Не успела входная дверь закрыться, как авто уже припарковалось перед домом Клер Арден, ожидая ее.

Она мешкала на крыльце, перечитывая заметки, сделанные в своем телефоне, пока не услышала негромкое «бип-бип-бип» сигнализации – это дом поставил себя на охрану. Искоса окинула взглядом пригородный объект недвижимости, как две капли воды похожий на множество других таких же в Питерборо. Сундрадж из двадцать седьмого дома был единственным из соседей, находившимся на улице; он направлял свою шумную малолетнюю семейку в мини-фургон, словно фермер, пытающийся перегнать овец с одного пастбища на другое. Заметив Клер, одарил ее полуулыбкой и таким же недоделанным взмахом руки. Она парировала тем же.

Ей припомнилась вечеринка прошлой весной в честь пятнадцатилетней годовщины Сундраджа и его жены Шибон. Они отметили это дело барбекю, пригласив чуть ли не всю улицу. Сундрадж улучил время пьяно припереть Клер к стенке – а точнее, преградить путь из ванной на первом этаже – и заявить, что если она со своим мужем Беном надумает пригласить в спальню третьего, то он открыт для предложений. Клер вежливо отказалась, и Сундрадж запаниковал, умоляя не говорить Шибон. Клер обещала, что не станет, притом совершенно не покривив душой. Даже Бену не сказала. Она была готова побиться об заклад, что у каждого на улице есть хоть один секрет, упрятанный от остального мира, и у нее в том числе. Особенно у нее.

Пока автомобиль Сундраджа выбирался из «кармана», Клер проделала ряд глубоких успокоительных вздохов, с тревогой глядя на собственное авто. Прошло уже три недели с тех пор, как Бен подписал договор лизинга, а она все никак не освоится с множеством новых функций в машине. Самый большой контраст между ней и их прошлым автомобилем – полное отсутствие рулевого колеса, педалей и опции перехода на ручное управление. Авто совершенно беспилотное, и это ее страшит.

Они зачарованно смотрели, как машина прибыла, доставив себя к их дому и припарковавшись на подъездной дорожке. Уловив тревогу и неприятие Клер, Бен заверил ее, что авто может управлять любой, даже она, и что оно оборудовано «защитой от дураков». Они уже персонализировали свои настройки через приложение, так что в ответ Клер с прищуром двинула его кулаком в руку. Бен запротестовал, что вовсе не имел в виду, будто она и есть упомянутая дура.

– Мне не нравится быть не у руля – и в прямом, и в переносном смысле, – поведала Клер Бену во время первой поездки на прием к врачу. И ухватилась за сиденье, когда авто помигало поворотником и обогнало одного из собственных сородичей.

– Это потому что ты помешана на контроле, – заметил Бен. – Тебе надо научиться доверять тому, что не в твоей власти. И потом, страховка стоит всего ничего, а нам ведь надо отложить немного денег, разве нет?

Клер неохотно кивнула. Будучи по природе дотошным и скрупулезным, Бен потратил порядком времени и сил, подыскивая автомобиль, в точности вписывающийся в их переменчивые обстоятельства. И она рада была видеть, как после нескольких адских месяцев муж снова становится прежним собой. Он пытался вовлечь ее в процесс, предлагая выбрать цвет кузова и ткань обивки сидений, но Клер лишь отмахнулась от его женоненавистнического предположения, что покупка автомобиля – «дело мужское» и всё, кроме эстетики, выше ее понимания. В последние дни она то и дело ловила себя на том, что набрасывается на него без повода с его стороны, в чем тут же и раскаивалась. Но это не мешало ей срываться снова и снова, и она уже побаивалась, что ее тихое негодование на него всплывает все ближе к поверхности…

Задок машины на миг приковал к себе взгляд Клер, прежде чем тупой пинок по почкам вывел ее из задумчивости.

– С добрым утром, – шепнула она, потирая огромный округлившийся живот. Этим утром Малютка Тейт напомнил о своем существовании впервые. Этим прозвищем его наделили, когда акушерка уведомила их, что он весит около фунта и такого же размера, как пакет сахара «Тейт энд Лайл». Впрочем, шутливое прозвище как-то прижилось, и они начали подумывать о нем всерьез.

Если все пойдет по плану, через два месяца Клер станет первороженицей. Доктор Бэркло предупредил, что со своим повышенным артериальным давлением она обязана исключить из своей жизни любые стрессы. Легко сказать! А уж выполнить… в последние пару часов это стало и вовсе невозможно.

– Ты справишься, – сказала вслух Клер, открывая дверцу авто. Поставила сумочку на правое переднее сиденье и поместила себя в автомобиль кормой вперед. Ее живот начал выпирать куда раньше, чем у подруг, когда те были беременны, и порой Клер казалось, что она вынашивает слоненка. Тело непрестанно перечило само себе – в одних местах усыхало, зато в других распухало так, что, того и гляди, лопнет.

Нажав на кнопку закрывания дверцы, Клер повернула голову для сканирования сетчатки. Быстрым взором окинув свой облик, заметила, что ее голубые глаза окружает розовато-белая кайма, а темные круги под ними виднеются и сквозь тональный крем. Свою белокурую челку Клер сегодня утром не поправляла, и та висела как попало, ниспадая на брови.

Как только сканирование подтвердило, что Клер – зарегистрированный Пассажир, электродвигатель бесшумно ожил, а центральная консоль приборной доски и операционная система расцвели синими и белыми огнями.

– Работа Бена, – произнесла Клер, и на экране появилась трехмерная карта пути от дома до офиса в нескольких милях за городом.

Едва машина тронулась, Клер буквально подскочила, потому что из динамиков без всякого предупреждения рявкнул плей-лист рок-хитов 1990-х. Клер претили и ужасающие музыкальные предпочтения Бена, и громкость, на которой он их проигрывал. Но ей еще надо разобраться, как отключить его потоковое вещание и создать собственный список воспроизведения. А потом, когда зазвучали вступительные такты старой песни группы «Арктик Манкиз», излюбленной Беном, Клер не сумела удержаться от слез. Он знал ее наизусть от слова до слова.

– Зачем ты с нами так? – запричитала она. – Почему именно сейчас?

Утирая глаза и щеки ладонями, выключила музыку, оставшись в зловещей тишине машины, продолжавшей следовать по маршруту. Еще раз пробежалась по списку дел; столько еще надо переделать до полудня, чтобы все удалось… Она то и дело напоминала себе, что делает все это ради правого дела; все это ради Тейта. И как бы сильно она ни жаждала встречи с ним, крохотная частичка ее души желала, чтобы он вечно оставался в безопасности внутри нее, где она сможет продолжить защищать его от жестокого мира.

Клер поглядела сквозь ветровое стекло как раз в тот момент, когда автомобиль неожиданно свернул вправо, а не влево, в противоположном направлении от офиса Бена в предместьях Питерборо. Прищурилась, вглядываясь в карту маршрута навигационной системы, в полной уверенности, что запрограммировала ее правильно. Потом вспомнила слова Бена, что иногда, узнав о пробках впереди, беспилотные авто избирают альтернативный маршрут. Клер лишь уповала, что от этого поездка не слишком затянется. Чем раньше она сможет покинуть это авто, тем лучше.

Внезапно консоль погасла. Поколебавшись, Клер постучала по ней, нажимая разные пиктограммы наугад в попытке найти способ перезагрузить ее. Без толку.

– Проклятье, – буркнула она под нос. Надо же, чтобы из всех дней оказаться внутри неисправного автомобиля именно сегодня! Авто выбрало иной маршрут, на сей раз покатив по съезду к автостраде, которая уведет еще дальше от цели, это Клер знала точно.

И забеспокоилась.

– Что происходит? – спросила она вслух, про себя проклиная решение Бена, уговорившего взять машину без перехвата управления. Принялась снова наобум тыкать кнопки в уповании на какую-нибудь случайность, которая позволит ей восстановить контроль и приказать машине остановиться.

– Запрограммировано альтернативное место назначения, – раздался вкрадчивый женский голос, в котором Клер узнала голос операционной системы автомобиля. – Ведется перерасчет маршрута. До места назначения два часа тридцать минут.

– Что?! – опешила Клер. – Нет! Куда мы едем?

Зная, что машина останавливается перед светофорами, она усмотрела в этом шанс улизнуть. Поспешно отстегнула ремень безопасности и стукнула по кнопке отпирания дверей. Главное выйти, а уж там она сможет собраться с мыслями и пересмотреть план. Понимая при этом, что, какая бы альтернатива ни подвернулась, покидать авто без присмотра нельзя ни в коем случае. Однако дверь не поддалась. Клер давила на кнопку снова и снова, крепче и крепче, но без толку. Малыш брыкнулся снова.

– Все будет в норме, все будет в норме, – твердила она, пытаясь убедить обоих, что сумеет отыскать выход.

Повернув голову к соседней машине, стоящей перед светофором, Клер замахала руками, пытаясь привлечь внимание водителя, но тот был слишком поглощен фильмом, воспроизводимым на его широком смарт-экране. Она махала лихорадочнее и лихорадочнее, пока наконец не поймала его взгляд. Он повернул голову к ней, но ее окна в мгновение ока из прозрачных стали матовыми. Кто-то удаленно включил контроль приватности, чтобы никто не увидел ее отчаянного положения.

Клер наконец сообразила, в чем дело – ее машину контролирует кто-то другой, – и ее охватил ужас.

– Доброе утро, Клер, – вдруг прозвучал из динамиков мужской голос.

Она непроизвольно вскрикнула. Голос был спокоен и не напряжен, чуть ли не дружелюбен, но совершенно однозначно нежелателен.

– Возможно, ты уже обратила внимание, что твой автомобиль больше тебе не подчиняется, – продолжал он. – Отныне и впредь твоя участь в моих руках.

– Кто вы? – вопросила Клер. – И чего хотите?

– Ни то, ни другое сейчас роли не играет, – ответил голос. – На данный момент тебе нужно знать лишь одно: через два часа тридцать минут ты с большой вероятностью будешь мертва.