Глава 4

Пусть говорят…

Мэй Маск не устает повторять: она всю жизнь была «ботаником», а вот ее сын Илон вырос «суперботаником». Холдеманы, ставя перед собой цель, всегда ее добивались, даже если мир вокруг был убежден, что это невозможно. Взять, к примеру, прабабушку Альмеду, весьма деятельную и образованную женщину. А ее муж? Ему удалось прожить долго с неизлечимой болезнью. И не просто прожить, а сохранить активность. А их сын Джошуа Норман Холдеман? Вы помните, как он закончил свои дни? В полете!

Илон Маск очень рано начал демонстрировать, насколько могут ошибаться люди, убежденные в том, что «этого не может быть». Пожалуй, во всем мире был только один человек, полностью разделявший его мнение, – мама, Мэй Маск. Она всегда позволяла сыну делать то, что он считал нужным. И – ни слова осуждения. Такая политика сказалась очень быстро.

В 1984 году тринадцатилетний Илон прислал в журнал «Персональный компьютер и офисные технологии» исходный код фантастической игры Blastar, аналогов которой не было нигде – игр такого уровня просто еще не существовало. Редактор журнала был ошарашен, а Илон заработал за публикацию 500 долларов. Но самым интересным было то, что человечество еще не знало ни о каких бластерах. Илон называл их «боевыми лучевыми аппаратами». Напомним, мальчишке было двенадцать лет.

Мама Мэй знала об увлеченности сына фантастикой и, вместо того чтобы зудеть: «Это все несерьезно, надо думать о будущем – о работе инженером, врачом или юристом», сама подсовывала ему очередной журнал или книгу. Мечтает о покорении космоса? Пусть. Вдруг он станет в будущем конструктором космических кораблей?

В 1984 году Илон всерьез думал о колонизации Марса. А потом, после Марса, можно освоить и другие планеты. Теперь, чем бы ни занимался Илон, на первое место он ставил улучшение мира. Глобальное мышление, не стертое в детстве родительскими амбициями, превратило «суперботаника» в супертехнолога мирового масштаба.

В одном из интервью Илон подтвердил это, сказав, что самое главное – шире мыслить: когда никаких ограничений нет, нужные вопросы задавать легко, никакой неловкости не испытываешь. Он считает, что самое важное – содействовать человеческому просвещению, и горизонты просвещения также безграничны. Даже странно, что у парня, выросшего в Южной Африке, такой исключительно здравый подход. Если так рассудить, Илон рос в разлагающей атмосфере. Нет, в семье, да еще при такой активной маме, все было в порядке. Но не будем забывать, он, белый, жил в стране, где мог чувствовать себя почти что богом. Белые, населявшие Преторию, тяжелым физическим трудом не занимались, деньги им доставались относительно легко, и еще это будоражащее чувство, что ты «хозяин жизни», тогда как есть «черные рабы». Автобусы только для белых, кафе только для белых, «по этой стороне улице черным не ходить». Ну да, да, черные боролись за свои права, Нельсон Мандела еще в 1960-х создал свою организацию. «Умконто ве сизве» («Копье нации»), и члены этой организации порой действовали весьма жестоко, и на самом-то деле не сказать, что Южно-Африканская Республика, созданная в 1961 году, за десять лет до рождения Илона, была таким уж безопасным местом. Белых иногда убивали, а детей похищали, а женщин насиловали, всякое там бывало, несмотря на строгости режима, ибо зло порождает зло. И опять – к счастью, к счастью – зло это обошло стороной три семьи: семью Холдеманов, семью Масков-старших (о которой не так много известно, а на самом деле не известно ничего) и семью, которую создали Мэй и ее муж. Мэй много работала, и про нее нельзя сказать, что деньги доставались ей легко – хлеб моделей, вопреки представлениям, не из легких. У ее мужа, отца Илона, был свой бизнес, требующий внимания, и к ярым расистам члены этой семьи точно не относились. Не сказать, чтобы они осуждали апартеид, скорее относились к тому, что происходит в ЮАР, нейтрально, как к данности. Мы здесь живем, и надо принимать то, что нас окружает. Не всем, в конце концов, быть борцами.

И кругом была такая роскошная природа… Пока семья не распалась, они довольно часто ездили в саванну, как в свое время ездила туда с родителями Мэй. Илон на всю жизнь полюбил выжженные солнцем пространства. Как о нем пишут в Интернете, «шагая по экологической стезе, Илон Маск ратует за то, чтобы человечество не превратило планету в свалку технического мусора». Фраза кондовая – ни уму ни сердцу, но Илон и в самом деле борется за экологию.

Все гениальные идеи Илона Маска осуществились, вероятно, благодаря тому, что Мэй вилась над сыном «как орлица над орленком». А точнее, она готова была растерзать любого, кто с сомнением смотрел на ее сына. Может, поэтому она развелась с мужем? Может, не только ее работа и его измены стали причиной? Эррол считал, что Илон, их первенец, мягко говоря, неадекватен. Парень периодически впадает в транс, и в такие минуты мир для него не существует. Эррол настаивал на том, чтобы показать Илона неврологам. Мэй искренне считала своего ребенка гением, и она гордилась тем, что большинство предметов даются ему не просто легко – он щелкает их как орехи.

Слышали бы вы, как она отчитала учительницу, назвавшую Илона глухим! Приведем этот разговор.

– Может быть, стоит показать его отоларингологу, миссис Маск? Может быть, у него проблемы со слухом? Он смотрит на меня и не слышит. Ведь это ненормально!

– Да он просто не хочет слушать вас, ему неинтересно! Лучше позаботьтесь о том, чтобы уроки были на уровне. Похоже, вам есть чему поучиться у моего Илона!

Странно, что ей не предложили перевести сына в другую школу. Но так или иначе, Мэй Маск и в самом деле была лучшей защитницей для Илона. Она спокойно относилась к тому, что он словно пребывает в другом мире, за этой его «странностью», по ее мнению, скрывалось совсем не то, о чем говорили все вокруг. И она оказалась права.

А другие дети? Одноклассники Илона? Они над ним смеялись. Дети вообще жестоки, и особенно к тем, кто выпадает из общего ряда, кто не похож на них. В школе Илон был изгоем, кого-то это может сломать, но он оказался сильным. Или настолько толстокожим, что издевки сверстников его не задевали.

Не только мужу, но и учителям Мэй категорически запретила выдергивать ребенка из состояния раздумий, ведь они никак не отражались на успеваемости – он хорошо учился. Но самое главное – он научился мечтать. Потом он скажет, что его мозг работает как компьютер, что он может не просто визуализировать что-то, но и в деталях просчитать все особенности: как это «что-то» будет работать, какой вид энергии нужно использовать, насколько это перспективно и, в конце концов, во сколько это обойдется.

В сущности, он мечтал, как многие мальчишки. Электромобиль, ракета, опускающаяся на морскую платформу, вакуумный поезд – тем, кто любит читать фантастику, все это легко представить, как и телепортацию, например. Но мы, прочитав интересную книгу и слетав вместе с ее героями куда-нибудь в туманность Андромеды, возвращаемся к своим привычным заботам. А Илон включал свой мозг-компьютер и начинал считать: ага, вот это получится уже в обозримом будущем, а вот это чуть попозже. Молчать иногда продуктивнее, чем говорить, особенно когда точно знаешь – тебя не услышат.

Мэй Маск – гениальная мать. Гениальная потому, что она с пеленок предоставила своему гениальному сыну свободу мышления и свободу действий. Она никогда не укоряла сына, что он бездельник, что на него жалуются учителя, что он не помогает дома и что пользы от него никакой. Она понимала, что когда-нибудь ее сын прославится – в хорошем смысле этого слова.

Когда Илон после школы стал ходить в книжный магазин и подолгу задерживался там – брал с полки заинтересовавший его том, садился на пол и читал, читал, читал, – продавцы его не прогоняли. Об этом попросила Мэй и, чтобы просьба сработала, обещала платить какие-то небольшие деньги раз в неделю. А дело в том, что все книги дома и в школьной библиотеке Илон уже прочитал. К тому же в книжном магазине появлялись новинки, которые нельзя было пропустить. Правда, речь шла в основном о фантастике – серьезную литературу магазин не заказывал, не пользовалась она спросом, а у Илона никто не спрашивал, что ему нужно.

А кстати, чем он интересовался? В том-то и дело, что всем. За несколько лет мальчишка прочел все, что любой другой человек вряд ли осилит. Например, проштудировал всю Британскую энциклопедию и нашел ее весьма увлекательным чтивом. Тоска, сестра Илона, вспоминает, что к нему можно было обратиться с каким угодно вопросом – благодаря фотографической памяти ее брат мог воспроизвести статью с любой страницы. Но с вопросами Тоска обращалась нечасто, как и Кимбал. Они тоже считали старшего брата странным. Он был слишком серьезным для них, с ним было скучно. Сблизилась троица только в университетские годы Илона, когда началась другая жизнь в другой стране.

Вы помните ту историю, когда Мэй и Эррол развелись? Обычная история – дети остались с мамой. Но через некоторое время Илон – именно Илон – заявил, что хочет поддержать отца. Отец-де остался в одиночестве (подружки не в счет), и какое-то время они с Кимбалом поживут у него. Молча собрали вещи и уехали. Для Мэй это было ударом под дых. Вот так, защищала-лелеяла, и на тебе. Но она не стала устраивать истерик. Кремень, а не женщина. Привет отцу, захотите – вернетесь. Может, она мгновенно поняла: это ненадолго? Джастин, бывшая жена Илона, комментируя эту ситуацию, сказала, что Илон вряд ли испытывал к отцу теплые чувства. Скорее он просто хотел поступить в соответствии со своими представлениями о плохом и хорошем, о том, «как надо поступить».

Первое время Эррол Маск старался быть хорошим отцом. Он наполнил дом книгами и даже купил Илону компьютер. Несколько раз он выезжал с сыновьями за рубеж, показывал мальчикам великолепие «внешнего мира». Но кроме иронии, есть один важный момент: Эррол был технарем, и Илон у него многому научился. В том числе забивать гвозди и колдовать над бытовыми приборами. Да, конечно, Эррол мог купить два новых утюга взамен сломанного, но была у него такая слабость – поковыряться во всех этих проводочках и микросхемах. Эту же слабость он передал сыновьям.

Но… Взращенные свободолюбивой Мэй, парни очень скоро начали уставать от давящего на них отца. Кимбал неоднократно говорил, что отец «пытался занять слишком большую часть в их жизни». Эррол был сторонником традиционного воспитания, и он обожал читать нотации, которые обычно начинались со слова «нельзя». У подростков не было друзей, не было времени, чтобы встречаться с девушками, а уж заговорить про вечеринки – это вообще что-то запредельное. Впрочем, Илон на вечеринки и не стремился, так что ему было легче. Пуританская Англия покрытых пылью веков – вот что это было.

Илон постоянно твердил, что хочет переехать в США и работать в Силиконовой долине, но Эррол даже слышать об этом не хотел. И он сделал все, чтобы отбить у сына «крамольное» желание. Смешно, но он выпроводил из дома чернокожую прислугу. Хочешь жить в Америке? Один?

Научись сперва обслуживать себя, мыть посуду и стирать носки. А может, он был прав, мистер Эррол Маск?

На самом деле я не ожидал, что смогу заработать денег. Мне достаточно было зарабатывать столько, чтобы покрыть аренду и купить немного еды. Но в конце концов оказалось, что все это имеет ценность.

Но Илон отцу этого не простил. Более того, он на всю жизнь затаил обиду и впоследствии прекратил всякое общение с отцом. Вот только представьте, Маск-старший ни разу не видел своих внуков (а у Илона пятеро детей).

Кимбал относится к отцу более спокойно. Он считает, что суровые уроки жизни, преподнесенные отцом, сделали его сильной личностью, устойчивой к стрессам. Если бы не отец, он бы не смог пережить череду неудач, которая обрушилась на него в будущем. Но и он говорит, что с Эрролом было невозможно ужиться. И как только их бедная мамочка терпела этого мастодонта? «Да, – выстреливает из тяжелой артиллерии Илон. – Этот человек сделал все для того, чтобы наше детство превратилось в ад. Будучи сам несчастным по жизни, он все вокруг окрашивал в черные тона». Спрашивается, и стоило тогда уезжать от Мэй? Ну, в «гениальных» мозгах тоже бывают сбои.

Но надо отдать должное Илону – хорошее он не забыл. Компьютер! Ведь это отец купил ему первый в жизни компьютер! Когда Илону было десять лет, он увидел это чудо техники в Йоханнесбурге, куда поехал с Эрролом, в гипермаркете Sandton City. Прикиньте, самое начало 1980-х – действительно чудо техники. Неизвестно, какие аргументы привел мальчишка, но Эррол сдался и компьютер приобрел. Commodore VIC-20. К компьютеру прилагался самоучитель. В предисловии было сказано, что на освоение возможностей этой штуки уходит примерно полгода, а то и больше, это у кого как пойдет. Илон учебник прочитал и уже через три дня не испытывал трудностей не то что с «кнопочками, на которые надо нажимать», но и с программированием. Неудивительно, что через два года, даже меньше, он написал код игры, покорившей мир восьмидесятых. Но каково же было разочарование Илона, когда он понял, что этот компьютер не способен ни на что «великое». Игрушки – да, но чтобы конструировать ракеты, он точно не годился.

Мне нравится участвовать в проектах, которые меняют мир. Это сделал Интернет, и космос, вероятно, изменит мир больше, чем что бы то ни было. Если человечество сможет выйти за пределы Земли, очевидно, что там буде его будущее.

Голова снова заработала. Заколачивание гвоздей и стирка носков в чужой стране вряд ли пригодятся, а вот навыки бизнеса – еще как. Ведь придется самостоятельно зарабатывать на жизнь. Илон объединился с Кимбалом, кузенами Линдоном и Питером Райвами, и они занялись продажей пасхальных яиц. В Южной Африке, как и в Америке, на Пасху принято прятать яйца со всякими штуками в разных укромных местечках, а несмышленые дети должны эти яйца отыскивать. Но прежде чем яйца отыскать, их надо сделать (что-то вроде киндер-сюрприза). При изобретательности Илона с выдумкой начинить яйца не составило труда, и их буквально расхватывали, так что бизнес оказался успешным.

Получив свои первые деньги, Илон вдохновился и наладил дома производство петард. Мальчишка! Пиротехника его здорово увлекла. Оказывается, в мире полно взрывчатых веществ, и взрываются они по-разному. Это просто чудо, что у экспериментатора и его помощников не пострадали ни руки, ни глаза.

Потом братья Маск и их кузены доросли до открытия собственного зала игровых автоматов. На такой бизнес требовалась лицензия, а лицензию могли выдать только совершеннолетнему, однако этот вопрос каким-то образом удалось уладить.

Эррол Маск про игровые автоматы так и не узнал.

И да, еще один факт из его жизни. Те деньги, что он получил за продажу видеоигры, он вложил в акции фармацевтической компании, а когда собирался уехать в Канаду, продал их и получил что-то около пяти тысяч долларов.

В свои шестнадцать Илон открыто восстал против тирании отца. Он подбил Кимбала на безумную авантюру – вдвоем съездить в Йоханнесбург. Говоря откровенно, это затея была еще более опасной, чем изготовление петард. Не забывайте, это Южная Африка в период, когда часто случались столкновения между белым и черным населением, и два белых мальчика, путешествующих без сопровождения взрослых, могли попасть в беду. Поездка окончилась благополучно, братья вернулись домой целыми и невредимыми. Но с такими воспоминаниями, что их больше не тянуло повторить что-нибудь подобное.

Школа… Мэй рядом не было, и Илону хватало проблем. Одноклассники юного гения ненавидели. Еще бы, ему слишком многое давалось легко, он знал больше учителей, а уж со сверстниками – никакого сравнения. Ладно б только обзывали! Однажды Илона так избили, что пришлось обращаться к хирургу, чтобы тот зашил раны. Мальчишку пинали, били головой о стену, вместо лица была кровавая каша. Сломанный нос долгое время мешал нормально дышать, а восстанавливающую ринопластику Илону сделали спустя много лет. Эррол отнесся к этому спокойно: «Мы все в детстве дрались. Умей постоять за себя». Илон и этого отцу не простил. Он вообще считает, что подростковый период был худшим в его жизни, и главным образом из-за отца.

Может быть, я читал слишком много комиксов в детстве. В комиксах все пытаются спасти мир. И мне показалось, что надо попытаться сделать мир лучше, потому что иначе в чем заключается смысл этой жизни?

Одно к одному, и братья решили вернуться обратно к матери. Все, нахлебались с папашей. Школу Илон заканчивал в куда более комфортных условиях. Мэй снова распростерла крылья над своим любимцем.

Но и в новой школе над мальчишкой посмеивались. Он ведь не прекращал фантазировать. Однажды он представил проект полного перехода африканского континента на солнечную энергию. Одноклассники слушали его внимательно: а может, в этом и есть что-то? Солнца-то полно. Но когда Илон поделился своими идеями на тему колонизации Марса, его сочли за чокнутого.

Когда Генри Форд стал производить дешевые и надежные автомобили, люди не сразу приняли его. Это был огромный риск, и он оправдался.

Кимбал вспоминал, как в старших классах Илон взахлеб рассказывал на перемене о том, что банковские чеки и бумажные операции скоро уйдут в прошлое, а мир перейдет на электронные платежи. В начале девяностых это выглядело полным бредом. Но потом появился PayPal. Никто, кроме Илона, не мог видеть будущее так далеко и так ясно.

Но каплю дегтя все же добавить нужно. Мэй признается, что ее старший сын настолько отставал по ряду предметов, которые не считал интересными и важными, что чуть было не остался на второй год. Потенциальный второгодник! Неужели это о том, кто сочинил компьютерную игру, ошарашив редактора профильного журнала? Неужели это о том, кто знал наизусть содержание энциклопедий? Но оценки действительно были паршивыми, и это могло повлиять на его будущее. Илон удивлялся. Зачем, к примеру, ему нужен язык африкаанс, если он не собирается жить в ЮАР? А затем, чтобы поступить в университет. Выяснив условия приема, Илон сел заниматься. Школьные учителя не верили, что он способен ликвидировать пробелы за пару недель. А он смог. Как всегда, удивив окружающих невероятной работоспособностью. Он пересдал все предметы на высший балл и мысленно показал язык тем, кто навешивал ему нелестные ярлыки.

В семнадцать Илон созрел для того, чтобы покинуть ЮАР. Он понимал, что сделать это будет очень сложно. И, чтобы облегчить пути, поступил в университет Претории на факультет машиностроения. Одновременно он подал документы на выезд в Канаду. Учеба помогла ему избежать незавидной участи – быть призванным в южноафриканскую белую армию, куда, не забывая опять же об апартеиде, он совершенно не стремился. О периоде обучения в местном университете Илон старался не вспоминать, ну и мы не будем ничего придумывать.

Не прошло и полугода, как из Канады пришел положительный ответ относительно переезда, и Илон купил билет в Торонто. Маме он сказал одну фразу: «Я еду в Канаду», – взял чемодан и вышел за порог.

Илон Маск – ясновидящий нового, техногенного поколения. Те, кто этого не понял сразу, сейчас говорят, что «всегда верили в гений этого человека». Единственным человеком, кто ни разу не усомнился в правильности его идей, была мама, Мэй Маск.