Часть третья
Путь к победе
Глава 1
Был тихий вечер, хотя в космосе снова начинаешь забывать о времени суток. «Бригантина» уже несколько дней продвигалась по направлению к Земле. Джон сидел в офицерской каюте, в которой он жил со своей любимой, и думал о будущем. Кэтрин сейчас в тренажерном зале корабля обучала добровольцев из десантного отряда рукопашному бою, поэтому времени подумать было предостаточно. Его мысли крутились вокруг никак не хотевшего созреть в его голове плана, как победить в неравном бою Корпорацию разработки полезных ископаемых.
Тут в каюту Джона влетел его новый ординарец — мальчишка, которого звали Иммануил, как и большую часть детей в Кант-Сити. Он подался добровольцем в команду «Бригантины» по той причине, что, во-первых, ценил помощь, которую Маккэнди оказал его поселению, доставив столь необходимые лекарства от разбушевавшейся эпидемии, а во-вторых, потому что его семья все-таки не успела дождаться этого события. Джону понравился поступок этого мальчугана, ведь только великодушный и умный человек смог бы не обозлиться на весь белый свет и, в частности, на запоздавших спасателей, а понять, что те сделали все, что могли. Сироте было 12 лет, но он уже был сформировавшейся личностью и обладал живостью ума. В его детских глазах читалась вся мудрость и боль этого мира. Поначалу Маккэнди не хотел брать в команду столь юного отрока, но Джону удалось уговорить капитана, обещая взять новобранца под свою опеку.
Прервавший мыслительный процесс Джона ординарец не разменивался на дежурные фразы. Он подбежал к встроенному в стол компьютеру и вставил в его считывающее устройство стандартный информационный кристалл.
— Эй, Тим, что там? — так для краткости Джон называл Иммануила, который был только рад такому новому для него и красивому имени.
— Сейчас сам увидишь. Нашел это в глобальной сети. Было подписано Джону Лайту от Правительства Земли.
На стене стало проецироваться изображение заставки новостей первого межпланетного информационного канала. Это была самая популярная и общедоступная программа новостей, которую Джон с некоторых пор не любил смотреть, так как решил, что она создана для промывания мозгов своих постоянных зрителей.
Вот на экране появилась красавица-ведущая с умным лицом и, плохо скрываемой низким декольте, роскошной грудью — рейтинг в ее мире был превыше чего бы то ни было. Рядом сидел этакий мистер «улыбка года» в строгом и безумно дорогом деловом костюме. Репортаж начался с сенсационных новостей, с первого взгляда не имевших отношению к Джону. В новостях говорилось, что долгая работа в космосе и несбалансированная, то есть не выпущенная под маркой Корпорации пища могут вызвать состояние психоза у экипажей. Это и произошло с небезызвестным Джоном Лайтом, который, как уже сообщалось ранее, вместе со своей подельницей профессиональной убийцей Кэтрин Ивановой, собственноручно прикончил всех своих коллег по экспедиции на какой-то отдаленной планете. Более того, он уничтожил корабль Геологоразведочного корпуса «Марко Поло», правда не известно как.
«Неплохо для психа-одиночки, — подумал Джон. — И кто всему этому верит? Да, все пути к нормальной жизни отрезаны. Хорошо, что еще я жил одиноким волком на Земле, а то еще и родным бы досталось».
— Это все, Тим? — произнес Джон вслух.
— В том-то и дело, что нет. Я проанализировал этот репортаж и обнаружил, что он по размеру больше, чем должен быть. В нем оказалось скрытое послание. Оно было закодировано, но у меня было свободное время и я воспользовался кодами базы данных с твоего информационного перстня и пропустил файл через…
— Ладно, Тим. Я, конечно, понимаю кое-что в нынешних компьютерах, но воистину каждое новое поколение гораздо лучше разбирается в новых программах, кодах, протоколах… Что там было зашифровано?
— Смотри.
Джон вернулся взглядом к монитору и не поверил своим глазам. На экране был показан сидящий на стуле связанный Лукас Леваль, друг Джона и эколог экспедиции, который, как думал до этого Джон, был убит президентом Корпорации Ричардом Байсом во время повторного бегства с Тау-4. Нельзя было разобрать, в каком именно помещении находиться заложник Корпорации, но было видно, что он познал на себе все тяжести плена. Его лицо стало еще более худым и бледным, на коже виднелись старые кровоподтеки, однако глаза все так же светились огнем несдавшегося разума. Кто-то за кадром подал сигнал, и Лукас заговорил:
— Джон, здравствуй. Я не умер. У тебя есть возможность предотвратить мою смерть. Сам знаешь как. Они выменяют меня на тебя. Ты должен будешь набраться мужества и как библейский Давид вернуться… прибыть на любую военную базу Корпорации. Ты понял, где я? Там тебя будет ждать и президент Корпорации. Не…
Дальше было видно, что Лукас пытался выкрикнуть что-то незапланированное к записи и съемка была завершена. Джон раздумывал над посланием, не было сомнений в одном — Лукас пытался прокричать в конце, что запрещает ему сдаваться Корпорации.
— Я бы никогда не опустился до такой низости — предлагать выменять свою жизнь на чужую, — озадаченно произнес Тим.
— Вот тут ты не прав. Да, все-таки не считая компьютерных программ, вам молодым есть чему поучиться у стариков. Хотя что-то рано я зачислил себя в старую гвардию. Но поверь, в том, что сделал Лукас, нет ничего дурного. Во-первых, нет ничего постыдного в том, чтобы попросить помощи у своих друзей. Во-вторых, его, вероятно, пытали. Ну а самое главное то, что Лукас незаметно для своих тюремщиков дал нам ответ на все вопросы. Он сказал: «вернуться как библейский Давид на одну из баз Корпорации». А я никогда не был ни на одной ее базе. Что касается библейского Давида, так он был ни кем иным, как соперником Голиафа. А на одноименном флагмане Корпорации я как раз был. Видимо, именно на нем находятся и наш Лукас, и президент Корпорации Ричард Байс, с которым у меня свои счеты. Так что благодаря посланию Лукаса теперь мы знаем нашу цель. Надеюсь, он не купил его ценою своей жизни…
Теперь Джону было за что зацепиться в планировании своего удара президенту Корпорации. Конечно, даже зная о местонахождении своего врага и его пленника, что-либо противопоставить военной мощи Корпорации Джон не мог. Ведь и несколько таких кораблей, как «Бригантина», даже вкупе с парой военных крейсеров не смогут одержать победу в космическом бою с гигантским «Голиафом», который по своим размерам соответствовал большим транспортникам Корпорации, но в отличие о них, вместо грузовых отсеков был напичкан самым современным вооружением.
Пока четкого плана у Джона не было. Он решил пройтись по кораблю и реально оценить свои шансы. Сейчас как раз был самый разгар тренировок личного состава новой десантной группы, созданной на корабле вместо отсеявшейся от экипажа «Бригантины» абордажной команды. Джону было интересно, чему смогла Кэтрин научить новых ребят за эти две недели пребывания в Кант-Сити и по пути к Солнечной системе. Он прошел в тренажерный зал корабля, где проходили занятия с космодесантницей. Те сорок добровольцев, проявивших желание к ежедневным тренировкам, не знали, что военное искусство им преподает не кто иной, как космодесантник-спец. Им и так хватало впечатлений. Кэтрин гоняла их по тем нормам, по которым привыкла тренироваться сама, поэтому многие добровольцы были уже не так полны энтузиазма как в самом начале. Сейчас все они сидели по кругу татами, а Кэтрин вызывала для борьбы каждого по очереди, чтобы оценить его продвижения. Хотя она и дралась в десятую долю своих сил, никто не мог ей противостоять, а каждый следующий боец долго отнекивался от необходимости выходить на импровизированный ринг. Это был самый конец тренировки, и многие уже с трудом держались на ногах.
Кэтрин увидела Джона и окончила тренировку. Довольные его приходом ученики поспешили поскорее убраться из зала. Спрашивать Кэтрин об успехах занятий было практически бессмысленно — очевидно, что за такой короткий срок сделать из этих новобранцев нормальный десантный взвод не получится. Джон подошел к компьютерному терминалу, где отображалась информация о результатах сегодняшних учебных стрельб среди всего экипажа корабля. Как и следовало ожидать, большинство не уложились в необходимый норматив. Кэтрин угадала мысли своего командира и любимого человека:
— Нам всего лишь нужно время.
— Его-то у нас и нет. И дело совсем не в Лукасе или моих счетах с Байсом. Милосердно отпущенные нами пираты давно уже протрезвонили на всю Галактику, где можно найти Джона Лайта и Кэтрин Иванову. Теперь «Бригантину» стали искать по-настоящему. И Космофлот, и любые гражданский суда, а тем более флот Корпорации охотятся за нами. Стоит нам появиться хоть в мало-мальски оживленном районе космоса — и можно ждать беды. Так что у нас остается только один путь. Сразу направиться туда, где находится источник наших неприятностей.
— Мы выйдем на бой с «Голиафом»? Это же безумство.
— Не совсем. У меня уже пара мыслей и на этот счет. Но для начала необходимо зайти на Новый Рим — он у нас по пути к Солнечной системе.
— Зачем? Ты хочешь проведать главный офис Корпуса? Джон, боюсь тебя разочаровывать, но Корпус является государственной структурой, он не в коем случае не вступится за нас.
— Я это очень хорошо понимаю, Кэт. Просто, во-первых, нам необходимо узнать некоторые данные по расположению военных кораблей Корпорации. Да и хорошо бы знать точное место дислокации «Голиафа», чтобы не искать его вслепую. Во-вторых, мне следует исправить одну мою ошибку. Я произносил слишком много пламенных речей на званых вечерах в Кант-Сити, затуманил своим красноречием много мозгов хороших, но не подходящих для нашей миссии людей. Нам не нужны необдуманные жертвы. Следует снова предоставить всему экипажу «Бригантины» выбор идти с нами или нет, ведь решившиеся пойти по моему пути люди будут иметь очень мало шансов вернуться домой. Мои друзья из Корпуса переправят одумавшихся вояк обратно в Кант-Сити.
— Но как же мы будем сражаться, не имея солдат для этого?
— Нам не нужно сокрушить или уничтожить врага. Достаточно только вынудить Ричарда Байса признаться в том, что заговор между правительством Земли и Корпорацией существует и что небезызвестный ему перстень действительно его, а не подброшен ему вместе с такими серьезными обвинениями. Мы ведь так и не смогли окончательно расшифровать данные с его перстня, а от голословных упреков в его адрес он отделаться всегда сможет. Мы запишем его признание и пресса сделает свое дело.
— И как это провернуть? Когда мы подойдем к «Голиафу», Байс не станет давать нам интервью с мостика своего корабля.
— У меня, кажется, уже созрел план, и для его реализации будет достаточно только пары десятков человек. Самых верных, самых подготовленных, а главное — хорошо подумавших, прежде чем сделать свой выбор.
Сейчас глаза Джона сверкали как два маленьких бриллианта — его план обрел окончательный вид и теперь осталось только реализовать его. Джон побежал на мостик, чтобы обсудить свои мысли с капитаном Маккэнди. Кэтрин же, подчиняясь его только что отданным приказам, принялась по показаниям терминала отбирать не самых способных учеников, которых они оставят на Новом Риме.
Эван Маккэнди с самого начала полностью доверял Джону, поэтому сразу согласился со всеми его измышлениями. «Бригантина» сделала одночасовую остановку на орбите планеты Италия, на которой располагалась штаб-квартира Геологоразведочного корпуса. Корпорация недолюбливала эту организацию, предписывающую ей что делать с новыми планетами, и не посылала свои патрули на охрану этой довольно большой колонии Земли. Это Джон знал и поэтому надеялся на то, что «Бригантина» спокойно сможет находиться на орбите Италии по крайней мере несколько часов, пока сюда не явятся узнавшие о происходящем силы Корпорации.
Джон вместе с Маккэнди почти силой заставили большую часть команды отказаться от рискованного путешествия к Солнечной системе и оставили «Бригантину» на попечение только самых готовых для этого и морально и физически людей. Сейчас в команде рейнджеров оставались только тридцать смельчаков, но каждый из них по выучке и преданности делу стоил нескольких бойцов.
Теперь можно было идти хоть в пасть самого дьявола.
Глава 2
— Да, я повторяю, я капитан славного корабля «Бригантина» Эван Маккэнди, больше известный вам как пират Большой Мак. Я хочу сдать вам Джона Лайта и его сексапильную подружку.
Маккэнди нервно барабанил пальцами по панели космической связи. Когда уже эти тупоголовые бюрократы соединят его с капитаном одного из ближайших военных кораблей? И вот экран отобразил лицо совсем молодого человека, одетого в форму старшего офицера флота Корпорации. Почти мальчишеское телосложение, наглый взгляд и высокомерное выражение лица выдавали в нем амбициозного карьериста, сумевшего продвинуться по служебной лестнице только благодаря какому-то высокопоставленному покровителю. Его голос звучал вальяжно и напыщенно:
— С кем имею честь?
— Тебе уже и так доложили, кто с тобой хочет говорить. У меня на борту Джон Лайт и Кэтрин Иванова. Они вам нужны, как я слышал. Мои условия: два миллиона кредитов, гарантия безопасности и полный карт-бланш на мою специфическую деятельность, к примеру, в этой звездной системе. Да и на сделку должен явиться только один корабль Корпорации или Космофлота Земли, иначе запускаю гиперпространственные двигатели и ищи ветра в поле. Все ясно?
— С какой стати мне верить грязному пирату?
— Ну ты, сопляк, не зли меня. Тебе придется согласиться на сделку. Твой крейсер находится ближе всех к моему кораблю. К тому же наверняка именно сейчас твое командование высылает тебе директиву заполучить Джона Лайта любой ценой. Я просто даю тебе шанс хоть что-то самому достичь в этой жизни. С тебя требуется всего два миллиона кредитов. Мы договорились или я ищу другого покупателя?
— Постойте, уважаемый! Да, хорошо, мы договорились. Передайте нам координаты встречи. Да, и позвольте спросить, почему вы это делаете?
— Этот Джон Лайт у меня в команде только вторую неделю, а уже является вторым человеком на корабле. От меня разбежалась большая часть команды, а он не перестает пичкать оставшихся своими безумными идеями. Этого вполне достаточно для беспокойства, не правда ли?
— Да, конечно. Что ж, я получил координаты. Мы будем там через пять часов.
— Добро. Конец связи.
Маккэнди отключил связь с ближайшим в этой системе кораблем Корпорации, оказавшимся легким патрульным крейсером, и повернулся к сидевшим в стороне рубки Джону и Кэтрин.
— Ну, Джон, надеюсь, ты знаешь, что делаешь.
Выражение лица Джона Лайта, в отличие от капитана Маккэнди и Кэтрин было более оптимистическим.
— Все должно пройти без сучка без задоринки. Ты отлично сыграл свою роль, Эван. Этот хлыщ уже летит к нам в ловушку.
— Да, но что, если они не выполнят мои условия?
— Естественно они их не выполнят. Как только мы позволим крейсеру Корпорации приблизиться к «Бригантине», его капитан сразу же отдаст команду к захвату. Но мы будем готовы к этому.
Кэтрин вмешалась в разговор:
— А что, если на встречу прибудет не один крейсер Корпорации, а несколько? А что, если они просто станут стрелять и уничтожат «Бригантину»?
— Мою «Бригантину» не так-то легко уничтожить, — не без гордости вставил капитан корабля.
— Не бойтесь, друзья. Вы же видели этого лощеного карьериста. Он настолько тщеславен, что не станет уничтожать нас, а захочет захватить «Бригантину» вместе с экипажем. Нам очень повезло, что капитан самого ближайшего корабля Корпорации является таким амбициозным и самовлюбленным юнцом. Он же из кожи вон полезет, чтобы все лавры достались только ему. Он сам расстреляет все корабли, которые изъявят желание помочь ему. Хотя, конечно, мы будем осторожны. Если он опоздает хотя бы на час, мы уйдем с места встречи. Но готов спорить на свой сегодняшний обед — он примчится на место вовремя.
* * *
Так оно и случилось. По прошествии пяти часов в одном из затерянных уголков космоса из гиперпространства вышли два корабля — обтекаемый эллипс «Бригантины» и клинообразный силуэт крейсера Корпорации. По размеру эти корабли мало отличались друг от друга, но крейсер был безусловно более хорошо оснащен с военной точки зрения.
В рубке «Бригантины» опять установилась связь с вражеским кораблем. Маккэнди продолжал играть свою роль:
— А-а, это вы, дружище! Взгляните, вот связанные Джон Лайт и Кэтрин Иванова. Полюбуйтесь на свои внеочередные чины и звания. Нам тут пришлось… ик… немного пострелять, зато сейчас мы с командой празднуем нашу маленькую победу… ик. Обязательно пришлите нам еще и спиртного, вы слышите?
— Да, конечно. Да, кстати, у меня предложение. Чтобы не гонять зазря шаттл, в который не влезет много спиртного, может, вы дадите ваши стыковочные коды? В этом случае с меня лично бочонок отличного земного виски.
— О чем речь? Пожалуйста. Даю коды на стыковку. С вас выпивка! Пока. Иду встречать подарки!
Экран погас, и наши герои быстро направились к стыковочному шлюзу — нужно было приготовиться к встрече гостей. Ведь целью Джона был захват крейсера Корпорации. Всем было известно, что сделать это практически невозможно. Крейсер имел совершенную систему вооружения, и в бою приблизиться к нему не мог ни один десантный бот, не говоря уже о целом корабле. Невозможно было также взломать его коды доступа или врезаться в корпус, чтобы вломиться внутрь и захватить корабль. Он был технически совершенен и представлял собой новейшие технологии космического кораблестроения. Именно поэтому у него на борту находилось только 50 человек команды, если не считать изредка перевозимых десантных групп.
План сегодняшней игры Джона был прост: выбрать момент, когда в округе находился только один патрульный крейсер Корпорации и заманить того в свою ловушку. Расчет себя оправдал — капитан-юнец с крейсера решил захватить пиратов собственными силами, чтобы ни с кем не делить свою славу. И вот неприступный военный корабль, взять на абордаж которого никто раньше не мог и мечтать, теперь сам пристыковывается к шлюзовому отсеку «Бригантины».
Конечно, все отдавали себе отчет, что простого обмена якобы пленных Джона и Кэтрин не произойдет. Аппетит вражеского капитана уже наверняка разыгрался и он хочет захватить знаменитого Большого Мака с его командой и кораблем. Так что, имея в команде всего сорок человек, Джону предстояло отразить возможный десант с крейсера, а потом и самому попытаться захватить вражеский корабль. Без маленьких хитростей, таких как заманивание врага на свою территорию или импровизированного спектакля о выдаче Джона с Кэтрин якобы предателем Маккэнди, все это провернуть было бы невозможно.
Стратегические шаги были сделаны, теперь надо реализовать свое превосходство на тактическом уровне. Джон вышел на середину предшлюзового коридора и обратился к десантному отряду:
— Рейнджеры, сейчас нам предстоит то, чего еще никогда и никем не было сделано. И это будет не легко, практически невозможно, но именно по этим причинам мы сделаем это. Потому что наш враг не ждет этого от нас. И еще потому, что мы должны получить свое боевое крещение на нашем новом пути.
Джон терпеть не мог длинных и торжественных речей, поэтому тут он сбился на практическую сторону вопроса:
— Они нападут первыми, так что спрячьтесь где-нибудь. Дайте им растечься по кораблю, а потом контратакуйте. Помните мои инструкции. И удачи.
Коридор опустел, в центре остались только лишь Джон и Кэтрин, с надетыми за спиной электронными наручниками, и опять же примеривший клетчатый килт с зеленой рубахой стоящий сзади капитан Маккэнди с метровым переливающимся стальным блеском мечом на плече. Все выглядело так, как будто и правда алчный пират решил продать своих пленников и покрасоваться в своем торжественном национальном костюме перед покупателями, для чего он привел их, уже беззащитных и связанных, в обменный пункт.
И вот индикатор стыковки замигал зеленым цветом и шлюзовой люк стал медленно открываться. Как и следовало ожидать, в открытую дверь вошел не капитан крейсера с чемоданом, набитым деньгами, а группа штурмовиков Корпуса. Их было человек десять, и ожидавшие их герои смогли бы справиться с ними, тем более при поддержке десантной группы самой «Бригантины», но план был не таков. Устраивать бойню здесь означало лишиться шансов проникнуть на борт крейсера, а может, и лишиться шансов на выживание, так как крейсер, потеряв своих штурмовиков, мог бы отстыковаться от «Бригантины» и уничтожить ее.
Поэтому Маккэнди начал играть свою роль:
— Эй, где мои деньги и выпивка, разрази меня гром?!! Я не отойду от моих пленников без своего гонорара!
Командиру штурмовиков было явно все равно, где прикончить этих двоих арестантов и наглого рыжебородого гиганта. Поэтому электронный звук его голоса, передаваемый динамиками его шлема, прозвучал совершенно не агрессивно:
— Хорошо. Идите за нами. Капитан выдаст вам причитаемое.
Штурмовики окружили нашу троицу и повели вглубь крейсера. В это время еще двадцать вооруженных человек, но явно не профессиональных военных, вбегали на «Бригантину» с целью захватить корабль, пока его команда празднует сдачу пленных. Как только они перешли в шлюзовой отсек, Джон стал в уме отсчитывать минуты времени. У них теперь было только пять минут.
Капитан крейсера предпочел встретить своих гостей на капитанском мостике — видимо, опасался, что в любом другом месте его могли бы спутать с любым самым младшим офицером корабля. Придав своему лицу вид мудреца, он приветствовал входящих под конвоем гостей:
— А-а, Большой Мак! А я уже подумал, что люди правду говорят о вашем благородстве. Видимо, вы очень умный человек, раз смогли заработать такой авторитет, действуя все равно по своей природе — по-пиратски. Знаете, ведь не хорошо продавать друзей своих.
— Раз уж вы меня так хорошо знаете, может представитесь сами?
— Мое имя не предназначено для ушей грязного пирата! — лицо молодого хозяина мостика крейсера передернула гримаса брезгливости. Он разговаривал с Маккэнди лишь только для того, чтобы насладиться моментом своего триумфа. Моментом, предшествующим смерти этого отребья от его собственных рук.
— Ладно, раз вы такой благородный человек, покажите мне мое вознаграждение.
— Ха-ха, ты, жалкий пират, ты думал, что я отдам тебе хоть чего-нибудь? Или ты думал, что я оставлю твою жалкую калошу в покое? Я захвачу твой корабль! Или, быть может, мы сейчас только просканируем твой говновоз на какие-нибудь ценные грузы и отстыкуемся от него. А дальше будет замечательная огненная феерия. Будешь наблюдать, как твои люди летают за иллюминаторами, словно надутые шарики. Да… Ты представляешь…
Слушать дальше эту болтовню не было уже ни сил, ни необходимости. Те пять минут, которые Джон оставил на незаметное проникновение своей десантной группы на борт крейсера, прошли, и можно было начинать действовать.
На мостике в это время находились только болтливый капитан, пара операторов у пульта управления кораблем и те самые десять штурмовиков, стоящих сейчас у входа и скучающих от уже надоевших им речей капитана корабля.
— Честь, — отчетливо и громко произнес Джон. Это слово прозвучало как гром среди ясного неба и привело в ступор многих слушателей речи самодовольного капитана. Но это было не самой главной функцией этого слова — именно оно служило ключом для отпирания электронных наручников на запястьях Джона и Кэтрин и сигналом к бою. Сейчас десантная группа с «Бригантины» стала открыто прорываться на крейсер Корпорации. Но основную роль все же играла тройка героев на капитанском мостике. Необходимо было вывести из строя все системы связи, чтобы сигнал об атаке не дошел до штаба Корпорации.
Итак, ошеломленного капитана и двух операторов крейсера стоящий впереди Джон берет на себя. А десяток штурмовиков должны поделить между собой Кэтрин и Маккэнди. Щелчок — и наручники падают на палубу, а Джон понимает, что счет идет не на секунды, а на миллисекунды, по крайней мере для Кэтрин уж точно. Пока Джон успел подбежать к командиру крейсера, отнять у него легкий бластер и отогнать операторов от панели подачи экстренной тревоги в штаб Корпорации, его товарищи уже расправились со своими охранниками. Кэтрин одним прыжком оказалась за спинами штурмовиков, зацепив двоих из них ногами и выведя их из игры в самом начале. Маккэнди же вообще совершил невообразимое — он снял с плеча свой, оказывается не совсем бутафорский, меч, видимо воспринимающийся окружающими как неподвижный элемент одежды, и сделал размашистое рубящее движение им вокруг своей оси. Сразу шестеро штурмовиков упали наземь как подкошенные, с брызжущими сквозь бронированные жилеты фонтанами крови. Двуручный меч в руках гиганта Маккэнди становился оружием массового поражения. Оставшихся двух штурмовиков Кэтрин вырубила, как говорится, одной левой. Джон даже заметил огонек расстройства в ее глазах от неполного удовлетворения ее боевых инстинктов — ведь космодесантница-спец не может довольствоваться вторыми ролями в битве. Однако теперь надо было сфокусироваться на обстановке на всем корабле и на теперь бывшем капитане крейсера, сидевшем сейчас на полу с отсутствующим видом.
— Кэтрин, сбегай в запасной командный пункт, убедись, что там все под контролем. Нам тут надо поговорить кое с кем, так ведь, Эван?
В том, что захват всего корабля произошел удачно, у Джона не было сомнений, но надо было подавить остатки сопротивления и спасти жизни своих людей и жизни экипажа крейсера. Такие доводы сейчас вряд ли были бы оценены бывшим капитаном корабля, так что Джон подошел к нему и, строго глядя в глаза, произнес:
— Сейчас на корабле еще идет бой, и мне придется уйти отсюда, чтобы командовать своими людьми. Эй, Эван, если я выйду на минутку, я могу не беспокоиться о безопасности этого молодого человека?
— Да, конечно, Джон. Я и сам хотел попросить тебя оставить меня на некоторое время наедине с ним. Этот молокосос несколько раз за сегодня умудрился оскорбить меня, и это смоется только его кровью. Только не пойму, как можно беспокоиться о безопасности того, кто через минуту будет нашинкован на множество мелких кусочков.
Маккэнди медленно подходил к пытающемуся встать на ватные ноги капитану крейсера, который не спускал глаз с окровавленного меча гиганта.
— Подождите, подождите! Я все сделаю! Только не подпускайте ко мне этого мясника!!!
Джон подвел перепуганного капитана Корпорации к панели общекорабельной громкой связи, и тот с подсказками Джона произнес:
— Экипаж, я, капитан крейсера Жак Авлюси, приказываю сдаться без боя. Это все. Конец связи.
— Ну молодец, Жак. Сейчас мы проведем тут все в порядок, предупредим о правилах поведения ваш экипаж и выйдем на сеанс связи со штабом Корпорации. Ты доложишь, что попал в мелкое астероидное поле и корабль нуждается в срочном ремонте. Да, и не дай бог тебе хоть как-то намекнуть о том, что здесь произошло, — поверь, ты станешь молить меня о быстрой смерти.
После удачного сеанса вешания лапши на уши операторам связи в штабе Службы безопасности Корпорации, Джон сел на командное кресло своего нового корабля и скомандовал брать курс к своей цели. Ничего близкого к состоянию эйфории он не испытывал. Сегодня им повезло и они смогли захватить крейсер Корпорации ценою жизни десяти человек. Это были штурмовики, умершие во время боя, остальные члены экипажа обоих кораблей не пострадали или получили легкие ранения. В следующий раз все может кончиться куда хуже. Джон решил не продвигаться к победе таким путем. Он поступит иначе.
Глава 3
Бескрайний холодный космос был величествен и невозмутим. Миллионы звезд ровным и холодным светом наполняли пространство. И только одна звезда светила как огонь в домашнем очаге — ярко и заботливо. Звезда, которая без остатка отдавала себя своим детям — неразумным созданиям с третьей от нее планеты. Это было Солнце. Уже не молодое Солнце смотрело на своих детей и негодовало — неужели стоило столько лет взращивать жизнь на Земле, чтобы потом человечество ощетинилось вначале дубинками, потом ядерными ракетами и военными космическими кораблями, способными уничтожить эту жизнь в считанные секунды. «Эх, мои неразумные дети, — думало Солнце. — Я вас все равно люблю. Не будь вас, кому бы я дарило свое тепло тут, в этом маленьком местечке галактики под названием Млечный Путь. Я буду и дальше светить для вас и согревать вас. До последнего моего дня. А потом мои сестры других солнечных системах позаботятся о вас, дети мои».
Возможно, об этом думало Солнце, в то время когда президент Корпорации Ричард Байс, сидя в капитанском кресле «Голиафа», небрежно бросил капитану корабля:
— Эй, Донахью, прикажи включить дополнительные солнцезащитные фильтры. Это проклятое Солнце уже доконало меня, светит прямо в глаза как надоевшая лампочка, а выключить не могу.
— Именно это тебя и раздражает… — тихо прошептал капитан «Голиафа», который был не в восторге от столь вызывающего поведения своего начальника. Вместо того чтобы ставить задачи, тот фактически полностью отстранил профессионального военного от командования кораблем, превратив того в своего мальчика на побегушках.
«Голиаф» уже неделю ждал появления в данном секторе Солнечной системы одного из крейсеров Корпорации, а именно крейсера капитана Жака Авлюси. Да, именно того крейсера, который решил использовать в качестве троянского коня Джон Лайт. Раскусить эту старую как мир тактику боя для Байса не составляло труда.
Ричард Байс был чрезвычайно умным человеком. Он не ставил барьеров между умом и хитростью и поэтому с самого детства привык везде быть первым. Он всегда стремился не просто к победе, а к первенству над всеми. Никаких компромиссов или раздумий — бери от жизни все. И ни капли меньше. Другие пусть подавятся. Вот философия Ричарда с самых первых его сознательных дней. При своем интеллекте, хорошем здоровье и физической форме юный Ричард мог бы надеяться на неплохие перспективы в жизни — стать главой небольшой фирмы или руководить государственной компанией к своим 35 годам. Но Ричарду этого было мало. Ему всегда чего-нибудь не хватало. Власть, деньги, мировое господство, в конце концов. И конечно же, сразу, а не потом. Поэтому свою трудовую деятельность юный Ричард начал в незаконных сферах бизнеса. Финансовые пирамиды, мошенничество, вымогательство, обманы и подлоги помогли амбициозному экономисту накопить капитал и подмять под себя одну солидную ранее государственную компанию. После легализации своих капиталов с помощью компании по добыче полезных ископаемых Ричард, пользуясь теми же способами, завоевал себе весь рынок в этой области экономики. Далее правительство Земли ни с того ни с сего объявляет о необходимости слияния всех добывающих компаний в Корпорацию разработки полезных ископаемых. И вот, в 45 лет Ричард Байс стал властителем всего мира. Цель достигнута, а средства ее достижения не интересуют не только самого Ричарда, но и подкупленных государственных чиновников.
Но в эти дни Ричарда Байса угнетала не только идея постоянного обогащения, но и мысль о том, что его могуществу бросил вызов какой-то мелкий человечишка. Этот упрямый инженер Корпуса копошится под ногами, полностью уверенный в своей непобедимости. Даже не в непобедимости, а в своей правоте. Теперь приходиться тратить на него свое драгоценное время и ждать его в засаде.
Ричард знал о том, что движущийся к Земле, якобы на ремонт, крейсер Корпорации на самом деле захвачен какими-то рейнджерами, а точнее Джоном Лайтом и пиратами Большого Мака. Вычислить это не составило ему большого труда. Во-первых, следовало ожидать какой-нибудь реакции от Джона Лайта после того, как закодированное сообщение от Лукаса было отправлено в сеть. Во-вторых, именно с запросившего немедленный ремонт на Земле крейсера Жака Авлюси перестали приходить сообщения от агентов-кротов, завербованных специальным отделом Корпорации для информирования штаба о царящих в головах экипажа настроениях. Ну а в-третьих, теперь «Голиаф» на всякий случай проверял каждый военный корабль, пытающийся подойти к Земле.
Нервозность ситуации все-таки дала о себе знать — в последнее время Ричарду было гораздо комфортнее находиться тут, на борту самого большого военного корабля Корпорации, замаскированного под обыкновенный транспортник, чем где-то на Земле. Здесь, в отличие от центрального офиса на Земле, нет никаких случайных людей, никаких чиновников, журналистов или адвокатов. Здесь находятся только самые надежные люди. Ричард чувствовал себя здесь просто богом. Он мог отдать любой приказ, и он будет тут же выполнен. Просто и эффективно. Никакой волокиты и демократии. Пусть демократия и либерализм разъедают эффективность управления какой-нибудь другой организации, например правительства Земли, которое теперь уже не способно контролировать Корпорацию. Корпорация же будет действовать на принципах авторитарного управления и целесообразности своей деятельности. Возможно, именно поэтому она стала самой могущественной и богатой организацией на Земле.
А теперь настал переломный момент. Действительно, информация, находящаяся сейчас у Джона Лайта, могла разрушить империю Ричарда. Ну ничего, непредназначенная для огласки информация будет уничтожена вместе с этим бунтарем.
— Господин президент, зафиксирована открывающаяся зона перехода. Ее параметры соответствуют крейсеру капитана Авлюси, — оторвал Байса от своих мыслей капитан Донахью.
— Дистанция?
— Нам повезло — он в зоне действия нашего главного калибра. Всего сто километров. Мы можем вывести его изображение на смотровые иллюминаторы мостика.
— Хорошо. Боевая тревога! Всем по местам!
Байс теперь оживился и не мог сидеть в капитанском кресле. Он бегал по мостику корабля и пытался лично каждому оператору панелей управления корабля отдать какой-то приказ, скорее внося панику и суету в организацию работы экипажа.
По кораблю стали слышны переливающиеся трели тревоги. Сотни человек бежали в различные отсеки корабля к своим боевым постам. Теперь «Голиаф» был абсолютно готов к бою. Более того, за последние две недели его успели оснастить тремя звеньями истребителей, которых так ему не хватало во время побега с него Джона со своей командой почти месяц назад.
— Истребители, на вылет! — синхронно выкрикнули капитан Донахью и президент Корпорации.
Последний в пылу азарта уже не мог сдерживать свою властность:
— Капитан Донахью, в данный момент здесь командую я! Это мой корабль, а вы всего лишь наемный персонал! Заткнитесь и занимайтесь менее важными вещами!
Капитану Донахью было не тридцать лет, и даже не сорок, чтобы он мог стерпеть такое отношение к себе. Уже в сотый раз этот напыщенный грубиян унизил его в присутствии собственной команды. Капитан решил уволиться из военных сил Корпорации и уйти на пенсию. Он жалел лишь о том, что когда-то в молодости по дурости и по причине желания большего заработка он вышел в отставку из Космофлота Земли. Там служба была и тяжелее, и менее оплачиваемая, но никакая мразь не могла нахамить капитану корабля в лицо только потому, что эта мразь владела этим самым кораблем. Донахью спустился к себе в каюту и оприходовал за пару минут целую бутылку русской водки, отчислив тем самым себя из числа командного состава на последующие шесть часов.
Но это сейчас мало кого волновало на капитанском мостике «Голиафа». Наконец из зоны перехода вынырнул бывший крейсер Корпорации. Его орудийные установки были нацелены на корабль Байса. Крейсер медленно шел на атакующем галсе к «Голиафу», еще несколько минут — и его орудия смогут вести огонь. Это бесстрашие соратников Джона очень не понравилось Ричарду Байсу, который не хотел рисковать и давать мятежникам и единого шанса на победу. Хотя, конечно, такого шанса у них практически и не было, ведь даже несколько крейсеров не смогут победить в открытом бою хорошо бронированный флагман Корпорации, по размеру превосходящий крейсер более чем в три раза. Оценив ситуацию, президент Корпорации решил не провоцировать равную перестрелку, а уничтожить крейсер своими более мощными и дальнобойными орудиями, держась от того на большой дистанции.
— Рулевой, средний назад! Держать с этим крейсером дистанцию, достаточную для того, чтобы он не достал нас своими орудиями. Так, где капитан?
К командному креслу подбежал старший офицер корабля и отрапортовал:
— Капитан Донахью оставил вахту на меня, сэр! Сэм Графт к вашим услугам.
— Хорошо, Графт. Открыть огонь по крейсеру!
Флагман Корпорации безусловно стоил тех баснословных денег, что были потрачены на него. Спустя секунду после отдачи команды на открытие огня по нападающему противнику «Голиаф» было сложно узнать. Множество складных металлических панелей съехали со своих мест на обшивке корабля и обнажили стволы его орудий и турелей. Огромные овальные дула плазменных пушек навострились в сторону крейсера Джона. И вот сгустки энергии, по форме очень напоминающие таблетки, ринулись в сторону идущего на сближение корабля.
Расчет был чертовски верен. Крейсер еще пока не мог достать своими батареями до «Голиафа», а уже стал подвергаться шквальному обстрелу с него. Беспомощному крейсеру даже пришлось увеличить свой ход до полного вперед, чтобы хоть немного сблизиться с «Голиафом». Когда между кораблями оставалось только несколько десятков километров, атакующий крейсер смог открыть огонь по «Голиафу». Несколько зарядов слегка попортило лобовую броню корпуса корабля-гиганта, но Байс скомандовал увеличить скорость отступления, и крейсер снова стал отставать и выходить из зоны дальности своих орудий.
— Рулевой, полный назад! — отдал очередной приказ Байс. — Этот пройдоха Лайт, верно, решил пойти на таран. Этот может… Иначе его тактика просто не имеет смысла. Хотя любая его тактика не сможет противостоять моей мощи. Даже жаль, что приходится так легко разделаться с моим главным врагом.
А батареи «Голиафа» все продолжали бомбардировать крейсер сгустками энергии. У последнего были уже повреждены все носовые орудия, а обшивка держалась, как говорится, на честном слове. Оставалось совсем немного времени перед тем, как крейсер потеряет общую прочность и разлетится на части. Видимо, управляющий обреченным кораблем человек тоже понял это, и крейсер стал резко разворачиваться, направляя всю энергию на маневрирование. Конечно, в космосе развернуться не так легко, как где бы то ни было еще, где есть гравитация и сопротивление окружающей среды. Самый быстрый маневр разворота в космосе предусматривал вначале медленный поворот вокруг своей оси на 180 градусов и только потом медленное гашение собственной скорости маршевыми двигателями. Когда на «Голиафе» заметили новый маневр противника, Байс сначала пришел в полный восторг.
— Ха, этот наглый выскочка собрался удирать на своей раздолбанной колымаге! Графт! Срочно перехватить его!
— Сэр! Боюсь, мы не сможем догнать отступающий крейсер. Через три минуты он уже погасит свою скорость сближения с нами и начнет удаляться. Нам же из-за наших размеров потребуется около десяти минут, чтобы погасить текущую скорость удаления от объекта и снова двигаться в его направлении. Если мы до этого не повредили его двигатели, он может уйти от нас. Но это вряд ли — нашим обстрелом мы его всего исполосовали.
— Что!?? Эта консервная банка может уйти от меня?!! Что ж вы раньше молчали, идиоты?
Тут Байса явно посетило озарение. Он вспомнил про эскадрилью истребителей, которые уже вышли из ангаров «Голиафа» и по инструкции патрулировали пространство вокруг своего корабля.
— Но у нас ведь теперь есть истребители! Что они бездельничают у корабля? Срочно приказываю им перехватить отступающий корабль!
— Есть, сэр!
Графт не собирался спорить с командующим всеми военными силами Корпорации. Его исполнительность и врожденная субординация не позволили ему обсуждать приказ. Посылать истребители против крейсера было не совсем разумно, ведь они были эффективны только против совсем мелких или совсем больших военных кораблей. Хотя в этом случае это, возможно, было и оптимальным решением.
Все три эскадрильи истребителей, до этого момента по инструкции прикрывающих «Голиаф» от неожиданных налетов торпедоносцев противника, кинулись вдогонку уходящему вдаль крейсеру. Уже через пять минут они достигли свою цель и стали обстреливать его из своих лазерных установок.
— Передайте им, пусть расстреляют его двигатели и возвращаются назад, — скомандовал Байс и ужаснулся тому, что увидел буквально через секунду.
То место, где совсем недавно был виден вражеский крейсер и истребители, облепившие его как рой диких пчел, теперь поглотила огромная вспышка. Автоматические световые фильтры успели защитить глаза людей на мостике «Голиафа» от жуткой дозы фотонов, образовавшихся никак иначе, как от взрыва, например, атомного реактора с полным запасом топлива. Но это было не главное — неожиданный и умопомрачительный по своей мощности взрыв крейсера уничтожил почти все находящиеся рядом с ним истребители.
На мостике оставшегося победителем флагмана воцарилась мертвая тишина, которую нарушил лишенный эмоций голос Графта:
— Сэр, из пятнадцати истребителей уцелело только три. Некоторые навигационные приборы и радар временно вышли из строя.
— Пусть эти трое остаются там и ищут следы уцелевших с крейсера. Я не поверю, что Джон Лайт погиб так легко. Срочно направьте туда все имеющиеся у нас аппараты: зонды, мое личное звено истребителей и новый адмиральский звездолет. Я должен быть уверен, что в живых никого не осталось.
Все внимание сейчас было направлено на поле осколков от взорвавшегося мятежного крейсера. Байс почувствовал, что тут может скрываться, а значит, и скрывается какой-то подвох. Конечно же, Джон Лайт не мог так бездарно проиграть ему в сражении. Возможно, взрыв крейсера был на самом деле и не такой силы, как в это хотел заставить поверить оппонент Байса. Может, там среди обломков корабля сейчас дрейфует парочка термоядерных мин, оставленных на случай подхода любопытного победителя к своему побежденному. Тем более необходимо проверить наличие уцелевших с крейсера спасательных модулей. Никто не должен уйти живым с этого поля боя. Враги Байса, а также известные им компрометирующие сведения и доказательства должны быть уничтожены.
— Пусть наши корабли прочешут район взрыва и, если радары еще не работают, визуально осмотрят все вокруг. А мы пока подождем здесь. Рулевой, наше положение?
— Только что погасили обратную скорость. Начинаем ускорение вперед.
— Отставить! Побудем пока здесь.
Капитан вспомнил свои предостережения.
— Графт, как наши радары?
— Радары высокого расширения полностью выведены из строя. На их починку уйдет не один час. А главный навигационный радар уже действует. Минутку, сэр.
Исполнительный старпом увидел что-то на экране радара.
— Сэр, неопознанное судно обнаружено у нас с кормы. Движется прямо на нас… Сэр, телеметрический анализ показал, что это пиратский корабль Большого Мака, известный нам как «Бригантина».
— Меня интересуют не его название, балбес. Какое у него вооружение?
— По нашим источникам, не особо серьезное: два очень устаревших плазменных орудия, несколько лазерных турелей и какое-то оружие ближнего боя, возможно торпедная установка. Плюс к этому неплохая синтетическая броня… Но все равно компьютер прогнозирует наши шансы на победу как 98 %.
— Боже мой… Да с этой посудиной расправиться будет даже легче, чем с нашим крейсером. О чем только думает этот дилетант Лайт? Ну, конечно, что может знать инженер о тактике космического боя.
— Какие будут приказания, сэр?
— А ты как думаешь?!! Развернуться в сторону этой лохани, дать полный ход и расстрелять ее из всего, что у нас есть!
— Есть, сэр.
«Голиаф» стал медленно разворачиваться в противоположную сторону. Сегодня его маневры никак не свидетельствовали о большом мастерстве его временного командира вести космические сражения, но он мог выдержать некомпетентность любого военачальника благодаря своему техническому совершенству и превосходству над любыми другими военными кораблями. Флагман Корпорации быстро пошел на сближение с кораблем Эвана Маккэнди, поливая его залпами из всех своих батарей. Скоро дистанция между ними сократилась, и уже только что вошедшая в сражение «Бригантина» смогла отвечать на этот массированный обстрел. Она практически не двигалась и было ясно, что всю энергию своего реактора она отдает орудийным расчетам.
Скоро Байс понял, что его корабль уже достаточно подошел к своей жертве и не следует приближаться дальше, чтобы не подставляться под маневр тарана или неожиданный залп загадочного оружия ближнего боя, которое было всего лишь навсего безобидным гравитационным лучом. Наученный горьким опытом Байс приказал тормозить всеми двигателями, что опять потребовало перераспределения мощности от орудий к пропульсивным системам корабля. Таким образом, на данном этапе сражения оба корабля причиняли примерно одинаковые повреждения друг другу. «Бригантина» била в основном в различные специальные модули «Голиафа», такие как орудийные башни, радарные станции, системы маневрирования. Тот же, в свою очередь, не пытался попасть в какую-то функциональную зону пиратского корабля, а стрелял наверняка по всему его корпусу с целью полного уничтожения противника.
Это бы и произошло через несколько минут, если бы двери на капитанский мостик «Голиафа» вдруг неожиданно не раскрылись и за спиной Ричарда Байса не появилась вооруженная группа захвата во главе с Джоном Лайтом и Кэтрин Ивановой.
Глава 4
Находящиеся на капитанском мостике офицеры «Голиафа» были настолько обескуражены внезапным появлением здесь своих противников, что не смогли оказать и малейшего сопротивления. Казалось, что все присутствующие просто впали в ступор. Еще бы. Как так могло случиться, что группа захвата противника смогла очутиться на самом защищенном во всех смыслах флагмане Корпорации.
Вбежавшие десять человек во главе с Джоном Лайтом и Кэтрин Ивановой не дали очевидцам этого события отойти от шока. Они быстро разоружили ошеломленных офицеров Службы безопасности и сгруппировали их у одной из задних стен рубки, оставив в наблюдение за ними двух человек. Еще пятеро заняли ключевые посты управления «Голиафом», а оставшиеся трое десантников остались у входной двери, которая сразу же была заблокирована дополнительной броневой перегородкой.
Захват капитанского мостика не занял более десяти секунд и был выполнен на оценку «отлично». Джон с Кэтрин подошли к Ричарду Байсу, который медленно опустился на расположенное в центре мостика кресло капитана. Надо отдать ему должное — самообладания он не потерял.
— Грандиозно, — начал разговор довольно спокойным тоном Байс. — Как я любил говорить в детстве — вау! Браво, Джон!
Ты поразил меня. Более того, я просто восхищен! Как ты попал сюда?
В душе Джон был готов тут же застрелить этого толстокожего мерзавца, но он всегда действовал так, как подсказывал ему его разум. Следовало сначала узнать, где находится плененный Лукас, да и вообще стрелять в безоружных, пусть даже преступников, противоречило принципам Джона.
Естественно, сейчас Байс тоже был настроен на разговор, чтобы сориентироваться в новой для него ситуации и сообразить, как выйти из нее победителем, поэтому настало время узнать все необходимое. Джон попросил Кэтрин встать от Байса подальше, например к пульту связи и оставшемуся работать главному радару. Сам он подошел к капитанскому креслу и, глядя в глаза сидящему там президенту Корпорации, сказал:
— Здравствуй, здравствуй. Надеюсь, ты понял, что проиграл. Говори, где Лукас, тогда я расскажу, как нам удалось пробраться сюда и, возможно, оставлю тебя в живых!
— Джон, Джон, Джон. Не совершай мои ошибки — не недооценивай своего врага. Я тщательно изучил тебя. В моем распоряжении было все: твоя биография, твои характеристики… да что я говорю, мой оперативный отдел разложил передо мной всю твою жизнь как на тарелочке. И тут даже не нужны экспертизы психологов-аналитиков: ты меня не убьешь. Сейчас я не представляю для тебя опасности, и моя смерть может аукнуться не только тебе, но и твоим друзьям. К тому же ты просто не способен на хладнокровное убийство. Давай так: ты мне рассказываешь, как ты сюда попал, и объясняешь всю сегодняшнюю стратегию, и я тогда приказываю привести сюда твоего друга. Согласен?
— Договорились. Ну что ж — слушай. Я понимаю, что твой интеллект жаждет полных ответов, поэтому рассказывать начну с самого начала. Когда мы захватили крейсер Жака Авлюси, мы с самого начала поняли, что использовать его в качестве троянского коня не удастся. Некоторые люди из его экипажа намекнули нам, что скрытые агенты Службы безопасности своим радиомолчанием раскроют наши планы.
Рассказывая, Джон медленно ходил между рядами панелей управления кораблем, контролируемыми его соратниками, смотрел на некоторые навигационные данные по «Голиафу» и продолжал:
— Я не думаю, что тебе интересна судьба Жака Авлюси и его команды, но скажу тебе, что они сейчас прекрасно себя чувствуют на той самой Тау-4, из-за которой заварилась эта каша. Мы оставили им некоторые припасы, но я уверен, что и без них они бы прекрасно выжили на такой гостеприимной для человека планете.
Ричард Байс заложил ногу за ногу и лениво спросил:
— А можно поменьше лирики?
— Легко, — так же спокойно ответил Джон, продолжая изучать обстановку мостика. — Только это была не лирика. Наше возвращение на Тау-4 было не просто началом безопасного эксперимента по выживанию людей на этой планете. Странно, что ты еще не понял, о чем речь… На Тау-4 мы откопали и взяли на борт тот самый адмиральский звездолет, на котором мы имели счастье покинуть этот корабль в прошлый раз. Но он был нам интересен не как память о том чудном событии, а как транспортное средство с полным комплектом высших кодов доступа к твоему флагману. После некоторого ремонта и замены его частей деталями с только что взорванного крейсера, он смог доставить нашу скромную компанию прямо сюда.
— Черт! Как я мог не учесть этого?!!
— Тебе не удалось собственноручно убить меня там, в зыбучих песках Тау-4, и твое сознание инстинктивно обходило любые мысли о потерянном звездолете. А может, в суматохе дней ты просто забыл о нем. Для того, чтобы и не вспомнил, сегодня я и устраивал такое грандиозное космическое представление. Все вышло просто великолепно. Совершенно пустой крейсер, управляемый лишь автоматической системой управления и запрограммированным компьютером, сделал свое дело. Он разжег в тебе азарт боя, ты ведь обожаешь чувствовать свое многократное превосходство над противником. Нехитрым маневром под видом бегства крейсер смог выманить к себе почти все истребители, уничтожить их и, что самое главное, вывести из строя самые чувствительные радары «Голиафа». Дальше все просто: отвлекающие действия «Бригантины» у тебя с кормы и, естественно, незаметная в этой суматохе пристыковка родного этому кораблю адмиральского звездолета с нашей десантной группой. А как мне было известно, от шлюза на командной палубе до мостика просто рукой подать — мы даже не встретили никакого сопротивления. Впечатляет?
Президент Корпорации был похож на хмурого и расстроенного ребенка, проигравшего партию в шашки более сильному игроку.
— Каюта 453. Надеюсь, вы сами не ломанетесь туда? Мои люди станут защищать пока еще им принадлежащий корабль, а зная вашу банду, могу представить, во что выльется бой на моем любимом корабле.
— Хорошо, Байс. Пусть нам его приведут. Но не затевайте ничего нехорошего — мы готовы к бою.
Президент Корпорации отдал несколько команд по внутреннему интеркому, и уже через несколько минут компьютер главной двери дал сигнал на запрос доступа в рубку. Джон сперва посмотрел на мониторы системы безопасности корабля и обнаружил, что конвой, приведший Лукаса, состоял из целого взвода солдат, по своей выправке больше похожих на штурмовиков Корпорации, чем на обыкновенных солдат Службы безопасности, в форму которых они были одеты. К этим фокусам Джон был, естественно, готов и принял все необходимые меры, чтобы доставка Лукаса на капитанский мостик не превратилась в незапланированный переход ее обратно в руки экипажа корабля.
Когда двери рубки снова задраились, оставив конвой в коридоре, а Лукаса перед глазами Джона и Кэтрин, Ричард Байс негромко, но отчетливо произнес:
— Тридцать миллиардов кредитов.
Джон не обратил внимание на дающуюся с таким трудом фразу Байса. Он оценивал состояние вырвавшегося из лап Корпорации Лукаса. Тот был бледен и еле держался на ногах. Его бережно посадили на одно из кресел капитанского мостика, где он сразу же потерял сознание. Джон наблюдал за этим неприглядным зрелищем и произнес:
— Тебе не повезло, Байс. Наверное, звезды сейчас выстроились в таком странном порядке или еще что-то случилось в этом роде, но в данный момент тут находятся сразу тринадцать человек, которые не способны продать свою честь за деньги.
Байс выглядел разочарованным — в первый раз в его жизни он предлагал кому-либо такие баснословные деньги. И не мог купить на них человека. Это обескураживало и раздражало его. Сейчас удача была явно не на его стороне. Джон, используя его как живой щит, со своей группой и спасенным Лукасом может проскочить обратно к адмиральскому звездолету и снова вырваться на свободу. И теперь он будет знать о статусе своего пленника. Все может кончиться очень плохо. Ум Байса продолжал искать выход из этой, мягко говоря, щекотливой ситуации.
— А может, я не с тем, кем надо, веду переговоры? Ребята с «Бригантины», благородные пираты, плачу сорок миллиардов кредитов тем, кто прикончит Джона Лайта и его подружку.
Предложение осталось невостребованным. Джон был уверен в своих людях. Он был готов к такому повороту разговора с президентом Корпорации и выбрал из команды самых честных людей. Он решил ответить:
— Байс, тебе не следует больше называть людей Эвана Маккэнди пиратами. Теперь они рейнджеры. Они прошли процесс самоочищения своих рядов еще тогда, когда я только встретил команду Эвана, Большого Мака, если угодно. Уже тогда это была скорей благотворительная организация, а сейчас, после того, как почти половина команды погибла, находясь на своих боевых постах «Бригантины», обеспечивая наше неожиданное появление здесь, ребята переплавились в рейнджеров, теперь их зовут так.
— Как тебе будет угодно, я могу называть их хоть армией спасения. Джон, где мой перстень? Он у тебя?
— Я смотрю, он тебе очень нужен…
— Джон, ты опять берешь на себя очень много. Если ты не отдашь мне мой перстень с информационным кристаллом и не оставишь свой рот на замке, полетят многие головы. И моя там будет не самой основной…
Тут Кэтрин, стоявшая за радарным пультом, обеспокоенно выкрикнула:
— Джон, пять крейсеров Корпорации вышли из гиперпространства и окружают нас! Они выпускают истребители!!! «Бригантина» уже успела уйти в гиперпространство.
Теперь расстановка сил резко поменялась. И Байс понял это первым.
— Ха, недотепы, теперь вам не улизнуть отсюда никаким образом. Вы проиграли! Вы были очень достойными противниками, поэтому я обещаю сохранить вам жизнь, но только если вы сейчас же сдадитесь и передадите оружие моим людям.
Джон, естественно, не поверил данному Байсом обещанию. У него был свой план.
— Я отдам тебе оружие, если теперь ты прояснишь для меня ситуацию. Что конкретно находится на этом перстне? Мы могли найти только список каких-то высокопоставленных людей, расшифровать остальное пока не удалось. Кто эти люди? Про какие головы ты упоминал, когда говорил, что твоя голова там не самая важная?
Байс выглядел счастливым, ведь теперь он мог раскрыть свои гениальные планы перед теми, кто скоро будут убиты, хотя сами об этом не догадывались. Планы, которые он приводил в жизнь не один десяток лет.
— Хорошо. Это люди, купленные Корпорацией. Это чиновники на ключевых местах в политике. Я расставил своих людей так, что теперь все в моей власти. Администрация президента Земли, Земной парламент, Высший суд — везде есть мои марионетки. Особенно я горжусь тем, что с недавнего времени полностью контролирую Главную выборную Комиссию на Земле. Последние два президента Земли получили свой мандат на власть из моих рук. И заметь, все это совершенно законно, ведь законы принимают тоже мои люди. Ты доволен?
— Что ж, раньше я и не подозревал, что дело обстоит таким образом. Хотя при нынешнем развитии телекоммуникационных средств пора бы уже распустить большинство политиков-бездельников и дать право принимать законы каждому гражданину самому с помощью, например, того же самого мобильного телефона. Но это я так, как говорится, некоторое отступление для прессы. Видишь ли, дорогой друг, все происходящее здесь транслируется на ведущие независимые телевизионные каналы человечества. В каждый костюм моих людей встроены мини-видеокамеры и микрофоны, а Кэтрин за это время успела перепрограммировать телекоммуникационную систему «Голиафа» — все сказанное тут с помощью ретранслятора на адмиральском звездолете идет в прямой эфир через ближайшие корабли в космосе. И эти ближайшие корабли, недавно вышедшие из гиперпространства, вовсе не крейсера Корпорации, а силы Космофлота. И все это не просто блеф.
Байс все еще не верил, что кто-то смог обмануть его.
— И… что дальше?
— «Голиаф» отконвоируют на Марс, где коррупция еще не успела пустить свои корни. Там тебя будут судить, Байс. Дело получит огласку, и, я думаю, впереди хорошая чистка правящей элиты Земли.
— Но ты же обманул меня, Джон. Ты не отдал мне оружие, как обещал. Ты не лучше меня. Скоро ты станешь мной.
— И не надейся. Мне совершенно чужда твоя мания величия. А насчет обмана, так добро должно быть с кулаками, иначе ему никогда не победить. Ладно, хватит разглагольствовать. Я думаю, тебе стоит обратиться к своему экипажу и приказать сложить им оружие — через несколько минут пять десантных челноков с нашей помощью пристыкуются к «Голиафу» и пять сотен космодесантников возьмут корабль под свой контроль.
Глава 5
Когда командующий Космофлотом адмирал Натан Матонго получил сообщение от разыскиваемого всеми силами Земли Джона Лайта, он сперва довольно долго думал, прежде чем начать действовать. В сообщении от этого опасного преступника говорилось о возможности раскрыть какой-то глобальный заговор между правительством Земли и Корпорацией.
Адмирал Матонго не был уверен, что ему нужно рисковать своей должностью и ввязываться в такие деликатные игры. По национальности генерал Натан Матонго был полинезийцем. Только теперь в свои 55 лет он, как представитель своего народа, столь долго отвергающего все блага цивилизации, смог добиться такого карьерного роста. Уже во время освоения человечеством Марса он помнил, как проводил свое детство на далеком и почти необитаемом, а значит, и не тронутом цивилизацией острове в Тихом океане. Самым сложным инженерным средством для него были удочки и небольшая лодка-катамаран. Вещи не затмевали отношения со своими соплеменниками и этого хватало для полного счастья. Отец Натана был настолько интеллектуальным и в то же время безрассудным человеком, что он не смог жить согласно традициям своего народа и вырвался со своим сыном в город. Но он не смог перенести такого культурно-бытового скачка в своей жизни — городская суета и равнодушие людей заставили его приложиться к бутылке. Единственным его светлым делом было устройство своего единственного сына в кадетский корпус Космофлота. Так почти с самого детства Натан Матонго стал военным. Его семьей был Космофлот. Его религией была дисциплина, а совестью — устав.
Еще когда Натан Матонго был юным техником на корабле Космофлота, он не понимал, почему его офицерский состав был составлен из таких стандартных фамилий, как Джонсоны, Чаны или Ивановы. Со временем трудолюбие и военный талант помогли Натану продвинуться в высший командный состав Вооруженных сил Земли. Но по-настоящему Натана всегда раздражало то, что после некоторого притеснения представителей малых народов на карьерной лестнице всегда наступала пора, так называемого, обратного расизма, когда им отдавалось незаслуженное предпочтение при занятии какой-либо высокой должности. Поэтому, став главнокомандующим Космофлота, он приказал заменить все имена старшего офицерского состава на оперативные псевдонимы, выбираемые из животного мира Земли. Он сам раздал новые имена командирам боевых кораблей и теперь язвительная пресса не могла упустить шанса упрекнуть адмирала в навязывании флоту Земли своих диких племенных традиций. Писк журналистов, каждый день продающих на рынке информационных услуг какую-то часть своей совести, мало беспокоил Натана Матонго. Он провел грамотные реформы в Космофлоте, и эта структура стала одной из самых эффективных боевых подразделений Земли, как это и должно было бы быть при достаточном финансировании ее государством. Однако правительство распределяло деньги бюджета таким образом, что можно было подумать, что теперь главной опорой Земли был частный флот Корпорации. Именно эта мысль занимала голову Натана в последнее время и именно поэтому он сразу же не известил вышестоящее начальство о выходе на связь с ним Джона Лайта.
В коротком письменном сообщении Джон просил главнокомандующего Космофлота Земли прибыть с одной бригадой военных кораблей в определенную точку Солнечной системы в определенное время по кодовому сигналу, который будет транслирован с флагманского корабля Корпорации. Далее в сообщении говорилось о возможном раскрытии какого-то глобального заговора и необходимости эскорта захваченных кораблей на одну из военных баз Космофлота на Марсе. В конце своего послания Джон обязался сдаться официальным представителям Космофлота в конце этого непонятного космического рандеву при любых вариантах его окончания. Что ж, в любом случае надо было отправиться туда и разобраться, в чем дело, и пока не докладывать об этом начальству.
Как и было рекомендовано в послании от Джона, адмирал Натан Матонго, взяв свой линкор «Правосудие» с охранением из четырех крейсеров под названиями «Непобедимый», «Гроза пиратов», «Персей» и «Леопард». Это соединение кораблей уже практически могло классифицироваться настоящей боевой эскадрой. Командующий Космофлотом Земли не был стеснен в ресурсах единиц военной техники, а чутье подсказывало ему, что дополнительные боевые корабли в этом задании лишними не будут. Он вышел на заданные позиции в гиперпространстве и стал ждать сигнала. Он не любил неопределенности и сюрпризов, но Джон Лайт обещал сдаться ему при том условии, что флот Земли выйдет из гиперпространства только после получения специального закодированного сигнала для этого.
Адмирал не испытывал никаких негативных чувств к объявленному преступником Джону Лайту, он не стремился раскрыть какой-то заговор и или стать ключевой фигурой в каком-то действии. Он просто хотел выполнить свой долг — вылететь на место встречи с Джоном Лайтом и арестовать его.
Можно представить его удивление, когда после выхода из гиперпространства бригады его кораблей на их приемные антенны стало поступать изображение капитанского мостика «Голиафа» с отступником Джоном Лайтом, явно силой захватившим корабль Корпорации, и президентом самой влиятельной структуры Земли Ричардом Байсом. Адмиралу Матонго никогда не нравился этот напыщенный и хитрый Байс, который не раз нелестно высказывался о никчемной роли Космофлота в будущем Земли. Но адмирал был на службе и надо было спасать «Голиаф» от захватчиков. Сделать это было бы не просто, но возможно. Неприятную процедуру разработки плана по освобождению заложников из лап террориста Лайта прервал диалог, транслирующийся с «Голиафа».
Когда адмирал услышал правду о скрытой политике Байса, о его заговоре с правительством Земли, он легко вздохнул. Конечно, потом в голову полезут мысли по поводу откровенных высказываний президента Корпорации, о сложившийся ситуации в эшелонах власти Земли, но сейчас адмирал Матонго мог расслабиться. Джон Лайт не обманул его, все произошло так, как и было сказано в послании. С «Голиафа» уже передали коды доступа к шлюзовым камерам, и десантные боты космодесантников могут отправиться на флагман Корпорации для наведения порядка. Правда сенсоры на командном мостике адмирала регистрировали след ушедшего в гиперпространство какого-то неопознанного объекта, схожего с пиратским кораблем небезызвестного Большого Мака, но след терялся из-за действия зачем-то включенных на «Голиафе» средств радиоэлектронной борьбы. Так как преследование ускользнувшего с недавнего поля сражения корабля не представлялось возможным, адмирал Матонго решил сосредоточиться на наведении порядка на «Голиафе».
Сейчас он исполнит свой долг, он арестует и Джона Лайта с его сообщниками, и, что самое главное, Ричарда Байса для дальнейшего выяснения дел, а точнее сказать расследования. Этот долг он исполнит с легкой душой.
Космодесантники Космофлота захватили «Голиаф» без проблем. Пять тяжелых десантных ботов одновременно пристыковались к флагману Корпорации, и десантники хлынули в коридоры корабля с оружием наперевес. Экипаж корабля и солдаты Службы безопасности не оказали ни малейшего сопротивления. Наоборот, они с радостью встретили своих освободителей от якобы пиратских захватчиков.
По настоянию Джона Лайта адмирал Матонго заменил экипаж «Голиафа» своими людьми, заключив людей Корпорации под домашний арест. Самих же арестованных, а конкретно Джона Лайта с тринадцатью сообщниками и Ричарда Байса со старшими офицерами «Голиафа», доставили на корабль адмирала для содержания под стражей на офицерской гауптвахте. Теперь после открытия хоть какой-то правды о происходящих вокруг Джона Лайта событиях, на кораблях Космофлота за бандита его никто не принимал.
Так окончилось космическое сражение, в котором Байс совсем не рассчитывал быть проигравшим. Четыре крейсера Космофлота, один линкор «Правосудие» космических сил Земли и один не уступавший им по своему боевому потенциалу корабль Корпорации под управлением людей адмирала Матонго открыли зоны перехода в гиперпространство и направились к Марсу. Путь был недалеким, и можно было рассчитывать прибыть туда к началу следующего дня.
Как ни парадоксально, но при таких коротких расстояниях, когда место входа в гиперпространство и место назначения лежали в одной Солнечной системе, требуемое время пути в гиперпространстве линейно не зависело от расстояния. Ведь на малых дистанциях корабль не мог разогнаться до своей максимальной скорости, да и на малых скоростях хода всегда был риск небольшого сноса корабля гравитационными течениями внутри гиперпространства. Тут все зависело не только от правильности прокладки курса относительно навигационных маяков рядом с гиперпространственными воротами, поэтому и прогнозированное время пути просчитать было сложнее. В любом случае после выхода на курс к Марсу адмирал Матонго направился к себе в каюту для того, чтобы отдохнуть после пережитого боя, в котором, правда, его войска не успели принять участия, а также для того, чтобы продумать свою позицию в столь изменившейся за последнее время в его сознании картине мира.
На следующее утро адъютант разбудил адмирала раньше обычного — штурмана «Правосудия» постарались, и линкор достиг точки выхода из гиперпространства чуть раньше намеченного срока. Адмирал кинул взгляд в иллюминатор. Там, на пятнистом оранжево-черном, как шкура гепарда, фоне гиперпространства был хорошо виден силуэт идущего рядом «Голиафа». Адъютант сразу же доложил командующему о том, что крейсера сопровождения несколько отстали по пути, но они должны будут прибыть в расчетную точку встречи через полчаса после них. Адмирал поблагодарил своего верного помощника и велел не прерывать программу полета и выхода из гиперпространства из-за такого небольшого опоздания крейсеров сопровождения. Он приказал синхронизироваться для выхода из гиперпространства только с идущим рядом «Голиафом». Адъютант бодро и красиво козырнул своему командиру, подтверждая этим свое право находиться именно на этой непыльной должности Космофлота Земли, и направился отдавать полученные распоряжения.
Натан Матонго всю свою жизнь не любил такое время суток, как утро. Даже в юности было очень сложно встать из уютной постели и стряхнуть с себя сон. Теперь же, в более чем зрелых годах, по утрам он себя чувствовал просто отвратительно. Как обычно заставить себя принять душ с утра сил не было, аппетитные блинчики с кофе были проглочены без всякого удовольствия, мысли о сегодняшнем дне не вызывали приятных ощущений. К обычной утренней апатии адмирала прибавилось еще и чувство тревоги за сегодняшний день. Вчера события выглядели под вполне определенным углом и, например, сомневаться в словах Джона Лайта или признании президента Корпорации не приходилось, но сейчас… Они уже не просто в Солнечной системе рядом с Марсом и Землей. Они в системе, в той системе, что адмирал оставил два дня назад и которая поглотит его сегодня. А вчерашние события не совсем вписываются в эту систему. Адмирал решил пойти на капитанский мостик в надежде, что рутина служебных дел поможет ему окончательно проснуться и избавиться от тяжелых мыслей.
Как только Матонго вошел на мостик и принял рапорт от старшего офицера о произошедших за его вахту событиях, его сознание стало выхватывать информацию из происходящих вокруг событий. Его внимание привлекла навигационная карта, спроецированная на весь обзорный иллюминатор, занимающий переднюю стену рубки. Натану показалось, что в этом районе космоса скопилось слишком уж много кораблей Корпорации. Дремлющее до этого момента сознание встрепенулось, но было уже поздно — яркая вспышка света и появившиеся в иллюминаторах звезды на черном фоне пустоты свидетельствовали, что корабль только что вышел из гиперпространства.
Точная вычислительная аппаратура и коды приоритета кораблей Космофлота сделали возможным выход неполной эскадры Натана Матонго совсем недалеко от орбиты Марса. «Правосудие» и «Голиаф» медленно начали маневр поворота к красной планете.
Все бы было ничего, если бы к ним быстро не приближались поджидавшие на орбите Марса корабли Корпорации, представляющие разношерстную массу от крейсеров сопровождения до больших транспортников, некоторые из которых могли соперничать по боевым параметрам даже с кораблями Космофлота. Теперь Матонго осознал то, во что он влез. Также он пожалел о том, что не дождался отставших своих кораблей. Пятнадцать минут опоздания для гиперпространства были немалым сроком, выйди крейсера в обычный космос сейчас, они бы оказались в сотнях тысяч километрах отсюда.
В подтверждение его мрачных мыслей офицер по связи доложил, что с основного корабля встречающей эскадру группы хотят выйти с адмиралом на связь. Матонго кивнул связисту и с чувством начинающегося раздражения уставился на экран связи.
На экране высветилось лицо неряшливо одетого молодого чернокожего человека с золотой цепью на шее и большой сигарой во рту. Этот гангстерский персонаж не удосужился вынуть дымящуюся сигару изо рта, лениво и невнятно проговорил:
— Йо, чувак. У нас предписание правительства о передаче нам опасного преступника Джона Лайта и его банды. Высылаем шаттл, доложите ваши коды доступа.
Этот нагловатый тон какого-то проходимца Корпорации, который благодаря существующей системе смог занять пост капитана корабля, просто взбесил Натана. Даже в гражданском флоте должны соблюдаться какие-то приличия и субординация, а этому подонку, похоже, ни разу и не преподавали урока обращения с офицерами Космофлота.
— Ты, похоже, ошибся каналом, малыш. С тобой говорит адмирал Космофлота Земли Натан Матонго. Если у тебя ко мне какие-то дела, то для начала вытащи изо рта свою дымовую шашку и изволь называть меня «сэр». Это понятно?
— Говорит капитан Тони Лоу с «Рокфеллера». Да ты чё, чувак? Забыл снять вторую зарплату от Корпорации за этот месяц?
Адмирал знал, что Корпорация приплачивала некоторым высшим офицерам Космофлота какие-то деньги, то за совместные проведенные операции сопровождения грузов, то в качестве премиальных или помощи семьям. Он был, скорее, против подобного финансового подсаживания командного состава на иглу Корпорации, но денег у самого Космофлота не всегда хватало. И вот теперь в сознании Натана стало что-то проясняться. Он заметил, как на другом конце связи этому самому Тони Лоу кто-то докладывает, что никто из офицеров «Правосудия» никогда не получал денег от Корпорации. Стратегия разговора капитана «Рокфеллера» сразу же изменилась, но Натан уже знал, на чьей он стороне.
— Адмирал Матонго, прошу прощения за такое начало разговора, сэр. Но у нас действительно предписание правительства Земли о передаче нам Джона Лайта, — говорящий махнул рукой и на терминал адмирала пришли документы, подтверждающие слова его собеседника.
— Господин Лоу, — адмирал никак не мог назвать имя этого персонажа вместе с его должностью. — А вся эта армада кораблей тут для того, чтобы от кого-то охранять Джона Лайта?
— Адмирал, эта армада кораблей здесь для того, чтобы выполнить предписание правительства. Вы, надеюсь, не против?
— Хорошо, капитан Лоу, — с трудом проговорил Матонго. — Я изучу присланные вами документы. Давайте выйдем на связь через двадцать минут.
— Через десять, адмирал. Мои люди ждут вас в полной боевой готовности уже целый час. У кого-то могут не выдержать нервы и он нажмет спусковой крючок…
— Я понял, конец связи, — закончил адмирал этот неприятный разговор.
И ребенку было ясно, что последует за тем, как Натан откажется подчиниться людям с предписанием правительства. Но также было ясно, что когда Джон окажется в руках Корпорации, ни о каких правосудии и справедливости речь может не идти.
Итак, оставалось десять минут до принятия окончательного решения. Решения, которое повлечет за собой большие последствия. Хотя уже на первых секундах размышления адмирал знал, как поступить правильно. Он понимал, что, поступив правильно, он потеряет свой чин, разрушит своими же руками свою карьеру, к которой он стремился с самого детства для того, чтобы доказать миру, что и выходец из племен Тихого океана может стать адмиралом Космофлота. Но зато теперь есть шанс доказать самому себе, что Натан Матонго всегда останется честным человеком.
Во время этих тяжелых раздумий глаза Натана все-таки смогли выцепить некоторую юридическую неувязочку в присланном документе о выдаче Джона, которая могла бы быть поводом для отказа адмирала Космофлота сотрудничать с Корпорацией и даже выполнять распоряжения правительства. На документе не хватало нескольких электронных подписей высших чиновников судебной власти и членов Генерального штаба Космофлота Земли, не были указаны лица, которым следовало отдать арестованного.
С юридическими нюансами все было понятно. Также понятно, что ожидающий решения флот Корпорации не станет довольствоваться отказом в выдаче Джона из-за каких-то недочетов в оформлении документа. Но теперь ум Натана занимала совсем другая сторона дела, более приятная и знакомая для его сознания — подготовка к потенциальному сражению с врагом. Он загрузил в свой компьютер специальную боевую программу оценки шансов победы в бою, способную по начальным характеристикам боевых кораблей спрогнозировать исход боя. Приговор компьютера был не на его стороне, даже при участии четырех догоняющих крейсеров шансов на победу больше у армады Корпорации. Но все равно адмирал не отчаивался — он и на глаз видел преимущество флота Корпорации. Но компьютер присвоил ей боевой коэффициент приблизительно в 50 баллов, а полную эскадру адмирала Матонго компьютер оценил в 38,2 балла, достигнув такой точности благодаря наличию о ней полных данных. Ему противостоял флот из пяти военных крейсеров, способных соперничать с крейсерами Космофлота. Плюс к ним шесть различных по размерам транспортников, пугающих только своими габаритами, а никак не вооружением, хотя шут их знает. А также четырнадцати разномастных кораблей, не имеющих сходства с каким-либо классом, и, скорее всего, все вместе не превосходящих по боевому потенциалу парочки крейсеров.
Адмирал вспомнил, что, например, тому же самому Джону Лайту пришлось сражаться с теперь подконтрольным «Голиафом» с еще меньшими силами и шансами на успех. Но вера может все. Он еще раз обдумал стратегию боя и обвел глазами своих подчиненных на мостике. Все и так уже давно поняли, что замышляет их командир, и теперь одобрительно смотрели на него.
Тут на связь снова вышел Тони Лоу. Сделал он это чуть раньше оговоренного срока, видимо сканеры «Рокфеллера» или какой-нибудь корабль Корпорации, находящийся в гиперпространстве, засек приближение четырех крейсеров Космофлота. Теперь Тони не затягивал разговор.
— Адмирал Матонго, вы получили ордер на арест Джона Лайта. Немедленно передайте его нам или ваши действия будут рассчитываться как открытый мятеж Земли и ее Колониям. Прием.
— Не старайтесь запугать меня. Я выдам Джона Лайта только тогда, когда получу грамотно оформленный ордер на его арест. С указанными данными о корабле, на который я должен передать арестованного, и порте его приписки. А также с набором всех необходимых подписей. А сейчас я беру курс на Марс и не дай бог кто-то из вас, жалких прихвостней Корпорации, встанет на пути боевых кораблей Космофлота Земли.
Адмирал дал команду на малый ход вперед, прямо в центр массы вражеских кораблей. На «Правосудии» и «Голиафе» весь экипаж уже давно был на боевых постах. Еще со времен освоения космоса на кораблях Космофлота действовало правило находиться на местах боевой тревоги при выходе корабля из гиперпространства, когда он как бы окунается в неизведанный район космоса и, истратив энергию, не может сразу совершить прыжок обратно. Теперь Натан был очень рад, что поддерживал такие негласные правила и традиции на своих кораблях. Также он был очень рад тому, что оставил всех 500 космодесантников с «Правосудия» на борту «Голиафа» — они смогут контролировать корабль и в этот опасный момент.
Оба гигантских военных корабля медленно приближались к кораблям Корпорации. Натан понимал, что при таком же неопределенном положении дел, как сейчас, подходить вплотную к ним было опасно, а тем более протискиваться между ними и подставлять свои спины. Обходить вражеские корабли тоже было не с руки — не стоило показывать врагу, что с ним считаются. По времени оставалось всего пара минут до прихода крейсеров и надо было быть готовым расставить точки над «і».
И тут вдруг ближайший вражеский крейсер «Рокфеллер» дал залп из своих трех плазменных пушек по приближающемуся «Правосудию». Ущерб линкору Космофлота был причинен минимальный, но Матонго понимал, что нельзя оставлять такую выходку Тони Лоу безнаказанной, иначе остальные корабли тоже бросятся в драку и просто заклюют «Голиафа» и «Правосудие», пользуясь своим преимуществом в количестве. Но Натан даже не успел скомандовать открыть огонь по заранее установленным мишеням, как вдруг идущий рядом «Голиаф» изрыгнул огонь из всех своих орудий главного калибра по инициатору боя. Мощность вооружения флагмана Корпорации была таковой, что «Рокфеллер» тут же превратился в разваливающийся на части аварийный космический объект, от которого сразу же стали отстреливаться спасательные капсулы с экипажем. Через несколько минут корабль под претенциозным названием «Рокфеллер» фактически перестанет существовать и превратится в кучку мусора. Эта космическая дуэль была настолько скоротечна по причине полного превосходства «Голиафа», который одержал сокрушительную победу над врагом всего одним залпом своих орудий, что остальные корабли так и не успели вступить в бой.
Натан мысленно поблагодарил капитана космодесантников, командующего сейчас на «Голиафе», за столь характерную для космодесанта стремительную атаку. А сам приказал своему связисту выйти на связь с капитаном корабля, на частоте которого теперь находились основные силы противника. На экране показалось лоснящееся от пота лицо какого-то толстяка с приличной лысиной.
— Говорит командующий Космофлотом Земли адмирал Матонго, линкор «Правосудие». Как я понимаю, теперь вы командир кораблей, создающих мне навигационную опасность и мешающих пройти к Марсу?
— Мы не хотели… — пролепетал командир кораблей Корпорации, явно удивленный и испуганный этим полученным неожиданно для себя статусом ответственного за все текущий события человека.
Натан уже понял, как себя вести с разношерстной группой еще не начавших атаку кораблей. Он решил попытаться вообще не доводить дело до полноценной бойни.
— Прошу прощения за инцидент с «Рокфеллером». Дело в том, что на «Голиафе» новая команда и она, видимо, еще не освоилась с управлением боевых систем. Да, кстати, представьтесь пожалуйста и, главное, назовите свой корабль.
— Том О'Хара с крейсера Корпорации «Билл Гейтс». Э-э… пожалуйста, прикажите своим людям с «Голиафа» даже не наводить оружие на мой корабль — мы не будем препятствовать вашему проходу к Марсу. Мы уходим…
Как бы закрепляя победу, одержанную в течение пары секунд с помощью одного удачного залпа, совсем рядом с местом так и не начавшегося сражения из гиперпространства вышли отставшие крейсера Космофлота. Теперь ни один капитан кораблей Корпорации не стал бы менять решение испугавшегося Тома О'Хары. Они не были военными, у них не было идеи, за которую они бы могли сражаться до самого конца, а свои деньги они уже отработали.
Скопление вражеских кораблей стало быстро разбегаться по своим делам, часть направилась к Марсу, часть ушла в гиперпространство. Теперь никто и не узнает, что в этой части космического пространства происходило еще минуту назад. Максимум, в чем признаются капитаны Корпорации, так это в том, что когда-то они все встретились именно тут совершенно случайно по дороге по своим транспортным маршрутам.
Теперь путь к Марсу для эскадры адмирала Матонго был открыт. Он с явным облегчением сдал арестованных Джона Лайта и Ричарда Байса официальным властям марсианской колонии и отбыл по своим дальнейшим служебным делам на Землю. После этого инцидента у орбиты красной планеты его карьера пошла на спад. Командир космодесантников, предпринявший решительные действия по отношению к «Рокфеллеру», несмотря на показания адмирала о правомерности его действий, был с позором уволен со службы в тот же день.
