Глава 30

Саша набросил на плечи халат и пешком поднялся на нужный этаж, зашел в отделение, прошел к посту медсестры, где увидел лечащего врача Юли.

— Добрый день, — опер протянул ему руку, одновременно другой рукой кладя небольшой конверт в карман врача.

Тот моментально подобрел.

— Добрый, добрый, — ответил он на рукопожатие.

— Ну, как наши дела? — спросил парень.

— Вполне неплохо, думаю, долго мы вас держать не будем, уже через недельку сможете забирать ее домой. Все лекарства я вам напишу, купите в аптеке, — сказал врач. — А дома, сами знаете, и стены лечат. Главное, чтобы она не напрягалась, побольше лежала, тогда все будет хорошо. И никаких стрессов.

Саша невольно усмехнулся. Он сам был ходячим стрессом для Юли.

— Я позабочусь об этом, — пообещал он врачу и направился к палате.

Юля весь день пролежала в постели. Это было довольно непривычно для нее, все время возникало ощущение, что ей надо куда-то бежать. С утра пришлось звонить главбухше и объяснять, что она снова на больничном, выслушивать ее недовольную тираду.

— Привет, — сказал Саша просто, войдя в палату.

Девушка повернула голову, взглянула на него и, ничего не ответив, снова стала разглядывать пейзаж за окном.

— Как себя чувствуешь? — спросил Саша, садясь на стул возле кровати. — Ничего не болит? Юля лишь покачала головой. Боже, неужели ей теперь постоянно придется его видеть, слышать его голос, что-то отвечать? Это было невыносимо. В памяти постоянно всплывали картинки прошлого, обрывки фраз. Она закрыла глаза и вновь их раскрыла, стараясь отогнать от себя эти мысли.

— Я говорил с врачом… — Зачем? — резко оборвала его Юля, глядя ему прямо в глаза.

— Что «зачем»? — удивился Степнов.

— Зачем тебе это? — Просто. Хотел узнать, как ты, и что тебе нужно… Ну, нет, это уже слишком! Он, что, всерьез полагает, что если она вчера приняла его помощь, то он теперь имеет полное право лезть в ее жизнь? Это там, в кабинете УЗИ, ей просто было не до него, когда он повторял: «Мы сделаем, как вы скажете. Мы выполним все указания». Мы, мы, мы…

— Мне нужно, чтобы ты оставил меня в покое, — также довольно резко произнесла Юля, но голос дрогнул, и слова прозвучали не очень убедительно.

— Юль, хватит пререкаться, сейчас не время. Ты слышала, что сказал врач? — серьезно проговорил Степнов, глядя на нее как на неразумного ребенка, что привело ее лишь в еще большее раздражение. — Тебе нельзя нервничать, нельзя много двигаться, лучше вообще провести эти месяцы в постели.

Слыша этот наставительный тон, девушка едва не задохнулась от возмущения, однако выражать свое негодование вслух все-таки не стала. Лишь на глаза выступили отчаянные слезы, с которыми в последнее время вообще было очень сложно совладать. Поджав губы, Юля отвернулась, прилагая огромные усилия, чтобы не расплакаться при нем.

— Сейчас ты должна думать о ребенке…

— Не тебе решать, что я должна, а что не должна, — все же не выдержала она, взглянув на него с бессильной злостью в глазах.

— Юля…

— Уйди…

— Послушай, — он предпринял еще одну попытку достучаться до нее, но в глазах девушки уже заблестели слезы.

— Я не хочу тебя слушать! Я не хочу тебя видеть! У-хо-ди!!! В этот момент в палату зашла медсестра, работающая в паре с Леной, и протянула Юле мензурку с лекарствами. Степнов понял, что этот разговор, когда она в таком состоянии, ни к чему хорошему не приведет, и сейчас ему действительно лучше уйти.

— Я завтра приду, — твердо сказал он и, не дожидаясь ответа, вышел из палаты.

После утреннего обхода к ней заглянула Лена.

— Ну, как себя чувствуешь? — присев на край кровати, поинтересовалась она.

— Лучше, — слабо улыбнулась Юля, уже привычно кладя руку на живот.

— Вот видишь, если соблюдать указания врача и вовремя принимать лекарства, то и проблем не будет, — укоризненно сказала медсестра.

— Ты права, — вздохнула девушка.

— Ты, что, опять без настроения? Случилось что-то? Саша, наверное, приходил? — Видеть его не могу, — со злостью проговорила Юля. — Ходит и ходит. Откуда только взялся на мою голову?! — пытаясь унять гнев, Юля несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула. — Ну, все, хватит о нем! Лена с улыбкой наблюдала за ней. Какая же она все-таки молодец! — Слушай, я все тебя нагружаю своими проблемами, а сама ни разу даже не поинтересовалась твоей жизнью, — решила сменить тему разговора Юля. — Знаю только, что ты замужем, и то по кольцу на пальце определила, — и, помолчав, попросила: — Расскажешь о себе? — Ой, мне и рассказывать-то нечего, — лишь отмахнулась та. — Дом, муж, работа.

Каждый день одно и то же, ничего интересного.

— Лен, а ты давно замужем? — продолжала спрашивать Юля, не обращая внимания на ее отговорки.

— Шесть лет, — задумавшись, как-то невесело ответила Лена, улыбка исчезла с губ. — Поженились, когда мне только-только девятнадцать исполнилось. Да и встречались-то всего ничего до этого, пару месяцев. Рано, конечно. Нужно было получше узнать друг друга. Но что уж теперь…

— Как-то ты безрадостно говоришь о своем браке, — внимательно к ней приглядевшись, заметила девушка. — У вас что-то не ладится? А дети у вас есть? Поднявшись с кровати и не глядя на Юлю, Лена отошла к окну, как будто ей был неприятен этот разговор. Так и стояла молча, глядя куда-то в одну точку перед собой, словно пытаясь найти ответ где-то там вдалеке.

— Если не хочешь, не отвечай, — поспешно проговорила Юля. — Глупый, наверное, вопрос, да? Сейчас модно сначала для себя пожить, а потом, уже после тридцати, детьми обзаводиться, когда скучно станет. Не все хотят так рано окунаться во все эти хлопоты.

— Я хочу. Но не могу, — помолчав, ответила Юлина собеседница. — Не могу иметь детей…

— Лена, — выдохнула Юля, почувствовав себя неловко от того, что завела эту тему.

— Да все нормально, я уже много лет с этим живу, — слабо улыбнулась девушка, взглянув на нее.

— Слушай, ну, сейчас же существует много клиник, где можно выяснить причину… подбирают лечение, — растерянно проговорила Юля.

— Мне не нужно выяснять причину. Она мне известна. Я сама в этом виновата. И детей у меня никогда не будет, — покачала головой Лена.

— Подожди. Ну, зачем ты так? Делают же ЭКО… — Делают. За бешеные деньги. И не факт, что получится с первого раза. У меня нет таких денег. Я кручусь между этой работой и подработкой, потому что одной моей зарплаты едва хватает на оплату квартиры и питание.

— А твой муж? Он не работает, что ли? — удивленно спросила Юля.

Лена покачала головой.

— Мой муженек уже два года пролеживает штаны на диване в поиске «достойной» его работы. Раньше на местном заводе механиком работал, последнее время бухал много, вот и попал под первое же сокращение.

Юля ошарашенно молчала.

— Ты, наверное, сейчас думаешь, зачем я замуж за него пошла. Когда мы познакомились с ним, он не был таким. Через два года после свадьбы я как раз закончила медколледж, и мы стали задумываться о ребенке. Почти у всех моих подруг уже были малыши, и мне тоже очень захотелось такого карапуза. Да и муж просил ребенка, — задумчиво проговорила Лена. — Только прошел месяц, другой, третий, полгода, год, ничего не получалось. Муж начал задавать вопросы, стал посылать меня к врачу на проверку. Я старалась не выдавать своей паники, но уже с самого начала понимала, что дело во мне.

— Почему, Лена? Вдруг нет? Резко развернувшись к Юле, Лена призналась с сожалением и болью: — Я сделала аборт. В семнадцать. Поэтому цени то, что тебе дал Господь. Пусть и таким путем. Но это твое будущее счастье…. Я бы многое сейчас отдала, чтобы быть на твоем месте, как бы нелепо это не звучало… На какое-то время в палате воцарилась тишина. Каждая погрузилась в свои невеселые мысли. Лена перебирала в памяти события восьмилетней давности, последствия которых до сих пор тяжелым бременем лежали на душе, отнимая надежду хоть когда-то стать счастливой мамой и женой. Юля же пыталась отогнать от себя картинки той жизни, которая могла бы у нее быть, не встреть она Степнова.

— Ну, что ты нос повесила, Юлька? — Лена первая нарушила тишину и попыталась растормошить притихшую Юлю. — Все наладится, вот увидишь. Через год в это время будешь уже с коляской гулять! Ты только представь! Юля попыталась улыбнуться.

— Господи, даже самой не верится! Но как бы я хотела, чтобы у моего ребенка был отец, нормальный отец, не этот, — на ее лицо снова набежала тень. — Ни на шаг не подпущу его к ребенку! — Юль, брось. Не отказывайся от его помощи, — уже серьезно заметила Лена, вновь присаживаясь на кровать. — А вдруг у вас все получится? — Что «все»? — недоуменно переспросила девушка. — Лен, ты что?! Никогда… — Хорошо-хорошо, — Лена поняла, что слегка переборщила. — Но хотя бы сейчас…

Зачем рисковать ребенком? Врач ведь не зря тебе постельный режим прописал… — А если он его подкупил? — невесело усмехнулась Юля. — С него станется… — Ну, зачем ему это надо? Да и Эльдар Романович, насколько я знаю, врать не будет.

— Ой, не знаю, — с сомнением вздохнула девушка.

— Одной ребенка поднимать тяжело, — задумалась Лена. — Тебе и зарабатывать надо будет, чтобы у него было все необходимое, чтобы был не хуже других, и внимания уделять достаточно, особенно пока маленький. И не дай бог, будешь потом сидеть да гадать — то ли ребенку новые сандалики или игрушку купить, то ли фруктов, а про себя вообще забудешь… — Лен, я все понимаю, но…, - тихо произнесла Юля, а перед глазами снова промелькнули картинки, которые, наверное, уже никогда не удастся забыть. — Я смотреть на него спокойно не могу, а ты говоришь…

***

— Завтра вечером в клуб поступит первая партия. Мы будем иметь тридцать процентов от прибыли, — довольно произнес Шведов, сворачивая в сторону ночного клуба, переливающегося разноцветными огнями.

— Хорошо, — безразлично сказал Степнов, глядя за окно машины. Он все равно был против работы с этими людьми, но понимал, что начальник настроен решительно и уже не повернет назад. — Что там Мельних-младший? Не сдох еще от моей пули? — Не сдох, Саша, — спокойно ответил мужчина, въезжая на парковку, заставленную дорогими машинами. Впрочем, автомобиль начальника ОМВД «Мневники» по своей цене им не уступал. — Равиль Георгиевич хочет подключить сына ко всем делам, а тот как вернулся из Америки, так все больше по кабакам шляется…

— Пусть лучше и дальше по кабакам шляется, а то кто-нибудь точно его пристрелит, — презрительно поморщившись, проговорил Саша.

— Зря ты так шутишь. Мы еще легко отделались. Мельниховский бы нам весь отдел разнес, если б его щенок лапы откинул, — хмыкнул Шведов, ловко припарковавшись возле чьей-то «Инфинити», поблескивающей в свете ночных огней, а затем, помолчав, все же усмехнулся: — Хотя мы и сами кому хочешь башку разнесем, — и, уже выходя из машины, добавил: — Оружие оставь здесь.

Степнов ничего не ответил, погруженный в свои тяжелые мысли. Вытащив пистолет из кобуры, положил его в бардачок, также молча вылез из машины и, засунув руки в карманы, медленно направился вслед за начальником к «черному» входу, расположенному с торца здания.

Да, жизнь довольно жестокая штука. Как он мечтал оказаться на том месте, на котором сейчас находился, думая, что имея власть, будет абсолютно счастлив. И много лет назад, придя в Мневники, Саша мечтал работать в команде Шведова, и когда тот стал посвящать парня в свои дела, он чувствовал себя героем какого-то криминального боевика. У него дух захватывало от опасности и легких денег. Самым сложным было сделать первый выстрел в человека, это потом они уже посыпались один за другим без промедления и сожаления. Шведов был доволен тем, как проявлял себя его новый соратник, а тот хотел во всем походить на человека, в одночасье ставшего для него авторитетом. Так же в одночасье Саша осознал, что пути назад уже нет.

Шведов уверенно шагал по коридору, освещенному тусклыми лампами, Степнов шел за ним. Их шаги гулко отдавались в стенах. Наконец коридор закончился, и они остановились возле одной из дверей, которая тут же раскрылась.

Показались двое парней в одинаковых темных костюмах и проверили наличие оружия.

— Константин Николаевич, здравствуй, — им навстречу вышел невысокий мужчина, восточные корни которого сразу выдавал акцент и смуглая кожа, и протянул ладонь для рукопожатия. После этого взаимного жеста бравые ребята за его спиной заметно успокоились.

— Здравствуй, Равиль, — ответил Шведов, проходя в небольшую тускло освещенную комнату с бильярдным столом.

Мельниховский кивнул своим ребятам, и те бесшумно удалились за дверь, прикрыв ее за собой.

— Ну, что ты решил, Константин Николаевич? Что скажешь по поводу того стрелка, который подстрелил моего сына? — спросил он, взглянув в глаза начальнику отдела «Мневники».

— Скажу, что его имя ты не узнаешь, — пожал плечами Шведов, ответив ему таким же прямым взглядом. — Этот человек действовал в рамках своих полномочий.

— Значит, не отдашь, — с сожалением вздохнул мужчина. — Мой сын мог погибнуть…

— Не «мои» первыми открыли стрельбу, — спокойно сказал Шведов, на лице которого не дрогнул ни один мускул. — Надеюсь, подобный инцидент больше не повторится и не станет помехой нашему сотрудничеству.

— Я тебя понял, Константин Николаевич. Хорошо, — посверлив его взглядом, медленно проговорил Мельниховский и, помолчав, продолжил: — Работать будем по отлаженной схеме, никаких хлопот тебе не доставим. Заниматься всем будет мой сын, — он кивнул на парня, который наблюдал за ними, стоя возле окна. — Беслан, иди к нам.

Отлепившись от подоконника, тот медленно подошел к ним и остановился рядом с отцом. Если недавнее ранение и доставляло ему какие-то неудобства, то он постарался этого не выдать.

Саша, все это время напряженно следивший за разговором, окинул его долгим взглядом. Пацану было чуть больше двадцати, он являлся точной копией папаши — тот же восточный разрез глаз, смуглый тон кожи, открытый наглый взгляд. Богатый избалованный ублюдок, которого наделили еще и властью.

Жаль, что та пуля оказалась не смертельной.

— Беслан, — представился парень, взглянув на Шведова, затем переведя взгляд на Степнова.

— Ну, что ж, предлагаю выпить за начало нового дела, которое принесет нам хорошую прибыль, — довольно произнес Мельниховский-старший и сделал приглашающий жест к небольшому стеклянному столу, на котором стоял элитный алкоголь и несколько тарелок с закуской. — А также обсудить кое-какие детали…

Через два дня врач уже заговорил о выписке, пообещав дать больничный до конца недели, чтобы Юля могла спокойно отлежаться дома. Только вот домой ей совсем не хотелось.

Степнов продолжал приходить каждый день, да не по одному разу, приносил пакеты с фруктами и соки, но они так и оставались нетронутыми. Лена лишь со вздохом убирала все в холодильник и в очередной раз ругала ее за дурацкие принципы, которые сейчас только зря терзают ее изнутри.

Юля находилась в постоянном напряжении, ожидая его прихода, и просто не могла думать ни о чем другом. И с каждым днем все больше начинала раздражаться — ну, какой же, сукин сын! Похоже, он расценивает данную ситуацию, как возможность подобраться к ней поближе, плотно войти в ее жизнь. Сейчас он разыгрывает из себя заботливого «будущего папашу», но что будет потом? Когда ему надоест притворяться. Ведь нет-нет, но его истинное лицо проскальзывает в том, как он себя ведет, как разговаривает.

В один из визитов ему позвонили на мобильник и, нехотя ответив, Степнов вышел в коридор, прикрыв за собой дверь неплотно. И она прекрасно слышала, как он в довольно-таки грубой форме давал указания своим операм разогнать какой-то притон, а «шалав местных доставить в отдел, где с ними будут разговаривать уже по-другому». А потом и вовсе пришел с костяшками пальцев, сбитыми в кровь, и на скуле красовалась приличная ссадина, которая придавала его и без того резким чертам совершенно бандитский вид.

Поэтому Юля была совершенно не в восторге от того, что он проявляет к ней и ее будущему ребенку такой неподдельный и навязчивый интерес. Друзьями они никогда не станут, и неизвестно, что захочет потребовать Степнов взамен на свою помощь.

Такие, как он, никогда ничего не делают просто так. В том, что он что-то обязательно потребует, девушка даже и не сомневалась. И она даже подозревала, что. Что ему было нужно от нее с самого начала? Что, кроме секса, всегда нужно молодому здоровому мужику, особенно когда у него есть все? Взять-то с нее больше нечего! И она не была уверена в том, что его остановит ее беременность. Оставшись одна в квартире, она будет совершенно беззащитна перед ним. Он уже сейчас ведет себя так, как будто она его девушка, и они близки. По крайней мере, все вокруг, кроме Лены, так и думают. А если он придет и скажет, что останется у нее на ночь под предлогом того, что за ней нужен уход? Что она сможет сделать против него, если он начнет приставать? Тем более, она до сих пор помнила, каким он может быть жестоким, какие у него холодные и насмешливые глаза, цепкие и наглые руки.

При мысли об этом по телу побежали мурашки. Конечно, она могла бы попросить Лену пожить у нее какое-то время, но у той своя жизнь, муж. Можно было бы сменить квартиру, но для этого нужны деньги, да и кто согласится сдавать жилье одинокой беременной девушке? А работу она сейчас тем более не поменяет. Да и Степнов с его возможностями без труда найдет ее снова. Если же она вновь начнет ему дерзить или грубить, то он может разозлиться и неизвестно, чем все может закончиться.

— Я говорил с врачом, он сказал, что послезавтра я могу забрать тебя домой, — ближе к выходным заявил Степнов, как обычно, уже по-хозяйски пройдя в палату и бросив на ходу привычное «привет», на которое, вроде бы, даже и не ждал ответа. Раскрыл пакет с фруктами и йогуртами, принялся выкладывать их на стол, совершенно не обращая внимания на ошарашенный взгляд девушки.

— Ты?! Забрать домой?! — повторила Юля и усмехнулась. Он хочет сказать, что она будет жить у него? Никогда в жизни! — Я имею в виду, что ты сможешь вернуться к себе домой, — спокойно уточнил Саша и добавил после небольшой паузы: — А я буду тебе помогать…

— Как ты себе это представляешь? — девушка смотрела на него в упор, в глазах читалось недоумение.

И все-таки он разозлился.

— Так и представляю! — подняв на нее глаза, ответил твердо. — Хочешь ты того или нет, но какое-то время нам придется жить вместе.

Юля даже задохнулась от возмущения.

— Я надеюсь, ты шутишь? — при этом она невольно положила руку на живот, словно защищаясь.

Саша проследил за ее жестом и вздохнул.

— Не шучу, — уже спокойнее сказал он. — И перестань уже меня бояться.

От неожиданности Юля не сразу сообразила, о чем он. Лишь когда за ним закрылась дверь, до нее дошел смысл сказанного — он собирается жить с ней! Притом, это было сказано так, как будто он просто ставил ее в известность об этом. Он уже все давно решил, а ее мнением даже не поинтересовался! Это лишний раз доказывало, что ее опасения совсем не беспочвенны. Как же он сумел повернуть такую, казалось бы, неудачную для него ситуацию в свою пользу.

А дальше мысли вихрем закружились в ее голове, и остановить их уже было невозможно. А если Степнов решит доказать ей, что все ее попытки избежать общения с ним были обречены на провал? Если он вдруг чего-то захочет прямо у нее в квартире? Ей уже никуда от него не деться, она уже знает, что его лучше не злить. И если он начнет к ней приставать, то ей придется ему уступить! Лучше будет самой согласиться, лишь бы он не сделал чего-то, что может навредить малышу! Какой ужас! От одной мысли об этом становилось дурно, и начинала кружиться голова.

Саша вышел на улицу и достал из кармана сигареты. Закурив, поднял глаза на темное небо, усыпанное яркими звездами. Было тепло, но не душно. Осенний воздух пропитан запахом влажных листьев, начинающих опадать с деревьев. Не ночь, а сказочный сон. Еще месяц и в город придут дожди и ветра, а потом зима со снегом и вьюгой.

Его слова о совместном проживании казались абсурдными даже ему самому. Ну, как они будут находиться в одной квартире? Однако врач каждый день заводил разговор о том, что ей нужен покой, нельзя поднимать ничего тяжелого и нужно хорошо питаться. Ему будет сложно разрываться между работой, своим домом и ежедневными поездками к ней в другой район, дольше в пробках простоит. Так что, как бы жестко и жестоко это ни звучало по отношению к ней, Юле придется просто смириться с его присутствием в ее квартире и ее жизни. Он мог сколько угодно повторять, что хочет лишь помочь ей, как-то исправить содеянное, однако в глубине души-то прекрасно понимал, что под любым малейшим предлогом цепляется за эту возможность быть рядом с ней, словно утопающий за спасательный круг, желая лишь одного — быть ей нужным, необходимым.

Тот проклятый вечер… Нужно было хорошенько подумать, прежде чем идти на такой шаг, ничего не значащий для него и сломавший жизнь Юле. Взвесить все «за» и «против». Сейчас он понимал, что с такими как Юля не развлекаются. С такими как она создают семьи и воспитывают детей. У них могли бы быть совершенно другие отношения, не пойди он напором.

Как все могло бы быть, если бы этого не произошло? Ведь могло бы? А теперь у него нет никаких шансов. У них не будет никаких отношений. И нормального общения с ребенком ему не светит. Никогда. И исправить ничего невозможно.

Но даже если он когда-нибудь и женится, даже если у него будут еще дети от другой, Юля с ее ребенком все равно навсегда останется на его сердце незаживающей раной.

Мысли о Юле не давали ему покоя, как и мысли о сделке, заключенной с Мельниховскими. Интуиция или оперская чуйка, а может и то и другое вместе, подсказывали ему, что что-то здесь не так. Или он уже что-то упустил из виду, или может в ближайшем будущем совершить ошибку, которая впоследствии будет очень дорого стоить. Единственным человеком с кем он мог бы поделиться своими сомнениями, как ни странно, был Влад, с которым после того случая установились вполне доверительные отношения. Но сейчас Влад был на больничном, и обсуждать свои подозрения, от которых у Степнова начинала болеть голова, было не с кем. Да, в принципе, и обсуждать пока было нечего, но на душе было тревожно.

Погруженный в свои мысли Степнов сразу же отправился в кабинет. Подойдя к шкафу, он достал оттуда открытую бутылку коньяка и граненый стакан, выложил из кармана на стол пачку сигарет и зажигалку. Через полчаса в кабинете ощутимо пахло алкоголем, а пепельница была полна окурков. Тревога спала, но нервное напряжение не отпустило до конца. Напиваться Степнов сегодня не собирался, поэтому для снятия стресса ему нужно было кое-что другое.

В отделе в это время уже почти никого не было. Лишь дежурный читал книгу, стараясь не обращать внимания на галдеж трех девиц в коротких юбочках, находившихся в обезьяннике.

— Откуда? — ППС-ники притащили.

Опер подошел к клетке и пригляделся к девицам. Его внимание не осталось незамеченным. Они порхнули к красивому молодому парню словно мотыльки на огонь.

— Сашуля, приветик, — произнесла одна из них, бывавшая здесь уже не раз, как и в его кабинете.

— Ну, где опять попалась? — Степнов улыбнулся старой знакомой уголками губ. — Дай ключи, — сказал он дежурному, и тот через окно кинул ему связку.

Парень открыл замок и кивнул девице.

— Пошли.

Она ему нравилась, такая как раз в его вкусе. Стройная брюнетка с небольшой, но аппетитной грудью. Черные чулочки на длинных ножках, туфли на высокой шпильке. Парень почувствовал, как в нем просыпается желание.

Девица быстро шла за ним, цоканье ее каблучков разносилось по пустому коридору. Саша пропустил ее в свой кабинет и закрыл дверь на ключ. Брюнетка подошла к его столу и, ловко запрыгнув на него, маняще закинула ногу на ногу.

— Выпьешь? — спросил он у девицы, наполняя стакан крепким напитком.

— Как прикажете, товарищ майор, — улыбнулась та, взглянув на его китель, висящий на спинке стула. Девушка давно уже научилась различать звания этих ментов, настолько часто ей приходилось с ними общаться.

Саша протянул стакан девице и сделал несколько обжигающих глотков прямо из горла, чувствуя, как сознание начинает затуманиваться. Затем сел на кресло и, выдвинув ящик стола, достал оттуда открытую пачку презервативов, вытащил один в запечатанной упаковке и кинул его на стол. Девица все поняла без слов.

Быстро допила коньяк и, отставив стаканчик, спрыгнула со стола и подошла к парню. Зазывно улыбнулась и, опустившись перед ним на колени, медленно расстегнула ремень и ширинку на его джинсах. Запустила руку в боксеры и освободила уже возбужденную плоть. Взяв ее в руку, она принялась совершать быстрые движения вверх-вниз, стараясь завести парня еще больше. Приложив все свои умения, она хорошо справилась с задачей. Затем девица приподнялась и накрыла возбужденную плоть жадным горячим ртом. Она совершала ритмичные движения и делала это быстро, с нарастающим темпом. В какой-то момент Степнов схватил ее за волосы и помогал ей не сбиваться с ритма. Его дыхание ускорилось.

— Надевай, — наконец охрипшим голосом сказал Саша и сунул под нос девице презерватив.

Она оторвалась от его органа, готового разрядиться в любой момент, и умело натянула на него резинку. Поднявшись с кресла, Степнов грубо взял девицу за предплечья и, развернув к себе спиной, наклонил ее к столу и резко вошел в нее. До боли обхватив руками ее бедра, стал вминать ее в стол. Девушка громко стонала, то ли от боли, то ли от удовольствия, а может просто по привычке.

Вскоре наступила желанная разрядка, снявшая физическое напряжение, однако сознание все равно отказывалось отключаться даже после приличной порции алкоголя и секса. А до утра было еще слишком далеко…