19

«Ну вот и все, ребята!» – прочел Босх на могильной плите Мела Бланка, чей голос звучал в тысяче с лишним мультфильмов.

– Хороший был парень, – заметил подошедший Холлер.

– Сколько ты отдал? – спросил Босх.

– Две сотни. Вполне выгодная сделка, но мне нужен клиент, который хорошо заплатил бы мне.

– Может, надо было предложить ему какую-нибудь картину?

– У меня не создалось впечатления, что Гаскон увлечен живописью.

Беседуя, они шли по кладбищенским лужайкам, стараясь не наступать на могилы.

– В своем заключении коронер называет время смерти между десятью и двенадцатью часами ночи, – сказал Холлер. – Нам скажут, что вилка слишком большая и Фостер мог успеть добраться до дома Паркс.

– Но присяжные поймут, что сторона обвинения пытается растянуть этот промежуток, – возразил Босх. – Да и зачем бы ему мчаться в Западный Голливуд насиловать и убивать Лекси Паркс после того, как он провел два часа с этим трансвеститом? И наконец, выехав отсюда, он направился не в Западный Голливуд, а в противоположную сторону.

– Это все понятно. Я просто перебираю аргументы, которые может выдвинуть обвинение. На этом видео слишком много машин въезжает на стоянку мотеля и выезжает оттуда. Скажут, что он мог прыгнуть в любую из них и отправиться делать свое черное дело.

Босх не стал спорить. Прилив энтузиазма, охвативший его при обнаружении возможного алиби, начал спадать.

– Я хочу сказать, что нам надо быть готовыми ко всему, – произнес Холлер. – А наша находка, разумеется, может пригодиться.

Босх кивнул и спросил:

– Сколько времени понадобится твоему специалисту, чтобы обработать запись?

– Не знаю, – ответил Холлер, – но поручу сразу же.

– Правильно.

Некоторое время они шли молча. Босх автоматически читал имена на надгробиях, но не мог вспомнить людей, которые их носили.

– О чем задумался? – услышал он голос брата.

– Да обо всем сразу. Полно возможностей, море версий. Надо изучить отчет об убийстве Аллена.

– По его номеру прошлись с пылесосом, – сказал Холлер, – собрали волосы и волокна, а также сняли отпечатки пальцев. Наверное, среди всего этого материала есть вещественные доказательства того, что Да’Куан там был.

– И видеозапись с его фургоном сделана как раз девятого февраля, – добавил Босх.

– Да, ты молодец, что откопал ее. Потому-то я к тебе и обратился за помощью.

– А я думаю, ты обратился потому, что мне можно не платить.

– Какой вздор! Само собой, я тебе заплачу. Ты же у нас заказываешь музыку.

– Это уже не вздор, а полная чушь. Твой сыщик рано или поздно тоже добрался бы до этого видео.

– Возможно.

– И как именно ты будешь действовать? Если скажешь сейчас, что хочешь познакомиться с результатами судебной экспертизы по делу Аллена, то раскроешь свои карты обвинению. Ты разве не против этого?

– Я всегда против того, чтобы раскрывать что-либо обвинению. Посмотрим, что моя сотрудница сможет сделать с видео, а потом уже объявим, что у нас есть запись с этим автофургоном.

– Как скажешь, – кивнул Босх. – Я, вообще-то, думаю, что тут шансов мало, особенно по части отпечатков. Если кто-то убил Аллена в этой комнате, то, скорее всего, стер их. Если бы сыщики обнаружили в номере отпечатки пальцев Фостера, то пошли бы к нему в тюрьму и спросили, что он знает об Аллене.

– Или связались бы с департаментом шерифа и не стали бы вмешиваться. Во всяком случае, убийцей не мог быть Да’Куин, так как он в это время сидел за решеткой.

– Слышу речь истинного адвоката. Прежде всего надо отмазать клиента.

– Неплохо бы и тебе почаще думать об этом.

– Вероятно.

Казалось бы, на этом разговор можно было и закончить, но они продолжали расхаживать среди могил. На одной из них стоял памятник с коленопреклоненным ангелом. Крылья его были расколоты и частично отломаны, – очевидно, он был скинут когда-то на землю то ли вандалами, то ли землетрясением.

Босх нарушил молчание:

– Я могу пока попробовать неофициально добыть кое-какую информацию и заглянуть в отчет о расследовании дела Аллена. Постараюсь не наследить.

– Да уж, пожалуйста.

– А ты, мне кажется, тоже должен кое-что предпринять.

– Что именно? – спросил Холлер.

– Обратиться в компанию, которая делает для тебя тест ДНК, и узнать, не могут ли они провести также тест на НСП.

– Что еще за НСП?

– Наличие следов презерватива.

– Я не улавливаю…

– Если твоя лаборатория подтверждает, что это ДНК Фостера и их тестам можно верить, то надо ведь найти объяснение, как она попала в дом Паркс. Если твой клиент невиновен, то каким образом добыли его ДНК и переправили туда?

Холлер застыл на месте.

– Черт побери! – воскликнул он. – Это же ценнейшая мысль. Благодаря этому я смогу много чего сделать в суде. Да, Босх, это здорово.

– Не спеши радоваться. Никаких вещественных доказательств у нас пока практически нет. Но я стараюсь их добыть.

– По идее, криминалистическая лаборатория шерифа должна проводить тест на НСП.

– Она не станет этим заниматься. Она находится в том же здании, что и лаборатория УПЛА, и я точно знаю, что ни та ни другая не включают этот тест в программу анализов. Это слишком дорогостоящая процедура. Ее выполняют только по спецзаказу, да и тогда стараются спихнуть эту работу коллегам. Я помню только один случай, когда проводился тест на НСП, – образец тогда послали в Сан-Диего. У них в лаборатории работал некий Блэкледж, который на этих презервативах собаку съел. Но он, по слухам, ушел на пенсию.

– Ну и что? – сказал Холлер. – Мало разве специалистов, уволившихся с государственной службы, работают в частном секторе?

– Да, конечно. Возможно, и он поступил так же.

Холлер улыбнулся. Идея провести тест на НСП целиком завладела им.

– Куда ты направишься сейчас? – спросил он Босха. – Не хочешь посмотреть тот переулок, где оставили тело Аллена?

Босх несогласно замотал головой и в этот момент заметил какого-то франта, следовавшего за ними по территории.

– Нет, сначала надо посмотреть фотографии того места и получить общее представление о нем, без этого не имеет смысла туда ездить. Но не волнуйся, прохлаждаться я не буду – с убийством Паркс еще целая куча дел.

Сказав это, он вдруг подумал о пустой шкатулке из-под часов. Если они в ремонте, то почему шкатулка дома?

– Да я на этот счет не волнуюсь, – ответил Холлер и, взглянув на затерявшуюся среди травы ближайшую могильную плиту, добавил: – Смотри, Карл Свитцер, Алфалфа из «Пострелят». Я мальчишкой увлекался этими фильмами, смотрел все повторы.

– Я тоже, – откликнулся Босх.

– Умер совсем молодым, – заметил Холлер, указав полированным носком туфли на выбитые в плите даты. – Всего в тридцать один год.

– Его застрелили во время драки из-за собаки.

– Ты шутишь? – Холлер удивленно посмотрел на Босха.

– Да нет, так и было. И стрелявшему не предъявили обвинения – решили, что это была самооборона.

– Меня поражает, что ты знаешь такие подробности. Откуда?

– Когда не было срочных дел, я читал отчеты об убийствах, хранящиеся в полицейском управлении.

– Хочешь сказать, что запомнил детали убийства тысяча девятьсот пятьдесят девятого года, прочтя отчет?

– Я, конечно, не помню все, что читал, но некоторые случаи запомнились. Алфалфу и все, что связано с ним, трудно забыть.

– Да-а, Гарри, похоже, отставка нисколько не снижает твоего рвения.

– Поживем – увидим.

Они развернулись и направились к своим автомобилям.