всё с мотоцикла я убрал в броневик, который поставил рядом с первым моим трофейным мотоциклом, пулемёт с него снял и тоже убрал в броневик, всё ценное. А саму бронемашину запер, ключ от замка я у командира экипажа нашёл в кармане. Вещи свои на мотоцикл жандармов погрузил и покинув лес покатил прочь. Эта техника пока задел на будущее, пусть та укрыта в каких-то пяти километрах от уничтоженного поста, но вряд ли так близко активно искать будут, скорее расширять поиски на ту дальность, на какую за ночь те укатить успели, а это далеко, значит будет опрос постов, где что видели или слышали. А ехал я прямиком в Минск, до которого и добрался за час до рассвета, поел макарон, рубанул так что половину порции съел, убрав термос, как рассвело я спокойно въехал в город, проехав пост, там как раз колонну грузовиков с солдатами выпускали, поэтому на меня не обратили внимания. У меня на груди висела бляха фельджандарма, пулемёт с коляски я снял, убрав внутрь коляски. Если один еду, пулемёт в глаза бросается, зачем он если посадить за него некого? А мне такого внимания не нужно, немцы педанты, они сразу на такое внимание обращают.

Почему мне Минск нужен, то ответ прост, тут большая ремонтная база по восстановлению техники. Если разом угнать восстановленные танки, а тут и советские бронемашины ремонтируют, в основном «Т-34» и «КВ», и разделившись на несколько групп атаковать все аэродромы, что указаны на карте, то можно быстро выполнить задание, и просьбу Потапова, и вернутся к своим. Тут конечно мне интересно, но я числюсь за другим фронтом. Да и сомневаюсь, что комкор также щедр как Потапов. Ну да, я из тех людей что считают если заслужил, то вынь и положь награду, а не благодари и руку не пожимай. Нужны мне эти благодарности, а награды — это вещественное доказательство моих славных дел. Я потому и свои награды спрятал и пока доставать не собираюсь. Ладно, не об этом сейчас речь, проехав половину города я выехал на улицу где и находился ремонтный завод. Тот располагался рядом с железнодорожной станцией, потому и слышны звуки Депо, свистки паровозов и движения составов. Приметив колонку, я остановился около неё, не глуша мотор, что-то там со стартером, завести можно только с десятого раза. Пить хочу, а тут свежая вода, так что достав из коляски пять фляжек, я столько с собой взял помимо термоса, и слив тёплую воду стал наливать в следующею, заодно напился, почти всю фляжку выпил, а это больше литра. Так вот, раннее утро было, шесть часов только наступило, улицы фактически пусты были, но всё же несколько жителей имелось. Я уже отнёс в коляску наполненные фляжки, и отхлёбывая от своей наблюдал как молодая женщина, что закуталась какие-то тряпки, делающих её подобием старухи, помогала идти старичку с седой бородой. Тот тяжело опирался на клюку, и медленно шёл. У женщины на сгибе локтя была большая сумка. Не знаю что именно привлекло в них моё внимание, но я опустив фляжку пристально изучал эту парочку, что заставляло тех сильно нервничать. На улице ещё две женщины было, но далеко, в конце улицы, и двое приблатнённых парней в стороне ошивалось. Детей не было вообще, да и наличие приблатнённых удивляло, они так рано обычно не вставали, предпочитали ночной образ жизни. Вот немцев на улице пока не видно, меня не считаем, хотя я их в их форме.

Повесив фляжку на пояс я уверенным шагом направился к этой странной парочке, вскоре перегородив им дорогу. Те встали, опустив глаза в землю, и молчали.

- Знаешь, я тебя не сразу узнал в этих обносках. Одного дела шикарный военврач, от вида которого у меня слюнки текли, и другое такая замарашка.

Та удивлённо подняла глаза, изучая моё лицо и явно пытаясь вспомнить. Пришлось подсказать:

- Соседка твоя по лестничной клетке, Светлана. Я к ней захаживал.

- Она уже родила?

- С чего это? В конце августа ждём. Я девочку хочу, а Света на мальчика рассчитывает.

- Как она?

- Четыре дня назад видел, в порядке была. Родственников из Ленинграда ждала. В последнее время на работу не ходит, тяжело ей, дали отпуск по беременности.

- Мне всё любопытно было, ты же не муж ей?

- Нет. Люблю женщин старше себя, а Света отлично под это подходила. К тому же немецким владеет, подтягивала меня. Хотя вы мне понравились не меньше. Если тоже ребёнка завести захотите, я всегда готов.

- Кобель, - сделал та не правильный вывод. - Я вспомнила тебя, ты был курсантом-танкистом. Часто к Свете бегал, соседки-старушки говорили.

- Я и сейчас танкист, старлей. Две недели назад Героя в Кремле получил… Я не понял кто вы поначалу. Подпольщики? Маскировка грубая и у вас, и у вашего прикрытия что приблатнённых играют, вся маскировка насмарку. Этот контингент в такую рань не ходит.

Женщина, она была военврачом второго ранга, шикарная, лет тридцати, обернулась и махнула рукой, прогоняя парней, что уже опасно сблизились, похоже те меня убить собирались, давая возможность этой парочке уйти. А тут встали как вкопанные, удивлённо посмотрев на женщину и сделав независимый вид отошли колонке, тоже стали пить, прямо из струи. Мотоцикл там же тарахтел.

- Мы подпольщики, - помедлив, всё же сообщила та. - Я в окружение попала, теперь меня прячут, и я делаю операции подпольщикам и раненым.

- Ну я примерно так и понял. Вот что, в Минске я недолго, выполню задание и к нашим вернусь. Если хочешь, можешь к моей группе присоединится. Два-три дня, и ты у наших будешь. Может даже раньше, задачу мне в принципе простую поставили, плёвую даже.

- И большая у тебя группа?

- Сейчас? Сейчас двое, ты да я, а к вечеру будет полторы тысячи. Немцы молодцы, сами собрали бойцов и командиров в лагерях, открывай ворота да выбирая себе кого нужно. Я так на Украине делал, поэтому меня сюда и направили. В командировке я. Так как?

- Извини, но я нужна тут.

- У подпольщиков один врач?

- Нет, но…

- И чего тут думать? Шанс есть, хватайся за него.

- Мне нужно подумать.

- Скорее посоветоваться. Ладно, я проведу разведку, и вернусь сюда же к колонке через два часа. После этого покину город, так что думай.

Развернувшись на каблуках, я вернулся к колонке, фляжка-то полупуста, долил и убрав на место, устроившись за рулём мотоцикла, покатил дальше. Оставив мотоцикл не так и далеко от проходной на завод, я спокойно прошёл на территорию, пока выпускали два грузовика, и стал любопытствовать. Бляху я снял, тут она только привлекала внимание. Да, местные тоже работали на этой ремонтной базе, нескольких я заметил в грязной и кое-где рваной красноармейской форме, кто-то и в командирской ходил. С формы срезаны петлицы, красноармейские звёздочки отсутствуют. Приметив самого авторитетного из ремонтников, как раз в командирской форме что в вороте комбеза видна, я решил поговорить с этим командиром. Причём надо сделать это как-то так, чтобы местных немцев не насторожить, их тут немало, и за пленными те следят особо, мало ли в танк какой залезет и закроется. Те правда без боекомплекта стояли, но если танк на ходу, то пленный может натворить дел, наверное, танки такие отремонтированные без топлива держали, так оно логично, а немцы отнюдь не дураки, как бы их не пытались выставить в советских фильмах. А так мне пришла интересная идея как без свидетелей поговорить с этим командиром, вот я и направился к ближайшему немцу-технику, тот фельдфебелем был.