Бог создал нас не для рабства, Он создал нас для свободы, для той свободы, которую даровал нам Христос (Гал. 5, 1). Однако свобода — это обоюдоострый меч, она ведет нас или в рай, или в ад. Свобода — это чувствительнейшие весы, показывающие, любим мы Бога или нет. Ведь человек может перемениться за одно мгновение: только что он был ангелом и вдруг превращается в демона.

Свобода позволяет нам добровольно избрать добро и затем, посвятив себя Богу, стяжать Божественную благодать. Человек Божий не может жить без свободы, но для него эта свобода заключается в том, что он добровольно предает всего себя Богу, порабощает Ему все свое существо [3, 210–211].

Глубинная воля человека каждый день приобретает все новые и новые формы, отклоняется, принимает разные направления, и, таким образом, одна воля кажется множеством воль. Каждый день человек может жить с иной волей или тысячью воль, то есть пожеланий. Но всего одного хотения, пожелания достаточно для того, чтобы у тебя не было Бога. А что будет, если у тебя их тысяча?

По этой причине в конечном счете борьба у нас идет с нашей собственной волей. Наше уподобление Богу совершается не иначе, как через отождествление нашей воли с волей Божией. Намерение осуществить это, наше твердое произволение, стремление к этому приближает к нам Бога. Нам нужно иметь такое сердце, которое бы приняло решение, что оно никогда не остановит борьбу против самого себя. Борьба против демонов, против страстей, греха, безнравственности, воровства, ненависти — вообще любая борьба на самом деле совершается против самих себя [1, 436–437].

Воля человека, его произволение, от которого зависит, будет ли он духовно свободным или поработит себя греху, это некое внутреннее стремление, находящееся в глубине нашей души, подобно уходящему вглубь земли корню. Такое стремление обычно называют расположением. Оно представляет собой устремленность к чему-то, намерение, которое человеку предстоит сознательно принять и усвоить себе, после чего оно как бы облекается в плоть, обретает бытие. Когда у человека нет расположения к чему-то, то, как ни старайся, ты не сможешь пробудить в нем интерес к этому.

Например, если ты начнешь говорить человеку, нерасположенному к духовной жизни, о любви Божией, о том, что Христос пролил Свою Кровь и был распят за него, его это нисколько не тронет. Другой родился в христианской семье, но с юного возраста стал предаваться греху, жить в беззаконии. Говори ему сколько хочешь о красоте девства, он ничего не поймет. Твои слова не найдут никакого отклика в его душе, никаких точек соприкосновения. Поэтому расположение можно назвать отправным пунктом, началом и корнем, из которого в дальнейшем должно произойти желание и решение исполнить это желание [3, 226–227].

☾