Глава 10

Миловидная девушка в приемной украдкой рассматривала высокого пожилого человека. Ей очень хотелось заговорить с ним, но это означало нарушить все приличия и, возможно, потерять работу, а она очень дорожила своим местом.

Мужчина, служивший предметом ее интереса, был худощав, одет во все черное и имел такой скорбный вид, что невольно наводил на мысли о похоронном бюро. Это была весьма таинственная личность никогда не подписывающая никаких бумаг и запросто ведущая беседу с министрами. Он приходил, вручал охраннику простенькую визитную карточку, где значилось лишь его имя — Р. Д. Майлз, а через какое-то время к нему выходил личный секретарь Грема Пакса. Было известно, что он приезжает на бронированном автомобиле с черными стеклами, но такие автомобили были у каждого второго в ведомстве и не могли пролить свет на личность загадочного господина.

Сам Майлз не терпел, когда его разглядывали, но ничего поделать с этим не мог. Обладая специфической внешностью, он с детства служил мишенью для шуток. Это привело к тому, что Майлз полюбил уединенный образ жизни. Не испытывая нужды в чужом обществе, он безмятежно жил в маленьком особняке похожем на крепость на самом берегу моря. Только неотложные дела, требующие личного присутствия, вынуждали его покинуть стены этой неприступной обители.

Никто и никогда будучи в здравом уме не смог бы заподозрить в Майлзе известного борца за мир. Но, тем не менее, именно к особняку на берегу моря вели ниточки, которые в нужный момент дергал лидер движения пацифистов — господин Майлз. В его распоряжении была широкая агентурная сеть — мускулы, тысячи информаторов — глаза и уши, многочисленные счета в банках — кровь движения. Словно гигантский спрут он обхватывал своими щупальцами остров за островом, пока не стал контролировать их все. Движение не остановились на достигнутом. Пацифисты сосредоточили свое внимание на материке, вербуя в свои ряды новых сторонников. В том, что Небрус и Островное содружество собирались подписать мирное соглашение, была значительная заслуга Майлза.

Нельзя сказать, чтобы лично Майлз разделял идеи пацифизма. Да, он осуждал идущую войну, но только потому, что она мешала ему вести дела, путая все карты. До этого он занимался различной незаконной деятельностью, преумножая состояние, полученное от отца: в сферу его интересов входила контрабанда, организация игорных домов, махинации с недвижимостью. Тень криминального прошлого оставила отпечаток на его методах, направленных на предотвращение войн не только посредством убеждения и мирных манифестаций. В то время как рядовые пацифисты раздавали листовки, Майлз не гнушался шантажировать чиновником на самом высоком уровне. Для достижения целей шли любые средства. Благодаря своему чутью этот человек, похожий на похоронных дел мастера, мог подобрать ключ к любому.

Последние несколько лет Майлз регулярно принимал значительные денежные суммы от неизвестных лиц, дававших ему указания касательно его предпринимательской деятельности. Первый раз это случилось семь лет назад. Он получил анонимное послание с предложением сотрудничества, в котором в знак доброй воли настойчиво советовали перевести финансовые активы из игорного дела и вложить в предприятия по изготовлению прорезиненной ткани. Майлз проигнорировал совет, но уже через две недели сильно пожалел об этом — правительством был принят внеочередной закон о повышенном налогообложении казино и обязательном переносе их за черту города. Одновременно с этим армия заказала огромную партию дирижаблей, загрузив фабрики по производству ткани на полную мощность. Доходы Майлза неприятно сократились, поэтому следующее письмо от неизвестных доброжелателей было прочитано с большим вниманием.

Он пытался незаметно узнать, что за таинственное общество предложило ему сотрудничество. Майлз пробовал выяснить это по собственным каналам, но каждый раз терпел неудачу. Следы писем уходили то в университет Инсума, то на почтовую станцию маленького острова, а то и вовсе куда-то вглубь материка, теряясь среди серых городов Небруса. Майлз выяснил только одно: стоявшие за посланиями люди располагали значительными финансовыми ресурсами и не выражали интересы ни одной правительственной группировки. Они были выше политических игр.

Осведомленность таинственного общества была просто фантастическая. Они владели сведениями о падении и росте котировок на бирже, перестановках в правительстве, планируемых забастовках и даже научных открытиях, предвосхищая появление новостей об этом за несколько недель, а то и месяцев. Кто бы ни отсылал эти регулярные письма, Майлзу очень повезло, что среди десятков не чистых на руку дельцов выбрали именно его.

Эмиль заново перечитал список, оставленный Механиком. Он и не думал, что за столь короткий срок можно сделать так много. За последние сутки не без помощи профессора Эмиль собрал десять наименований из одиннадцати. Тальбот связался с коллегами и совместными усилиями они нашли необходимые детали. Мужчина падал с ног от усталости, но позволил себе поспать всего пару часов. Максу тоже не удалось выспаться, он неотрывно находился при генераторе, подливая горючее, в то время как Эмиль бегал по отделам, всюду предъявляя служебное удостоверение, значительно превысив полномочия агента отдела «Д».

Одиннадцатый пункт списка — полевой транзистор, до сих пор не был получен. Собрать его на скорую руку в лаборатории было невозможно, тем более, если они собирались уложиться в озвученные Механиком сроки. Профессору по секрету сообщили, что один из опытных образцов по-прежнему находится в Центре изучения переменных токов, и Эмиль принял решение отправиться туда, несмотря на то, что Северный клин уже был под контролем Небруса.

Раздобыв подробные планы острова и лаборатории, агент отправился на соседний аэродром, в надежде найти пилота достаточно отчаянного, чтобы полететь на захваченную противником территорию. Тальботу было поручено ждать его возращения, а если он не вернется, то отдать Механику хотя бы десять деталей.

Эмилю невероятно повезло, что лаборатория находилась в Инсуме, и ему не пришлось тратить драгоценное время. Ближайшая летная база, призванная защищать столицу была построена на окраине города. Непосредственно к Инсуму перехваченные в воздухе самолеты противника не долетали. Только трижды, во время массовых атак, его пригороды были подвергнуты бомбардировкам, но бомбы упали на фермы, поэтому погибших было не так уж много, в основном пострадали хозяйственные постройки.

Пилоты, защищающие столицу, были уважаемыми людьми. Стоило зайти одному из них в пивную, как его встречали радостными криками и угощали бесплатно. Они получали самые высокие оклады и различные льготы, начиная от лучших мест в кино и заканчивая беспроцентными кредитами.

Эмиль имел лицензию пилота, но скорее по необходимости, чем по желанию. Насколько ему нравилось неторопливое шествование по небу дирижаблей, настолько его пугала стремительность и маневренность самолетов. За штурвал Эмиль садился без энтузиазма, часов налета у него было немного, поэтому он никак не мог считать себя боевым асом. Максимум, на что он был способен — это развозить почту в мирное время, но уж никак не участвовать в боевых действиях.

Летная база была огорожена высоким каменным забором, увитым диким виноградом. Невзрачный неопределенного возраста дежурный, от которого издалека несло обувным кремом, встретил его недружелюбно. Взглянув на бессрочный пропуск, выписанный еще в октябре прошлого года Мартином, он что-то неразборчиво буркнул, и пошел обратно в будку, чтобы доложить начальству. К счастью в этот момент подъехал автомобиль, в котором сидел приятель Эмиля — Джордж Айрет, заместитель начальника снабжения, поэтому излишних проволочек на пропускном пункте удалось избежать. Айрет хотел подробнее расспросить его, но, натолкнувшись на мрачный взгляд, решил не соваться в дела отдела «Д». Если господин Леманн не в настроении вести светскую беседу и желает побывать в ангарах, чтобы поговорить с летчиками и ремонтниками, то кто он такой, чтобы ему мешать?

Понимая, что откровенный разговор с начальником базы не поможет, Эмиль прямиком направился к ближайшему ангару. Его ворота были широко распахнуты, в проеме то и дело возникал обслуживающий персонал, проверяющий аппараты перед взлетом. В небе над головой заходил на посадку самолет-разведчик. С соседней полосы с жужжанием взмыл ввысь его брат-близнец.

Пожилой усатый ремонтник в некогда зеленом, а теперь бесцветном комбинезоне, выгоревшем от частого пребывания на солнце, в берете покрытом пятнами от машинного масла, вопросительно посмотрел на незнакомого человека.

— Мне нужен пилот, который доставит меня на остров Северный клин и заберет оттуда. Дело очень срочное. К кому посоветуете обратиться?

— Эге… Да это же настоящее самоубийство, — присвистнул ремонтник. — Вы не знаете, что Северный клин захвачен Небрусом?! Кто подписал ваш план полета?

— Никто. Плана нет, — честно ответил Эмиль, протягивая документы.

— Вы агент? — ремонтник неодобрительно смерил его взглядом. — Отдел «Д»… Неважно. Здесь вам ничем не смогут помочь. Если не будет соответствующего приказа со всеми подписями и печатями, ни один из наших не возьмется сейчас лететь к Северному клину, будь вы хоть сама бабушка Грема Пакса.

— Речь идет о деле государственной важности.

— Вы меня вообще слышите? Мы же не гражданские авиалинии, чтобы возить всех кого вздумается.

— Я могу поговорить с летчиками?

— Можете, кто же вам запретит-то… Только это бесполезно.

Эмиль, не разделяя его скептицизма, пошел вглубь ангара, высматривая подходящего человека. Кто-то нагнал его сзади и тронул за плечо. Он обернулся и увидел пилота — рыжеволосого юношу, которому едва исполнилось двадцать.

— Я в курсе вашей проблемы. Подслушал ворчание Мака, — усмехнулся парень. — Вы зря с ним говорили… Он жуткий крючкотвор. А вот я могу вам помочь.

— Будешь моим пилотом?

— Нет, что вы, — рассмеялся он. — Я еще в своем уме. Давайте отойдем в сторону, чтобы никому не мешать.

Мужчины передвинулись к дальней стене ангара, где за перегородкой стояли разобранные моторы. Летчик прислонился к одному из них и с видимым удовольствием снял с шеи колючий шарф.

— Как я понимаю, дело у вас личное?

— Нет, это не так.

— Хм… Но вы все-таки посланы не нашим командованием? Я прав?

— Отчасти, — согласился Эмиль.

— Тогда я могу познакомить вас с одним человеком — отличным летчиком, который доставит вас куда угодно — хоть в Майстем, если вам вдруг нужно в столицу Небруса, но при условии, что и мне с этого что-то перепадет.

— А что ты хочешь?

— У нас тут строго все… А работа напряженная… — сказал он не очень уверенным тоном. — Расслабиться не помешает.

— Наркотики?

— Нет, я не сижу на этой дряни, — возмутился парень, — и никому не советую. Я толкую о выпивке. Нас уже три месяца не выпускают в город. График очень плотный, все на взводе. А горючее необходимо не только самолетам. Вы же понимающий человек?

— Вполне, — ответил Эмиль, доставая записную книжку. — Сколько нужно?

— Два литра! Нет, этого мало. Можете достать пять? — он с надеждой посмотрел на агента.

— Могу, только при условии, что это не принесет неприятностей. Как твое имя?

— Квин Дорек. Я буду расходовать каждую каплю очень бережно, будьте спокойны… Только после вылета, ни грамма перед.

Эмиль ему нисколько не поверил, но это было не его дело, поэтому он черкнул на листе несколько строк и показал их парню.

— «Господину Айрету. Прошу выписать пилоту Квину Дореку пять литров медицинского спирта для личных нужд. Эмиль Леманн», — прочитал тот и оживленно спросил. — Отлично, а это точно сработает?

— Айрет мой хороший знакомый, поэтому не волнуйся, спирт ты получишь без проблем. Устрой мне встречу с пилотом, и я отдам тебе записку.

— Похоже для вас это и правда простое дело… Надо было восемь просить, — с легкой досадой пробормотал парень. — Ну ладно, через три часа я приду за вами…

— Нет, так не годится, — отрицательно покачал головой Эмиль. — У меня срочное дело и я не могу ждать. Где пилот?

— Срочное? Ладно… Пойдемте со мной, но я не уверен, что он вам сейчас понравится. В это время Освальд сильно не в духе.

— А что не так со временем?

Дорек не ответил. Призывно махнув рукой, он бодро зашагал к выходу из ангара. Эмиль последовал за ним. Молодой человек привел его к серому одноэтажному зданию. Парень решительно взялся за ручку, но тут дверь распахнулась и они столкнулись с другим летчиком, таким же рыжим, но старше Дорека лет на десять.

— О, привет! Освальд у себя?

— А где же ему еще быть? — Ответил пилот, заинтересованно рассматривая на Эмиля.

Он хотел что-то спросить, но агент поспешил внутрь и захлопнул за собой дверь. Только новых расспросов ему не хватало.

— Здесь комнаты старших пилотов, — пояснил парень. — Кто налетал много часов и получил звание. Сам-то я комнаты еще не имею, сплю, вместе с остальными в бараке.

Дом пилотов Эмиля не впечатлил. В коридоре неприятно пахло сыростью и грязным бельем. Облупившиеся деревянные полы были многократно выкрашены коричневой краской разных оттенков, проступающих один из-под другого.

— Освальда здесь хорошо знают, да?

— Он отличный пилот, не сомневайтесь. Только вот с начальством у него отношения не сложились.

— Почему же?

— Это личное. Его отстранили от полетов за несоблюдение субординации и разжаловали.

— Вот как? — Эмиль удивленно приподнял бровь. — Как же тогда он доставит меня на место?

— У него есть собственный самолет. К тому же, двухместный — такой, какой вам нужен. Быстрый, крепкий… Фактически, Освальд сейчас штатский, если бы не его былые заслуги и военное время, его давно бы вышвырнули с базы, но пока не хотят убирать — мало ли что… Он еще может пригодится.

— А что же он такое натворил?

— В пьяном виде вломился в штаб и расквасил нос начальнику базы, — посмеиваясь объяснил Дорек. — Говорят, у них старая вражда. Теперь он третью неделю безвылазно сидит у себя и клеит самолеты из бумаги. Не любит, когда его отрывают от работы.

— Он трезвый?

— Это мы сейчас узнаем. У него нет проблем со снабжением, — многозначительно заметил Дорек.

Парень остановился перед светло-желтой дверью и постучал.

— Что надо? — хрипло спросил недовольный голос.

— Это Квин. Есть дело. Гарантирую, тебе понравится.

Послышались приглушенные ругательства, потом тяжелый вымученный вздох, и снова ругательства. Спустя мгновенье дверь широко распахнулась. На пороге показался давно небритый усатый мужчина. Он явно не ждал гостей. Из одежды на нем были только штаны и подтяжки на голое тело, вдобавок от него ощутимо разило алкоголем. Мужчина оборвал себя на полуслове, увидев рядом с Дореком незнакомого человека.

— Это Освальд Вернер — гроза авиации, — представил его парень и многозначительно протянул раскрытую ладонь. — Дальше сами решайте, как быть.

Эмиль сунул записку ему в пальцы. Парень довольно усмехнулся и оставил их одних.

— Что у вас за дело? — буркнул Освальд, пристально буравя его темно-карими почти черными глазами. — Кто вы вообще такой?

— Мое имя Эмиль Леманн, я сотрудник отдела «Д», — негромко представился он. — Позволите войти?

Пилот отошел в сторону и закрыл за ним. Гроза авиации проживал в маленькой комнате. Из мебели в ней поместились узкая кровать, покосившийся шкаф, с разбухшей не закрывающейся дверцей, тумбочка и рукомойник. Даже стула не было. На стене висел снимок улыбающегося Освальда в летной форме на фоне ангара. Чуть ниже были развешены грамоты за отличную службу. На тумбочке и подоконнике стояло несколько бумажных моделей в точности повторяющих настоящие самолеты.

Сделав шаг, Эмиль нечаянно задел пустые бутылки из-под спиртного, стоящие возле кровати. Они со звоном покатились, но хозяин только рукой махнул, показывая, что ничего страшного не случилось.

— Садитесь на кровать. Как я понимаю, вы здесь не по поручению штаба?

— Верно. Мне нужно, чтобы вы доставили меня на остров под названием Северный клин.

— Это больше не наша территория. Остров принадлежит Небрусу.

— Да, я знаю, но, несмотря на это, мне необходимо там побывать. Обещаю, что это не займет много времени.

— Интересно… — летчик хмыкнул, шлепнув подтяжками по голой груди. — У вас такой вид, будто вы оказались в безвыходном положении.

— Так и есть.

— Хотите выпить? — он извлек из-под подушки полупустую бутылку и потряс ее. — Кажется, это вам не помешает. Сам-то я уже не могу. Так пропитался этой гадостью, что печень болит.

— Нет, мне не до выпивки, — покачал головой Эмиль. — Жизненно важно в течение суток найти и предоставить некую деталь для завершения технического эксперимента в столице, а она в единственном экземпляре находится в лаборатории на острове, куда я прошу меня отвести.

— Конечно, Северный клин сейчас опасное место, но опасности подстерегают на каждом шагу, — философски заметил Освальд. — Можно порезаться во время бритья и умереть от заражения крови. Я бы помог вам раньше, но меня отстранили от полетов и я теперь такой же бескрылый, как и вы.

— Но вы боевой летчик, а я — нет. К тому же, мне сообщили, что в вашем распоряжении остался самолет.

— Да. — Освальд довольно кивнул. — Мы с отцом вместе построили его. Я тогда был еще ребенком. Он достаточно старый и расхлябанный на вид, чтобы ни у кого не возникало желания отобрать его и приписать к эскадрилье. Во всяком случае, пока там хватает новых аппаратов. Господин… Леманн, так? Буду с вами откровенен — мне хватает проблем, я не хочу добавлять к ним новых. И почему такая спешка? Всего сутки…

— Не я устанавливаю сроки. Если не успеть, то… — Эмиль оборвал себя на полуслове, и полез за платком, чтобы вытереть покрытый испариной лоб.

— Все настолько плохо? — тихо спросил Освальд. — Никогда не видел, чтобы агент так сильно волновался. Правда, я вообще до этого не встречался с агентами.

— Наверняка встречались, но не подозревали об этом, — отозвался Эмиль. — Просто не в наших привычках называть свое настоящее имя и место работы.

— Почему вы не арендуете частный самолет? Я ведь знаю, что есть компании, которые занимаются перевозкой грузов. Предложите им побольше денег, и они полетят куда угодно!

— Боюсь, что у вас превратное представление о состоянии моих финансов… Если бы это было так просто, я бы сам полетел. Мне нужно не только прилететь туда, но и вернуться. Я не самоубийца и понимаю, что мой план не осуществить без надежного самолета и боевого пилота — одно без другого немыслимо. А все хорошие пилоты давно призваны в армию.

— Вы сам летчик? — в голосе Освальда проскользнули уважительные нотки.

— У меня есть лицензия, — кивнул Эмиль.

— А вы не замышляете ничего криминального? — с подозрением спросил мужчина. — Вдруг вы двойной агент? Вас раскрыли, вы срочно спасаетесь бегством. Я как последний дурак вам поверю, а по прилету вы пустите мне пулю в лоб. Может, лучше прямо сейчас доложить о вас кому следует?

— Ерунда! — возмутился Эмиль, но тут же взял себя в руки. — Понимаю, мой приход выглядит странно, но сами подумайте — стал бы я обращаться к вам в таком случае? Пересечь воздушное пространство, контролируемое противником на самолете Островного содружества — для чего? Чтобы быть сбитым? Что может быть глупее? Будь я двойным агентом, то сел бы на катер — благо их предостаточно, и только меня и видели.

— Логично, — согласился пилот. — Ладно, я готов поверить, что вы не ведете двойной игры.

— Прошу, не задавайте мне больше вопросов, — произнес Эмиль устало. — Я готов поклясться жизнью, что цель моей поездки не ставит под угрозу государственную безопасность — скорее наоборот, и не мешает планам военных.

— Мне нужно подумать, — сказал Осавльд. — Недолго, не волнуйтесь.

Эмиль с радостью воспользовался паузой возникшей в разговоре. Мужчина откинулся назад, с удовольствием прислонившись к прохладной стене комнаты, прикрыл глаза. От переутомления кожа на лице начинала печь, стоило лишь немного повернуть голову. Губы высохли, язык распух и плохо слушался. Он слишком мало спал, а здесь было так тепло и тихо, что он помимо воли погружался в дремоту. Если пилот сейчас ему откажет, он не уверен, что у него хватит сил искать другого. Хотя, кого он обманывает — если будет нужно, он поднимет на ноги всю базу, но все-таки полетит.

— У вас есть теплая одежда? — внезапно спросил Освальд. — Нет? Я так и думал. Ничего, мы с вами одного роста, думаю, мой старый летный комбинезон вам подойдет.

— Так вы согласны? — Эмиль обрадовано посмотрел на него.

— С условием — услуга за услугу. Скажите честно, вы на хорошем счету у моего начальства?

— Я не знаю… То есть, мой отдел с вашим управлением фактически нигде не пересекается.

— Но вы же не рядовой агент? Я надеюсь, что вы сможете восстановить меня в звании. Если война закончится раньше, чем это произойдет, со мной как пилотом будет покончено.

— У меня есть некоторые связи, — уклончиво ответил Эмиль. — Я постараюсь сделать все возможное.

— Вот и славно, — сказал Освальд. — Тогда летим.

Летчик встал и протянул руку, предлагая скрепить сделку рукопожатием. Эмиль не замедлил ответить тем же.