Глава 50. Пикник
- Оуи, купи мне бокальчик белого.
- Конечно, - ответил он и через лужайку поспешил к бару.
Стоящий перед ним Тьма оплачивал два бокала красного.
- Я думал, вы пьете только кровь, - сказал Оуэн.
Тьма приподнял очки и посмотрел на него томным взглядом из-под полуопущенных век:
- Это замечание или предложение?
Жалея, что не удержал язык за зубами, Оуэн пожал плечами.
- Просто спросил. Меня зовут Оуэн, - oн думал протянуть руку, но Тьма держал два бокала.
Пожалуй, оно и к лучшему.
Оуэн не горел желанием прикасаться к этому женоподобному сумасброду.
- А я - Тьма.
- Я знаю. Уже слышал.
- Какая у тебя группа крови, Оуэн?
Этот вопрос заставил его занервничать.
- Не знаю.
- Вена предпочитает “0”-отрицательную.
- Вот как.
- А мне любая по вкусу.
- Ну, своей я делиться не намерен, - сказал Оуэн и попытался улыбнуться.
- Ладно, увидимся, - сказал Тьма.
Как только Тьма ушел, Оуэн повернулся к бару и облегченно вздохнул.
- Не позволяй ей себя охмурить, - сказал бармен.
- Что?
- Она явно на тебя глаз положила.
- Она?
- Она.
Оуэн оглянулся на Тьму.
- Она? Но ведь это не женщина. Или..?
- Уж поверь мне, сынок.
Такой поворот показался ему интересным.
- Откуда вы знаете?
Бармен подмигнул и сказал:
- Я стреляный воробей. Итак, чего изволите?
- Бокал белого вина и водку с тоником.
- Одну минутку, - oн начал готовить напитки, потом спросил: - В водку с тоником добавить лимон?
- Конечно. Спасибо. Вы точно уверены, что это была девушка?
- Не то что была, девушка она и сейчас.
Оуэн нервно хохотнул и покачал головой. Он расплатился за напитки, щедро одарив бармена чаевыми, взял бокалы и повернулся.
И увидел стоящих неподалеку Тьму и Вену.
Неужели это правда?
Скорее всего, бармен просто пытался меня разыграть, - подумал он и принялся выискивать взглядом Дану. Вскоре он увидел ее, идущую к барбекю… туда, где готовил гамбургеры ее парень.
Она была без куртки.
Неужели ей не холодно? - подумал Оуэн.
А потом решил предложить ей свою ветровку.
О, Моника это наверняка оценит.
Он смотрел, как покачиваются ягодицы Даны при ходьбе.
Поймав взгляд своего парня, она подняла руку и помахала ему.
Оуэн отвернулся.
И увидел, что Моника на него смотрит. Он выдавил улыбку.
Подходя к ней, он так и продолжал улыбаться.
Какого черта она вернулась? Неужели не понимает, что я ей не рад?
Ха! Вот тебе и причина.
Он остановился перед Моникой и протянул ей бокал вина.
- Благодарствую, милостивый государь! - пропела она.
- Не за что.
- Сдается мне, ты не слишком рад.
- А почему ты здесь?
Она глотнула вина и улыбнулась:
- Неужели ты действительно считал, что я позволю тебе сбежать?
- Моника…
- Тебе никогда меня не одурачить, - сказала она. - Я сразу поняла, куда ты отправился. Сюда, в Дом Зверя, к своей драгоценной шлюшке.
- Не говори о ней так.
- Буду говорить о ней так, как считаю нужным, - Моника посмотрела на Дану. - Ну и каланча. Никак не могу понять, что ты в ней нашел.
- Я уехал не из-за нее. Я уехал из-за тебя.
- Ну конечно.
- Это правда.
- Ты любил меня, пока она не появилась.
Нужно срочно сменить тему, - подумал он. И сказал:
- И как ты сюда попала? Приехала на автобусе, или..?
- Ты, верно, шутишь. Неужели ты и впрямь считаешь, что я еще раз согласилась бы на эту пытку?
- Тогда как же?
- Я арендовала машину.
- Когда? - спросил Оуэн.
И внезапно понял, что боится услышать ответ.
Что, если она была здесь все это время? И наблюдала за мной? Преследовала. Может быть в тех кустах ночью была именно она… А потом она что-то сделала с Джоном, чтобы заполучить этот билет.
Нет, это же курам на смех.
- О, я здесь недавно, - сказала она. И с улыбкой добавила: - На самом деле, дорогой, у нас с тобой смежные номера.
- Что?
- В «Милости просим!».
Так этот странный звонок был от Моники!
Оуэн по-прежнему чувствовал себя потрясенным и сбитым с толку, но на душе у него чуточку полегчало. Звонок разбудил его около четырех часов вечера. Если бы Моника приехала в город раньше, то и позвонила бы раньше.
- Это ты звонила и молчала? - спросил он.
- Верно.
- А.
Оуэн с наслаждением сделал несколько глотков из своего бокала. Она приехала в город только во второй половине дня, а значит - не имеет отношения ни к пропаже Джона, ни к ублюдку в кустах, ни к другим событиям вчерашней ночи.
Надеюсь.
- Ты был у себя в номере один, - говорила Моника; вид у нее был крайне самодовольный. - Я догадывалась, что ты наверняка скучаешь по мне, вот и позвонила, чтобы пригласить на романтическое свидание. - oна сделала еще один глоток вина и посмотрела на него поверх бокала. - Я лежала на кровати в номере, в чем мать родила. И уже открыла свою дверь, находящуюся между нашими комнатами. Когда ты поднял трубку, я собиралась сказать: «Приди и возьми меня, большой парень». Но потом, услышав твой голос, поняла, что ты меня не заслуживаешь. После того, что ты сделал. Мне не захотелось иметь ничего общего со сбежавшим от меня маленьким мальчиком. И я положила трубку.
- Какая досада, - сказал Оуэн.
- Но у тебя есть шанс исправиться.
- Меня это не волнует.
- Ну конечно. Не пытайся обмануть Монику. Я знаю, что ты хочешь меня. Ты всегда меня хочешь. Ведь ты такой шалун…- oна подошла поближе и прижала ладонь к его ширинке.
Оуэн тут же шагнул назад. Моника приподняла верхнюю губу и тихо зарычала.
- Прекрати.
Она улыбнулась:
- Ты же хочешь меня. Прямо сейчас.
- Прямо сейчас я хочу не тебя, а гамбургер.
Он повернулся и пошел прочь, но Моника, словно глумливая, мстительная тень, последовала за ним.
Как же мне от нее избавиться? - подумал он.
Он чувствовал себя раздавленным, попавшим в капкан.
Не важно, как - сегодняшняя ночь испорчена. И все благодаря ей.
Потягивая напиток, Оуэн шел к барбекю, кивая и улыбаясь проходящим мимо «Полуночникам». Грилей было три. На одном, шкворча и сочась, жарились гамбургеры. Там стояла Дана со своим парнем. На другом гриле застенчивая девушка по имени Ронда готовила сочные жирные стейки. На третьем жарились хот-доги и польские колбаски. Ими занималась молоденькая брюнетка, с которой Оуэн еще не был знаком.
- Пойдем сюда, - сказала Моника и направилась к третьему грилю.
- Вообще-то я хотел гамбургер.
- Не прикидывайся дурачком. Я же знаю, как сильно ты любишь польские колбаски.
- Гамбургеры - не меньше.
- Ты хочешь в очередной раз пофлиртовать со своей шлюшкой. Или просто на нее попялиться. А у нее, между прочим, уже есть парень, и посимпатичнее тебя. Cомневаюсь, что тебе удастся его переплюнуть. Так что пойдем возьмем себе польских колбасок.
Ладно, - сказал себе Оуэн, - бургер возьму чуть позже.
И вслед за Моникой подошел к третьему грилю.
- Чем могу помочь? - спросила девушка.
Как и ее коллеги, она была одета в форму Дома Зверя. Оуэн предположил, что ей никак не больше двадцати. У нее были коротко стриженные каштановые волосы и большие, немного тревожные глаза. На приколотом к груди бейджике он прочитал ее имя - Винди.
- Мы бы хотели две большие польские колбаски, - сказала ей Моника.
- Вы работаете здесь гидом? - спросил Оуэн. - Раньше я вас не видел.
- Я работаю в закусочной, - ответила она и улыбнулась.
- А я думал, что там работает он, - сказал Оуэн и кивнул в сторону парня Даны.
- Уоррен? Он ее владелец. А я на раздаче в окошке. Вчера именно я принимала у вас заказ.
- Серьезно?
- Вы еще были с другом.
Блин!
- Ой, - сказал Оуэн. Он улыбнулся ей и кивнул, не подавая вида, что что-то не так. - Точно. Теперь припоминаю.
Винди отвернулась, чтобы достать булочки.
- Что еще за друг? - спросила Моника.
- Один парень, с которым я познакомился.
- Парень. Ну конечно.
Вскоре Винди снова повернулась к ним с двумя бумажными тарелочками в руках. На каждой лежала польская колбаска в длинной булочке, политая кетчупом и горчицей, присыпанная жареным луком и перцем. Когда девушка передавала тарелки Оуэну с Моникой, от колбасок поднимался пар.
- Приятного аппетита, - улыбнулась она.
- Спасибо, Винди, - ответил Оуэн.
- Ты настоящее сокровище, - сказала Моника.
Улыбка Винди слегка увяла. Оуэн съежился. Он поспешил прочь. Вскоре Моника нагнала его и сказала:
- Итак, Оуи, расскажи-ка мне поподробнее о своем таинственном друге.
- Это был парень.
- М-м-м. Конечно.
- Если не веришь мне, можешь вернуться и спросить у Винди.
- Не думаю, что это необходимо. Я тебе верю. Если ты говоришь, что это был парень, значит это был парень.
Он направился к ближайшему столу для пикника. Вокруг него на скамейках уже сидело несколько человек, но место для двоих еще оставалось.
- Не возражаете, если мы присоединимся? - спросил Оуэн.
- Садись, чувак.
- И ты, чувиха.
Они перелезли через скамейки, поставили свои тарелки и бокалы на покрытый скатертью стол, и сели.
- Привет, - сказал Оуэн. - Я - Оуэн, а это Моника.
- Я - Деннис.
- Я - Арнольд.
- А. А. и Д. Д.
- Приятно познакомиться, ребята.
Моника, игнорируя их, сделала глоток вина.
- Доктор Клайв Биксби тоже здесь! - громко провозгласил “Джим из джунглей”, махнув рукой на другой конец стола, после чего откусил свой гамбургер.
Проигнорировав и его, Моника поставила бокал на стол. Повернулась лицом к Оуэну, улыбнулась, и издевательски-сладким голосом сказала:
- И как же звали этого твоего друга?
- Джон.
- Какое необычное имя.
- В смысле?
- Для девушки. И как она в постели?
- Джон был парнем.
- Это ты мне так говоришь.
Он посмотрел Монике в глаза. И увидел в них холодное, насмешливое презрение. Он взял в одну руку ледяной бокал, в другую булочку с польской колбаской и поднялся из-за стола.
- Прошу прощения, - сказал он.
- Куда ты собрался? Оставайся здесь.
Ничего не отвечая, он пошел прочь. Через несколько секунд он оглянулся. Моника наблюдала за ним, но с места не сдвинулась.
Чертова сука, опять все испортила!
Когда он добрался до угла Дома Зверя, она так и продолжала сидеть. Он поспешил на задний дворик и вошел в мужскую уборную. Здесь было светло и пахло приятно. У стены выстроились пять кабинок. Он зашел в среднюю. Сиденье унитаза выглядело чистым. Он запер за собой дверь и сел.
И допил свой напиток.
И съел свою булочку с польской колбаской.
И изо всех сил постарался удержаться от слез.
* * *
Через какое-то время Оуэн почувствовал себя лучше. Водка с тоником согрела его изнутри и успокоила, а чудесный вкус польской колбаски поднял настроение.
Он посмотрел на часы.
8:40
До кинопоказа еще час и двадцать минут.
Я могу переждать здесь, - подумал он. - Пускай Моника проторчит там одна до десяти. Посмотрим, как ей это понравится. Но тогда я пропущу весь пикник. А я хочу еще выпить. Хочу чизбургер. Я хочу быть там, где хотя бы время от времени смогу поглядывать на Дану.
Внезапно представился Джон Кромвель; улыбаясь, он покачал головой и проговорил:
- Что с тобой, дружище? Заныкался в толчке из-за того, что боишься этой тупой пизды? Пошла она на хуй. Выйди на улицу и оттянись хорошенько. Будет доставать - дай ей подсрачника.
Оуэн улыбнулся.
Точно, - подумал он.
А затем услышал, как дверь в уборную открылась.
Блин!
Он услышал стук шагов по кафельном полу. Кто-то прошел немного вперед и остановился. Дверь закрылась.
Тишина.
Прошло еще какое-то время, но больше ничего не было слышно.
Это что, Моника? Неужели она дошла до того, что пробралась в мужской туалет? Вряд ли, конечно… но с нее станется. Но почему она просто стоит там? - подумал он.
Ему это не нравилось.
- Приве-е-е-е-ет, Оуэ-э-э-э-э-эн! - голос был явно не Моники.
- Юууу-хууууу.
Второй голос. И тоже не Моники.
Один голос был женским, а другой… напоминал голос Тьмы.
Это они.
Вена и Тьма.
О, Господи!
- Мы знаем, что ты здесь, - сказала Вена.
- Пытаешься от нас спрятаться? - спросила Тьма.
- Я не прячусь, - сказал Оуэн. - У меня… небольшие проблемы с желудком.
- Лжец, лжец, в штанах огурец, - пропела Тьма.
- Мы знаем, почему ты здесь, - сказала Вена.
- Она сюда не сунется, - добавила Тьма.
- Никто не придет.
- Мы здесь одни.
- Только ты и мы.
Пытаясь сохранять в голосе спокойствие, Оуэн сказал:
- Э-э-э-э… Это мужской туалет…
- Упс, - сказала Вена. - А ты на нас наябедничаешь?
- Нет, но…
Шаги.
Они приближаются!
- Я закончу через минуту, - сказал Оуэн. - Почему бы нам не встретиться на улице?
- Но здесь так хорошо. И уединенно, - сказала Вена.
Дверь левой от Оуэна кабинки со скрежетом распахнулась. Мимо простучали шаги. Через секунду распахнулась дверь кабинки по правую сторону.
Что они делают?
Не попытаются же они…
Он запрокинул голову.
Вена с левой стороны и Тьма с правой ухмылялись ему сверху из своих кабинок. Очевидно, они стояли на унитазах.
- Вот ты где, - сказала Тьма.
- Какой скромный мальчик, - добавила Вена. - Даже какает в штанах.
Густо покраснев, он сказал:
- Я пришел сюда ради тишины и покоя, - oн встал, переложил пустой бокал в левую руку, а правой спустил в унитазе воду. - Делайте, что хотите, - oн открыл дверь кабинки, вышел и добавил: - А я возвращаюсь на пикник.
Вена и Тьма выскочили из своих кабинок. Вена встала перед ним, а Тьма сзади.
Вена заблокировала ему путь к выходу. Она раскинула руки, распахнув полы черной кожаной куртки. Он поймал себя на том, что смотрит на ее белоснежные груди, выпирающие из черных чашечек лифчика.
- Ведь тебе не хочется уходить, - сказала она.
- Я действительно лучше пойду, - oн оглянулся через плечо.
Тьма томно посмотрела на него полузакрытыми глазами и прошептала:
- Стой.
Он повернулся к Вене. Та по-прежнему стояла, раскинув руки.
Что, если просто ее протаранить? Она больше меня, но…
Ее правая нога качнулась вверх. Стремительным, грациозным движением она изогнулась в талии, скользнула правой рукой вниз и вытащила из-за отворота сапога нож.
Оуэн почувствовал дурноту.
- Эй, - сказал он.
Вена усмехнулась.
Оуэн посмотрел на Тьму, потом снова на Вену. Медленно повернулся к ним боком и попятился к стене, чтобы держать обеих на виду. Они двинулись к нему.
- Что вам нужно? - спросил он дрожащим голосом.
- Немного твоей крови, - сказала Вена.
- Вы… шутите, - eго спина наткнулась на стену.
- Ты видишь, чтобы мы улыбались? - спросила Тьма.
Они улыбались, но улыбочки у них были мрачные. Тьма подходила слева, Вена - справа. Они остановились только прижавшись к нему вплотную.
- Вы не можете этого сделать, - сказал Оуэн.
- Конечно можем, - ответила Вена.
- И, конечно, сделаем, - сказала Тьма.
Протянув руку, она взяла из его руки бокал.
- Кто-нибудь может зайти, - сказал он.
- А кто-нибудь не может.
- Это займет всего несколько минут, - сказала Тьма и поставила бокал на пол.
- Вы не можете этого сделать.
- Да-а, - сказала Тьма. - Мы можем.
Вена схватила его за волосы и прижала головой к стене.
- Я буду кричать! Кто-нибудь прибежит и…
Он замолчал, когда его рука каким-то образом оказалась под расстегнутой черной рубашкой Тьмы и коснулась ее груди.
Бармен оказался прав.
Грудь под рукой Оуэна была небольшой и гладкой, с крупным, острым соском.
Черные губы Вены прижались к его рту. Когда ее язык скользнул внутрь, Оуэн почувствовал, как ее пальцы принялись расстегивать пуговицы на его рубашке. Пока он ласкал грудь Тьмы, кто-то расстегнул его брюки.
Прижатый к стене, он чувствовал их руки, рты, языки и зубы, быстрые, легкие касания ножа.
Они облизывали его.
А что если войдет кто-нибудь?
Никто не войдет.
Не тогда, когда они лижут и ласкают его.
Не тогда, когда он сам ласкает и лижет их.
Не тогда, когда они втроем опустились на кафельный пол.
Не тогда, когда Вена прижалась к нему грудями, а Тьма оседлала сверху и буквально нанизалась на его член.
Когда все закончилось, истощенный Оуэн остался лежать на спине, в то время, как Вена и Тьма слезли с него и отошли в сторону.
- Почему я? - спросил он.
Вена, совершенно голая, если не считать сапог, слизнула с лезвия ножа кровь.
- Не спрашивай у меня, дорогой. Это была идея Тьмы.
Она подняла левую ногу и сунула нож в верхнюю внутреннюю часть сапога.
Тьма нагнулась и принялась натягивать черные кожаные штаны.
- Ты славный парень, - сказала она, застегивая их.
- Я?
- И такой сладкий, - добавила Тьма, застегнув ремень.
На пряжке была изображена морда зверя, но Оуэн понял, что зверь интересует его сейчас гораздо меньше, чем груди Тьмы, маленькие и бледные, с огромными, темными сосками. Он вспоминал их упругость, их тепло, их вкус. И чувствовал, что снова возбуждается.
Тьма увидела, как увеличился его член и с улыбкой посмотрела Оуэну в глаза.
- Хорошие парни не всегда кончают последними, - сказала она. Затем, засунув руку в передний карман штанов, подошла к нему.
Она вытащила несколько упаковок бинтов, присела рядом и надорвала одну.
