6.9
Ещё через час игры с вариантами билда Монтана встрепенулась:
— Эй, коллега, делай выбор. Комиссар давно ждёт тебя, чтобы объяснить, как работать с рабской модификацией интерфейса.
— Что за модификация? — удивился Роман. — Разве можно вносить изменения в интерфейс?
— У нас всё можно, — нетерпеливо сказала Монтана. — Подтверждай схему или я выберу на своё усмотрение.
— Хорошо, хорошо, — Роман ввёл последние корректировки и отогнал от себя проект-панно: — Готово.
Монтана активировала дополнительный обруч, обездвиживая руку Романа. Потом встала напротив него. Из-под её шлема лился ослепительный жёлтый свет. Из-за полумрака помещения, Монтана напоминала какой-то светильник, выполненный в форме человека.
— Короче, коллега, — сказала она. — Читерский буст проходит в несколько этапов. Первый из них самый быстрый и лёгкий. Потом наступает этап непосредственной корректировки развития. Он самый долгий, может занять более двадцати часов. Надеюсь, твой билд не выдаст ошибку в процессе буста.
— А такое может быть? — испугался Роман.
— Конечно. Поэтому я и предлагала тебе готовые билды. Они хотя бы проверены на других синтезанах.
— А можно…
— Нет, я не буду ничего отменять. Уже мало времени. Кроме того, мне интересно, что из тебя получится.
— Нет слов, — вздохнул Роман. — А третий этап?
— Займёт пару часов. За это время ты проверишь работу всех своих новых феномов и возможностей.
— А потом?
— Потом всё. Ты начнёшь испытывать свою тяжёлую рабскую долю.
Монтана замолчала, глядя на Романа сквозь непроницаемый шлем.
— Я готов, — слабо сказал Роман. — Какой первый этап?
— Смерть.
Монтана коснулась иконки на проект-панно. Опутывающие тело Романа обручи испустили плазменный заряд. Потом ещё один и ещё. Каждый удар сопровождался вспышкой боли, которая подавлялась, но на её место приходила новая.
Интерфейс отчитался стандартными сообщениями о потере оргмата и целостности оболочки, после чего заявил:
— О —
Получен доступ к АКОС.
АКОС «Читерский бустер №2».
Разрешения доступа: перерождение, смена феномов, восстановление из бэкапа.
Местоположение АКОСа: неизвестно.
Срок действия доступа: неизвестно
Количество доступных перерождений: неизвестно или 99 999 999.
— !!! —
Внимание, этот Аппаратный Комплекс Органического Синтеза не является оригинальным изделием, не соответствует стандартам проекта «Эксплора» и не может быть использован для перерождения.
Соединение прервано.
АКОС «Читерский бустер №2» внесён в список игнорируемых устройств.
— ! —
Корпорация Лабсетэк снимает с себя любую ответственность за работу взломанных устройств!
Не рискуй своим сознанием, не используй АКОСы без статуса «оригинальное изделие».
Корпорация Лабсетэк оставляет за собой право потребовать возмещение репутационного ущерба в судебном порядке.
Сквозь боль и вспышки плазмы, уменьшавшие целостность оболочки, Роман хотел позлорадствовать, мол, ничего не вышло. Раз интерфейс не принимает точку доступа, то ничего и не поделать.
Но по интерфейсу пробежала подозрительная рябь, сигнализируя о постороннем вмешательстве. Предыдущие сообщения сменились окном подтверждения:
Сделать АКОС «Читерский бустер №2» точкой твоего возрождения?
Да | Нет | Отменить
Вместе с этим интерфейс перестал подчиняться воле Романа и самостоятельно подтвердил привязку к новой точке возрождения.
Монтана стояла напротив, направив на Романа руки, опутанные неизвестными инструментами. Словно магичка, посылающая на врага заклинания.
Можно не сомневаться, что она делала выбор в интерфейсе Романа, используя своё хакерское оборудование. Нижняя часть лица синтезанки, видимая из-под шлема, улыбнулась, подтверждая догадку:
— Привыкай к тому, что твоя жизнь — это больше не твои решения.
После очередной порции плазмы, интерфейс сообщил, что целостность оболочки достигла критического уровня.
Роман умер и его сознание перенеслось в ту чёрную пустоту, в которой оно побывало после прибытия на Локус. Даже появилось сообщение, которое не должно появляться повторно.
— Прибытие завершено —
Виртуальный буфер активирован
Приблизительное время броска через червоточину: неизвестно или 999 999 999 999 999 лет.
Время пересылки объекта «Роман Крылов (№ 2 456 777)» не соответствует параметрам нормы!
Локальные дата и время будут получены после синхронизации с сервером BATS в точке прибытия.
Сообщения системы появлялись и исчезали. Мелькнула длинная таблица будущих атрибутов. За ней вспыхнули и исчезли описания новых феномов.
Время от времени вклинивались сообщения об ошибках. Интерфейс предупредил, что заданные атрибуты невозможно применить в новому телу. Но после короткого зависания как бы согласился, что всё-таки можно.
Точно так же он отреагировал на «Рамирайзер»:
— !!! —
Данный феном несовместим со стандартной моделью синтезана! Операция будет прервана.
Конечно же, угроза не была выполнена. После длительной паузы таблица мигнула и исчезла. Появилось сообщение, что феном «Рамирайзер» успешно принят и готов к установке.
После этого потянулась длиннейшая таблица странных символов, среди которых Роман иногда угадывал команды от управляющего ИИ. То есть то, чего вообще не должно быть в виртуальном буфере.
Наблюдая всё это мельтешение, Роман задумался, а как вообще возможно организовать вмешательство в процесс перерождения? Ведь даже управляющий социальный ИИ Центрального Правительства не имел доступа к протоколу обмена данными между бинарным сознанием человека и АКОСом. Он просто пересылал эти данные, не «заглядывая» в них. И тем более не вмешиваясь.
С другой стороны, Роман не мог с уверенностью сказать, что возможно, а что нет. Ведь колонисты Локуса ухитрились создать летающие реакторы с фьюжн-пушками, писхокинжалы и психопули. Они разработали и воплотили взрывающиеся УниКомы, рабские феномы и модификации тел, превращающие человечного синтезана в персонажа из фэнтези.
Ни одна из этих вещей не предполагалась координаторами «Эксплоры». А если и предполагалась, то в колониальные технологии были внесены всяческие ограничения на производство.
Но оказалось, что люди — непредсказуемы. Даже если их сознание разобрано на атомы и помещено в искусственное тело. Стремясь выйти за рамки дозволенного, некоторые люди разрушают границы вовсе не ради какой-то большой и полезной цели, а просто так. Потому что могут. Хотят и могут. Могут и хотят.
Жаль только то, что когда одни люди расширяют рамки дозволенного для себя, то они давят тех, кто ни в чём не виноват, и ничего расширять не хочет.
* * *
Бесконечная лента символов исчезла. На её месте возник пункт «Создать тело». И тут же появилось подтверждение выбора нового тела, но Роман опять же не мог ничего сделать. Он только наблюдал, как выбор делался за него.
Начать процедуру воплощения?
«Нет слов, сейчас из меня какого-нибудь орка вылепят».
После этого Роман потерял способность думать. Это было странное, неописуемое ощущение. Он всё ещё осознавал себя как нечто мыслящее и разумное, но при этом не мог сконцентрировать свои мысли на чём-либо. Даже на факте: кто же всё-таки думал о том, что он не мог думать?
Этот странный ментальный паралич продолжался, вероятно, те двадцать часов, которые обещала Монтана.
…
Изредка в замороженном сознании Романа Крылова наступала оттепель. Неожиданные образы прорывались сквозь лёд и выплёскивались в пустоту виртуального буфера, формируя на короткое время поток субъективных переживаний, который принадлежали личности «Роман Крылов».
Роман успевал вспомнить, кто он и как тут очутился. Успевал спросить себя: «Интересно, сколько времени уже прошло?»
После чего поток образов смывал эти вопросы. Роман погружался в воспоминания о прошлом. Жизнь его земного оригинала смешивалась с жизнью синтезана. Они то составляли единое целое, то снова разделялись, расслаиваясь как плохо откалиброванная картинка проект-панно.
И вдруг наступала новая заморозка. Поток переживаний тускнел, Роман снова исчезал, как бы замирая в бесконечно длинной мысли о самом себе.
И так много раз. Заморозка — оттепель — снова заморозка. Сколько именно раз, Роман не мог сосчитать, ибо каждая разморозка становилась для него новым, отдельным потоком мыслей, начало которого терялось во льдах беспамятства, а конца не было видно.
…
После очередной оттепели Роман очутился в родной синеве диссоциативного электролита. Здесь было уютно и тепло. Роману не хотелось выходить в окружающий мир. Хотелось плавать в гостеприимной синеве и раствориться в ней навсегда.
Но эту защитную, утробную синеву нарушил металлический лязг. Романа подхватил водоворот и понёс навстречу новой жизни.
Водоворот с размаху бросил его на железный пол.
* * *
Отплёвываясь, он поднялся на ноги. Но не сделал и шага. И не сразу ощутил перемены в теле. Конечно, сравнивать он мог только с предыдущими ощущениями прошлого тела. То есть со своими воспоминаниями.
В первую очередь отметил изменения в зрении. Он уже понял, что находился всё в той же тёмной комнате, где стоял читерский бустер. Но теперь она не казалась ему тёмной. При фокусировке на дальних углах, тьма словно рассеивалась, показывая сокрытые в ней предметы. Он увидел даже всякие мелочи, вроде пустых оболочек от энергопатронов или многоногое насекомое, медленно бредущее вверх по стене. Интерфейс решил, что Роман заинтересован в многоножке и подсветил её зелёной рамкой. Теперь, даже отведя взгляд, Роман продолжил как бы следить за движением многоножки по стене.
При этом картинка общего не терялась.
Фокусируясь на насекомом, Роман не переставал видеть всё помещение во всём многообразии деталей. Он даже ощутил его габариты с точностью до миллиметра.
Если бы кто-то сейчас спросил: «Братан, а какие размеры помещения, не подскажешь?» — он, не запинаясь, ответил бы: «Высота до потолка семь метров, два сантиметра, с перепадами высоты от двух до пяти сантиметров. Длина двадцать восемь метров, пятнадцать сантиметров. Но есть три четыре равноудалённых выступа, между ними длина варьируется от двадцати до двадцати трёх метров, Ширина…»
— Оклемался? — услышал он громкий голос Монтаны возле своего уха.
Но никого рядом не было. Монтана стояла возле читерского бустера, скрытая им. Далеко от Романа. В восемнадцати метрах, двадцати трё…
— Нет! — заорал Роман. — Я вообще не оклемался!
— Кричать не обязательно. У меня слух не хуже твоего. Прикинь, мы можем разговаривать метров на двести, модулируя голос так, что он не будет слышен тем, у кого «Слух» ниже.
Роман тихо ответил:
— Это удобно, если работают глушилки модулей передачи цифровых данных.
— Ха! Чтобы заглушить наши прокачанные модули, нужны большие и толстые глушилки. Поверь мне.
Монтана говорила что-то ещё, но Роман отсёк её слова от общего шума, занявшись исследованием своих ощущений.
На втором курсе подготовки колонистов Мейронг принесла грибы и угостила Романа. Это был единственный наркотический опыт земного оригинала. Когда начался приход Роман долго смотрел на свои руки, удивляясь их форме и тому, как шевелятся пальцы. А Мейронг усмехалась откуда-то издалека: «Это вообще слабенькие грибочки, чисто чтобы поржать, а не улететь в Нирвану».
Вот и сейчас Роман смотрел на свои руки, поражаясь, что они вообще-то привычной формы, но что-то в них было странное, завораживающее. Он не мог понять что именно.
Вдобавок, умение «разгонять тьму» превращало мир в мерцающую картинку, она словно постоянно текла куда-то, подставляя Роману детальное изображение интересующей части.
Новое восприятие мира шло вразрез с привычкой. Но уже спустя пару минут Роман начал понимать, как много он не видел раньше! Теперь мир, даже это помещение, казался более логичным и полным. Обилие невидимых ранее деталей перестало удивлять. Удивило то, что раньше он их не видел. А ведь они всегда были.
Внимание отвлекла чёртова многоножка, которая, оставляя за собой мокрый след, уже проделала по стене путь ажно в семь сантиметров. Многоножка находилась на расстоянии семнадцати метров, сорока восьми сантиметров от Романа. Причём он откуда-то знал, что точкой отсчёта считается его правый глаз. И понимал он эти данные сразу, без каких-то надписей в интерфейсе.
Одного Роман не знал — как прекратить отслеживание судьбы дурацкого насекомого.
— Это скоро пройдёт, — сказала Монтана. — Просто твой бинарник был подстроен под атрибуты старого тела, а теперь ты вдруг стал на десятки уровней выше. Нужно время для адаптации.
Роман сделал шаг, замахал руками и упал лицом в железный пол. Даже не смог подставить руки, чтобы смягчить удар.
— К ходьбе тоже нужно привыкнуть, — добавила Монтана. — Твоя «Ловкость» выше, чем была.
— Это какая-то «Неловкость».
* * *
Роман поднялся и сел на полу. Интерфейс давно показывал ему какие-то сообщения. В первую очередь обратил внимание на то, что иконка сервера BATS была зелёной и показывала почти сто процентов силы сигнала!
Роман тут же попытался изменить точку возрождения. Сначала ему открылся привычный список доступных АКОСов: и личный АКОС на базе «Чоу», и на базе «Семья Джинг», и в Вест-Сити.
Но при попытке выбрать один из них, выскочила красная таблица с черепом, а в голове заорал знакомый голос:
«Ты охренел, раб? Куда лезешь, ублюдок? С тебя минус сто очков опыта! Только попробуй ещё раз залезть в запрещённые места! Получишь наказание плетью».
Кричал тот же голос, что был в психо-кинжале, и это был голос самого Рамиреса.
Одновременно с этим Романа скрутила вспышка резкой боли, прокатившаяся от позвоночника по всему телу.
— Твою мать. Мне теперь жить с этим криком и болью?
— Исполняй обязанности раба и не будешь страдать, — ответила Монтана. — А вообще, тебе пора убираться отсюда. Тебя ждёт комиссар. Он расскажет, что появилось нового в твоей жизни и интерфейсе.
Но Роман уже сам увидел новое, раскрыв свои статы.
— Роман Крылов —
Раб Великого Рамиреса 25 443
Уровень: 0 уровень (мерзкое ничтожество и вонючий мусор).
Очков опыта: –100.
Ты ушёл в минус, ничтожество! Если твой уровень упадёт ниже –500 получишь наказание плетьми.
До следующего уровня: 1 100 / 1 000.
Иди работать, лентяй. Твой уровень низок даже среди самых низких рабов!
Знаешь ли ты, рабская скотина, что выполняя работы, ты получаешь очки опыта, которые позволяют тебе повышать уровень?
Роман вяло поднялся с пола. Он уже вполне мог управлять ногами и руками.
Даже слежение за многоножкой вдруг убрал простым усилием воли. Информация о её судьбе в последний раз мигнула в мыслях: насекомое прошло путь в двенадцать метров и перебралось на потолок.
— Возле стройботов шкафы с бодиками. Прикрой наготу, если стесняешься.
В дверце шкафа имелось зеркало. Роман с облегчением отметил, что для внешности использованы его реальные черты. Оказалось, что Монтана Френч и не собиралась тратить время и ресурсы на выбор внешности для раба.
Бодисьюты лежали в шкафу скомканной кучей. Все они были грязные, дырявые, покрытые пятнами от оргматовой крови и засохшей грязью. Роман попытался выбрать наиболее приличный бодик, но Монтана сказала:
— Они все дерьмовые. Не трать время на подбор гардероба.
— Нет слов, бодисьюты специально такие? Чтобы рабы не расслаблялись?
Натянув первый попавшийся бодик с рваной дырой от шотгана на груди, Роман направился к двери. Монтана сидела в том самом кресле, в котором недавно лежал Роман, и читала книгу. Без труда Роман увидел на обложке, что автор Юнь Джинг, «Синтезанка для лидера». Видимо, что-то из раннего творчества.
— Спасибо, что в орка меня не превратила, — бросил Роман.
— В орка? — удивилась Монтана. — Да кто же сделает раба орком? Тело орка надо заслужить.
— Господи.
— Конечно. У модели «орк» на двадцать семь процентов больше массы оргмата при создании тела. Они крупнее, сильнее. Соответственно больше феномов могут поставить.
Роман остановился перед огромной дверью. Ранее её легко открывал и закрывал Рамирес, но…
— Не бойся, — усмехнулась Монтана. — Открывай. Ты — раб, но зато самый могущественный раб на Локусе.
Роман неуверенно просунул руку в щель и дёрнул дверь. Массивное дерево поддалось, створка со скрежетом отодвинулась, пусть и не так легко, как это получилось у Рамиреса.
— Прощай, коллега.
— Да чего прощаться-то? Кстати, тебе нужен твой предыдущий труп для мумификации?
— Не, спасибо. Я не любитель этого самого.
— А вообще ты молодец, — ответила Монтана. Хороший билд создал. Я его сохранила как шаблон. Я думаю, из тебя получится ценный раб.
— Ты делаешь комплименты не хуже меня.
Роман прошёл в дверь и остановился, глядя на массивный трон, на котором возвышалась монструозная фигура Великого Рамиреса. С потолка струился цветной свет витражей, придавая золотым доспехам тирана блеск, как у настоящего божества, которое управляло делами мелких людишек, копошившихся у его ног.
Роман сделал шаг вперёд:
— Ну, коллеги, что теперь?
— Конец второй книги —
