Глава 20

ВЫПИВКА ЛИЛАСЬ РЕКОЙ. Бри экспериментировала с навыком «заглушить чувство вины алкоголем». Вопли девочек становились все громче. Фразу «угревая проказа» подхватили и несколько раз с хохотом повторили на разные лады.

Чем дальше продвигалась минутная стрелка на настенных розовых часах Жасмин, тем хуже становилось Бри из-за ее предательства.

Еще через два коктейля наступило освобождение.

Мама Жасмин – неожиданно «земная», в вязаном свитере и без макияжа – зашла в комнату и хлопнула в ладони.

– Пора по домам, мои сладкие девочки. Родители уже заждались.

Они отскребли себя от ковра, качаясь вперед и назад и бормоча маме Жасмин полупьяные благодарности.

Внизу Бри обнаружила, что сердечно обнимается со всеми на прощание. От этого ее тошнота еще усилилась. Бри до смерти хотелось выбраться на улицу, и она искренне обрадовалась, когда в лицо ей ударил холодный ночной ветер.

– Всем пока. – Она помахала нетвердой рукой.

– Пока, Бри, – откликнулись девочки хором.

К счастью, Джессика, Гемма и Эмили жили в противоположной стороне, так что Бри отправилась домой в компании своих мыслей.

В животе ворочался тяжелый камень тошноты. Бри захлестывала ненависть к себе. После потрясений сегодняшнего вечера все ее тело переживало спад. Она-то думала, что вернется с охапкой потрясающих открытий об Идеальной Компании. Наконец проникнет в алмазную суть их популярности. Но они оказались обыкновенными семнадцатилетними девушками – возможно, лишь чуть более удачливыми (и более злобными), чем их ровесницы.

Но, что хуже всего, Бри умирала от вины перед бедным Холдо.

Она целую вечность поднималась на свой холм. Тротуар предательски качался, и она несколько раз споткнулась на ровном месте. Было поздно, дорога пустовала – и слава богу, иначе Бри уже точно переехали бы.

Холдо…

Они через столько прошли вместе, и вот как она ему отплатила. Выкинула ради литературного каприза, словно картонного персонажа, отыгравшего свою роль. А теперь еще и осыпала издевками перед врагами – ради личной выгоды. Кто она теперь? Как сможет снова взглянуть ему в глаза?

Бри вспомнила прошлую пятницу, и ее ноги сами свернули в другую сторону. У нее появилась идея.

Я знаю, как быть…

* * *

Холдо явно не ожидал увидеть Бри после полуночи – особенно учитывая, что они не разговаривали с той самой злополучной прогулки до школы.

– Здравствуй, дорогой друг. – Она перевалилась через порог и заключила его в душные, окутанные алкогольными парами объятия.

Холдо так растерялся, что не нашелся с ответом.

– Ладно. Пошли к тебе. – Она схватила его за руку и потащила вверх по лестнице.

– Бри, подожди!

Она ввалилась в его комнату с исступленной улыбкой на лице, радуясь, как здорово все придумала. На столе поблескивала почти пустая бутылка красного вина. На экране мерцал кадр из второй части «Крестного отца», сейчас стоящего на паузе. И на ноутбуке продолжала крутиться какая-то порнография. По комнате разносилось эхо приглушенных стонов.

– Погоди. – Холдо метнулся к столу и рывком захлопнул крышку ноутбука.

Бри открыла рот, чтобы расхохотаться, но вдруг поняла, что забыла причину своего веселья. Воспоминание о порнофильме утонуло в водке с клюквенным соком.

Бри схватила Холдо за руку и утянула на диван. Тот выглядел смущенным и напуганным. В основном напуганным.

– Ну, как поживаешь? – спросила она хриплым голосом.

Холдо инстинктивно обернулся, не в силах поверить, что она обращается к нему.

– Я… Хорошо. А ты?

Бри откинула волосы и снова рассмеялась.

– О, я? Я – прекрасно. Даже бе-зу-преч-но.

– Что ж, рад это слышать.

Бри уставилась на рот Холдо. Сейчас он казался не таким уж непригодным для поцелуев. Пожалуй, она даже сможет получить удовольствие.

– Что поделываешь?

Он указал на экран.

– Да вот, пересматриваю лучшую часть трилогии.

Бри придавила Холдо к дивану и пристроила голову у него на груди.

– Супер. Я тоже посмотрю.

Холдо был слишком шокирован, чтобы спорить.

Пару минут они молча наблюдали, как Аль Пачино с бормотанием перебирается из сцены в сцену. Бри множество раз смотрела этот фильм вместе с Холдо, но никогда в действительности не понимала, что там происходит. Актеры произносили свои реплики так, будто набрали в рот манной каши. Впрочем, Бри в жизни не хватило бы духу в этом признаться.

Вместо того чтобы сосредоточиться на фильме, она снова принялась обдумывать свой план. Он был гениален, с какой стороны ни посмотри. Идеальное кармическое искупление за ее предыдущие грехи.

– Холдо? – Она постаралась выдохнуть его имя как можно более знойно.

– А? – Тот опустил взгляд, все еще наполовину в фильме.

– Что-то мне не хочется больше смотреть кино…

Он нажал паузу.

– Хочешь посмотреть что-нибудь другое?

Бри помотала головой, чувствуя, как невидимая волна качает ее вперед и назад.

– Вообще больше не хочу ничего смотреть.

Она потянулась и решительно поцеловала Холдо прямо в губы. Тот на мгновение замер – видимо, был слишком ошарашен. Но через секунду или две его рот среагировал. Ободренная успехом, Бри прижалась к нему всем телом и втолкнула язык ему в рот. Он не стал возражать.

На самом деле, он оказался не так плох. Ее третий поцелуй. С закрытыми глазами Бри даже не могла с уверенностью сказать, что это Холдо. На самом деле, это мог быть почти кто угодно. Например, первые несколько секунд она воображала Хьюго. Потом он превратился в мистера Феллоу. А потом в Аль Пачино. Почему бы и нет?

Устав целоваться, Бри решила подстегнуть процесс: взяла руку Холдо и направила ее под свой кашемировый джемпер, чтобы его ладонь обхватила грудь. Он застонал – хотя это больше напоминало радостное щенячье повизгиванье, – и сжал ее так, что Бри поморщилась.

Все шло неплохо. Подумаешь, Холдо тискает ее грудь. Опять-таки, с закрытыми глазами это мог быть кто угодно.

Воодушевившись, Холдо запустил под джемпер и вторую руку – на этот раз по собственной инициативе. Бри с отстраненным интересом анализировала свои ощущения. Пока у нее складывалось впечатление, что ее груди – мячики для снятия стресса, а у Холдо выдался непростой день в офисе.

Ага, новая метафора. Вот видишь? От затеи с интересной жизнью все-таки есть толк.

Но Бри требовалось больше. Антистрессовое грудотисканье недостаточно быстро утоляло ее чувство вины.

Так что она откинулась на диван и утянула Холдо следом. Они неуклюже упали друг на друга, но поцелуя тем не менее не прервали. Бри поерзала, устраиваясь поудобнее, чтобы Холдо не расплющил ее в лепешку, и провела пальцами по его костлявой груди – как обычно делали герои в фильмах. Затем она опустила руку и дотянулась до его паха.

В ту же секунду Холдо отскочил с широко распахнутыми глазами. Поцелуи были забыты.

– Ты что творишь?

Бри притворилась, что вовсе не испытывает абсолютного и всепоглощающего унижения.

– Я просто… Ну, знаешь?..

– Что? Ты хочешь заняться сексом?

– Ну да. А что такого?

Слова явно были выбраны неудачно.

– То есть для тебя это ничего особенного?

Теперь Холдо выглядел в равной степени смущенным и напуганным. А еще так, словно ему… больно? Бри торопливо перебрала в памяти события последних двух минут, соображая, что могло его задеть, но мозги упорно буксовали.

– Это просто секс, понимаешь? Все им занимаются. Все наши ровесники. Почему бы и нам не попробовать? – Бри запустила пальцы в свои новые светлые волосы, и они так и остались зачесанными назад, слегка влажные от пота. Она все еще чувствовала во рту вкус его языка, смешанный с клюквенным соком. И немного водкой.

На лице Холдо стремительно отразилась целая гамма разнообразных эмоций.

– Гм… Бри, что значил для тебя этот поцелуй?

Думай, голова. Скажи что-нибудь умное.

– Ну, мне показалось, что это будет неплохим подарком. Чтобы извиниться за свое кошмарное поведение.

Теперь на лице Холдо читалась только боль.

– То есть… ты на самом деле не хотела меня целовать?

– Нет… в смысле, да. Ты мой лучший друг.

– Но ты не хотела меня целовать?

– Гм… «хотела» – сложное слово.

– Нет, Бри, несложное. Это простой глагол.

– Если так подумать, он похож и на существительное.

– Не отклоняйся от темы. С чего ты вдруг решила со мной переспать? Зачем, Бри? Потому что желания с твоей стороны там точно не было.

Холдо задыхался. От слез? Нет, глупость какая. Парни ведь не плачут?..

Все пошло чудовищно наперекосяк. Надо скорее ему объяснить. Чтобы он понял.

– Я хотела сделать тебе подарок. Что-нибудь хорошее. Все занимаются сексом, понимаешь? Я же знаю, что ты сам никогда бы не сделал первый шаг. Я просто хотела, чтобы ты обрадовался…

В этом был смысл. Кристально ясный смысл. Так почему он почти плачет? Холдо не ответил. Бри воспользовалась паузой и выпрямилась на диване.

– Холдо?

Он избегал на нее смотреть. Просто сидел, запустив пальцы в волосы и безучастно разглядывая кусок ковра под ногами.

– Холдо? Прости меня…

Он что-то произнес, но так тихо, что Бри не разобрала ни слова.

– Что ты сказал?

– Думаю, тебе лучше уйти, – повторил он.

У Бри расширились глаза. Ни разу за всю историю их дружбы Холдо не просил ее покинуть его общество. Даже когда она сказала, что, по ее мнению, трилогия «Властелин колец» немного затянута.

– Да ладно тебе, Холдо… – она попробовала рассмеяться.

– Пожалуйста, Бри. Я больше не знаю, кто ты. Что бы ты ни делала, кем бы ни пыталась быть, я не хочу знать эту новую тебя. Уйди, пожалуйста.

Оглушенная и протрезвевшая (почти), Бри поднялась на ноги. Пару секунд она стояла в ожидании, что Холдо добавит что-нибудь утешительное.

Но ответом ей была только тишина.

Тишина и одышка – Холдо всегда начинал задыхаться, когда перенервничает. Бри знала это наверняка, потому что они были лучшими друзьями.

Были…

Она, пошатываясь, вышла из комнаты и уже с лестницы услышала, как с грохотом захлопнулась дверь.

По пути домой в кончиках пальцев у Бри начало нарастать напряжение. Она сжимала и разжимала кулаки, надеясь удержать его там, но оно быстро охватило руки и проникло в грудную клетку. У Бри болело сердце. Она почти задыхалась от боли, которая окутывала ее невидимым коконом, и этот кокон становился все туже. Напряжение распространялось по телу, будто инфекция.

Она должна была куда-то его выплеснуть.

Бри никогда не плакала. Просто не умела. Но сейчас она была надломлена. Ей хотелось заплакать – как прекрасно было бы вымыть весь этот яд здоровыми, не оставляющими шрамов слезами! Она запнулась о камень и коротко вскрикнула. Бри попыталась превратить этот крик в рыдание, старательно и неуклюже – как ребенок по букве учит алфавит. Но у нее была эмоциональная дислексия.

Яд жег все сильнее. Пока Бри впечатывала кнопки в панель домофона, напряжение угнездилось у нее в животе, словно незажженная бомба. С каждым шагом в памяти вспыхивали очередные ужасные подробности сегодняшнего вечера.

Шаг. Она смотрит на искаженное болью лицо Холдо.

Шаг. Смеется над ним в Идеальной Компании.

Шаг. Подлизывается к Жасмин и сама испытывает от этого тошноту.

Шаг. Нарочно обламывает Джессику с помадой.

Плохой человек. Плохой, негодный, отвратительный, бесполезный человек.

К тому времени, когда Бри зашла на кухню за стаканом воды, в голове у нее уже созрело решение. Она поднялась по лестнице в спальню. Напряжение нарастало с каждой секундой.

Бри направилась прямо в ванную и заперла за собой дверь.

Через полчаса – может быть, через час – дверь ванны открылась снова. Намного более спокойная, Бри подошла к столу, уселась, лишь слегка поморщившись, и подняла крышку ноутбука.

Правило № 2. Подружитесь с другими привлекательными людьми

Итак, я привлекательна и потому вас интересую. Совершенно логично, что теперь мне нужно подружиться с другими привлекательными людьми, чтобы мы могли держаться вместе и обмениваться разными фишками, как покемонами в детстве.

С этой целью я отправилась прямиком в логово львов. И у львов оказались надушенные, мелированные, тщательно уложенные плойкой гривы.

Видите ли, в чем дело… У «интересного» есть синоним – «популярный». Невозможно быть интересным без того, чтобы быть популярным, и наоборот.

Конечно, нам говорят, что мы это перерастем, когда наберемся жизненного опыта – и прочий душеспасительный бред. Якобы в один прекрасный день мы проснемся взрослыми, выйдем в реальный мир, протрем глаза и внезапно осознаем, что забитый компьютерный гик на самом деле куда интереснее школьных «звезд».

Увы, мы все еще в пубертате. И пока самые интересные люди – те, на которых нам хочется походить.

Ну давайте. В вашей школе тоже такие есть. Группа ребят, чьи щенячьи мордашки превратились в нормальные взрослые лица на пять лет раньше остальных. Ребят, которые понимают психологию толпы, просто-таки излучают уверенность в себе и живут безупречной волнительной жизнью, в которую вас никогда не пригласят. Бьюсь об заклад, вы можете перечислить их имена прямо сейчас. Минимум четырех человек, о которых вы знаете каждую мелочь, – а они даже не подозревают о вашем существовании. Ну, за исключением тех случаев, когда над вами издеваются.

Составили список?

Отлично. Потому что в моей школе тоже есть такая четверка, и я сегодня в нее внедрилась. Отныне я ваш шпион. Шпион в черных очках и с ноутбуком. Я буду записывать все, что мне удастся узнать об этих людях. Чем они в действительности занимаются? Что любят? И самое главное – где их слабое место?

Не важно, что моя компания не из вашей школы, а имена в списках не совпадают. Потому что в этом и заключается самое печальное: они все на одно лицо. Средняя школа – не более чем набор стереотипов, которые повторяются день за днем, снова и снова, по всему миру. Популярные ребята есть везде, в каждом коридоре, нарочно тычут вам в лицо идеальными жизнями, заставляя прочувствовать свое ничтожество.

Я обещаю разоблачить этих мошенников, которыми они на самом деле и являются.