Глава девятая
Да! Да!
Ликующий и перепуганный, Марк быстро пополз вниз. Сначала наклон был очень крутым. Когда он немного выровнялся, Марк на животе продвинулся чуть дальше. Потом остановился и положил голову на руки.
Он тяжело дышал. Сердце колотилось. Он весь вспотел, хотя воздух в тоннеле был холодным. Пахло сырой землей, но почва под ним не казалась влажной.
Не могу поверить, что я справился, - подумал он. - Не могу поверить, что я это сделал!
Черт! Надеюсь, девочка не получила травму на всю жизнь.
Он засмеялся, но не вслух, только зафыркал по-собачьи.
Прекрати, - велел он себе.
Некоторое время он не слышал ничего, кроме стука собственного сердца и тихого дыхания. Потом донеслись тихие голоса. Мужской голос. Женский. Он толком их не слышал и не понимал, что они говорят, но представил, что отец девочки спустился в подвал с одной из девушек-экскурсоводов - может, с той, симпатичной, Томпсон, которая сказала Марку как пройти в уборную.
- Этот ублюдок был здесь.
- Да, но, похоже, сейчас его здесь нет.
Он представил, как они вдвоем кружат по подвалу, заглядывая под всякие разбросанные по полу сундуки и корзины.
- Может, он спустился в нору?
- Вряд ли, сэр. Скорей всего он быстро поднялся вверх, как только вы ушли.
- А я думаю, он прячется там. Не могли бы вы проверить?
Теперь Марк услышал голос отчетливо. Похоже на Томпсон.
- Все, что я могу вам сказать - мы будем следить за ним, и вышвырнем отсюда, как только найдем. Дайте нам знать, если вы встретите его.
- Можете на это рассчитывать, леди, - Фред, конечно же.
- Думаю, он исчез сразу же после того, как выкинул этот номер.
- Он перепугал малютку Нэнси насмерть.
- Я понимаю. Мне очень жаль.
- Не знаю, кого вы сюда пускаете, что тут такое происходит.
- Ну, у нас много посетителей. Иногда некоторые выходят из-под контроля. Мы приносим извинения. И мы, я более чем уверена, компенсируем…- eе голос начал затихать.
Марк представил, как они уходят, направляясь к подвальной лестнице. Он все еще слышал голоса Томпсон и мужчины, но не разбирал слов. Потом голоса стихли.
Все, теперь дело точно в шляпе, - подумал Марк. - Спрятался.
Он сожалел, что создал Томпсон проблемы. Она была хорошенькой, а из-за него ей пришлось разбираться с отцом девочки.
Черт, - подумал он, - ей же, наверное, приходится общаться с такими идиотами постоянно. Это - часть ее работы.
А вдруг она вернется?
- Не вернется, - прошептал Марк себе под нос.
Может, она заподозрила что-то, но не хотела говорить это при Фреде.
Он представил, как она вернулась без сердитого папаши. Но с фонариком. И в комбинезоне, чтобы не запачкать униформу.
Временно закрыла подвал для посетителей.
Стоя у ленты ограждения, она снимает блузку и шорты. Это немного удивляет Марка, несмотря на то, что происходит лишь у него в голове. Он думает, что Томпсон, наверное, снимает униформу, чтобы не вспотеть, спускаясь в нору.
Несомненно, она не хочет, чтобы ее бюстгальтер и трусики тоже намокли от пота. Марк едва ли может винить ее; кто захочет провести остаток дня во влажном нижнем белье?
Она разделась. На ней лишь туфли и носки. Балансируя на одной ноге, она натягивает одну штанину ярко-оранжевого комбинезона.
Зачем утруждать себя переодеваниями? - подумал он. - Почему бы просто не приползти голой? Потом она может помыться под шлангом.
На несколько секунд Марк представил, как она ползет по тоннелю на четвереньках, ее покачивающиеся из стороны в сторону груди почти касаются земли.
Она не будет голой, - подумал он, - она идет за мной. Поэтому она будет в комбинезоне. Обтягивающем комбинезоне.
Но лишь в одном комбинезоне.
Молния на комбинезоне до конца не застегивается. Она раскрыта наполовину, а то и до пупка, и…
- Это она? - женский голос.
- Да, она, - мужчина.
- Это же просто дыра.
- Это совсем не просто дыра. Это - нора зверя. Отсюда он выходит в дом.
- Не сомневаюсь.
- Ты бы совсем не так отреагировала, если бы читала книги.
- Я смотрела фильмы.
- Это не то же самое. Понимаешь, это звериная дыра.
- Ага, та еще дыра.
- Черт возьми, Хелен!
- Прости.
Они замолчали.
Через некоторое время мужской голос сказал:
- Это, знаешь ли, довольно по-фрейдистски.
Кто-то захихикал.
- Что, я - пошляк? - спросил мужчина.
- Тссс.
Еще голоса.
Голоса пришли и ушли.
Время шло, и вероятность того, что Томпсон или кто угодно другой придет искать Марка в норе, становилась все меньше и меньше.
Круто, - подумал он. - Я и впрямь это сделал. Теперь остается только подождать, пока народ рассосется.
Он представил, как откроет заднюю дверь в полночь, удивление Элисон: Боже, ты и в самом деле это сделал! - и как она входит, обхватывает его руками и целует.
- Э-Э-Э-Э-ЭЙ! Э-Э-Э-Э-ЭЙ!
Он вздрогнул.
- Э-Э-Э-Э-ЭЙ! ТАМ, ВНИЗУ, ЗВЕ-Е-ЕРЬ, ЗВЕРУШКА!
Очевидно, какой-то придурковатый турист.
Время шло, и он узнал, что орать в дыру - любимое развлечение посетителей подвала.
Время от времени кто-нибудь громко кричал, пугая его.
- Юх-ху! Где там звери?
- Эй! Вылезай! Элен хочет проверить твой инструмент!
- Guten Morgen, Herr Beast! Was gibt?
- Эй! Вылезай и скажи «привет»!
Какая-то женщина завопила:
- Эй, внизу! Если ты хочешь, я готова!
Немного позже раздался мужской голос:
- Bon jour, Monsieur bete!
Он слышал языки, которых не понимал ни капельки. Некоторые звучали по-азиатски, некоторые - по-славянски. Некоторые звали зверя по-английски, с акцентами, выдававшими, что они приехали с дальнего юга, северо-запада, Ирландии, Франции, Англии, Италии, Австралии. Один говорил, как Фрэнсис МакДорманд в «Фарго».
Мужчины кричали в дыру. Женщины. Изредка - дети.
Когда кричали женщины, их мужьям и кавалерам это, похоже, нравилось.
Когда кричали парни, их спутницы иногда смеялись, но чаще говорили: «Перестань!» или «Ну что ты как маленький».
Когда кричали дети, некоторые мамочки умилялись, а некоторые - ругались. «Тихо!», и «Что ты творишь?», и «Хватит!». Иногда, сразу после веселых криков «Эй, зверь!» или «Не поймаешь, не поймаешь!», слышалось «Ай!», дети кричали и плакали.
Пару раз Марк слышал, как мамы предупреждали детей: «Будешь себя так вести - зверь придет и тебя унесет».
Марк слушал все это иногда с улыбкой, иногда злясь, и часто ухмылялся, представляя, что будет, если он вдруг появится перед ними из норы.
Боже, как же они раскричатся и будут уносить ноги!
Не считая криков, Марк едва разбирал слова, и голоса сливались в убаюкивающий шум. Захотелось спать, чему он не очень удивился, потому что почти всю прошлую ночь не мог заснуть.
Он сам не заметил, как уснул, прислушиваясь к голосам, блуждая мыслями по воспоминаниям и фантазиям, и, в конце концов, по грезам, которые казались такими настоящими; иногда - прекрасными, иногда - ужасными. Он просыпался от криков. Иногда он просыпался, когда видел очередной кошмарный сон, за что благодарил крикунов. Иногда же эти крики раздавались именно в тот миг, когда Элисон, офицер Чейни или Томпсон уже готовы были обнаженными броситься в его объятия, и он просыпался раздраженным, искренне желая убить крикуна.
Он не знал, сколько времени проспал.
Он старался не смотреть на часы. Чем чаще ты смотришь на время, тем дольше оно идет, - думал он.
Так что он ждал и ждал.
Надеясь, что уж не меньше трех часов пополудни. Он поднял голову и нажал на кнопку на боку часов. Цифры загорелись.
12:35
Он охнул.
- Я слышал! - закричал какой-то малыш. - Я слышал зверя!
