3. Что случилось дальше
Воскресенье, день и вечер
А что могло случиться после крика синьоры Кавилли, пригвоздившего Бруно к месту?
С другой стороны, трудно в чем-либо обвинить синьору Кавилли: она видит голую, растерзанную Анну на окровавленной постели и какого-то постороннего мужчину, тоже в крови, который держит тело Анны у себя на коленях, да еще в довершение всего у него в руках нож!
Никто не решается войти в квартиру, где совершено убийство, все толпятся на лестничной площадке. Бруно мог бы убежать, если б захотел, но ему это и в голову не приходит. Он плачет, оцепенев от горя. Так его и застает полиция, которую вызвал кто-то из жильцов. Двое агентов его разоружают, с трудом отрывают от тела Анны и ведут в гостиную.
Затем появляются комиссар Кименти, следователь прокуратуры Вилланова и эксперты, которые сразу начинают заниматься спальней. После осмотра места преступления и первых наблюдений Кименти и Вилланова входят в гостиную, чтобы допросить Бруно. Первое, что он говорит:
– Я не убивал. Я нашел ее уже мертвой, я только что приехал.
– На машине? – спрашивает Кименти. Он следователь немногословный, с огромным опытом.
– Да. У меня голубой «сузуки».
– Предъявите ключи, – говорит Кименти, потом кричит: – Айрольди!
Вбегает инспектор, Кименти отдает ему ключи:
– Пойди-ка осмотри машину этого синьора, голубой «сузуки», пусть объяснит, где она стоит.
Следователь поворачивается к Бруно:
– Как ваше имя? Вы живете здесь? Давно знакомы с жертвой?
Бруно, впавший в полное отчаяние, начинает что-то путано объяснять. Вопросы следователя еще больше сбивают его с толку.
Возвращается Айрольди, зовет комиссара Кименти.
– Двигатель машины еще горячий.
Но следователю прокуратуры все уже порядком надоело, он берет инициативу в свои руки и отводит Кименти в сторонку:
– Слушайте, комиссар, а мы можем отложить это на завтра? Нынче воскресенье, и я обещал жене… Ну, вы понимаете?
Кименти явно не возражает, тем более что он ждет не дождется, когда Вилланова перестанет мешаться под ногами. Он отдает Айрольди распоряжение отвезти Бруно в комиссариат.
– Надеть ему наручники?
– Ты что, шутишь? И постарайся сделать так, чтобы его никто не видел в лицо.
Теперь, когда следователь убрался, а жильцов отправили по квартирам, комиссар Кименти может начать расследование. В прихожей на полу он замечает две купленные Анной газеты. Взглянув на них, он убеждается, что они сегодняшние.
– Айрольди! Кажется, как раз напротив подъезда есть газетный киоск. Иди-ка проверь, покупала ли жертва газеты и когда.
Потом идет в кабинет и садится к столу. В ящике Анна держит все свои документы. Кименти их перебирает. Входит судебный медик:
– Я пошел, до свидания.
– Доктор, ее изнасиловали?
– До более подробного осмотра точно не скажу, но кажется, нет.
– Что вы об этом думаете?
– На лице бедной девушки, возле волос, есть следы… Словом, думаю, что убийца мастурбировал после того, как ее убил.
– Как она была убита?
– Задушена. Руками.
– А раны на теле?
– Раны он нанес потом. Убийца – садист.
– В котором часу она умерла?
– Вот это я могу сказать точно: не раньше чем за два часа до нашего прихода.
Доктор уходит, а Кименти занимается описью документов Анны. Возвращается Айрольди:
– Я вовремя поймал киоскера, он уже собирался закрывать. Газеты действительно купила жертва, она их покупала каждое утро. Он сказал, что видел ее в пол-одиннадцатого или в одиннадцать.
– Ладно, я пошел. Ты оставайся здесь, а как только все закончат, езжай в комиссариат.
Кименти спускается по лестнице пешком. На первом этаже его останавливает консьержка:
– Синьор комиссар, я хочу вам сказать, что убийцу я раньше никогда не видела. Однако, когда его уводили, одного взгляда хватило, чтобы понять, что это точно тот парень, которого мне описывали.
– Не понял, объясните-ка получше.
И консьержка рассказывает комиссару о своей встрече с Чиновником и о том, как он задавал вопросы о Бруно и прекрасно его описал.
– И потом, сегодня утром, вы этого синьора больше не видели?
– Нет, синьор комиссар.
– Если вы скажете это журналистам, у вас будут неприятности.
Открыв дверь подъезда, Кименти оказывается перед толпой журналистов, операторов и фотографов.
– Это правда, что вы поймали убийцу?
Кименти удается пробраться сквозь строй прессы, ничего не ответив. Он садится в машину, и водитель трогает с места. Зато консьержка не может устоять против искушения стать знаменитостью в одночасье.
Кименти – человек добросовестный, он считает, что во время расследования выходных быть не должно. Поэтому, наскоро перекусив в баре, он направляется в комиссариат и велит привести Бруно.
Появившийся в кабинете комиссара Бруно все еще потрясен, но уже не так растерян. Он понимает, что на этот момент он – подозреваемый номер один, и вовсе не намерен что-то выдумывать, не столько ради себя, сколько ради того, чтобы следователь не терял с ним времени, потому что время, потерянное полицией, выигрывает убийца. Он надеется, что убийцу поймают и Анна будет отомщена. Именно об этом его первые слова, обращенные к комиссару.
Он рассказывает, как в пятницу познакомился с Анной. В регистрах телефонной компании должен быть отмечен вызов. Более того, в субботу, вернувшись в офис компании, он оставил заявку на новый телефонный аппарат для этой клиентки. Аппарат он должен был поставить в понедельник.
Рассказывает о внезапно зародившейся симпатии между ним и Анной, о том, как Анна заказала пиццу, как искала в записной книжке, лежавшей возле телефона, номер пиццерии. Можно проверить по книжке (которую комиссар велел Айрольди изъять вместе с другими документами Анны), и все подтвердится.
Рассказывает, как в субботу вечером приехал к Анне и что произошло между ними. И как потом они отправились в ресторан, название которого он прекрасно помнит. Официанты могут подтвердить, что они там были. Хотя… Постойте, синьор комиссар! Он роется в карманах пиджака и достает бумажку, которую протягивает Кименти:
– У меня остался счет.
Он продолжает рассказ, как они вернулись в квартиру Анны, где он оставался до рассвета. Потом вернулся к себе домой. Анна еще спала.
– Почему же ты не остался? – спрашивает Кименти.
– Я подумал, что это неудобно… у нее в ванной было нечем побриться… и потом, у меня не было смены белья…
– Почему же ты вернулся?
Бруно отвечает, что Анна ему позвонила… Тут он вскакивает: ведь у Анны сломан телефон, значит, она звонила ему с мобильного и там должен был остаться вызов… Этот вызов, несомненно, докажет, что он не провел утро у Анны и что Анна была жива, пока он оставался дома…
Бруно продолжал: да, они договорились провести воскресенье за городом, в Чефалу. Он застрял из-за аварии на дороге, а когда приехал, то увидел, что дверь подъезда приоткрыта. Он поднялся, увидел распахнутую дверь квартиры, вошел и…
Тут он не выдерживает, все спокойствие слетает с него, и он снова разражается безутешными слезами.
– Кроме Анны и вас, кто-нибудь еще знал, что вы собираетесь утром вернуться?
Бруно понимает плохо и просит повторить вопрос.
– Да никто не мог знать!
Кименти объясняет, что дело обстоит вовсе не так, и пересказывает то, что ему сказала консьержка. Бруно никак не может взять в толк, что за человек о нем спрашивал.
Матч на телеэкране закончился. Кименти целует дочку, которая сидит за уроками, целует жену.
– Может, сегодня я задержусь. Я позвоню.
Он едет в комиссариат, где его дожидается Айрольди. Айрольди отчитывается: он допросил всех соседей и все они в один голос говорят, что Анна была женщина серьезная, симпатичная и воспитанная. И ни от кого он не слышал, что у нее были любовники или любовник. Большинство жильцов считает, что Анна, возвращаясь из киоска с газетами, застала у себя вора. Он ее так зверски и убил. Соседи уверены, что это был один из тех бродяг, которые повсюду шныряют и обделывают свои дела. По мнению жильцов, оставшихся в меньшинстве, полиции следовало бы поинтересоваться бывшим мужем Анны, который первое время, когда она переехала сюда, являлся и устраивал ей сцены.
– Это еще ничего не значит, – говорит Кименти.
– Чего – не значит?
– Что у нее не было других любовников. При известной осторожности никто ничего не заметит. Как с Костой: никто не видел, как он входил в квартиру Анны. А ведь он вернулся в субботу вечером, вышел вместе с ней, еще раз вернулся ночью, потом уехал рано утром в воскресенье и снова вернулся около полудня… А тот парень, что спрашивал о Бруно, не мог быть ее бывшим любовником и приревновать?
Айрольди в ответ только разводит руками.
– Пошли со мной!
Они выходят из комиссариата, садятся в машину Кименти и едут в ресторан, где идут приготовления к вечеру. Владелец узнает счет, выписанный накануне вечером. Официант тоже вспомнил пару. Сидя снова в машине, Кименти листает записную книжку Анны, набирает на мобильнике номер пиццерии, просит адрес.
В пиццерии хорошо помнят две пиццы, заказанные в пятницу вечером.
– Почему вы запомнили именно этот заказ?
– Синьора была нашей постоянной клиенткой, и она всегда заказывала одну пиццу. Но в пятницу она заказала две. И я спросил себя: в чем дело? Синьор комиссар, ради бога, скажите, эта несчастная синьора съела пиццу в компании своего убийцы?
Кименти пожимает плечами. Потом обращается к Айрольди:
– Может, и мы закажем пиццу?
– А почему нет?
Естественно, пока едят, они обсуждают происшедшее. Похоже, что оба они не верят в виновность Бруно.
– Двигатель автомобиля был еще горячий, когда вы меня послали проверить, – говорит Айрольди. – По-моему, Бруно действительно уезжал к себе и вернулся как раз вовремя, чтобы нарваться на приключение.
– Завтра, возможно, у нас будет окончательное подтверждение, – говорит Кименти.
– Каким образом?
– Бруно утверждает, что Анна звонила ему со своего мобильника, который теперь у нас в комиссариате. Если звонок действительно был, он высветится. И высветится продолжительность и время разговора.
– Почему же нам не пойти и не проверить сразу?
– Ты что, забыл, что сегодня воскресенье?
После пиццы оба едут к Бруно. Ключи он им отдал. Они входят, осматривают квартиру, и им ничего не остается, кроме как подивиться царящему там порядку.
На следующее утро, около десяти, пока Бруно устало повторяет следователю прокуратуры все, что накануне говорил комиссару, Кименти получает подтверждение. С мобильника Анны в половине десятого вызывали номер Бруно. Разговор был недолгим. Кименти и Вилланова совещаются, и Бруно отпускают на свободу после того, как он подписывает свои показания. У входа толпятся журналисты: им не терпится узнать новости о преступлении, занявшем страницы всех газет, но Бруно никто не фотографирует, никто не знает, что он был задержан по этому делу. Выпуская его из комиссариата, Кименти замечает, что Бруно не в себе.
– Что думаете делать?
– Поеду домой.
– Послушайте, давайте Айрольди довезет вас в моем автомобиле хотя бы до вашей парковки.
По пути к внутренней стоянке комиссариата Бруно вдруг окликает женский голос:
– Бруно!
Удивленный, он останавливается, но не узнает окликнувшую его женщину в форме, которая подходит ближе:
– Привет, Айрольди! Бруно! Ты что, не узнаешь меня?
– Грация! – говорит Бруно, пристально вглядевшись.
Грация радостно обнимает его:
– Мы с тобой лет пятнадцать не виделись! Как ты тут оказался?
Бруно смущен. Вмешивается Айрольди:
– Потом объясню. Поехали?
Озадаченная Грация смотрит, как они садятся в машину Кименти и уезжают.
Бруно открывает дверь своей квартиры, идет прямиком в спальню, не раздеваясь, падает на постель. Его бьет судорожная дрожь.
Грация рассказывает Айрольди о своих отношениях с Бруно. Оказывается, они были помолвлены, когда им было еще по пятнадцать лет. А потом потеряли друг друга из виду.
В последующие дни
В последующие дни интерес к убийству Анны Дзанки спадает, теперь почти все уверены, что это дело рук вора и бродяги, который, будучи застигнут на месте преступления, дал волю своим звериным инстинктам. Расследование Кименти тоже застыло на мертвой точке. У бывшего мужа Анны на воскресное утро оказывается железное алиби.
У Бруно жизнь круто изменилась. Его сразила нервная горячка, очевидное последствие стресса, уложившая беднягу на три дня в постель. За ним заботливо ухаживает Грация, которая забегает каждую свободную от службы в полиции минуту. Бруно не хочет читать газеты, смотреть телевизор: он отчаянно стремится забыть все, что случилось. Он даже не знает, что тело Анны отдали родственникам и похороны состоялись в Милане.
В один чудесный вечер Грации удается уговорить Бруно выйти с ней на прогулку. Похудевший и побледневший, Бруно оглушен уличным движением Палермо, снующими повсюду людьми.
– Давай вернемся домой.
– Ну, еще пять минут.
Наконец они возвращаются. Бруно без сил опускается в кресло. Грация убирает со стола, потом очень тихо включает телевизор. Передают последние новости. Грация не замечает, что Бруно стоит у нее за спиной и тоже смотрит на экран, где появляется фото незнакомого мужчины. Голос диктора говорит: «Вчера стало известно имя итальянца, убитого в Париже при неясных обстоятельствах. Это сицилийский турист из Палермо, Бруно Дзанки…»
Но Бруно уже не слушает. Его неожиданно захлестывают недобрые воспоминания. В их потоке возникает бармен, мечущийся по залу и выкликающий фамилию Дзанки. Бруно вспоминает, как он в шутку спросил Анну, не ее ли это родственник, как из озорства схватил трубку и его назвали по имени.
Бруно Дзанки!
Грация оборачивается на громкий стук и видит, что Бруно без памяти падает на колени.
Грация не уходит домой, так как пришедший в себя Бруно очень возбужден. Проснувшееся любопытство толкает его к действию. Он рассказывает Грации про свою глупую выходку в ресторане в субботу вечером, когда он выдал себя по телефону за Бруно Дзанки.
– Ну и что все это значит? – спрашивает Грация.
Бруно догадывается, что все это значит. Он пытается выдвинуть свою гипотезу, пусть не совсем точную, но логичную. Не доверяя Дзанки, которого они втянули в какое-то темное дело, подельники посылают одного из своих проследить за ним в ресторане. Этот человек не знает Дзанки, ему его только описали. Можно себе представить, как удивился соглядатай, когда на телефонный звонок ответил мужчина, совсем непохожий на Дзанки по описанию.
Он решает выследить незнакомца, убежденный, что они с Анной живут вместе. Назавтра он возвращается, но Бруно не застает, а застает Анну, которая не может ответить на его вопросы. Тогда он пытает ее и убивает.
– Завтра поговорю об этом с Кименти.
– Нет. Я тебе запрещаю.
– Почему?
– Потому что я сам должен это сделать. Завтра я выхожу на работу. Ты же должна только узнать, когда этот Дзанки приехал в Париж.
Теперь Грация может вернуться домой. Она видит, что Бруно на редкость быстро выздоровел.
Бруно возвращается на работу. Всем он говорит, что болел, и друзья действительно находят его похудевшим и физически ослабшим. Единственный плюс во всей этой истории – никто из коллег не связывает его имя с убийством. Они знают, что в пятницу вечером он был у Дзанки по вызову и в понедельник собирался поставить ей новый аппарат, знают, что он давал показания по делу, но не знают остального. Поэтому их вопросы не выходят за рамки праздного любопытства.
– Она что, действительно была так красива, как в газете написано?
Бруно нехотя отвечает, что клиентку разглядел плохо. Его вызывает начальник и сообщает, что на сегодня больше нет заказов. Он может приступить к работе завтра с утра.
Но Бруно не уходит из офиса. Он спускается в подвальное помещение и оказывается перед дверью, на которой квадратными буквами написано, что посторонним вход строго воспрещен.
У двери стоит стол с двумя телефонами и разными документами. За столом человек в форме.
– Мне нужно поговорить с синьором Умберто Доминичи.
– Вы не можете войти.
– Хорошо, но он может выйти на минуту.
– Ваше имя?
Бруно называет имя и фамилию, человек нехотя набирает номер, коротко с кем-то говорит.
Вскоре дверь открывается и показывается Умберто, один из тех немногих друзей Бруно, кто часто звонил ему, пока он болел. Они договариваются вечером поужинать вместе.
Бруно ведет Умберто в тот самый ресторан, где был с Анной. Бруно в темных очках:
– У меня резь в глазах.
Когда они приступают к первому блюду, между столиками снова начинает суетиться бармен с трубкой в руке:
– Синьор Доминичи? Синьор Умберто Доминичи?
– Это тебя, – говорит Бруно.
– Меня? Никто не знает, что я здесь!
– Все равно возьми трубку.
Умберто поднимает руку, и бармен протягивает ему мобильник.
– Алло! Кто это?
– Это Грация, подруга Бруно. Он с вами?
– Да. Передать ему трубку?
– Пожалуйста.
Растерянный Умберто передает трубку Бруно.
– Я была молодцом?
– Молодчиной из молодчин.
– Увидимся завтра?
– Обязательно.
Бруно возвращает трубку бармену.
– Объясни, что за история с тобой приключилась?
И Бруно начинает рассказывать. Под конец Умберто задает вполне логичный вопрос:
– Почему ты решил посвятить меня в эту историю?
– Ты можешь мне помочь. Видишь, тут только один мобильник. Ты как раз тот человек, кто с этим справится.
– С чем «справится»?
– Надо узнать, с какого телефона сделали те три звонка в субботу вечером.
– Почему ты не скажешь полиции?
– Скажу потом, когда все узнаю.
– А ты знаешь, что, если меня засекут, я потеряю место?
На уговоры Умберто уходит еще с полчаса. Наконец он соглашается:
– Но для проверки нужен именно этот телефон.
– Запросто.
Бруно ждет подходящего момента. Потом быстро встает, хватает телефон со стойки, выключает его, сует в карман и направляется к туалету. Вернувшись, он усаживается рядом с приятелем:
– Готово. Я сразу спрошу счет.
Грация, в форме, беседует с консьержкой дома, где жила Анна. Она просит описать человека, который расспрашивал про Бруно.
– Но он назвал его совсем другим именем.
– Неважно, опишите его, пожалуйста.
Консьержка дает довольно точное описание незнакомца и заключает:
– По виду чиновник.
Грация прощается с ней, сворачивает за угол и садится в машину Бруно. Они едут к нему, разговаривая на ходу. Грация сообщает, что Дзанки успел обосноваться в отеле в Париже еще до истории с телефонными звонками. Выходит, в субботу вечером его уже не было в Палермо.
Звонит телефон. Это Умберто:
– Мне повезло. Телефон принадлежит Антонио Карузо, владельцу торговой фирмы импортных товаров, улица… Кстати, звонков было не три, а четыре. Записывай номер.
– Все сходится, – говорит Бруно Грации. – Четвертый звонок был сообщнику, с приказом следить за мной, тому самому, что потом выспрашивал обо мне консьержку.
– Тебе не кажется, что пора пойти к Кименти?
– Пока нет.
Назавтра с телефона, оказавшегося под рукой в одном из домов, где он был по вызову, Бруно набирает номер Тони (Антонио) Карузо и слышит в трубке голос с сильным сицилийским акцентом:
– Тони Карузо, импортные товары. Кто это?
Бруно отвечает:
– Бруно! Ты что, за дураков нас держишь? Я уже третий раз тебе звоню!
И вешает трубку.
Уже на закате, позвонив в шестой раз, он говорит по-другому:
– Из офиса носа не высовывай. Если ты думаешь, что на остальные мои звонки можешь наплевать, то ты ошибаешься. После пожалеешь. Когда я позвоню вечером в восемь, постарайся быть один. В твоих интересах не делать глупостей.
Ровно в восемь Бруно спокойно звонит со своего телефона. Отвечает Тони.
– Ты один?
– Да.
Он действительно один.
– Слушай, – идет в атаку Бруно. – Я знаю, что это вы убили в Париже Бруно Дзанки, а здесь – женщину, которая была со мной.
– Это получилось…
– Случайно? А мне все равно. Я спокойно могу вас всех сдать.
– Что ты хочешь?
– Заключить с тобой соглашение.
– Какое?
– Ты выдаешь мне того, кто убил женщину, парня, похожего на чиновника…
Тони не может сдержать удивленного возгласа.
– Да, я и это знаю. Мне хватит его одного. Он и так принес вам кучу неприятностей.
– И что взамен?
– Я не стану на вас доносить, я о вас просто забуду.
Молчание. Тони обдумывает предложение.
– Я позвоню тебе завтра в восемь утра. Подумай.
Он как раз вовремя вешает трубку: Грация открывает дверь в квартиру.
Настроение Бруно так переменилось, что Грация смотрит на него озадаченно. Он не хочет есть дома, приглашает Грацию в пиццерию. Когда они возвращаются к нему, Бруно страстно ее обнимает, и из сиделки она становится его женщиной.
– Завтра утром мне на дежурство, – говорит Грация, одеваясь.
Однако ее машина не желает заводиться. Она звонит Бруно по домофону. Он спускается вниз и пытается помочь: та же история. Тогда Бруно предлагает ей взять его машину и отдает ключи. Она отдает ему свои.
В восемь утра Бруно звонит Тони. Тони объявляет, что согласен выдать ему Чиновника. При одном условии: Бруно должен убить его, потому что Чиновник слишком много знает и ему нельзя оказаться в руках полиции. Бруно принимает условие. И назначает встречу на одиннадцать вечера, на определенной улице на Бабьем острове, неподалеку от Палермо, на море. Потом спускается, идет к знакомому механику и отдает ему ключи от машины Грации:
– Она мне нужна к восьми вечера.
Пока Бруно ходит из дома в дом по вызовам, Тони собирает всех своих в офисе фирмы. Нет только Чиновника. Тони излагает условие Бруно, но не говорит, что на него уже согласился. Он подводит итог:
– Этот Чиновник мне уже поперек горла. Мало того что он вечно лезет со своими глупостями и может нас подставить… Кой черт ему надо было убивать эту девку? Я не против, чтобы кто-нибудь меня от него избавил.
– Что ты хочешь сказать?
– Я хочу сказать, что на Бабий остров мы едем все вместе. Пусть парень расправится с Чиновником, а мы потом прикончим его. Ну что?
Все переглядываются. Потом один спрашивает:
– Где Чиновник?
– Дома, в Багерии. Ему надо было отсидеться подальше от города.
– Вызови его.
Это звучит как приговор.
Прежде чем звонить Чиновнику, Тони излагает свой план:
– Мы скажем Чиновнику, что вызнали, где скрывается сообщник Бруно. Его надо убрать. И я назначу ему встречу на улице Сарацинов на Бабьем острове в то же время. Идет? Мы тоже там будем, но обнаружим себя не раньше, чем он убьет Чиновника.
Бруно едет в машине к Бабьему острову. Улица пустынна, как и весь город: не сезон. Он едет в машине Грации, которой сказал, что сегодня не сможет с ней увидеться. Уже почти одиннадцать. Бруно въезжает в узкую улочку. Чиновник уже здесь, он спрятался за кустом возле каменной ограды. Чиновник видит подъезжающую машину, но не узнает ее, тем более что это машина Грации. Машина исчезает в глубине улицы.
Спустя минуту машина снова появляется, уже с зажженными фарами. Все происходит в один миг. Машина рывком рассекает куст, придавливает Чиновника к ограде, и он оказывается в отчаянном положении: деваться ему некуда, ноги, видимо, перебиты, он со стоном пытается отпихнуть от себя машину.
Очень спокойно Бруно вылезает из-за руля, открывает дверцу и выходит.
– А теперь я тебя убью, – говорит он Чиновнику.
И замахивается гаечным ключом, который держит в руке. Но тут кто-то бросается на него сзади и разоружает. Бруно отбивается, но человек, висящий у него на плечах, подминает его под себя. Только теперь видно, что это Айрольди. Чуть поодаль появляется и комиссар Кименти. Пока Айрольди, Кименти и остальные пытаются вытащить из-под машины Чиновника, Грация помогает Бруно подняться. Он совершенно обессилен, опустошен.
– Это ты их предупредила?
– Да. Твой телефон уже два дня на контроле. Сегодня арестовали всю их шайку. Они решили убить тебя, после того как ты…
Бруно резко отстраняется от нее и идет прочь, растворяясь в ночи.
(пер. О. Егоровой.)
