В конце октября 2018 года в аэропорту Шереметьево города Москвы был полный ажиотаж, и все спецслужбы находились в состоянии полной мобилизованности. Это было вполне объяснимо, так как ожидался чартерный рейс, следующий прямиком из Нью-Йорка, на котором должно было осуществляться прибытие, как все считали, «для поддержания Российской экономики» — не много, ни мало — три миллиона долларов.

Все было приведено в состояние готовности номер один. Обычно такие рейсы были делом вполне обыденным, однако, в подобной ситуации, нельзя было допустить даже малейшего промаха. Как правило, в результате провала, исчезнувшая сумма делилась на все те охранные организации, занимавшиеся обеспечением безопасности миллионов, поэтому фактически переправляющая организация ничего не теряла. Но не в этом случае…

Как нетрудно догадаться, груз был не застрахован, потому что перевозились в основном деньги, добытые преступным путем, предназначенные для того, чтобы потом легализовать их в России и пустить в оборот преступных организаций. Схема эта была давно продумана и налажена русской мафией: вряд ли бы нашелся человек, попытавшийся потягаться с мощнейшей преступной организацией в мире. Поэтому, как сложилась общая практика, все проходило, если верить русской поговорке: «без сучка, без задоринки».

Но стоит повториться: только не в этом конкретном случае. Тем же самым рейсом, в салоне первого класса, осуществлял перелет между Североатлантическими соединенными штатами и Россией некто, зарегистрировавшийся по документам, как Майкл Мейсон. На самом же деле это был обыкновенный вор-мошенник Михаил Яковлевич Мишин, известный среди американских гангстеров больше, как Майкл Мэдсон.

Он слыл отъявленным «авантюристом-прохвостом». Даже в этот раз, осуществляя посадку в чартерный рейс, он умудрился изменить на одну букву, свою более привычную для него фамилию, и благополучно поднялся на борт, как Мейсон, а не Мэдсон.

Всего в самолете присутствовали одиннадцать человек пассажиров, посчитавших возможным заплатить сорок тысяч долларов и лететь в комфортных условиях. Кроме них было еще десять человек, обеспечивающих охрану ценного груза, и пять человек обслуживающего персонала, в том числе и пилоты летательного корабля.

Благополучно сделали во Франции дозаправку, позволив пассажирам размять затекшие кости, и только охраняющие долларовые ассигнации инкассаторы не решились отлучиться со своего места. Они находились в таких помещениях этого самолета, что никто из других членов перелетной экспедиции, за исключением корабельной обслуги, не догадывались об их возможном существовании.

Заполнение баков прошло без осложнений, и пришло время двигаться дальше. Все, кто отваживался покинуть салон самолета, поднялись обратно на борт, и заняли там покинутые ненадолго места. Самолет уверено и плавно набрал высоту, продолжая дальнейший выбранный путь. Посадка должна была осуществляться в аэропорту Шереметьево, но оттуда внезапно поступил отказ: «в ввиду загруженности всех линий», и самолету пришлось быстро перегруппироваться во Внуково.

Такая постановка вопроса заставила занервничать нашего пассажира, хотя годы усиленных тренировок выработали в нем ценное качество — никак этого не выказывать. Стоит все-таки обратить некоторое внимание на этого необычного человека. Майкл Мэдсон, он же Михаил Яковлевич Мишин, слыл аферистом средней руки и в своем кругу добился довольно неплохих результатов и, даже, в определенных преступных сообществах пользовался некоторым уважительным «авторитетом». Он так ловко обыгрывал свои махинации, что посидеть за решеткой, ему «посчастливилось» только-лишь раз, хотя за ним было не менее пятидесяти успешно проведенных авантюристических операций — это только из числа, известных полиции и бездоказательно ею проваленных. Он имел довольно приятную внешность, еще не тронутую зрелостью, ведь — не многим, ни малым — Мишину насчитывалось двадцать восемь лет с небольшой половиной. В силу его возраста и приятной внешности, возле него всегда крутилась какая-нибудь очаровательная милашка, возрастом едва ли доходящим до двадцати лет. Ну, вот такую притягательную он имел к себе силу.

Во-первых: в его карманах всегда шуршали денежные ассигнации, что, как известно, для слабого пола является довольно немаловажной, а, возможно, и главной составляющей заведения отношений с представителями мужской половины всего человечества. Во-вторых: он был словно наполненным генератором интересных идей, и с этим человеком никогда не было скучно. В-третьих: его планы так внезапно могли измениться, что к примеру направляясь в Россию, он вдруг делал неожиданную пересадку и направлялся — скажем в Австралию. Кроме всего прочего, Михаил был просто восхитительно красив, и редкая прелестница могла пройти мимо, чтобы не задержать на нем свой обворожительный взгляд. С другой стороны было еще одно немаловажное обстоятельство, помогающее ему удерживать свои позиции в обществе, ведь ему просто везло, и были подмечены неоднократные случаи, когда профессиональный киллер, промахивался лишь-только потому, что Майклу, вдруг, приспичило подтянуть шнурки, либо поднять опавшую внезапно монетку. Таким образом, раз от раза, появлялись желающие увидеть его мертвым, но по каким-то непостижимым законам жизни, ему всегда удавалось убедить своих врагов, что умирать ему еще пока рановато.

Принимая во внимание такие незаурядные качества, он — Мэдсон еще и отличался примечательной внешностью. Он был высок ростом, более ста восьмидесяти сантиметров. Мощного телосложения, подтверждающего, что этот человек не забывает посещать спортивный зал и занимается фитнесом. Его красивое овальное лицо с зачесанными назад густыми черными волосами, такие же черные глаза, идеальной формы римский нос — все указывало на то, что этот человек, вполне мог бы сделать карьеру киноактера, но — либо ему это не нравилось, либо тяга к авантюрным приключениям пересиливало все другое, однако, его устраивало намного больше, иметь славу среди преступного мира, чем более честные виды заработка. Единственное, он любил приговаривать: «Иметь красивое тело — это не значит иметь мозги. И вряд ли из тех, кто сверкает на подиумах, достоин своих возвышенных званий». Одежда его состояла из обыкновенной ковбойской кожаной куртки, модных джинсов, позвякивающих похожих на российские «ботинок-казаков» и, чисто американской, фетровой коричневой шляпы.

Поэтому, когда произошло внезапное изменение курса, Мэдсон хоть в душе и занервничал, но не показывая вида, что его планы сильно расстроились, все-таки изобразил из себя пассажира, планы которого поменялись не в лучшую для него сторону, которому очень интересно, что же явилось причиной таких не свойственных «Аэрофлоту» корректировок нью-йоркского рейса. С этой целью он подозвал к себе стюарда и, стараясь, как можно больше, разыгрывать охватившее его волнение, что по правде сказать, у него получалось совсем плохо, обратился с вопросом, прокручивая в голове различные варианты развития дальнейших событий:

— Что-то происходит? Почему мы совершаем посадку во Внуково, а не в Шереметьево? Меня должен будет ждать один человек, и я не смогу его предупредить о смене маршрута, батарея в моем мобильном села.

— В таком случае, мы можем предложить Вам бортовой телефон, и вы вполне успешно согласуете, Вашу дальнейшую встречу. А пока Вы ожидаете наша компания можем предложить вам самые комфортабельные условия пребывания в этом аэропорту.

— Хорошо, — заерзал на месте пассажир, паникуя уже неподдельно, — давайте сюда ваш аппарат, и предоставьте мне возможность спокойно переговорить.

Мишин прекрасно знал, что все разговоры, проводимые в самолете мало того, что прослушиваются, но еще и, при этом, записываются. Поэтому, по вполне понятным причинам он решил говорить, как можно более зашифровано:

— Кара, привет! Это Майкл. Понимаешь? Тут такое дело. Нам поменяли резко маршрут, и мы теперь летим в аэропорт Внуково, а не в Шереметьево.

— Я знаю, — последовал, простой и лаконичный ответ, не столько удививший, сколько шокировавший прибывающего иностранца.

— Как знаешь? — не поддельно удивился Майкл, — А как же наши планы? Нам придется тогда все менять?

— Все остается так, как и прежде, просто мы поедем на виллу не с одного аэропорта, а с другого — только вот и всего. Дошло ли надеюсь?

— Думаю да, — вдруг понял игру своей напарницы аферист, — а ждать мне где, в кафе, или в общем зале? Я бы предпочел посидеть немного в кафе.

— Ну, так и поступай, — ответил с той стороны ласковый голос Карен.

Как только самолет приземлился, то Мишин обратил внимание, что недалеко от посадочной полосы находится старенькая модель «Жигулей», на которой сексуально выгнув назад спину, и закинув туда же красивую голову, прямиком на капоте сидит обворожительная блондинка. Майкл сразу же узнал ожидавшую его девушку, или как он ее еще попросту называл — Кару. Она не шла в сравнение ни с одной, до селе видимых Мэдсоном женщин, и он считал себя большим и просто огромным везунчиком, что ему удалось подцепить эту пассию, а главное, удержать ее возле себя. Однако он давно уже понял, что необходимо этой шикарной прелестнице — это тяга к приключениям и авантюрным махинациям и аферам.

Она была так хороша собой, что просто завораживала, притягивала, не позволяя оторвать от себя взгляд. Ее белокурые, чуть длиннее плеч, вьющиеся кудряшками волосы в настоящее время скрывались под элегантно сидящей на ее прекрасной головке джинсовой шляпке. Весь ее остальной костюм полностью соответствовал Американскому стилю, и был абсолютно джинсовый — от длинных облегающих ноги брюк и до разукрашенной куртки. На ногах ее были обуты настоящие ковбойские сапоги — без молнии, из натуральной разноцветной кожи, доходившие ей почти до верхней части восхитительной голени.

Вся эта девушка возраст, которой едва ли доходил до двадцати двух лет, всем своим видом воплощала красоту и природную женственность. Уже одно то обстоятельство, что она являлась блондинкой, делало ее просто неотразимой. Кроме того, совершенно идеальные формы лица — не круглые, и не овальные — подчеркивали его безупречность. Легкая косметика и, конечно же, накладные ресницы делали вид этой женщины просто божественным. Слегка вздернутый кверху «капризный» носик, алые безупречные чуть пухлые губки и в меру выпуклые вперед груди — все это вместе взятое придавало ей столько шарма и привлекательности, что не удивительно почему наш прославленный авантюрист был просто шокирован ее красивейшим видом, был легко сломлен и полностью очарован. Когда же она предложила ему провернуть небольшое нехитрое дельце, а как нетрудно догадаться, мысль ограбить Боссов российской мафии, «квартирующейся» в Америке, пришла в голову именно ей, то совсем потерявший голову от ее красоты бедолага безропотно согласился, практически, не вникая в подробности, и полностью, с головой, окунаясь в ее грандиозные планы.

Поэтому, когда самолет пошел на посадку, и наш герой увидел в иллюминатор знакомую великолепно-сложенную фигуру, то он сразу же все моментально сообразил — тем и славился — и принял решение действовать точно так же, как было запланировано обоими в Шереметьево, с маленьким изменением, но только во Внуково.

Кстати надо отдать должное нашей красотке, во вновь-назначенном аэропорту было работать гораздо проще, намного меньше вертелось «копов», что значительно облегчало основную часть их авантюрной задачи. Не вдаваясь в подробности, Мишин начал проводить свою часть операции.

Как только летальный аппарат совершил посадку, он двинулся к выходу вместе с теми-самыми пассажирами, в чью компетенцию явно входило охрана, находившегося при них чемодана. Он специально замешкался у входа, чтобы спокойно там их дождаться. По какой-то невероятной случайности, но в руках у Майкла находился такой же в точности чемоданчик, как и у одного из сопровождающих — один в один — даже цвет у обоих был особый — стальной, серебристый. Как нетрудно догадаться, Мишина интересовал именно этот предмет ручной клади.

Поравнявшись с охранниками, взявшими на себя труд и ответственность доставить в целости и невредимости деньги мафии до российского конечного пункта, Майкл обратил внимание и убедился, что члены службы безопасности несут точно такой же кейс, предназначенный для переноски предметов, какой был и у него-самого. Опытный аферист, словно невзначай, внезапно споткнулся, и его чемодан, содержащий всевозможное мужское тряпье и предметы первой бытовой надобности, такие, к примеру, как бритва, раскрылся, предоставив всеобщему обозрению вещи личной гигиены, а также белье, рассеянного пассажира. Сделав такой вид, какой обычно бывает у Пьера Ришара в его фильмах, он принялся размахивать руками, пытаясь схватить на лету, разлетающиеся по округе объекты. Кто-то из охранников и других недавних попутчиков даже улыбнулся и, в силу принятой традиции, принялся помогать собрать обратно рассыпавшиеся у всех на ходу личные вещи.

Мишин благодарил, как только мог. Клялся в вечной дружбе и даже любви, убеждая, что если кому вдруг приспичит приехать в Нью-Йорк, то он без стеснения может остановиться прямиком у него. В конечном итоге, менее чем за три с небольшим минуты чемоданчик Мэдсона был упакован. Как только это случилось, аферист, поднимая свою нетяжелую ношу, вдруг, внезапно почувствовал сильнейшее головокружение и его мотнуло прямо на сотрудника, удерживающего денежный кейс. От неожиданного для него столкновения, тот несколько растерялся и, даже, под воздействием особого приема, ослабил хватку на ручку. Однако, не чувствуя ничего другого, охранник подумал, что это ему лишь показалось. Авантюрист же, задержавшись лишь на секунду, тут же отпрянул и стал непринужденно спускаться с трапа. Во все время этого небольшого спектакля, а это, как нетрудно догадаться, было именно представление, более всех напряженно чувствовал себя только сотрудник, к руке которого и был пристегнут аналогичный Мишину чемоданчик. Но все вроде бы обошлось. Никто, из имевших честь участвовать в этом неожиданном переполохе, к нему даже не приближался, и если не брать во внимание то единственное секундное прикосновение, не совсем адекватного неловкого пассажира, волноваться в принципе было не о чем, тем более, что дипломат продолжал оставаться в его руках, пристегнутый прочно наручником.

Все пассажиры благополучно спустились вниз. У службы охраны была строжайшая инструкция: не открывать свое устройство, вплоть, до конечного пункта назначения. Содержимое личных вещей Мишина все видели, поэтому, не заостряя на этом внимания, все направились восвояси.

Хотя, если честно, в настоящем случае было чего опасаться. Майкл Мэдсон недаром прослыл авантюристом средней руки. Весь его талант заключался именно в том, что он мог совершено беспрепятственно подменять всевозможно-любые предметы, при этом его не останавливали, даже такие, вроде бы надежные браслеты, какими являлись стальные наручники. Он с такой ловкостью и непринужденностью все демонстрировал, что создавалось впечатление, что он вроде бы совершенно ничего и не делает, но на самом же деле, усыпив общую бдительность, и изобразив из себя полного недотепу, представив на всеобщее обозрение, неподдельную активность возле своего багажа, Мишин усердно занимался тем, что готовился к открытию замка наручников, и лишь только грянул момент, продемонстрировал самый элементарный фокус, направленный на подмену носимых предметов, который с легкостью показал бы любой мало-мальски обученный иллюзионист.

Так получилось и в этот раз: когда все вещи были уже упакованы, и щелкнули замки его чемодана, ему достаточно было единожды прикоснуться к искомой цели, чтобы наручники незаметно перекочевали с одной ручки чемодана на точно-такую же, но другую. Это было всего лишь легкое движение, на которое никто не обратил никакого внимания, тем более что руки сотрудников службы безопасности, славятся такими внушительными размерами, что органы чувств, расположенные непосредственно у их кожи, практически не «работают». Этим немаловажным обстоятельством и решили воспользоваться наши авантюристы.

Как только Мишин соскочил с трапа, он тут же «веселым» бегом, с видом долгожданной им встречи, бросился к своей невероятно красивой любимой, ничем не выказывая, что он еще и торопиться побыстрее покинуть опасное место, так как краем глаза успел увидеть, что к чартеру подъехал абсолютно черный лимузин удлиненно-продолговатого вида, больше похожий на катафалк, и прекрасно догадался, что на этом транспорте, прибыли за похищенными им денежками, находящимися сейчас в его «цепких» руках, хоть и попавшие туда не совсем честным путем, но так ему необходимые для того, чтобы завоевать любовь самой прекрасной на свете девушки.

Как и было ожидаемо, проволока, создающая ограждение к летному полю в месте, где к ней приближался Мэдсон, была благополучно разрезана, предоставив ему возможность беспрепятственно покинуть становящееся очень опасным взлетное место. Приблизившись к девушке, он демонстративно поцеловал ее в губы и не смог удержаться от «просившегося» наружу вопроса:

— Почему же все-таки Внуково, а не Шереметьево?

— Там собралось слишком много различных спецслужб, обеспечивающих общую безопасность, что у них, конечно же, сразу нашлась работа более важная, — улыбаясь лишь уголками прекрасных губ, отвечала красавица.

— Да? Интересно было бы узнать, и какая?

— А, — небрежно бросила ожидавшая Кара, — кто-то набрался наглости туда позвонить и не преминул сообщить, что в аэропорту заложена бомба.

— Вот даже как? — искренне удивился авантюрист, — И кто бы это, стесняюсь спросить, мог бы там быть?

— Много говоришь, — оборвала его прелестница. — «Валить» надо отсюда, да побыстрее, пока нас не «замели».

Получив такую неоспоримую инструкцию, аферист быстро стал пассажиром старенькой «классики». За руль села его необыкновенная подруга — Хлоя Карен Синди. Она так резко вжала в пол педаль газа, что это невольно привлекло внимание подъехавшего на лимузине одетого во все черное грозного вида мужчины.

Как не трудно догадаться — это был вор-рецидивист: коронованный «законник», носивший прославленное имя: Юрген МакКоган, что составляло его американскую часть, по-русски же он был просто: Коган Юрий Маркович, в паспорте записанный, как Карпович, более известный в определенных кругах под псевдонимом: «Карат», то есть — человек, понимающий в золоте и денежных ассигнациях. Он был чуть ли не смотрящим за всей находившейся на территории Америки валютно-денежной накопительной части русской «братвы» и, к слову сказать, без его ведома, ни один денежный вопрос не решался. Он никогда не брался сопровождать ценные грузы, считая, что своим присутствием только будет привлекает к ним лишнее нежелательное внимание. Никто с ним не спорил, так-как он слыл вторым финансистом и лидером российских гангстеров. Кто был первым, этого не знал абсолютно никто, так-как фигура эта была настолько загадочной, что одно только желание разгадать ее тайну легко приводило к смерти сильно любознательных граждан.