Глава 14

В первые недели после грозы я слышал несколько прозвищ, обращенных ко мне. «Ребенок, который остановил бурю». «Ребенок, который играл под дождем». «Мальчик с девичьим голосом». Я превратился в какую-то сценическую диковинку. Люди приходили посмотреть на меня, и это означало, что у меня появились почитатели и критики.

Однажды вечером после службы, когда я убирал мусор, меня окружили пятеро мальчишек. Они принялись толкать и пихаться. Я не успел опомниться, как их вожак, который был на голову выше меня и носил кольцо в носу, прыгнул мне на спину и свалил лицом в грязь. Мне было трудно дышать, потому что грязь залепила нос и рот. Поэтому я и на помощь позвать не мог. Они хохотали и по очереди пинали меня по ногам и под ребра, пока вожак держал меня за волосы.

Потом появилась тень, и парнишка с кольцом в носу вдруг оторвался от земли. Я перекатился на спину, четверо других ребят разбежались в стороны, а мой дружок-задира продолжал висеть на стреле крана, который был рукой Биг-Бига. На его виске выступила жилка, пульсировавшая в такт ударам сердца. Я встал, сплюнул кровь и грязь изо рта и вытер лицо рукавом.

Биг-Биг посмотрел на меня сверху вниз:

– Ты в порядке?

– Да, сэр.

Биг-Биг поднял мальчишку еще выше.

– Ты уверен? – Когда я кивнул, он поставил паренька на землю и рявкнул: – Брысь отсюда!

Мальчишка исчез среди автомобилей, пока его приятели улюлюкали и обзывали Биг-Бига. Между тем он помог мне отряхнуться, а вена по-прежнему пульсировала у него на виске.

– Я сказал твоему отцу, что присмотрю за тобой. – Он вытер мне лицо носовым платком. – Похоже, я не очень хорошо справился.

Подошел отец, и некоторое время мы молча стояли втроем. На лице Биг-Бига застыло мрачное, угрюмое выражение, как у человека, знающего темную сторону человеческой натуры.

– Пег, этот парень не оставит тебя в покое, – сказал он. – Задиры всегда так поступают. Они не дерутся честно, поэтому он привел своих дружков. – Он опустился на корточки напротив меня. – В тюрьме то же самое. Когда он в следующий раз подойдет к тебе, лучше врежь ему прямо в зубы, прежде чем он успеет что-то сказать. Просто заткни ему пасть. И не бей один раз; бей до тех пор, пока не устанешь. Это единственный способ заткнуть их.

Биг-Биг посмотрел на отца, потом снова на меня. Отец кивнул.

– А как же насчет того, что нужно «подставить другую щеку»?

Отец прищурился.

– Когда кто-то хочет помыкать тобой, ты не должен это терпеть. Нужно давать сдачи. В Библии ничего не говорится о том, что нужно быть тряпкой.

На следующей неделе отец отвел меня в сторону и протянул руку. На его ладони лежало мужское серебряное кольцо с выгравированным дубом. Он выстелил ободок изнутри тонкой замшей, чтобы оно подошло для детского пальца.

– Надень на правую руку, – сказал он.

Я надел кольцо. Отец посмотрел мне в глаза.

– Не снимай его.

– Да, сэр.

На той неделе парень с колечком в носу зажал меня в углу кафетерия. Он опрокинул меня на пол, украл мои карманные деньги и загоготал, как гиена, а его друзья стояли вокруг и смеялись. Потом он начал танцевать по кругу и пинать меня.

На этот раз Биг-Бига и моего отца рядом не было. Я кое-как встал, и мальчишки стали перебрасывать меня, как шарик для пинбола. Наконец я оказался лицом к лицу с вожаком, который весил примерно на пятьдесят фунтов больше меня. Он открыл рот, собираясь что-то сказать, но я не дал ему такой возможности. Я ударил его так быстро и сильно, как только мог. А поскольку я был напуган, то не стал останавливаться на достигнутом.

Когда продавщица из кафетерия оттащила меня от него, другие гиены разбежались, а его нос съехал в сторону и был похож на лопнувший красный шарик. Женщина крепко вцепилась в мою руку, впившись ногтями, и встряхнула меня:

– Что ты творишь?

Я не потрудился ответить, а шагнул вперед и вырвал колечко из носа мальчишки, повредив носовую перегородку. Женщина схватила меня за шиворот и отвела в кабинет директора, откуда они позвонили моему отцу.

Я сидел в кабинете, глядя на окровавленное кольцо на своей ладони. Вскоре явился тот самый хулиган вместе со своим отцом. Он прижимал к лицу пакет со льдом и скулил: «Как больно!»

Мой отец приехал через несколько минут, и директор собрал нас вместе.

– Мистер О’Коннор, я на три дня отстраняю вашего сына от школы за драку, – сказал он. – Он получит неудовлетворительные оценки по всем предметам за эти дни. Я решил, что вы должны знать это, чтобы как следует наказать его.

– Спасибо, – с улыбкой ответил отец и повернулся ко мне: – Что случилось?

Я посмотрел на мальчишку.

– Он затолкал меня в угол, отобрал деньги на ланч и начал пинать меня.

– Это неправда, – промямлил мальчишка.

Я указал на его правый передний карман:

– Два доллара.

– Это правда? – спросил директор. – Ты забрал у него два доллара?

– Нет! – взвизгнул мальчишка.

– Ты покажешь, что лежит у тебя в кармане, сынок? – спросил директор.

– Но вы же не думаете… – вмешался его отец.

Директор подождал, пока мальчишка не выложил на стол две мятые долларовые бумажки.

– Вы оба отстранены от занятий, – сказал он. – Я не потерплю такого поведения в школе. Все ясно?

Отец положил руку мне на плечо и повернулся к отцу мальчишки:

– Позвольте объяснить: если это повторится, то мой сын набросится на вашего, как бешеная обезьяна. Более того, он сделает это с моего разрешения.

Директор начал было возражать, но отец поднял руку.

– Теперь, поскольку его на несколько дней отстранили от школы, мы собираемся съесть чизбургер и отведать мороженого, а потом отравимся на рыбалку. Возможно, даже сходим в кино. Это ясно?

Он легким толчком направил меня к выходу.

– И вы называете себя богобоязненным человеком! – вслед ему крикнул директор. – Проповедником!

Отец повернулся и кивнул:

– Вот именно. Но я никогда не использовал слово «тряпка» вместе с этим определением.

Съев половину второго чизбургера, я посмотрел на отца:

– Папа?

Он вопросительно посмотрел на меня.

– Ты поэтому дал мне то кольцо?

– Да. – Он подцепил вилкой маринованный огурчик.

Я кивнул и посмотрел на кольцо.

– Папа?

Отец отхлебнул корневого пива.

– Да?

– Спасибо тебе.

Когда мне исполнилось девять лет, я привык к тому, что светловолосый парень и его друзья регулярно появляются на отцовских службах. Я не знал, видят ли их другие люди, но никто не упоминал о них, а мне не хотелось выглядеть дураком, если я начну болтать о своих видениях. Я решил, что они похожи на радугу: ее тоже можно видеть не каждый день, и только под правильным углом.

Однажды вечером после службы отец обнаружил меня сидящим за пианино. Я уставился в пространство прямо перед собой.

– Пора в постель, большой парень, – сказал он.

– Что мне делать с блондином? – Я указал пальцем перед собой.

– Он вернулся, да?

Я кивнул:

– Он никогда не уходит.

– Он приходит послушать тебя. – Отец постучал себя по уху.

– Но, папа…

Блондин начал приводить с собой друзей. Сначала одного-двоих, но потом их количество умножилось. Они приходили целой толпой.

– Они повсюду.

Он рассмеялся:

– Должно быть, им правда нравится, как ты поешь.

Я сомневался, что отец правильно понимает ситуацию. Ведь я видел не щенков и не леденцы. Для меня они были такими же реальными, как пианино.

– Папа, этот парень может вывернуть Биг-Бига наизнанку. Это не шутка.

– Он сердитый?

Я немного подумал.

– Вроде бы нет, но мне кажется, что он воинственный.

– Другие похожи на него?

– Очень похожи.

– Ты что-нибудь слышишь?

Я кивнул.

– Что именно?

– Я слышу… пение.

– А ты можешь разобрать слова?

Я кивнул и понизил голос, зная о том, что они могут услышать меня:

– Да, сэр.

Отец рассмеялся, запустил руку в наплечную сумку и протянул мне маленький черный блокнот и ручку.

– Тогда, наверное, тебе нужно записывать их песни.

С тех пор я так и поступал.