Вера застала Дэна Гринвуда в домике Венди в Пойнте. Она решила, что заслуживает немного положительных эмоций перед отъездом на север. Она приехала туда на следующее утро. Спать она не ложилась. Ночь была кошмарно мутной. Она помнила, как Роберт стоял у кухонной двери в Спрингхеде, когда его жену уводили в морозную ночь.

– Я надеюсь, Мэри, что однажды смогу простить тебя. – К чему это было? Какой-то театральный жест, означавший – плевал я на всех вас. Она хотела бы арестовать и его, но Эшворт убедил ее, что у них нет оснований. Уинтер не занимался сексом с Зои Салливан. Мать это четко дала понять. Возможно, с Эбигейл тоже. Два убийства, причина которых – фантазии грустного немолодого мужчины. Грустный немолодой мужчина и сумасшедшая немолодая женщина. В воскресенье он снова придет в церковь, и вокруг него будут кружить старушки, предлагая домашний суп и сочувствие.

Венди открыла дверь. На ней был халат.

– Я хочу видеть Гринвуда, – сказала Вера.

Венди не ответила.

– Не беси меня. Я знаю, что он здесь. Эмма Беннетт видела вас вчера вместе в мастерской.

– Бедная Эмма, – ответила Венди. – По-моему, она на него немного запала.

– Не говорите этого малышу Дэнни. Незачем ему льстить. Он ни во что не влип, я просто хочу попрощаться. – Она повысила голос. – Спускайся, Дэн. Одет ты или нет.

Она прошла за Венди в домик. Интересно, подумала она, надеты ли под халатом трусики. Черные трусики с сердечком из пайеток. Из всех мест в Элвете в этом доме Вера чувствовала себя лучше всего. Ей нравился беспорядок, вид на воду. Дэнни появился на лестнице, натягивая на себя водолазку.

– Сколько это между вами? – требовательно спросила она.

– Не знаю. Пару месяцев. – Венди улыбалась. Не могла сдержаться. Она присела на подлокотник стула, где сидел Дэнни, с трудом удерживая себя от того, чтобы к нему прикоснуться.

– Почему вы скрывались?

– А вы бы не скрывались? В таком месте?

– Да, возможно. – Она подошла к окну, выглянула на улицу. – Все кончено, – сказала она. – Мы произвели арест.

– Кто? – спросил Дэнни.

– Мэри Уинтер, мать девушки, которая нашла тело.

– Боже мой! – Какое-то время он сидел молча, пытаясь осознать. – Зачем она их убила?

– Кто знает, – сказала Вера. – Говорит, что действовала из лучших побуждений. Не уверена, что верю ей. Возможно, простая ревность, потому что девчонка была юной и симпатичной и муж за ней таскался. Этим пусть занимаются адвокаты. Но приговор это не изменит. Все кончено.

– Поздновато для Джини Лонг.

– Но не для тебя. Пора оставить это в прошлом. – Танкер медленно шел по реке. – Я нашла у тебя в столе ту папку.

– А я думал, заметили вы или нет.

– Какое-то время я думала, не ты ли ее убил.

– Нет, – ответил он. – Это была одержимость другого рода. Я думал, может, когда-нибудь решу это дело. Найду настоящего убийцу. Не то чтобы я что-то ради этого делал. Просто периодически доставал папку и сыпал соль на рану.

– Что сделаешь с ней теперь?

– Сожгу.

– Удачи, – сказала Вера. – Во всем.

– Спасибо.

– Ну ладно. Я уезжаю.

– Домой?

– Да, – ответила она. – На север от Тайна. К цивилизации. – Она широко улыбнулась. – Без обид.

Она поехала обратно в деревню забрать Эшворта из отеля. У Дома капитана ей пришлось притормозить, чтобы пропустить детей, перебегавших дорогу, и она увидела, что Эмма Беннетт вернулась домой к Джеймсу. Она сидела у окна спальни, смотрела на площадь, вся в своих мыслях. Как героиня какой-нибудь викторианской мелодрамы, подумала Вера.

Пора ей уже начать жить.