Глава 41
— С твоей стороны, Мортегар, было крайне опрометчиво идти на поводу у этого ужасного человека, — заметила Авелла, подливая мне чаю. — Кроме того, ты не принёс горшочек из-под каши.
Блин, горшочек... Ну да, забыл я про горшочек, в кузнице оставил. Как-то неудобно было после сцены в тюрьме сказать Натсэ на обратном пути: «Эй, давай заскочим ко мне на работу, я горшочек заберу». Не то что неудобно — даже опасно, я бы сказал.
— Нужно было получить признание, чтобы посадить его надолго, — сказал я и постучал по кружке ногтями. — Откуда я мог знать, что он выдаст такое...
Мы сидели в кухне, переговариваясь вполголоса, когда Натсэ уходила в другой конец дома. Она молча мерила коридор шагами, и одного взгляда на неё хватало, чтобы сообразить: лучше не лезть. Не сейчас. Мы и не лезли. Пили чай и думали, как быть дальше.
Натсэ в очередной раз ворвалась в кухню, держа руки скрещенными на груди, развернулась у печки и унеслась обратно. Выждав секунду, Авелла сказала:
— Надо было его отпустить. А потом мы бы выследили его и убили. Натсэ ведь умеет убивать так, чтобы никто не догадался. И разговаривать с ним было бы вовсе не обязательно.
Я с изумлением посмотрел в голубые глаза своей магической супруги:
— И ты бы на это пошла? Просто взять и убить человека...
— Я бы предпочла убить этого человека, чем смотреть, как она теперь мучается, — заметила Авелла. — Какой негодяй. Подарить надежду и тут же вырвать её из-под носа...
Гетаинир больше ни слова не сказал о матери Натсэ, только смеялся. Я понять не мог, зачем ему это? Казалось, будто он за что-то мстит самой Натсэ, но скорее всего это было не так. Что и подтвердил Асзар, когда мы, наконец, вышли наружу.
«Ему просто хочется сделать кому-нибудь плохо, — сказал он, глядя куда-то вверх, где только я мог видеть Летающий Материк. — Вполне возможно, он попросту лжёт».
«Но он ведь описал её! — возразила Натсэ. — Он знает про мою маму. Знает, что меня забрали у неё, когда мне было... Было...»
«Возможно, это всё, что он знает, — пожал плечами Асзар. — Остальное, скорее всего, выдумка».
Однако его слова мало что изменили. Единожды воскреснув в голове Натсэ, её мать уже не могла спокойно лечь в могилу.
Откуда-то из противоположного конца коридора донёсся истошный кошачий вопль — должно быть, Мортегару прилетело пинком за то, что слишком вальяжно вышагивал поперёк пути хозяйки. Я поёжился. Если уж кот под раздачу попал, значит, плохо дело. Кота Натсэ любила без всяких «если» и «но».
— Что будем делать? — спросил я. — Ты можешь как-нибудь по-воздушному её утешить?
С хозяином «Передка», например, Авелла чудеса творила, он прямо растаял весь от её дуновения.
— Для этого потребуется очень-очень много воздушности, — покачала головой Авелла. — И я просто всё временно приглушу. А ей сейчас этого не нужно. Ей нужно как-то выплеснуть всё, что в ней копится, и...
Авелла замолчала, потому что в этот момент Натсэ опять вбежала в кухню, сверкая фиолетовыми глазами.
— Натсэ! — Я решительно встал из-за стола.
— Что?! — рявкнула она на меня так, что некоторые впечатлительные люди могли бы и умереть от такого энергетического выброса.
Натсэ, видимо, полагала, что я буду её утешать, скажу какую-нибудь банальщину, типа «не переживай так сильно», или «помни, что мы тебя любим». Но я сбил её с толку:
— Подраться хочешь? — и показал меч.
Натсэ замерла. Выражение напряжённой решимости на миг покинуло её лицо, уступив место растерянности, но тут же всё вернулось на круги своя. Натсэ выдернула из-за спины свой меч и молча прошла к выходу. Я услышал, как хлопнула дверь.
— Очень мудро, — похвалила Авелла. — Я буду смотреть из окошка и вмешаюсь, если всё зайдёт слишком далеко.
— Не вмешивайся, — попросил я. — Пусть заходит.
— Хорошо. Но я всё равно буду в окошке. Мортегар! — Она обошла стол и поцеловала меня на удачу. — Спаси её! Хорошо?
— Приложу все усилия, — пообещал я и вышел из кухни.
***
Увидев меня, Натсэ тут же развернулась и двинулась в обход дома. Я последовал за ней, размахивая мечом, чтобы разогреть мышцы. Иллюзиями по поводу того, что Натсэ будет делать мне поблажки в бою, я не страдал.
За домом у нас оказался полноценный задний дворик. Я там ещё ни разу не был, только из окна ванной видел колодец. Воду добывал либо через окно, либо она откуда-то бралась сама, а вернее, приносили Натсэ с Авеллой. Надо будет исправить этот момент. Нехорошо это, когда при живом мне девушки таскают тяжёлые вёдра. Хотя, конечно, большой вопрос ещё, кто сильнее — я или Натсэ. Но это вопрос десятый.
— Доспехи призови, — велела Натсэ.
Спорить я не стал — облачился полностью. Натсэ поступила так же. Солнце, только-только перевалившее через точку зенита, отразилось на серебристом металле. А по ощущениям уже должно бы вечереть. Что творится с погодой и миром вообще? Нет, я, конечно, многое мог бы списать на дисбаланс Стихий из-за всех моих выкрутасов, но ход Земли вокруг Солнца... Мне кажется, это уже несколько иного порядка материи. Хотя, может, я и ошибаюсь. Правильно тот старик сказал: ум — не самая сильная моя сторона.
— Готов? — Голос Натсэ прозвучал глуховато из-под шлема.
— К твоим услугам! — Я выставил перед собой меч.
Она порхнула на меня смертоносной птицей из стали. Я едва успел разглядеть замах, отбил его, вложив излишне много силы, и поплатился за это. Не успел вернуть меч в исходное положение, схлопотал удар в бок. Натсэ всё-таки немного ослабила удар в последний момент.
— Старайся лучше! — прикрикнула она.
Можно было бы обидеться, но я не стал. Знал ведь, на что иду. Натсэ необходимо как следует выпустить пар. Может, она на моём месте вообще сейчас Гетаинира представляет. Так что... Самое время забыть о предосторожностях и показать мирской супруге, на что я способен.
Исследование ветви заклинаний «Мессенджер «Социофоб» приостановлено
Магический ресурс: 1589
Перенаправление ресурса в физическую силу и скорость
Ощущение немного отличалось от того, что я испытывал раньше, делая то же самое при помощи печати Огня. Казалось, что раньше ресурс тёк обходными путями, сложными руслами извилистых речушек. Теперь же он хлынул напрямую, и я получил возможность интуитивно контролировать поток. С одной стороны сил получалось извлечь больше, с другой, роль в этом интерфейса уменьшилась. С открытием Пятой Стихии я стал работать с Силой напрямую, и это было круто. Только надо было привыкнуть.
Я провёл серию стремительных ударов, метя в корпус, голову, ноги. Некоторые выпады Натсэ отбила, от удара по ногам ушла прыжком. В воздухе ловко крутанулась и чуть не снесла мне голову ответным ударом. Я присел, на всякий случай ушёл кувырком и вскочил на ноги, изготовившись к продолжению схватки.
Натсэ врубила ответку. Ближайшую минуту мне пришлось, забыв обо всём и обливаясь холодным потом под доспехами, с невероятной скоростью парировать смертоносные удары. Да уж, хорошо, что она вспомнила о доспехах. Одно неверное движение, и я даже хрюкнуть не успею.
Улучив подходящий момент, я сыграл грязно: призвал в левую руку самодельный меч и задел-таки Натсэ по нагруднику.
— Ах ты... — задохнулась она от возмущения.
Биться двумя мечами я не умел, это была какая-то особая техника, и я даже не был уверен, что в ней есть смысл. Меч и кинжал — ладно, допустим. Но два меча — уже неудобно. В общем, второй меч быстро вылетел у меня из руки и по красивой дуге спорхнул вниз с холма. Провожать его взглядом я не стал — сконцентрировался на том, что остался.
Натсэ взбеленилась не на шутку, но это было даже хорошо. Скорее перебесится. Я, стиснув зубы, старательно отыгрывал роль агрессивной боксёрской груши с искусственным интеллектом. Натсэ лупила мечом так, будто забыла, чьё лицо скрыто за шлемом. Мне то и дело хотелось окликнуть её, но я сам себя одёргивал. Никаких поблажек, Мортегар, этот бой нужно отстоять до конца.
В какой-то момент, скрестив мечи, мы с Натсэ оказались близко друг от друга, и я услышал её дыхание. Мне почудились в нём подступающие слёзы. Может, это из-за Пятой Стихии я стал таким чувствительным, а может, просто успел слишком хорошо её узнать и понять. Я понял, что до финала недалеко. И когда она, оттолкнув меня, в очередной раз размахнулась, я заставил себя опустить меч.
Выкрикнув что-то яростно-неразборчивое, Натсэ обрушила на меня удар. Я даже зажмуриваться не стал, так и смотрел на неё через прорезь в шлеме. Был готов к удару. Был даже готов к тому, что лезвие разрубит доспехи и углубится в плоть... Но в самый последний миг Натсэ остановила меч.
Она замерла. Сделалось тихо. Я слышал только своё тяжёлое дыхание, стук крови в висках и ещё какое-то странное дребезжание. Не сразу я понял, что это лезвие меча Натсэ, мелко дрожа, постукивает по моему доспеху.
Мы отозвали доспехи одновременно. Натсэ заодно поглотила меч. С разблокированной рыцарской веткой она это могла, но всё равно чаще предпочитала носить меч за спиной. Отчасти, должно быть, по привычке, отчасти потому, что притворялась простолюдинкой. Впрочем, смысла в этом притворстве уже не было.
— Натсэ... — Я двинулся к ней.
Стремительно отпрянув, она отошла к колодцу и остановилась, опершись на ворот. Плечи её дрожали. Я глубоко вдохнул. Второй раунд, Морти... Ты готов?
Готов я не был. Махать мечом было бы легче. Там всё просто: либо тебя убьют, либо нет. А вот сейчас мне предстояло выяснить, годен ли я на что-то, кроме сумасшедших приключений и постельных сцен.
Я медленно подошёл к Натсэ, положил руку ей на плечо... Она резко развернулась, и я не сомневался, что сейчас покачусь вниз по холму с переломанными руками и ногами. Но вместо этого Натсэ обняла меня, сжав так крепко, что воздух вылетел из лёгких. Как будто против меня применили заклинание Вакуум.
— Скажи, что мы её найдём, — прошептала Натсэ. — Пожалуйста.
— Найдём. Сделаем всё, что...
— Нет, не «сделаем всё, что». Найдём. Живой, мёртвой — без разницы. Если я увижу её могилу или поговорю с человеком, который видел, как её разорвали на части и сожрали лягушки — пусть так. Всё, что угодно, лучше, чем... Чем как сейчас.
— Значит, найдём. — В этот момент я сам себя заставил поверить в то, что мы сможем.
— Спасибо...
Я погладил её по голове. Подняв взгляд, увидел Авеллу, сидевшую на подоконнике в ванной. Она показала мне два больших пальца и улыбнулась. Наверняка подслушивала своим Шпионом. И наверняка в лепёшку разобьётся, помогая в поисках матери Натсэ. Что ж, нас тут трое наглухо отмороженных. Да мы с чем угодно справимся!
