Фрея объяснила мне, что договорилась встретиться с Эндж, матерью Айоны, в пабе в Болсолл-Хит, и добавила, что это не то место, куда она пошла бы в одиночку. Я нашла этот паб в телефоне и про себя согласилась с Фреей, гадая, отчего название Болсолл-Хит кажется мне знакомым.

Хотя мои родители родом из Бирмингема, они почти не ничего не рассказывали о своей жизни до переезда на Эвергрин, несмотря на мои настойчивые расспросы. Я знала только то, что свой первый дом они купили в Ширли, недалеко от дома бабушки Джой, где выросла мама. Они никогда не говорили о своем желании посетить Бирмингем, и поэтому я никогда там не бывала.

На Нью-стрит я встречаю Фрею, томившуюся нетерпеливым ожиданием. Она широким шагом пересекает станцию в поисках стоянки такси, оставляя меня плестись позади.

– Ее уже наверняка допросили в полиции, – предполагаю я, поравнявшись с ней.

– Разумеется, – Фрея останавливается у выхода, но вдруг обнаруживает очередь такси. – Она опознала останки, и детективы, вероятно, уже обыскали ее дом.

– И что она может сказать нам такого, чего не сказала им?

Фрея пожимает плечами:

– Может, и ничего.

– Значит, эта поездка может оказаться напрасной.

Журналистка поворачивается ко мне:

– Нельзя так настраиваться. Все лучше, чем ничего.

– Удивляюсь, как это она согласилась с вами встретиться, – бормочу я, когда Фрея наклоняется к таксисту и называет адрес.

– Что с вами такое сегодня? – спрашивает она меня, усевшись на заднее сиденье.

Я пожимаю плечами. Уже несколько дней я хожу подавленная, но мне очень хочется переговорить с Эндж.

– Я не знаю, чего ожидать, – признаюсь я. – Я не привыкла к такому, в отличие от вас, и не понимаю, зачем вы меня позвали. Ведь на острове я оказалась бесполезной.

Фрея вопросительно смотрит на меня.

– Вы просили меня поговорить с островитянами. И до сих пор сообщали мне подробности, о которых наверняка не имели права сообщать, а что я дала вам взамен? Стала центральной фигурой скандала?

Фрея удивленно округляет глаза:

– Вы действительно так считаете? Что я вас использую?

– Я не знаю, что думать, – бурчу я. – Я так устала, что готова разрыдаться прямо сейчас.

Фрея берет меня за руку, сжимая ее.

– Той ночью на пляже я не поверила, что Дэнни сделал что-то плохое, – неожиданно произносит она.

Я без труда вспоминаю, как маленькая Фрея отстала от небольшой группы девочек, осаждавших Тесс.

– Как это понимать?

– Он выглядел насмерть перепуганным. Я сразу подумала, что он ни в чем не виноват. Да и с его признанием что-то не то, – она глубоко вздыхает. – В любом случае я не удивлена, что Эндж согласилась на встречу. Стоило мне пообещать ей бесплатный ланч, как она охотно ухватилась за мое предложение. Для кого-то деньги решают все, – улыбается Фрея. Может, я ошибаюсь, но ее улыбка кажется мне искренней.

– Это звучит отвратительно, – возмущаюсь я. – Мать рада обсудить свою мертвую дочь за бесплатным обедом. – Меня передергивает. – И мне плохо от мысли, что Эндж до сих пор не озаботилась тем, что ее дочь пропала.

– Ну, мы же не знаем ее ситуации.

– Нет, но все же…

– Надеюсь, об этом мы узнаем сегодня. Возможно, у них были весомые причины не общаться. Нельзя судить незнакомого человека, даже не поговорив с ним. Я думала, вы знаете об этом лучше, чем кто-либо другой.

В некоторой степени Фрея права. Люди часто непредсказуемы и не перестают удивлять. Я вижу это по моим клиентам и уже научилась избавляться от предвзятого мнения. В доказательство мне достаточно взглянуть на мою семью… Но, что касается Эндж, я не думаю, что ошибаюсь.

– Может, она поможет разобраться, что же произошло на этом дурацком острове, или подскажет, зачем Айону туда понесло!

– А как вы думаете, зачем? – интересуюсь я.

Фрея пожимает плечами:

– Ума не приложу. Мы, например, приехали на Эвергрин к нашим двоюродным братьям, кроме того, маме казалось забавным пожить на острове. Но что заставляет других людей отправляться в такую глушь? – Фрея растопыривает пальцы и начинает их считать: – Работа. Бегство от чего-то. Или кого-то… – задумчиво добавляет она. – Девятнадцатилетняя девушка самостоятельно приезжает на остров, чтобы остаться. – Фрея замолкает. – Тут что-то нечисто.

Я задумываюсь: неужели Айона действительно от кого-то скрывалась?

– Эндж настаивала, чтобы мы встретились в этом пабе, – Фрея вглядывается в окно, когда таксист останавливается у края дороги. – Видимо, там неплохая еда, хотя я сомневаюсь, что в каком-нибудь пабе можно хорошо поесть.

– Не беспокойтесь, я не ожидаю многого, – тихо произношу я. – Название Болсолл-Хит звучит так знакомо, – говорю я ей, выбираясь из машины. Оглядевшись, я останавливаю взгляд на кирпичном здании на углу улицы. – Только я не знаю почему…

Я следую за Фреей, которая распахивает тяжелую дверь и входит в паб, совершенно не смущаясь его обстановкой и клиентурой. У стойки на высоких табуретах кучно сидят мужчины. Один из них оглядывается через плечо, но он слишком неповоротлив, чтобы хорошо разглядеть нас. В дальнем углу женщина вопросительно поднимает взгляд. Когда Фрея приветственно машет, незнакомка кивает в ответ.

– Как вы меня представили? – шепчу я, хватая Фрею за локоть. – Я ваша коллега?

– Она не знает, что вы приедете. Можете назваться подругой Айоны, если хотите.

Я не успеваю ответить, как мы подходим к столу, и Фрея обменивается с Эндж рукопожатием. Я быстро делаю заказ, состоящий из большого бокала белого вина для Эндж и двух кока-колы, – для Фреи и меня. Когда я возвращаюсь к столу, они с Эндж увлеченно беседуют. Фрея говорит, как она благодарна за уделенное время, хотя очевидно, что Эндж не перегружена делами. Я бесшумно присаживаюсь рядом с Фреей и, пока они разговаривают, рассматриваю Эндж, пытаясь уловить хоть какое-то сходство с девушкой, которую я помню.

Пальцы и зубы у Эндж желтые от никотина, в седеющих волосах, стянутых в хвост, видны темно-рыжие пряди. Есть что-то знакомое в ее зеленых глазах, нервно перебегающих с меня на Фрею и обратно, но в них я вижу не Айону. Эндж останавливает взгляд на мне, осторожно наблюдая, как я потягиваю свою колу.

– Меня зовут Стелла, – говорю я с улыбкой. Дрожащими пальцами Эндж обхватывает ножку бокала. – Я подруга Фреи и тоже знала Айону. Мне очень жаль, что так случилось.

– Так это вы виноваты, да? – выдает Эндж с ухмылкой, обнажая ряд желтых зубов.

Я собираюсь с ответом, но у меня нет слов. Женщина заходится хриплым смехом:

– Шучу, милая!

Я заставляю себя улыбнуться, однако неуместность ее слов вызывает у меня отвращение. Фрея бросает на меня взгляд, но я не свожу глаз с матери Айоны.

– Полиция уже вывернула меня наизнанку, – жалуется Эндж. – Так что не понимаю, чего вы хотите.

– Меня интересует жизнь Айоны до переезда на Эвергрин. Вы всегда жили в Бирмингеме? – спрашивает Фрея.

Женщина кивает.

– Я родилась здесь. Как и Айона. Только она сбежала отсюда, а я – нет.

– А когда вы перестали общаться?

– Да незадолго до того, как она туда уехала. – Опустив глаза, Эндж делает большой глоток вина, и у меня возникает ощущение, что она нарочно тянет время.

– А вы знали, что она собирается на Эвергрин? – задает вопрос Фрея.

Эндж чуть заметно кивает, поднимая голову.

– Странное место для переезда, – Фрея доверительно подается вперед. – Я удивлена, что она вообще знала об Эвергрине, живя так далеко от него, в Бирмингеме. Мало кому известно о нем – это совсем небольшой остров.

– Ага, небольшой. Сто два человека, – поддакивает Эндж.

Теперь и я вслед за Фреей в изумлении подаюсь вперед. Пожалуй, она и вправду что-то знает!

Внезапно дверь распахивается, и наша новая знакомая смотрит на того, кто только что зашел. Я собираюсь обернуться, но она шепчет:

– Не смотрите.

– А кто там? – интересуется Фрея.

– Один человек, я ему задолжала. Денег у меня сейчас нет, но я найду и отдам.

Я бросаю взгляд на Фрею, однако та не сводит глаз с Эндж.

– Откуда вы знаете об Эвергрине? – спрашивает она, и женщина наконец поворачивается к нам и пожимает плечами.

– А что Айона там делала? – продолжает Фрея. – Это очень важно. Хотите, я помогу вам с вашей проблемой?

Эндж усмехается в ответ.

– Это намного больше, чем вы сможете заплатить, – говорит она, закусив губу, и я вижу, что она раздумывает над предложением.

– Как бы ни сложились ваши отношения с дочерью, вы не можете не беспокоиться о том, что с ней случилось, – произношу я. – Вероятно, в душе вы ждете ответов.

– У меня есть ответы, – Эндж таращится на меня. – Ее убил какой-то парень. Он уже признался в этом.

– А полиция ему не верит, – выпаливаю я. Эндж чуть наклоняет голову набок. – Полицейские считают, что это неправда. Значит, если Айона поехала на остров с какой-то целью… – Я намеренно делаю паузу, надеясь, что она продолжит, и наблюдаю, как наша собеседница запрокидывает голову, выпивая остатки вина, и размышляет над моими словами.

– Она кого-то искала, – цедит она. – Я ей говорила, чтобы она не совалась на тот остров, но она была упрямая шельма.

– А почему вы пытались ее удержать? – спрашивает Фрея.

– Потому что знала – это добром не кончится. Мы даже поссорились из-за этого. Здорово поссорились. Я была уверена, что больше не увижу ее после отъезда. Она обзывала меня такими словами, какими родную мать не называют.

«И я полагаю, что ты отвечала не лучше», – думаю я, пока Эндж смотрит на свой пустой бокал. Я не знаю, скрыта ли какая-то вина или сожаление в ее мутных глазах, или печаль от потери дочери – ничто по сравнению с тем, во что превратилась ее жизнь?

– А кого она искала? – спрашиваю я.

Эндж толкает свой пустой бокал через стол ко мне.

– Я принесу, – вызывается Фрея, но для того, чтобы выпустить ее, мне пришлось бы подняться с дивана, а я не сдвинусь с места, пока не ответит Эндж.

– Сестра. Она искала сестру, – выдает наконец она, останавливая взгляд на мужчине, которому задолжала, когда он подходит к нашему столику.

– Какую сестру? – скептически спрашиваю я.

– Фрэнк, я сегодня без денег, но я достану, – торопливо говорит Эндж, обращаясь к мужчине.

Мускулистые руки Фрэнка расслабленно свисают вдоль тела, татуировки выползают из-под выреза его футболки, перебираясь на шею. Он оглядывает меня и Фрею, видимо так и не придя к выводу, что мы здесь делаем.

– На пару слов, – он кивает на дверь и направляется к выходу.

Эндж елозит на сиденье, но Фрея хватает ее за руку, когда та поднимается.

– Какую сестру? Кем была ее сестра?

– Ее звали Скарлет.

– Я не знаю ни одной Скарлет, – удивляется Фрея, однако Эндж уже убирает свою руку, чтобы отправиться за Фрэнком к дверям. – Я закажу вам еще вина, – обещает журналистка ей вслед. – Возвращайтесь, я возьму вам что-нибудь из еды! – Фрея нетерпеливо подталкивает меня, чтобы встать и пойди к бару.

– На острове не было никого с именем Скарлет, – говорю я, когда она возвращается. – Я знала там всех, и никого с таким именем на Эвергрине не было.

Фрея стоит у стола, нетерпеливо постукивая по нему пальцами и ожидая возвращения Эндж.

Спустя минуту я оглядываюсь:

– По-моему, она ушла. Как вы думаете, с ней все в порядке?

Фрея, не обращая на меня внимания, пересекает паб широкими шагами, быстро идет к выходу и выбегает на улицу. Когда она возвращается, ее глаза темнеют от гнева.

– Она ушла. – Достав телефон, она выбирает какой-то номер из списка, и я догадываюсь, что она звонит Эндж. – Не отвечает. Черт!

– Может, Айона перепутала остров? – предполагаю я.

– Нет, – отрезает Фрея, хватая свою сумку, взбешенная отсутствием Эндж. – Скорее Скарлет сменила имя.