Продолжу соображения о трех группах Руси, про которых сказано в «Худуд-Алам», у ал-Идриси, аль-Балхи, аль-Истархи, ибн Хаукаля, а также в «Книге пределов мира», написанной в X в. персидским географом. Версии об их локализации изложены в большом количестве работ, их рассмотрение ввиду обширности материала опущено.

Абсолютно нельзя согласиться с теми авторами, которые эти центры размещают у западных славян или на побережье Балтийского моря. Поскольку рассматриваемые сведения восходят к IX в. и ранее, сторонникам этих версий следует объясниться: каким образом арабские и персидские ученые получили сведения о местах, про которые даже европейцы имели смутное представление. И как с такой локализацией увязать, например, сообщение, что «Куяба — город Рус, ближайший к странам ислама». Ошибка восточных авторов в данном случае исключается.

«Слаба», или «ас-Славия», не может быть Новгородом или его предшественником. Во-первых, Новгород возник достаточно поздно, во-вторых, в новгородской земле нет никаких городов, название которых как-то перекликалось бы со «Славия», в-третьих, Новгородская земля находилась слишком далеко от взоров мусульманских путешественников IX в. Видимо, сообщение про «остров русов», где земля проваливается под ногами от избытка влаги, — случайно дошедшая информация. Наконец, в-четвертых, у ибн Хаукаля сказано: «…Самая высшая из них, называют ас-Славия, и царь их в городе Салау». Непонятно, из каких соображений он мог бы назвать Новгородчину IX в. «самой высшей» (т. е. главной территорией). Кроме того, в Новгородчине до Рюрика не было ни царей, ни князей, там правил старейшина (Гостомысл).

Есть еще версия, что «Славия» и город «Салау» есть не что иное, как Переяславль и Переяславская земля. В этих названиях корень «слав» присутствует, но, насколько известно, Переяславль был форпостом Киевской земли и никогда не играл самостоятельной роли до образования Переяславского княжества. В договоре Руси с Византией он назван после Киева третьим городом, своего «царя» не имел. Все эти соображения заставляют предположить, что здесь у восточных авторов очередная путаница, как в случае с «островом русов», которым управляет «хакан-рус».

Давайте разберемся. В IX в. среди всех восточнославянских земель, в том числе среди тех, которые могли попасть в поле зрения восточных ученых, была только одна, про которую можно сказать, что там был «царь» и она первенствовала над другими землями славянскими. Это Среднее Поднепровье и земля полян с городом, ставшим известным под названием Киев. Других кандидатур, удовлетворяющих всем заявленным признакам, просто нет. Есть два варианта решения: либо признать сообщения восточных авторов про ас-Славию чистым вымыслом, либо искать вариант объяснения, почему Киев и Киевщину упомянули под таким названием, да еще после того, как предварительно рассказали про город Куябу.

Для однозначного ответа информации слишком мало. У Киева было другое, более древнее название — Самбатас. Можно ли предположить, что «Салау» — искаженное Самбатас? Тут должны высказаться языковеды, а для меня подобное сопоставление выглядит рискованным. Можно выдвинуть и такое предположение: восточным авторам слово «поляне» было мало известно, ославяненное население Среднего Поднепровья еще не привыкло называть себя ни полянами, ни русью, а чаще называлось славянами, как это было в ряде других мест славянского расселения. В таком случае Киевщину восточные путешественники могли знать как «страну славян», т. е. «ас-Славию», а Киев называть «Славянским городом». В арабских текстах того времени часто путали понятия «город» и «страна» [152, с. 331] в связи с особенностями арабской грамматики. Усугубить ошибку могли и сами славяне. Выше я приводил пример: «място» — по-польски «город», а в русском языке слово «место» — «сравнительно небольшая ограниченная территория».

Если в IX в. соответствующие понятия у восточных славян четко не разделились, иностранцам, даже знающим славянский язык, было легко запутаться. Достаточно одному автору, компилирующему записи двух разных путешественников, не понять, что «Славия» — страна, а не город, как последующие переписчики через несколько поколений перепишут себе эту ошибку как истину, дошедшую из прошлого.

Третий центр Руси у восточных авторов: Артания, Арсания, Арта. Мне представляется, что Арсанию надо выделить из этого ряда. При всем сходстве звучания название это имеет другое происхождение. Здесь следует вспомнить один из крупнейших сарматских племенных союзов — аорсы. Особенно активное участие в исторических событиях в Северном Причерноморье они приняли со II в. до н. э. по II в. н. э. По мнению М. Фасмера, слово «аорсы» происходит из древнеиранского «ауруша» — «белый». С таким толкованием можно согласиться. Таким образом, в Северном Причерноморье мы видим еще один народ, название которого является параллелью названию «рус»/«рос». И если происходило смешение сарматов с балтами и славянами, то тем легче было этнониму «рус»/«рос» утвердиться в качестве компромиссного названия при формировании новой этнической общности. Арсания — вне всякого сомнения, память об аорсах — и сохранилось название только потому, что восточные географы путали его с очень похожим словом Артания, которое, однако, имеет совсем другое происхождение.

Для дальнейшего анализа у нас остается два названия: Артания и Арта. Для разгадки значения следует поискать похожие корни в индоевропейских языках, в том числе в русском. Слово «арта» широко известно в иранских языках (см. выше). Арта-Вахишта — одно из понятий учения Заратуштры, смысл его «Наилучшее Суждение», «Правильное Суждение», «Правосудие», «Правда». В Древнем Иране этот термин также имел и более общее значение — «всеобщий порядок», «справедливость для всех», «благое правление». То есть значение термина было близко к понятию «государство». Слово это было известно и североиранским кочевникам, от которых оно, вероятно, перешло к тюркам, когда тюркские этносы интегрировали в свой состав ираноязычных кочевников в качестве субстрата. У тюрок ордой называлось объединение не по родственному признаку, а на основе общей судьбы. Позже ордой могло называться объединение родов и племен, если оно охватывало достаточно большую территорию и включало много родоплеменных единиц. Отсюда один шаг до значения «государство». Словом орда стали называть «войско», «ставку хана», потом объединения полугосударственного и государственного типа: Золотая Орда, Синяя Орда, Белая Орда. Слово это известно и народам, говорящим на языках группы кентум. Например, в немецком языке «орднунг» — «порядок». Слово орден (рыцарский, монашеский) широко использовалось в западноевропейских языках. Такое сходство значений для похоже звучащих слов не может быть случайным, поэтому, вопреки мнению П.Я. Черных, я не верю в то, что слово «орда» по происхождению тюркское. Сравним в латинском языке со словом ordo — «ряд», «порядок», «строй». Исходный эпимон надо искать в праиндоевропейском языке.

В русском языке есть также несколько слов, явно родственных иранскому «арта» и латинскому «ордо». Эти слова принято считать либо заимствованными, либо им дается весьма натянутая этимология. Придется и тут возражать авторитетам отечественного языкознания. Слова эти: «артель», «артачиться», «ртачиться», «арт».

Слово «арт» есть в словаре В.И. Даля (при слове «артист») как пермское диалектное, со значением «толк», «лад», «смысл», «умение». Бесспорно тяготение к смысловому полю иранского «арта», латинского «ордо», немецкого «орднунг», общеевропейского «орден». Считать, что пермяки заимствовали это слово с Запада или с Востока, нет никаких оснований.

Слово «артель» считают заимствованным и М. Фасмер, и П.Я. Черных, и Н.М. Шанский. Все трое не испытывают уверенности в правильности своей этимологии. Предлагается две версии его происхождения. Одна из них производит слово «артель» от тюркского «артил», но, кажется, только Н.М. Шанский предпочитает эту версию, а П.Я. Черных ее обоснованно критикует. Другая версия выводит слово из итальянского arteri — «ремесленник». За неимением лучшего П.Я. Черных вслед за М. Фасмером соглашается с такой этимологией, хотя и недоумевает — как могло это слово из итальянского проникнуть в русский уже в XVI–XVII вв. Он совершенно прав — такое никак не может быть, ибо в те отдаленные времена не только народ (использующий слово в обиходе), но и элита России почти не контактировали с Италией. Можно легко объяснить, как попали в русский язык такие итальянские слова, как: «газета», «кавалькада», «парапет», «сольфеджио» — но совершенно невозможно придумать сколько-нибудь правдоподобную версию попадания в русский язык из итальянского слова «артель», не только в Средневековье, но даже в XVIII–XIX вв. Надо еще учесть, что слово это известно и в других славянских языках, например в чешском и польском. К тому же значение «ремесленник» весьма далеко по смыслу от значения слова «артель» в русском языке. [13 — Но сравните итальянское artieri — «ремесленник» — с пермским диалектным «арт» в значении «умение».]

Ни один из перечисленных авторов не обратил внимания на то, как трактует происхождение слова «артель» В.И. Даль. Его догадка абсолютно верная — он сопоставляет «артель» с древнерусским словом «рота».

«Артель… и рота… одно и то же древнее слово, от ротиться, обетовать, клясться, присягать; товарищество за круговой порукой, братство, где все за одного, один за всех; дружина, соглас, община, общество, товарищество, братство…» (В.И. Даль).

М. Фасмер в своем словаре слово «рота» помещает со значением «присяга», «клятва», приводит родственные слова из древнеиндийского и авестийского со значением «правда». Очевидно, доказательств достаточно: «артель» и «рота» и по звучанию, и по смыслу надо сблизить с тем кругом индоевропейских слов, который назван выше.

Слово «артачиться». Опять же, не вдаваясь в подробное рассмотрение точек зрения по истории слова, отмечу господствующую версию: все упомянутые здесь языковеды обращают внимание на то, что в русском языке это слово существует и в форме «ртачиться». Отсюда вывод: поскольку лошадей усмиряют при помощи удил во рту, значит, слово произошло от лошадиного поведения, требующего применения удил во рту. Поэтому «ртачиться» — первоначальная форма, а «артачиться» — более поздняя, возникшая примерно по тем же правилам, как от «умник» — «вумник». Ради справедливости, отмечу, что П.Я. Черных и тут выражает недоумение: «…Когда говорят, что лошадь «артачится», то имеют в виду не столько то, что она кусает удила и т. п., сколько то, что она брыкается, бьет задними ногами и т. п.» [187, т. I, с. 53].

Согласен, сомнения языковеда обоснованны. Выскажу свою точку зрения. Ранее здесь разбиралась тема росов, а также то, что по некоторым параметрам росское общество можно сопоставить с Запорожской Сечью. Вопрос: можно ли к Запорожской Сечи приложить название Арта? Вполне можно, ибо она объединяла людей разного происхождения по принципу общей судьбы, на основе товарищества и равенства, принципа «один за всех — все за одного». Этот же принцип действовал в воинских дружинных коллективах. Самоназвание воинского коллектива — «дружина» — уже говорит об этом. Напомню, что у В.И. Даля одно из значений слова «артель» — «дружина».

Видимо, здесь и кроется загадка происхождения названия Артания (Арта).

Представим себе, что где-то в Приднепровской лесостепи, где перемешаны лесные и степные ландшафты, также перемешаны и люди различного этнического происхождения, возникает устойчивый, организованный коллектив людей, в котором смешались реликты скифского населения, сарматы, готы, славяне, а организационные структуры такого типа подобны тем, что были у «людей длинной воли» в Монголии XII в. или в коллективе, образовавшемся вокруг Ромула в VIII в. до н. э. и поселившемся на холмах возле Тибра.

От каждого этноса было что-то привнесено в жизнь такого коллектива: от славян — язык, от балтов — производственно-культурные навыки и религиозные воззрения, от готов — культура военного дела, культура государственности и другое, о чем предстоит сказать далее, от сарматов — социально-политическая терминология и опять же идея государственности. Административное деление в таком коллективе совпадало с военным, как у ранних римлян, ранних монголов, как у запорожцев. Если запорожцы делились на курени, то «артанийцы» могли, например, делиться на полки. Откуда-то взялся ведь на Руси обычай слово «полк» употреблять как синоним слова «войско», а слово полководец до сих пор в русском языке означает не командира полка, а крупного военачальника. Также есть слова «исполчиться», «ополчение».

В условиях разложения родоплеменных отношений и появления большого количества изгоев такой коллектив постоянно пополнялся выходцами из окрестных этносов. Как уже неоднократно отмечалось, название «росы»/«русы» годилось для многих из них, так как было калькой с названий многих этносов, обитавших в I тыс. н. э. в Восточной Европе: алан, роксолан, аорсов, росомонов, сколотов, борусков, росов и русов балтского и славянского происхождения. Славянский язык стал языком «межнационального общения» не только потому, что славянский элемент изначально сыграл большую роль в сложении Артании, но и из-за постоянного притока туда нового славянского элемента.

«Пашен Русь не имеет и питается лишь тем, что добывает в земле Славян» (ибн Русте). Зато у них много городов, они драчливы, храбры, воинственны. Русы постоянно воюют и совершают нападения на славян, захватывают их в плен и порабощают, а также добывают в земле славян все необходимое для жизни, очевидно, собирая дань. Все их имущество добыто мечом, многие славяне, для того чтобы спастись от нападения русов, складывающихся в дружины по 100–200 человек, приходят к русам служить, «чтобы этой службой приобрести для себя безопасность» (Гардизи)» [110, с. 178].

Видимо, восточные авторы в данных отрывках употребляли термин «сакалиба», а не «славяне», но в данном случае ошибки нет — сообщается о тех сакалиба, которые славяне. «Много городов», очевидно, надо понимать не как наличие многих центров ремесла и торговли, а как наличие большого количества укреплений, за стенами которых жили члены отдельных дружин со своими вождями, постепенно превращающимися в знать. Очень похоже, что в сообщении характеризуется то самое объединение русов, которое называется Артания (Арта). Страна представляла из себя что-то вроде военного лагеря. Поэтому и чужаков в нее не пускают, чтобы информация разведывательного характера не просочилась в стан потенциального врага. Поскольку много посторонних, особенно славян, приходило в Артанию, чтобы стать членами дружин, следует уточнить, что русы убивали не всех чужаков, очевидно, а только тех, кого подозревали в наличии других целей проникновения.

Географ Баварский указывает на ruzzi, которых он помещает где-то между уличами и хазарами. Анонимный персидский автор X в. тоже говорит о русах, живущих у Черного моря [110, с. 185–186]. По совокупности всех данных страну Артания надо локализовать там, где Б.А. Рыбаков и другие авторы помещают «Русь в узком смысле слова», т. е. территорию южнее Киева — Переяславля.

В русском языке есть слово «исполин» — «гигант», «великан», «богатырь». Слово это отсутствует в других славянских языках, даже в украинском и белорусском (хотя в украинском более двух веков назад встречалось). П.Я. Черных считает, что оно произошло от названия народа спалы, жившего в Причерноморье, побежденного готами во II в. н. э. При этом он приводит реконструированную праславянскую форму слова, что странно уже хотя бы потому, что большинство славян никогда не обитало в Причерноморье. Можно предложить другую этимологию. В основе лежит слово «поле», а формант «ис» впереди — несколько искаженная приставка «из». Первоначальная форма — «из полин», т. е., человек пришедший из Поля, из Причерноморской степи. Пришел либо с военной целью, либо с целью сбора дани. Среди пришельцев было много мужей, выделяющихся ростом, силой, умением сражаться. Вспомним русов Псевдо-Захария, которых не могли носить кони, ввиду их большой величины. Со временем походы «исполинов» забылись, а слово приобрело нынешнее значение. Надо полагать, «исполины» — тоже обитатели Артании.

Теперь можно завершить этимологию слова «артачиться». Следует пренебречь тем, что в словарях русского языка оно известно с 1847 г. Уже то, что во времена В.И. Даля оно было известно в двух формах («артачиться» и «ртачиться»), а также то, что в разных местностях у этих слов был не совсем одинаковый смысл, говорит о том, что к этому времени словом пользовались достаточно долго. Первоначально его применяли по отношению к людям, которые проявляли строптивость, упрямство, несговорчивость, словом, вели себя как те, кто приходил с юга из Артании с оружием в руках. Старший смысл слова был такой: «Вести себя подобно пришлому воину Артании, изображать из себя воинственную, сильную личность, которой окружающие должны уступать». Позднее слово начали применять по отношению к своенравным лошадям. К тому времени первоначальный смысл слова забылся, и для того, чтобы оно стало более понятным, его звучание переделали в «ртачиться», имея в виду усмирение строптивых лошадей при помощи удил. Эту позднюю, ложную этимологию впоследствии приняли все языковеды начиная с В.И. Даля. Можно также допустить, что обе формы слова существовали одновременно, в таком случае форма «ртачиться» произошла от слова «рота» — синоним слова «дружина» у древних русов. Любопытно, что слово «рота» в значении «войсковая часть» вторично появилось в русском языке в XVII в. Утверждают, что из немецкого языка через польское посредство. Нет ли родственной связи между этими одинаково звучащими, с похожим смыслом, древнерусским и немецким словом? Выше я проводил параллели между Артанией и Запорожской Сечью. Но, похоже, ими не исчерпывается сходство между этими двумя явлениями.

«(Русы) носят широкие шаровары, на каждые из которых уходит сто локтей материи. Надевая такие шаровары, собирают их в сборку у колен, к которым затем и привязывают» (ибн Русте).

«Они шьют шаровары приблизительно из 100 гязов хлопка, которые надевают и заворачивают выше колена» («Пределы мира»).

У меня эти сообщения вызывают некоторую ассоциацию. В 1983 г. я был в Днепропетровском краеведческом музее, на стенде там экспонировались настоящие запорожские шаровары красного цвета и очень объемные. Экскурсовод объяснил, что настоящими считались только те шаровары, в которые входило «сорок гарбузов». Странная перекличка воинской моды через огромный промежуток времени!

Еще одной отличительной чертой запорожца была длинная прядь волос спереди — оселедец. М. Фасмер истолковывает его как «селедка». В украинском языке «оселедец» в нынешнее время означает «сельдь» (см. П.Я. Черных, «сельдь»). Но откуда запорожцы, допустим, в XVII в. могли знать о селедке, не водившейся в Черном море? И назвать так, в сущности, полупрезрительно, знак своей принадлежности к казачеству, то, чем гордились! Полагаю, здесь произошла замена смысла, как со словом «артачиться». Такую же «запорожскую» прядь волос на голове носил Святослав в X в. И у него была — «селедка»? Скорее, у великого князя это был знак высокого положения и воинского достоинства. Возможно, этот волосяной «хохол», — обычай Артании.

Слово «оселедец» я предложил бы этимологизировать так: «ос» («ас») — «змей» и «лет» — «белый». Первоначально — «ослетец» («аслетец») — «Белый Змеек». В связи с этим снова вспоминаются «сыны Белого Дракона» из древней воинской песни у Вальтера Скотта и витязи змеиного происхождения, выходящие из морской пучины, — у Пушкина. Вообще, длинные волосы на голове были признаком знатного, даже царского происхождения у многих народов догосударственной и раннегосударственной эпохи.