Глава 16

Сердце словно перестало биться. сообщение от Хантера. После всех этих недель.

– Я… – Я вцепилась в телефон. – Сейчас вернусь.

Алана вопросительно на меня посмотрела, а Диего лишь кивнул. Я ничего не стала объяснять Алане, просто пошла в свою комнату. Снова посмотрела на сообщение, чуть ли не до крови кусая губу. Остановилась я, лишь почувствовав металлический привкус, и тут же вздрогнула, потому что на пороге возникла Алана.

– Что случилось? – спросила она. А потом, не дожидаясь моего ответа, прошла вперед и вытянула руку за моим телефоном.

Я положила его на ладонь подруги, понимая, что сейчас мне нужен ее совет. Она прочитала сообщение, и любопытство на ее лице сменилось злостью.

– Кэтрин Бейли, даже не думай на него отвечать.

– Я еще не решила.

– Не надо. Пора вычеркнуть его из жизни раз и навсегда. И смотри, теперь это будет твоим решением, а не его.

Я присела на край кровати, сердце перестало биться как бешеное.

– Я даже не помню его голоса. Это странно, да?

– Зачем ты пытаешься вспомнить его голос? Прекрати. – Алана подошла ко мне и села рядом. – И это не странно, потому что ты не общалась с ним уже несколько месяцев. Месяцев! Так обычно и происходит, когда человек не звонит, не пишет и не отвечает тебе.

– Хорошо, я поняла, – сказала я.

– И…

– Я не стану отвечать.

И я не стала. Конечно, она права. Зачем мне это?

Позвонили в дверь, и Алана вручила мне в руки телефон.

– Это, наверное, Фрэнк, – сказала она. – Надо забрать у него договор.

Я вышла за ней из комнаты. Несмотря на сказанное несколько секунд назад, я нисколько не была уверена, что смогу удержаться от ответа, когда останусь одна. Быстро окинув взглядом комнату, я обнаружила Диего рядом с Лизой и Максом, которые читали какие-то бумаги, возможно, комикс Макса. Алана открыла дверь и, вместо того чтобы просто забрать договор и отправить Фрэнка восвояси, пригласила его зайти. Наверное, дверь стоило открыть мне.

Я направилась перехватить их, пока Фрэнк не прошел в гостиную.

– Китти Кэт, – сказал Фрэнк, когда я подошла к ним.

– Не называй ее так, – сказала Алана. – Она ненавидит это имя. Ты специально выводишь ее?

– Я не знал, что ей не нравится, – сказал он. – В подкастах все называют ее только так. И ты так назвала ее в первый день подкаста, когда звонила из коридора, – ухмыльнулся он Алане.

– Тсс, – сказала Алана. – Где договор?

Фрэнк скинул с плеча рюкзак и опустился на корточки, чтобы порыться в нем. Тут к нашей компании присоединился Диего.

– Привет, Фрэнк, – сказал он. – Пропускаешь в понедельник уроки?

– Футбольный матч с выездной командой.

– Вы знаете друг друга? – спросила Алана.

– Мы учимся в одной школе, – сказал Фрэнк.

Алана посмотрела на меня:

– Это ничего не значит.

– Точно, – сказала я. – Я никого не знаю.

– Но теперь все знают тебя, – отметил Диего.

Я усмехнулась:

– Стараюсь об этом не думать.

Фрэнк достал контракт.

– Вот он. – И передал скрепленные листы Алане. – Я уже подписал свою часть. Даже то, что мы должны с тобой ладить и присматривать друг за другом.

– Ты имеешь в виду, что я этого не делаю? – спросила Алана, расстроенно взглянув на меня.

– Я ничего не имел в виду, – ответил он.

– Нет, ты произнес это своим высокомерным тоном.

Ого. А раньше я относилась к Фрэнку враждебнее Аланы. Что изменилось? Она наконец поняла, что он именно такой, каким я его считала, несмотря на наше мнимое перемирие? Надо будет расспросить ее.

– Понятия не имею, о каком тоне ты говоришь, – заявил Фрэнк.

– Вот об этом, – огрызнулась Алана. – Ты только что снова его использовал.

– У меня такой голос. Я ничего не могу с этим поделать.

Диего начал медленно пятиться. Схватил меня за рукав и потянул за собой, а Алана и Фрэнк продолжили ругаться. Мы добрались до кухни и оба рассмеялись.

– Что между ними происходит? – недоуменно спросил он.

– Фрэнк не относится к числу наших любимчиков, – объяснила я.

– Почему? – спросил он.

– Затянувшаяся вражда двух семейств.

– Из-за чего?

– Из-за земли.

– Здесь что, Дикий Запад?

– Нет, скорее Римская империя, – ответила я.

– У каждой истории две стороны, – произнес Фрэнк, заходя на кухню. Что он здесь делает?

Я посмотрела на Алану, которая сказала одними губами:

– Держи врагов ближе?

– Ты остаешься? – спросила я, смутившись.

– Видишь ли, Диего, – начал Фрэнк, проигнорировав мой вопрос. – Моя семья и семья Кейт – как Монтекки и Капулетти. Наши бабушки и дедушки враждовали, и эта ненависть передавалась из поколения в поколение.

– Ты сейчас сравнил нас с Ромео и Джульеттой? – спросила я.

Фрэнк зацепил червячка и ловким движением закинул его в рот.

– Да.

– Не уверен, что вы захотите такую концовку, – сказал Диего.

Фрэнк поджал губы, как будто раздумывая, прав Диего или нет. Диего кинул в него конфетой «Эм-энд-Эмс». Фрэнк засмеялся.

– Эй. Это я тебя как-то видел на рыбалке в дерьмовой лодке? – спросил он Диего.

– Ага, – ответил тот.

– В следующий раз напиши мне. И сможешь порыбачить в подобающем обществе, – предложил Фрэнк.

– Ты имеешь в виду в своем обществе? – спросила его Алана.

– Ха-ха, – ответил Фрэнк.

– Так не говорят, – заявила Алана.

– Очевидно, говорят, раз я только что так сказал.

– Не стоило, – парировала она. – Это лишь мое мнение. Ужасно по-снобски. Я пытаюсь тебе помочь, чтобы ты мог нормально общаться с нами.

В этот раз Фрэнк взял конфету «Эм-энд-Эмс» и с ухмылкой на лице кинул ее в Алану. Похоже, Алана знала, как сбить с него спесь.

Из комнаты послышался грохот и смех. Алана вздрогнула, затем глубоко вдохнула.

– Надо успокоить детей, – сказала она. – Может, включить им один из тех скучных документальных фильмов, которые ты так любишь, Кейт?

Я усмехнулась:

– Чувствую, это должно было оскорбить меня, но я целиком и полностью за.

* * *

Хватило всего получаса, чтобы спокойный голос Моргана Фримена из фильма про пингвинов утихомирил кузенов и усыпил Кору. Она устроилась на диване между мной и Диего и теперь припала к руке Диего, закрыв глаза.

– Это так мило, – сказала Алана.

Я не могла с ней мысленно не согласиться. Вдруг, осмотревшись, я поняла, что Фрэнк больше не сидел возле Аланы, где я видела его в последний раз.

– Где Фрэнк? – спросила я.

– Пошел в туалет.

– Пойду проверю, чтобы не заблудился.

Я не доверяла Фрэнку Янгу настолько, чтобы позволить ему бродить по нашему дому. И была права. Когда я оказалась в коридоре, он выходил из папиного кабинета. И, увидев меня, смутился.

– Что ты делал? – спросила я.

– Искал туалет.

– И для этого зашел в папин кабинет?

– Я не заходил. Просто закрывал дверь, когда ты меня увидела.

Это неправда. Я все видела.

– У тебя проблемы с доверием, Кэт, – пробормотал Фрэнк, затем дошел до соседней двери, собственно туалета, и закрылся внутри.

У меня не было проблем с доверием. У меня были проблемы с Фрэнком. Я вошла в папин кабинет и тут же направилась к столу, чтобы понять, что мог найти здесь Фрэнк. В среднем выдвижном ящике сверху лежал журнал учета приходов и расходов. Я ни разу в него не заглядывала. Я открыла ящик и провела рукой по обложке. Чем могла помочь Фрэнку и его семье информация о наших финансах? Особо ничем. Она касалась только родителей и их кредиторов. Моя рука остановилась на краю обложки. Но что, если наш бизнес был в беде? И именно потому родители давили на меня, чтобы я занималась чем-то помимо пристани? Пробовала себя в чем-то еще?

Я открыла журнал и уставилась на цифры. Предполагалось, что они обеспечат нас в межсезонье, и я удивилась, насколько они высокие. Родители отлично справлялись. Так в чем проблема? Они пытались мне намекнуть, что у меня не очень хорошо получается работа на пристани? Я закрыла ящик и вышла из кабинета, в этот же момент из туалета показался Фрэнк.

– Туалет здесь, Кейт, – сказал он. – Не нужно сновать повсюду.

Я пихнула его, ощутив укол совести. Финансы родителей – не мое дело.

– Это не смешно.

Мы с Фрэнком вместе вернулись в гостиную. Алана и Диего посмотрели на нас одновременно.

– Я его нашла, – сказала я, как бы все объясняя.

Фрэнк посмотрел на экран телевизора:

– Мне нравятся пингвины, как и всем, но пора идти.

Он направился к двери, а Алана встала и пошла за ним, вероятно, желая выведать у него, зачем он бродил по моему дому. Я надеялась, она узнает больше меня. Кора все еще лежала на руке Диего. Я посмотрела на телефон. Уже почти семь часов. Если до этого мне отлично удавалось не думать о сообщении Хантера, то сейчас я не могла сдержаться. Поэтому открыла его и уставилась на экран. Надо удалить. Но я этого не сделала. Просто убрала телефон.

– Давай отнесу Кору в кровать, – предложила я, дойдя до дивана.

– Я справлюсь. Куда ее отнести? – Диего взял ее на руки и поднялся.

– Ее кровать в соседнем доме.

– Показывай дорогу, – сказал он.

– Хорошо.

Мы вышли на улицу и повернули направо. Взрослые ужинали в доме тети Маринн, поэтому дом дяди Тима стоял пустой. Я повела Диего к задней стеклянной двери. Обычно никто не запирал в наших домах задние двери, поэтому я не удивилась, когда она легко отъехала в сторону. Диего не отставал.

Мы оба вошли в темную гостиную, и я закрыла за нами дверь.

– Свет, – прошептала я. – Сейчас найду выключатель.

Я двинулась к стене, но споткнулась о ногу Диего и, ухватившись за его руку, удержалась от падения. К счастью, не попала Коре по голове.

– Извини, – прошептал он.

– Сама виновата. Ничего не вижу.

Он хрипло усмехнулся. Я провела рукой по ближайшей стене и, наконец отыскав выключатель, нажала на него. Над нами загорелось несколько ламп.

– Ее комната наверху, идем за мной.

Передвигаясь по дому до комнаты Коры, я везде включала свет. Ее комнату я оставила без света, чтобы она не проснулась, когда мы будем ее укладывать. Я положила на кровать ее любимую игрушку, поправила подушку и отошла в сторону, чтобы пропустить Диего. Он осторожно опустил Кору на кровать и накрыл ее одеялом.

– Dulces suenos, – прошептал он.

Мы вышли из комнаты и закрыли дверь.

– Что ты ей сказал? – спросила я.

– Ты не учила в школе испанский? Я оскорблен, – сказал он, хотя его улыбка говорила об обратном.

– Вообще, учила. Но ничего не помню.

– Без практики язык быстро забывается.

– Это точно. – Я замолчала на несколько секунд. – Или если его плохо учить.

Мы спустились по лестнице, и он спросил:

– Ты оставишь ее здесь одну?

– Напишу ее маме и подожду в доме. Попрощаешься за меня с Аланой?

– Конечно. – Он застыл у задней двери, опустив ладонь на ручку. – Dulces suenos. Это значит – сладких снов.

– Ты дома разговариваешь на испанском?

– Разговаривал, когда был маленьким и бабушка с дедушкой постоянно нас навещали. А теперь не так часто.

Вероятно, не стоило заводить этот разговор, когда он уже был готов уйти, но я не удержалась и спросила:

– Где теперь твои бабушка и дедушка?

– Бабушка умерла пару лет назад, а дедушка живет сейчас в доме для престарелых, потому что у него болезнь Альцгеймера.

– Прости, – сказала я.

– Все нормально. Такова жизнь, верно? – Он открыл дверь. – Пока, Кейт.

– Пока, Диего.

Он вышел на улицу. Я написала тете, затем снова уставилась на сообщение от Хантера. Через несколько минут снаружи раздался смех. Я прошла в гостиную. Было темно, единственная лампа в другой комнате едва освещала помещение. Я раздвинула занавески и увидела, как Диего, его племянник, племянница и Алана вышли из дома к его машине. Алана взяла Диего за руку, сжала ее в своих и что-то сказала ему. Он засмеялся. Затем она подняла Камиллу, покрутила вокруг своей оси, держа ее на руках, и поставила на землю. Я отпустила занавески.