«Севернее 60-й параллели у нас живут только эскимосы, индейцы и психи», – шутят в Канаде. Эту шутку вполне можно применить и к обитателям аляскинского буша. Так здесь называют труднодоступные районы, не связанные с «цивилизацией» автомобильными или железнодорожными магистралями. Добраться туда можно лишь по воздуху или по реке.

В отличие от «обычной» Аляски, американский комфорт так и не достиг этой части США. Когда-то русские переселенцы научили аборигенов строить дома, и в отдаленных деревушках на Аляске и сегодня преобладают классические сибирские избы. Водопровод здесь считается предметом роскоши, а туалеты на улице – обычное явление. Паровое отопление также отсутствует, и людей выручает классическая русская печь.

Положение аборигенов здесь хуже, чем у коренных жителей «цивилизованной» Америки. Дело в том, что местные аборигены живут в небольших (несколько сот человек) деревушках, практически не связанных с «большим миром». Небоскребы, великолепные дороги, шикарные магазины – все это местные аборигены видели лишь по телевизору. Их мир совсем другой: несколько десятков изб, сельский клуб, магазин с минимальным набором продуктов и… бескрайняя тайга.

Большинство индейцев бывали лишь в ближайшем районном центре (несколько тысяч населения, один «Макдоналдс», парочка ресторанов и бензоколонка), но никогда не видели не только больших американских городов, но и даже единственного относительно крупного на Аляске города Анкориджа.

Да, конечно же, в любой такой деревушке есть школа (и неплохая), но этого все же недостаточно для того, чтобы реально приспособить аборигенов к современной американской жизни.

В языках индейцев Аляски со времен российской колонизации по-прежнему осталось достаточно много русских слов. Например, белых людей они называют «гозак» (испорченное от «казак»). Очень популярны местные имена Айван (Иван) и Питка (Петька), причем они могут быть и женскими тоже. «Русские имена очень мужественные. Айван звучит почти как «I won!» («Я победил!»)», – льстили мне индейцы.

Аборигены и Дальнего Востока, и Аляски уже практически не говорят на родных языках. По обе стороны от Берингова пролива язык коренных народов преподают в школах в качестве факультатива. Так, в городке Фербенкс – «столице» аляскинской Арктики – есть радиостанция, вещающая на эскимосском и атабаскском языках. Правда, как говорят знающие люди, с явным английским акцентом.

В некотором смысле малым народам в России повезло все-таки больше. Еще в 1960-х годах прошлого века на Аляске белые учителя говорящим на родном языке детям мазали губы мылом. На магазинах же и барах вывешивали плакаты: «Индейцам алкоголь не продаем». У аборигенов Аляски, не выдерживающих конкуренции с белыми и нередко страдающих от алкоголизма, выработался четкий комплекс своей второсортности. В СССР же, где всем платили почти одинаковую зарплату, эта проблема ощущалась гораздо менее остро.

Сейчас на Аляске действует множество программ помощи аборигенам. На всех магазинах в национальных селах висят плакаты с телефонами центра, куда можно обратиться людям с психологическими и алкогольными проблемами. Мне даже удалось прочитать написанную в тюрьме книгу эскимосского автора. (В тюрьму автор попал из-за алкогольных проблем.)

Основная идея произведения состоит в том, что алкоголизм и, как следствие, преступность коренных народов Аляски связаны с тем, что подсознательно они по-прежнему ощущают себя хуже белых. Автор призывает не стыдиться самих себя и гордиться своей культурой.