Хоть я и сомневаюсь, что способен вести беседу о семейной жизни, но мой долгий опыт проведения исповеди и духовного окормления братий наших, живущих в миру и подвизающихся на этом благословенном поприще, подсказывает мне ограничиться ответом на вопрос, который мы часто слышим из уст семейных людей: «Отче, мы живем в миру, в обществе, у нас семья — как мы можем спастись? Возможно ли нам достигнуть уровня святых, о которых мы читаем в книгах?»

Думаю, можно остановиться на этой теме и посмотреть, как протекает духовная борьба в семье, как человек может сражаться здесь со страстями, как он исцеляется здесь и освящается.

Мы знаем, что святые каноны нашей Церкви хранят в непоколебимости подлинную православную нравственность. Первое правило Гангрского Собора гласит:

«Если кто-нибудь хулит брак или гнушается благочестивой и верной женой, соединяющейся с мужем своим, и порицает ее как не могущую войти в Царство Божие, таковому да будет анафема». Без сомнения, строгость и категоричность этого правила, как и многих других, подобных ему, дает нам твердое основание для решения этого вопроса, и нам сейчас остается только рассмотреть духовную борьбу в семье на практике.

Христианская жизнь вообще и рассматриваемая нами семейная жизнь, в частности, являют собой образ триипостасной Божественности. Семья как общение личностей отражает единство Святой Троицы, где каждое Лицо сохраняет Свою Ипостась, не нарушая этого единства и единой природы трех Лиц. Классическая формула «единство в Троице и Троица в единстве» ясно выражает всю тонкость и стройность этих Божественных взаимоотношений, служащих архетипом для каждой истинной семьи.

Нравственность выводится из догматов, а православные убеждения человека в семье служат сохранению, а также взаимодополнению личностей в единстве семейного союза, основанного на любви, где все члены составляют одно нерушимое и неделимое тело.

Святые отцы единодушны в том, что разрыв и разъединение между людьми проистекают из разрушения личностей и размывания в каждом отдельном человеке образа Божия, по которому он сотворен, и его природной красоты. В результате возникают индивидуализм и отчужденность со всеми их печальными последствиями. Как следствие грехопадения, появляются страсти, являющиеся болезнью нашей природы, неотступным и коварным врагом нашего спасения.

 

 

Поэтому перед каждым из нас, где бы он ни находился, возвышается стена страстей, которые он должен преодолеть, чтобы получить возможность общения в любви с живым и истинным Богом, сотворившим его, а также с людьми — образами Божиими и его братьями. Это более всего важно для семьи, где связь между людьми должна быть такой сильной, чтобы сформировалось сплоченное и неделимое тело, несущее на себе все тяготы как один человек.

Наши святые, руководствуясь своим опытом и Божественной мудростью, а более всего — вседобродетельной и образцовой жизнью нашего Господа, выделяют среди страстей три основополагающие, из которых, как из источника, проистекают остальные страсти, образующие запутанный лабиринт всяческих козней врага нашего спасения, направленных против нас. Они ничем не отличаются от тех, которыми сатана искушал Господа в пустыне, почему по праву и считаются главными. Ведь если бы они не составляли весь круг диавольских искушений, диавол не был бы полностью обезоружен.

Этими тремя страстями являются тщеславие, себялюбие и сладострастие. И поскольку они обступают каждого человека и служат препятствием на его пути ко Христу, то давайте посмотрим, как они действуют в пространстве семьи, как нам с ними бороться, чтобы они не достигали своей цели- всеобщего разъединения, которое начинается внутри нас самих, простирается над нашими ближними, нашей семьей и завершается отдалением от нашего Бога и Спасителя.

Первый порок, тщеславие или эгоизм, является источником и корнем всего развращения и греха, последовавшего за грехопадением прародителей. Тщеславие ослепляет разум и отгоняет Божий свет, из-за чего человек совершает страшные ошибки, поскольку действует в состоянии смертельного опьянения, толкающего его в бездну нечестия. Тщеславие не дает человеку видеть и понимать действительность, в результате чего он живет в иллюзорном мире, созданном его больной, эгоистичной фантазией.

В пространстве семьи эта гибельная страсть исцеляется снисходительностью, терпением и советованием с ближним. Когда собственные суждения и решения оказываются недостаточными, человеку надо прислушаться к мнению других людей и, отсекая свою волю и принося ее в жертву, сбросить с себя тесные и удушащие оковы эгоизма. Так перед ним откроется простор смирения.

Смирение — это неотъемлемая часть сердца Христова, всегда идущая рука об руку со своим верным другом — кротостью. Эти две добродетели, смирение и кротость, — столбы, на которых зиждется крепость семьи, призванная выстоять как во внутренних, так и внешних бурях и натисках. В кругу семьи, где все члены отличаются по своему физическому и духовному возрасту и каждый растет и развивается по-своему, кротость служит тем связующим материалом, который сплачивает и соединяет членов семьи и мирно и неуклонно ведет их к совершенству и зрелости.

Вторым губительным пороком, рождающимся из предыдущего и подобно тени следующим за нашим телом, является себялюбие — чрезмерная любовь к себе, культ собственного «я», требующего, чтобы все вращалось вокруг него, в соответствии с его желаниями и предпочтениями. Себялюбие — это крайний индивидуализм во всей его полноте, разрушающий всякое общение и связь между людьми из-за чьей-то невозможности отказаться от своего «я».

Себялюбие порождает бунтарство и своенравие, в результате чего мы, к сожалению, становимся свидетелями ежедневных семейных конфликтов. И если приглядеться к их причинам, то мы убедимся, что они заключаются не в чем ином, как в индивидуализме, себялюбии и своенравии или супругов, или детей. Если мерой всех наших движений и чувств является наша собственная личность, наше удовольствие и спокойствие, то становится понятной причина всех многочисленных разводов, оставляющих от семей одни руины.

Себялюбие наносит раны уже своими привычными фразами: «Мне это не нравится», «Это мешает мне быть самим собой», «Он меня не понимает», «Мы не подходим друг другу». Себялюбие делает нас жестокими и безжалостными, воистину слепыми и безчувственными, поскольку, стремясь к удовлетворению лишь своих потребностей, мы остаемся равнодушными ко всему, что происходит вокруг нас, ко всем ранам и лишениям, от которых страдают другие члены семьи и особенно дети.

Согласно святым отцам, лекарством от себялюбия является любовь. Любовь, подающая жизненные силы на то, чтобы ты умертвил свое «я», а «ты» и «мы» возродил в общении. Та любовь, которая не ищет своего (1 Кор. 10, 24) и Учителем которой является Христос, пожертвовавший Собой за весь мир и создавший таким образом Церковь.

Любовь — это забвение собственного «я» и возрождение нашей личности, поскольку она — самое здоровое из всех движений души. Но чтобы смочь «принизить» себя и исполниться любви, наша любовь должна повернуться вначале к Богу, а уже через Него обратиться на другого человека и все творение. Поэтому жизнь во Христе необходима членам семьи, чтобы они могли разобраться в истинной сути любви: где она начинается и где кончается, каковы ее путь и движение; чтобы она была чистой и свободной от греховных чувств и человеческих критериев.

Третьей страстью, служащей прочным звеном в цепи вышеупомянутых пороков, согласно святым отцам, является сластолюбие. В целом, сластолюбие представляет собой отказ от любых трудов и лишений ради блага другого, а также абсолютизирование и обожествление удовольствия. Этот порок коренится в духовной болезни грехопадения и помрачения ума, отдалившегося от Бога, которая распространяется и воздействует на тело человека, являющееся храмом Святого Духа и частью Тела Христова.

Сластолюбие в качестве первостепенной цели и смысла брака и жизни в целом видит наслаждение, и на этом основании строится все поведение человека, подвластного этому греху.

Сластолюбие лишает его общения и связи с другими людьми, обезценивает личность другого, превращая ее в вещь, сосредоточивается на его внешнем облике, а не на внутренней глубине, не приносит человеку удовлетворения, делая его жизнь мимолетной. Если сластолюбие возьмет верх в человеке, оно превратит его в своего раба и пленника, выведя вон из свободы Церкви, нанесет смертельный удар по семейному союзу истинной любви и разрушит все хорошее и благородное, что только бывает в браке.

Лекарством от этой болезни является трудолюбие, стремление ко всякого рода аскезе и добродетели, поскольку благо достигается трудом и утверждается скорбью. А наша Церковь, согласно святому Максиму Исповеднику, является необходимым условием для верного отношения ко всему.

Трудолюбие, аскеза и, прежде всего, Божественная любовь, преобразуют охваченного страстями человека, освящают его душевную и телесную жизнь, освобождая, таким образом, и его разум. Именно эта любовь помогает человеку правильно судить обо всем, ведя тело к освящению и целомудрию, удерживая человека на высоте образа Божия и делая его путем и целью подобие Божие.

Итак, эти три самые главные страсти (тщеславие, себялюбие и сластолюбие) устремляются на всякого человека, как в монашестве, так и на поприще брака и семьи, овладевают им с помощью различных инструментов и способов, но с одной-единственной целью — помешать ему обрести освящение и спасение.

Святитель Иоанн Златоуст учит нас: «Сделай дом свой Церковью». Церковь — это храм и место поклонения Богу. Так бывает и при ежедневной семейной молитве, когда все члены семьи стоят вместе перед Небесным Отцом, взыскуя Его Божественной милости, сплачивающей их, и приближающей к Нему любви, каются в повседневных согрешениях и принимают в себя благодать Святого Духа.

Церковь является также местом духовного исцеления от страстей. Точно так действует в православии и общежительный монастырь. Совместное пребывание, совместная жизнь, супружество и общение как таковое в домашней Церкви — семье — также сглаживают острые черты характера, расширяют пространство сердца и учат, что без любви во Христе и совершенствования себя семейная жизнь с легкостью может разрушиться.

Тот же отец Церкви называет семью ристалищем — стадионом или гимнастической школой, потому что она действительно тяжелый и долгий путь, а препятствия, искушения и скорби, встречающиеся на этом пути, иногда бывают невыносимыми. Поэтому надо закрепиться на недвижимом камне — Христе и Его Церкви, чтобы волны не унесли нас в морскую бездну.

Тайна сия велика; я говорю по отношению ко Христу и к Церкви (Еф. 5, 32). Господь унизил Себя, став Человеком, основал Церковь и с тех пор питает и греет ее (Еф. 5, 29), как Небесный Жених, будучи ее Главой. Ни Церковь не может существовать без Христа, ни Христос не может без Церкви открывать человеку Свои Богодейственные Таинства. Так и в семье один не может существовать без другого, и семья, подобно телу, не может оставаться в целостности, если Христос не глава ей.

Следует также отметить, что благожелательная о каждом из нас Божественная воля заключается в нашем спасении и обожении. В этом цель и смысл всей нашей жизни. Следовательно, и семья, и монашество — не самоцель, а средство спасения. Семья — это путь спасения, который не должен абсолютизироваться сам по себе, а вести нас к Богу. Все формы нашей жизни временны и преходящи, важно только то, насколько они помогают вести нас к вечному Царству Божию. Если семья не ведет к Богу, то все ее начинания слабы и обречены на гибель, как и она сама, если она является лишь образом жизни нынешнего века.

Семья достигает своих целей не тогда, когда ее члены добиваются мирских успехов, и не когда она до конца сохранится в целостности, а только когда ее члены достигают освящения и обожения. Любая другая оценка семьи по человеческим и мирским критериям существенно ограничивает семью и ее возможности.

Хочу закончить словами одного современного преподобного афонского аскета: «Мы становимся истинными членами семьи тогда, когда учимся преодолевать свое «я». Если мы делаемся истинными членами своей семьи, преодолев себя, мы становимся истинными членами и общечеловеческой семьи, семьи Адама, и с этого момента можем молиться Богу о целом мире».

Это не что иное, как вселение Святого Духа в наше сердце. Не случайно за спиной трех самых великих святителей нашей Церкви стоят святые матери, святые отцы, святые семьи. И если мы хотим изменить мир, надо изменить себя и свои семьи.

Да благословит Господь всех вас, да сплотит и сохранит ваши семьи благодатию Святого Духа. Аминь.