Книга III

О развитии благосостояния у разных народов

Глава I

О естественном развитии благосостояния

В каждом развитом обществе главный товарообмен происходит между городскими и сельскими жителями. Он состоит в обмене сырых продуктов на изделия промышленности, причем этот обмен совершается непосредственно или посредством металлических денег, или каких-либо бумажных знаков, представляющих последние. Деревня снабжает город предметами продовольствия и материалами для переработки. Город оплачивает это снабжение тем, что отсылает часть готовых изделий жителям деревни. Город, который сам не производит и не может производить никаких средств пропитания, получает, собственно говоря, все свое богатство и все средства пропитания из деревни. Однако мы не должны отсюда заключать, что выгоды, получаемые городом, представляют собой ущерб для деревни. Выгоды их обоюдны и взаимно обусловлены, и разделение труда в данном случае, как и во всех других, выгодно всем лицам, посвящающим себя различным занятиям, на которые труд подразделяется. Жители деревни покупают у города большее количество промышленных изделий в обмен на продукт гораздо меньшего количества их собственного труда, чем сколько им пришлось бы затрачивать в том случае, если бы они пытались сами производить эти изделия. Город служит рынком для избыточного продукта деревни, для тех продуктов, которые превышают нужды потребления земледельцев; в городе жители деревни обменивают этот избыточный продукт на какие-нибудь товары, нужные им. Чем многочисленнее население города и чем больше его доход, тем обширнее рынок сбыта, предоставляемый для жителей деревни, а чем обширнее этот рынок, тем это всегда выгоднее для большого числа лиц. Хлеб, произрастающий в какой-нибудь миле от города, продается там по такой же цене, как и хлеб, привозимый за двадцать миль. Но цена последнего должна по общему правилу не только оплачивать издержки по производству хлеба и доставке его на рынок, но и давать также фермеру обычную в сельском хозяйстве прибыль. Поэтому собственники земли и земледельцы, живущие поблизости к городу, сверх обычной в сельском хозяйстве прибыли получают в цене продаваемых ими продуктов всю стоимость перевозки этих продуктов, привозимых из более отдаленных местностей, а кроме того, сберегают всю стоимость такого провоза в цене всего того, что покупают. Сравните обработку земель в окрестностях любого большого города с обработкой земель, находящихся на более значительном расстоянии от него, и вы сами легко убедитесь, как много выигрывает деревня от товарообмена с городом. Ни одна из всех нелепых теорий торгового баланса не пробовала утверждать, что деревня теряет от своего товарообмена с городом или что город теряет от своего товарообмена с деревней, которая кормит его.

Так как по самой природе вещей предметы питания представляют собой потребность, стоящую на первом месте сравнительно с предметами удобства и роскоши, то отрасль, доставляющая первые, должна предшествовать тем отраслям, которые производят последние. Поэтому возделывание и улучшение земли, доставляющей средства существования, необходимо должны предшествовать росту города, доставляющего лишь предметы удобства и роскоши. Только избыточный продукт деревни, или тот продукт, который превышает потребности содержания земледельцев, доставляет городу средства существования, а потому последний может расти и развиваться только по мере увеличения этого избыточного продукта. Конечно, город не всегда получает все средства для своего существования из непосредственно прилегающей к нему округи или даже из страны, в которой он находится. Он может получать их из очень отдаленных стран. Последнее обстоятельство, хотя оно и не составляет исключения из общего правила, в различные эпохи и у различных народов вызывало значительные колебания и изменения в общем ходе развития народного благосостояния.

Такой порядок вещей, вообще устанавливаемый необходимостью, хотя и не во всех без исключения странах, в каждой отдельной стране поддерживается естественными наклонностями человека. Если бы человеческие учреждения никогда не шли вразрез с этими естественными наклонностями, города нигде не могли бы увеличивать свое население за пределы того, что могло бы существовать на продукты земледелия той местности, в которой они расположены, до тех пор, по крайней мере, пока земли этой местности не будут полностью обработаны и улучшены. При одинаковой или почти одинаковой прибыли большинство людей предпочитает вкладывать свои капиталы скорее в улучшение и обработку земли, чем в мануфактуры или внешнюю торговлю. Человек, вкладывающий свой капитал в землю, в большей степени может распоряжаться им и наблюдать за ним, и его состояние менее подвержено разным случайностям, чем состояние купца, который часто бывает вынужден отдавать его на волю ветров и волн и даже еще более ненадежных стихий человеческого безумия и несправедливости, когда он предоставляет большие кредиты в отдаленных странах таким людям, с характером и положением которых он редко имеет возможность как следует ознакомиться. Напротив, капитал землевладельца, вложенный в улучшение земли, обеспечен от всяких случайностей, обеспечен в максимальной степени, допускаемой природой человеческих дел. Красота природы, а также удовольствия сельской жизни, спокойствие духа, которое она обещает, и независимость, действительно даваемая ею, если несправедливость человеческих законов не нарушает ее, – все это так заманчиво, что в большей или меньшей степени привлекает всякого. И так как возделывание земли было исконным предназначением человека, то во все эпохи своего существования он, по-видимому, сохранил особое предрасположение к этому первоначальному занятию.

Конечно, без помощи и содействия некоторого количества ремесленников возделывать землю можно было бы только с большими неудобствами и постоянными перерывами. Кузнецы, плотники, колесники и плужники, бочары, сапожники и портные – все это мастера, к услугам которых земледельцу часто приходится обращаться. Эти ремесленники часто нуждаются в содействии и услугах друг друга, и так как их местожительство не связано по необходимости с определенным местом, как у земледельца, то они, естественно, селятся по соседству друг с другом и, таким образом, образуют небольшой город или местечко. Скоро к ним присоединяются мясник, пивовар и булочник, а за ними ряд других ремесленников и мелких торговцев, необходимых или полезных в деле удовлетворения их потребностей и, в свою очередь, содействующих дальнейшему разрастанию города. Жители города и жители деревни взаимно обслуживают друг друга. Город служит базаром, или рынком, к которому обращаются жители деревни, чтобы обменять свои сырые продукты на готовые изделия. Этот товарообмен и снабжает жителей города как материалами для работы, так и средствами существования. Количество готовых изделий, продаваемых жителям деревни, определяет количество материалов и предметов продовольствия, которые они покупают. Поэтому количество имеющейся у них работы и количество их средств существования могут возрастать только в соответствии с возрастанием спроса деревни на готовые изделия, а этот спрос, в свою очередь, может возрастать только в соответствии с ростом улучшений обработки земли. Следовательно, если бы человеческие учреждения никогда не нарушали естественного хода вещей, развитие богатства и рост городов во всех государствах являлись бы последующим результатом и соответствовали бы улучшению и обработке данной территории или страны.

В наших североамериканских колониях, где еще можно получить по дешевой цене невозделанную землю, ни в одном из городов не могли еще развиться промышленные предприятия, продающие свои изделия на отдаленных рынках. Когда какой-либо ремесленник накопит несколько больший капитал, чем необходимо для ведения его предприятия при сбыте изделий в окрестностях, он в Северной Америке не пытается устроить на этот капитал мануфактуру, поставляющую свои продукты на более отдаленный рынок, а затрачивает его на покупку и обработку невозделанной земли. Из ремесленника он превращается в фермера, и ни высокий заработок, ни жизнь в достатке, которые эта страна обеспечивает ремесленникам, не в состоянии соблазнить его работать на других, а не на самого себя. Он чувствует, что ремесленник является слугой своих потребителей, от которых получает средства к существованию, тогда как фермер, обрабатывающий свою землю и добывающий средства к существованию трудом своей собственной семьи, является сам себе хозяином и независимым от кого бы то ни было.

Напротив, в странах, где нет свободной невозделанной земли или где ее нельзя получить по дешевой цене, каждый ремесленник, скопивший больший капитал, чем он может употребить при выполнении случайных работ для соседней местности, старается изготовить товар для сбыта на более отдаленных рынках. Кузнец строит какой-нибудь железоделательный завод, ткач – полотняную или шерстяную фабрику. Эти различные промышленные предприятия с течением времени постепенно специализируются, а благодаря этому улучшаются различными путями, которые легко себе представить и которые поэтому здесь нет необходимости подробнее выяснять.

При приискании выгодного приложения капитала, при одинаковой или почти одинаковой прибыли мануфактурам, естественно, отдается предпочтение перед внешней торговлей по той же причине, по какой земледелие, естественно, предпочитается мануфактурам. Подобно тому как капитал землевладельца и фермера более обеспечен, чем капитал владельца мануфактуры, так и капитал владельца мануфактуры, все время находящийся у него на виду и в его распоряжении, более обеспечен от всяких случайностей, чем капитал купца, ведущего заморскую торговлю. Разумеется, на любой ступени развития всякого общества избыточная часть его сырых и промышленных продуктов, т. е. та часть их, на которую отсутствует спрос внутри страны, должна отправляться за границу для обмена на продукты, на которые в данной стране существует спрос. Но весьма мало значения имеет, какой капитал – иностранный или отечественный – доставляет за границу этот избыточный продукт. Если общество не накопило капитала, достаточного как для обработки всех его земель, так и для полной переработки всех его сырых продуктов, даже очень выгодно, чтобы сырые продукты вывозились иностранным капиталом, тогда весь капитал общества сможет затрачиваться на более полезные цели. Богатство Древнего Египта, Китая и Индостана в достаточной мере свидетельствует о том, что народ может достичь очень высокой степени благосостояния, хотя бо́льшая часть его вывозной торговли производится иностранцами. Развитие наших североамериканских и вест-индских колоний совершалось бы менее быстро, если бы для вывоза избыточного продукта прилагались только капиталы, принадлежащие им самим.

Таким образом, при естественном ходе вещей большая часть капитала всякого развивающегося общества направляется прежде всего в земледелие, а затем в мануфактуры и в последнюю очередь во внешнюю торговлю. Такой порядок вещей настолько естествен, что во всяком обществе, обладавшем своей территорией, он всегда, как мне кажется, соблюдался в той или иной мере. Часть земель должна была обрабатываться до того, как могли возникнуть сколько-нибудь значительные города, а в этих городах должна была существовать хотя бы неразвитая обрабатывающая промышленность, прежде чем они могли подумать о том, чтобы заняться внешней торговлей.

Но хотя такой естественный порядок вещей должен был в известной степени иметь место в любом обществе, во всех современных европейских государствах он оказался во многих отношениях перевернутым на голову. Внешняя торговля в некоторых городах вызвала устройство более тонких мануфактур или таких, которые рассчитаны для сбыта на дальних рынках, а мануфактуры и внешняя торговля, вместе взятые, породили главные улучшения в земледелии. Обычаи и нравы, привитые этим народам характером их первоначального правительства и сохранившиеся после того, как это правительство значительно изменилось, неизбежно толкали их на этот противоестественный и ложный путь.