Чего он ждет? Почему тянет, как никогда раньше? Почему он так глупо игнорирует шепот волн? Он должен убедиться, что не просто выдает желаемое за действительное. Это реальность. Арлен хочет верить, что внезапно всплывшее подозрение – только его паранойя. Он и так подозревал все эти годы каждого, и всякий раз это было неверно. Нельзя, чтобы это повторилось вновь, он больше не может ошибаться. Шансов больше не будет.

Арлен ждет Макензи Кирван возле выхода. Уставшая, она медленно бредет к нему, застегивая желтый плащ до самого подбородка. Длинные вьющиеся волосы разбросаны в разные стороны, на голове – полный бардак. Арлен предполагает, что и внутри, наверное, то же самое. Только убрав с глаз кудри одним легким движением руки и накинув на голову капюшон, Макензи смотрит на него и улыбается.

Глядя в ее уставшие глаза, Арлен что-то хочет сказать, но Макензи не спешит доставать свою тетрадь. Она подходит к нему вплотную, почти прижимаясь к нему, и открывает за его спиной дверь, впуская внутрь холодный ветер и выпуская наружу себя и Арлена. Он следует за ней, почти рядом, но чуть сзади, чтобы улавливать каждое ее движение. Арлен чувствует себя неловко и не знает, куда себя деть, поэтому просто повторяет все за Макензи – каждый поворот и вялую улыбку.

Когда она повернула на дорожку к дому, Арлен остановился. Ветер забирался за шиворот и замораживал его тонкие пальцы, пока Макензи не повернулась и не кивнула ему головой в сторону дома, приглашая. Что он почувствовал? Радостное возбуждение? Прилив адреналина? Ему было незнакомо это чувство, оно новое, не существовавшее до этого дня, до этого момента. Волны теплоты перекатывали с одного ледника на другой, заставляя их биться друг о друга.

Над головами Арлена и Макензи грянул гром, и в воду упали первые за сегодня капли дождя. Они быстро забрались в дом. Он встретил их оглушительной тишиной, пока деревянные доски не начали скрипеть, а окна – дребезжать в рамах от порывов ветра. Дом был пуст. Значит, родители Макензи Кирван еще не вернулись с работы – в хорошие дни в пабе Элис много народу.

Макензи скинула плащ и осталась в одном сером свитере, не так привлекая внимание Арлена. Он последовал ее примеру, положив сверху на диван свою куртку. Только ему было зябко, холод словно змей забрался на шею, обвил грудь и ползал по рукам.

– Можно чая? – чуть ли не стуча зубами попросил Арлен, боясь превратиться в ледышку на глазах девушки больше, чем ляпнуть не то.

Макензи указала ему на камин в гостиной и ушла на кухню. Когда Арлен услышал стук чашек, до него дошло, что она просила зажечь камин, а не пялиться на полуобгоревшие дрова. Он взял спички, чиркнул одной о бок коробка и кинул в поленья. На маленьком коробке спичек были нарисованы зеленые деревья с красными яблоками на ветках. Это напомнило Арлену Большую землю, Коллинза, слегшего на острове от неизвестной болезни.

Пришлось немного подождать, грея руки у камина, пока Макензи Кирван принесла две большие чашки чая и упаковку печенья, держа в зубах тетрадь с карандашом. Арлен забрал у нее тетрадь, не теряя времени.

Не выражая никаких эмоций, Макензи отдает ему его чашку и печенье и забирает тетрадь себе.

Больше похоже на отчет. Так пишут, когда очень переживают – сильнее, чем могут выразить. Когда надежда оставила тебя.

Арлен не знал, зачем задал этот вопрос. Конечно, она боится даже сейчас. Больно и страшно терять любимых. Смотреть, как они уходят, пропадая в тумане воспоминаний. Макензи ему не ответила, отпивая дымящуюся жидкость из чашки.