Письмо 9

Сюзанна — Магде

Париж,

1 декабря 1966

Господи, Магда, как же меня разозлило твоё последнее письмо!!! Его как будто написала старуха 99 с половиной лет! Нет, у меня всё наперекор твоим советам — я предпочитаю знать, что происходит с моими родителями. Хуже всего притворяться. Атмосфера чудовищная. Я не преувеличиваю. Мама ужасающе несчастна. Я не знаю, чем ей помочь. Поэтому я убегаю. Из дома, от матери и отца, от всей этой скверной ругани! И чистая правда, что лучше быть вне всего этого!!!

«Вне?» — удивлённо спросишь ты.

Да!

«Но где же?» (Ты всё больше удивляешься!?!)

Послушай-ка дальше…

Primo. Я действительно больше не хожу в лицей (письма оттуда мне удаётся перехватить благодаря Фаншетте, которая каждое утро грозится меня выдать, но не делает этого — думаю, просто боится, что, узнав о наделанных мною глупостях, меня отправят в пансион… и я подогреваю в ней эти страхи, даже понимая, до какой степени всем плевать, что из меня выйдет без диплома) (чего вовсе не случилось бы, будь я мальчиком) (и не так богата) (баста, хватит скобок).

Deuzio. Я тут очень сблизилась с Моникой. Знаю, ты считаешь её вульгарной и даже немножко легкомысленной. Ты не ошибаешься. Но именно это меня и возбуждает. Нет смысла говорить тебе, что у неё уже кое-что было в жизни. Иногда у входа в лицей её поджидают мужчины в машинах. Вчера это был «альфа ромео спайдер» апельсинового цвета и с откинутым верхом. И пусть даже парень, к которому она села, был немного пузат… волосат… губаст… мордаст… жирный и всё такое, я сама с удовольствием прыгнула бы к нему в автомобиль, чтобы прокатиться на большой скорости. Уверена, что это опьяняет до безумия. Вот этого я и хочу — и опасного, и напрасного. Я словно вижу сейчас твою гримаску (что, начинаешь понимать, а?). Уверена, что ты мне немного завидуешь. А если это и не так, то должно быть так, ибо жизнь, которую я открываю для себя по ночам, — она…

ЭКС-ТРА-ОР-ДИ-НАР-НА!!!

По ночам? Да, по ночам!

Terzio. Каждый вечер я соскальзываю по чёрной лестнице и потом бегу, несусь, а лучше сказать — улетаю к «Гольф-Друо». Помнишь зал, куда мы с тобой мечтали сходить послушать Джонни с того самого раза в июне с Дитером? Но больше так никогда и не получили на это разрешения после той истории (впрочем, не знаю, история ли это) (ну люблю я скобки и не пойму, почему должна их избегать! И многоточия люблю, и восклицательные знаки…!!! Я решила больше ни в чём себе не отказывать!!!…!!!).

Я ночи напролёт танцую, Магда, я пью, я курю, потом прыгаю в первый поезд метро и возвращаюсь домой, когда все ещё спят. Какие глупости отравляли нам жизнь! Если б ты знала, до чего бессмысленно слушать всех этих ворчунов, мешающих нам жить! Какой скукой веет от них от всех! И как мне жаль, что тебя уже тут нет, а то пошла бы со мной. И не говори, что отказалась бы, — всё равно не поверю!!!

Ты любишь танцевать, как и я, так и нечего строить из себя послушную девочку — я-то знаю, что ты не такая.

Напрасно пыталась я придумать, что бы такое ты могла мне сказать, чтобы убедить меня не уходить больше, — ничто не в силах убедить меня. И совесть меня не мучает. Наш дом — театральная декорация, он из папье-маше, тут лишь прикидываются ради маленьких девочек и старых дам, а вся настоящая жизнь проходит за кулисами. Я больше не верю в их сказочки, не хочу больше жить прекрасными мечтаниями. Для меня пришло время прыжка в пустоту, не зажмуриваясь, и если это больно — что ж, переживём.

Подписано

Сюзанна отважная

P. S. Один парень по имени Боб учит меня новым движениям рок-н-ролла. Мы с ним производим сильное впечатление каждый вечер в «Гольфе». Он зовёт меня «моя акробатка». Ему 27 лет. Очень красивый, но предпочитает мальчиков.

Отправить